Лунная программа и БЦВМ. Конец эпопеи с УМ-2С и судьба УМ-2М

Лунная программа и БЦВМ. Конец эпопеи с УМ-2С и судьба УМ-2М

Серьезный импульс к формальному форсированию работ по системам контроля, управления и автономной навигации с применением БЦВМ на космических аппаратах был дан решениями партийных и правительственных органов по масштабному освоению Луны советским человеком. Почему формальному? Потому что работа эта вовсю велась, и принятие очередного решения (они, как правило, готовились Королевым и согласовывались на Совете главных конструкторов) вводило работу в формальные рамки с соответствующим материальным и организационным обеспечением.

Работы по первой лунной программе - облет пилотируемым космическим кораблем Луны — начались в конце лета 1965 года и интенсивно развернулись после выхода Постановления ЦК КПСС и СМ СССР от 25.10.65 г. по изделию варианта 7К-Л1 и ЛЗ, по которому задача облета Луны в 1967 году пилотируемым кораблем возлагалась на ОКБ-1 и ОКБ-52 (генеральный конструктор В.Н.Челомей). Все работы (наши и смежников) по системе СЦКиУ и «Вычислителю» теперь были привязаны в основном к изделию 7К-Л1. Причем главным конструктором системы управления этого изделия был назначен Н.А.Пилюгин (НИИАП).

ОКБ-1 было ответственно за разработку системы автономной навигации с участием экипажа, ручные режимы управления, автоматизированный контроль состояния экипажа, а также за обеспечение системы управления комплексом оптических датчиков. Функции, возлагаемые на нашу СЦКиУ и БЦВМ «Вычислитель», теперь определялись кругом упомянутых выше задач ОКБ-1.

ЦВМ УМ-2М была поставлена в ОКБ-1 в августе1965 года, то есть на год позже, чем предусматривалось договором с КБ-2. Вместе с ЦВМ на наше предприятие была направлена группа специалистов для ее установки и отладки. Поставленную УМ-2М надо было начинять задачами, что не было заранее подготовлено ни в отделе Лаврова, ни в кооперации со смежными организациями. Поэтому, выполняя указания С.П.Королева по «объединению усилий в работах по БЦВМ», С.С.Лавров совместно с нашим участием и с участием специалистов НИИ-8 8 подготовил «План-график совместных работ по разработке алгоритмов и программированию задач автономной навигации объектов Л1, ЛЗ, а так же их реализации на БЦВМ «Кобра» и УМ-2М».

План-график подписали от ОКБ-1 Б.Е.Черток, С.С.Крюков, С.С.Лавров, Р.Ф.Аппазов, Б.В.Раушенбах, Г.В.Носкин. От НИИ-88—А.В.Милицин, И.К.Бажинов, Алдашкин. План-график был направлен С.П.Королеву со следующей запиской Б.Е.Чертока:

«Сергей Павлович! Этот план подготовлен как «страховочный» вариант взамен важных пунктов или как их автономное дублирование. Работа пока носит исследовательский характер, но предварительные результаты показывают, что эти идеи могут быть реализованы в течение 1966 года.

Просьба рассмотреть и утвердить план-график. Пояснения, в случае необходимости, могу дать я, т.т. Раушенбах и Шустов.

Черток

По указанию С.П.Королева от ОКБ-1 План-график 3 ноября 1965 года утвердил В.П.Мишин, от НИИ-88 — директор института Ю.А.Мозжорин.

Основные цели работ по этому плану-графику определялись так:

— Экспериментальное моделирование решения навигационных задач автономными средствами для кораблей Л1, Л3.

— Уточнение алгоритмов решения задач и выработка дополнительных требований к автономным средствам.

— Разработка рабочих методик решения навигационных задач Л1, Л3 с помощью бортовых астронавигационных и вычислительных средств.

— Формирование конкретных навигационных задач и их математическая формулировка.

— Оценка выигрыша в весе бортовых средств за счет использования БЦВМ «Кобра» и УМ-2М.

— Составление и отладка программ автономной навигации на ЭВМ М-20 с использованием моделирующих программ бортовых ЦВМ «Кобра» и УМ-2.

