1

1

Весной 1944 года одиннадцать человек из авиационной части, которой командовал Николай Григорьевич Афонин, получили назначение в 340-й бомбардировочный полк. Все мы уже сидели в самолетах, ожидали вылета куда-то на Украину.

Штурмана эскадрильи Николая Семеновича Фетисова перевели штурманом новой части, командира отряда капитана Антона Александровича Бобрышева командиром, а меня штурманом первой эскадрильи, старшего лейтенанта Герасима Ивановича Селиверстова и лейтенанта Юрия Евгеньевича Волкова — командирами отрядов.

— Не забывайте боевых традиций, друзья, — напутствовал подполковник Петросянц.

— Я полагаю, что доверие командования вы оправдаете с честью! — сказал Н. Г. Афонин.

Мы тепло простились. Летчики дали газ, и Ли-2, качаясь на неровностях, пошел на старт. Над Ленинградом самолет сделал прощальный круг, а через сорок минут вошел в плотный слой облаков. Над Брянскими лесами облака оборвались