— Прошивка программ автономной навигации в БЦВМ «Кобра» и УМ-2 и экспериментальная проверка их реализации.

Срок выполнения первого пункта плана-графика — представление в НИИ-88 характеристик БЦВМ «Кобра» и УМ-2 — 15 августа 1965 года; последнего пункта — экспериментальная проверка задач на реальных БЦВМ применительно к кораблю Л1 — 20 июня 1966 года.

Сроки выполнения работ по навигационным задачам корабля Л3 в ПГ не были записаны, и их предписывалось определить дополнительно.

Программы для решения задач автономной навигации на БЦВМ «Кобра» из НИИ-88 в адрес Б.Е.Чертока пришли 24 апреля 1966 года за подписью заместителя директора института А.В.Милицина. Аналогичные работы применительно к УМ-2М забуксовали, потому что, с одной стороны, в течение шести месяцев со времени ее появления в ОКБ-1 в августе 1965 года сотрудники отдела Лаврова вместе со специалистами КБ-2 занимались монтажом стенда и настройкой ЦВМ, с другой — была еще не готова математическая модель для отладки задач на универсальной ЭВМ и стандартное программное обеспечение УМ-2М, с третьей — с февраля 1966 года, вскоре после смерти С.П.Королева, взаимодействие ОКБ-1 с КБ-2 (все письма в КБ-2, при жизни С.П.Королева, от ОКБ-1 подписывались В П Мишиным) стало носить характер взаимных обвинений и упреков и в таком русле развиваться с невероятной быстротой.

В письме от 12 марта на имя начальника КБ-2 Ф.Г.Староса, подписанном заместителем главного конструктора В.П.Мишиным и связанном с отзывом ведущего инженера КБ-2 Е.И.Жукова (он занимался в ОКБ-1 настройкой УМ-2М), в частности, говорится: «...Нельзя сворачивать дальнейшую работу. Работа важна для отработки УМ-2С, изготовление и отладка которой затягивается (машина должна быть представлена на ПСИ в январе 1966 года). ОКБ-1 настаивает на неукоснительном выполнении всех обязательств, которые взяло КБ-2 МЭП».

Одно из последних писем Ф.Г.Старосу от 11 апреля 1966 года, подписанное уже исполняющим обязанности главного конструктора В.П.Мишиным, начинается так:

«Несмотря на многократные обещания, Ваша организация до сих пор не выслала в наш адрес для согласования по УМ-2С:

1) математическое описание;

2) моделирующую программу;

3) боевые тесты в условных адресах;

4) наземные тесты ПСИ;

5) стандартные программы с плавающей запятой... (перечень программ).

Настаиваем на ускоренной высылке указанных документов.»

И последнее письмо В.П.Мишина на имя Ф.Г.Староса от 13 апреля:

«Направляю Вам на утверждение Протокол совещания представителей ОКБ-1 и КБ-2 о прекращении действия договора №4 от 30.12.63 года.»

Направляемый протокол уже был утвержден В.П.Мишиным 12 апреля.

Главный конструктор КБ-2 Ф.Г.Старос утвердил протокол 16 мая и своим письмом от 25 мая на имя исполняющего обязанности главного конструктора В.П.Мишина направил утвержденный протокол. Ниже приводятся некоторые фрагменты исторического протокола.

«Согласно договору № 4 от 30.12.63 г. (а также дополнительным соглашениям № 1, 2 и 3 к этому договору), КБ-2 должно было поставить ОКБ-1 две ЦВМ типа УМ-2М и УМ-2С. Технологический образец УМ-2М был поставлен в ОКБ-1 в августе 1965 года. С сентября 1965 года УМ-2М находится в эксплуатации в ОКБ-1. ОКБ-1 полностью оплатило стоимость УМ-2М.

Бортовой образец УМ-2С разработан и изготовлен в КБ-2 и в настоящее время проходит наладку и испытания.

...Обсудив предложение Главного конструктора КБ-2 Ф.Г.Староса, изложенное в письме от 17.03.66, представители ОКБ-1 МОМ и КБ-2 МЭП пришли к соглашению:

1. Оставить машину УМ-2С как собственность разработчика в КБ-2 МЭП для использования на других изделиях.

2. Действующий договор прекратить с 1.04.66 г. КБ-2 МЭП возместит ОКБ-1 всю полученную сумму денег на разработку и изготовление УМ-2С в размере 1 495 750 руб.»

Завершает эту историю еще одно письмо от 21 мая: заместитель главного конструктора ОКБ-1 С.С.Крюков — главному конструктору КБ-2 Ф.Г.Старосу.

«В связи с тем что действие договора № 4 прекращено с 1.04.66 г. и УМ-2С перешла в собственность Вашей организации для использования на других изделиях (протокол от 12.04.66 г.), ОКБ-1 не может проводить какие-либо согласования по изменениям ТЗ, ТУ и другой технической документации.

Возвращаю приложение к Вашему письму.»

Так закрылся вопрос применения ЦВМ УМ-2С на космических объектах.

Интересен финал этой истории и судьба оставшейся тогда у нас ЦВМ УМ-2М. То, что инициатива закрытия работы по УМ-2 в ОКБ-1 исходила от Ф.Г.Староса, говорит о том, что он раньше кураторов понял в то время бесперспективность применения УМ-2С на наших объектах. В 1965 году БЦВМ, разработанные в США на микроэлектронной базе для лунной программы, уже превосходили УМ-2С, о чем Ф.Г.Старос и И.В.Берг были прекрасно осведомлены. Они также знали о работающих ЦВМ «Кобра», «Вычислитель» и их характеристиках, о том соревновании, которое происходило в ОКБ-1. Здесь им проигрывать, конечно, не хотелось.

Работая над космическими БЦВМ, КБ-2 одновременно начало вести работы по созданию БЦВМ для подводного флота. Умнейший человек, Филипп Георгиевич понял, что все, что они наработали с нами, в подводный флот пойдет на ура.

Тогда зачем же растрачивать силы? Надо бросать их туда, где можно победить. Он правильно рассчитал и победил, получив заслуженное признание и реальные успехи в создании БЦВМ для советского Военно-морского флота.

Решением В.П.Мишина весь состав лаборатории отдела Лаврова, занимавшийся УМ-2, вскоре был переведен в комплекс Б.Е.Чертока в мою лабораторию и активно включился в работы по созданию системы автономной навигации и реализации иных задач с использованием БЦВМ на изделиях Л1, ЛЗ, а впоследствии и на других космических аппаратах.

Очевидно, что знакомство с проектом ЦВМ УМ-2Б в 1961 году и последующая работа с Ф.Г.Старосом и КБ-2 положительно повлияли на рост собственных знаний ОКБ-1 в области бортовой вычислительной техники, даже если это происходило и за счет отрицания УМ-2. Работа Ф.Г.Староса с ОКБ-1 помогла и ему правильно оценить свой уровень и, в конечном счете, найти свою нишу применения разработок КБ-2.

Возможно, Ф.Г.Старос все-таки не оставил мысль создать БЦВМ космического применения или хотя бы оценить такую возможность. По его просьбе в ноябре 1966 года мы ему выслали частично документацию на «Вычислитель-2», а позднее и ТЗ на разработку БЦВМ пилотируемого корабля ЛЗ. Это было то ТЗ, которое впоследствии реализовали в НИИМП в виде первого варианта БЦВМ «Салют-3».

Надо сказать, что отношения наши с Ф.Г.Старосом поддерживались и в ином плане. В 1967 году на наше предприятие был направлен на отзыв автореферат докторской диссертации Ф.Г.Староса. Положительный отзыв был подготовлен мною и утвержден главным конструктором В.П.Мишиным.

Я был командирован на защиту диссертации для представления отзыва от предприятия. Мне пришлось также представлять предприятие и на банкете в ленинградском ресторане «Астория» по случаю столь значительного события в жизни Ф.Г. Староса.

Стоит упомянуть, что только на защите диссертации, когда зачитывалась биография диссертанта, я обратил внимание, что в биографии упоминался факт о членстве Ф.Г.Староса в определенные годы в коммунистической партии Канады. Для нас, ничего не знавших об истинных жизненных путях Ф.Г.Староса и И.В.Берга, такая информация закрепляла легенду о канадском исходе Ф.Г.Староса.

А судьба оставшейся в ОКБ-1 ЦВМ УМ-2М сложилась следующим образом. В ноябре 1966 года к нам приехали представители КБ-2 обсудить возможность передачи им УМ-2М во временное пользование. В соответствии с достигнутой договоренностью Ф.Г.Старос в декабре 1966 года письмом на имя В.П.Мишина просит: «...для проведения экспериментальных работ передать на ответственное хранение сроком на 3 месяца изделие УМ-2М». Письмо приходит к Б.Е.Чертоку, который адресует его П.Н.Куприянчику и А.А.Шустову с резолюцией: «Подготовьте акт о передаче (с баланса на баланс или другим способом). Акт должен утвердить ГК».

Для передачи УМ-2М от КБ-2 потребовалось еще и гарантийное письмо, которое пришло в ОКБ-1 уже в начале января 1967 года. Акт о передаче и приемке изделия УМ-2М в составе 10 блоков и комплекта документации был составлен, подписан представителями предприятий и утвержден 10 января 1967 В.П.Мишиным и И.В.Бергом (за Ф.Г.Староса). Однако вскоре Ф.Г.Старос предложил нам продать УМ-2М его организации с учетом имеющегося износа. Мы согласились. Пришлось создавать комиссию по оценке износа УМ-2М, которая определила нос изделия УМ-2М в 73%. Был составлен новый акт, который явился «основанием для перерасчета стоимости изделия УМ-2 для передачи его по безналичному расчету КБ-2». Утвердил акт Б.Е.Черток 10 апреля 1967 года. Однако сумма около 300 тыс. руб. безналичной оплаты за передачу УМ-2М показалась КБ-2 слишком высокой, и процесс передачи остановился. В то самое время интерес к получению УМ-2М проявил Институт автоматики и телемеханики АН СССР и Минприбора СССР.

Заместитель директора ИАТ академик А.А.Воронов, узнав, что УМ-2М в ОКБ-1 не нашла применения, обратился к начальнику управления Минобщемаша, в ведении которого находилось ОКБ-1, К.А.Керимову с просьбой о ее передаче во временное пользование в ИАТ. Из Управления в ОКБ-1 поступило указание на представление справки по УМ-2М. Справка, подготовленная и подписанная главным бухгалтером предприятия, с закрытым письмом была направлена в начале марта 1967 года на имя К.А.Керимова. Содержание справки: «Изделие УМ-2М в количестве 1 штуки было изготовлено организацией КБ-2 (г. Ленинград) по договору № 4 от26/Х-1963 г., которое списано на тему 71125 («Союз)».

Но только через год и восемь месяцев, в ноябре 1968 года, был составлен очередной акт, по которому ЭВМ УМ-2М была передана ИАТ «...в соответствии с письмом от 17/VII-68 г. и указанием зам. главного конструктора тов. Чертока Б.Е.о передаче по накладной № 2 изделия УМ-2М во временное пользование сроком на 1,5 года ИАТ (ТК) с возвратом в ЦКБЭМ».

Так состоялось переселение УМ-2М на новое место работы. Причем с использованием этой ЭВМ ИАТ проводил с участием нашего предприятия НИР по разработке алгоритмов стыковки и сближения космических аппаратов на орбите, реализуемых на БЦВМ, т.е. тех самых задач, для реализации которых первоначально и предлагалась БЦВМ в проекте «Блок».

По теме был представлен обстоятельный отчет. По истечении более чем двух лет академик А.А.Воронов, теперь заместитель директора Института проблем управления (автоматики и телемеханики), в конце декабря 1970 года опять обращается к К.А.Керимову с просьбой: «...В связи с продолжением совместных работ и необходимостью использования при этом УМ-2М Институт проблем управления просит передать с баланса на баланс указанное изделие. Предварительная договоренность о передаче на наш баланс УМ-2М с руководством ЦКБЭМ имеется». Письмо было передано в ЦКБЭМ Б.Е.Чертоку, который после объяснения со мной (Б.Е.Черток мне направил это письмо) согласился передать УМ-2М на баланс ИПУ. Это уже был январь 1971 года.

Так УМ-2М обрела свое окончательное место работы, где все-таки послужила космической тематике.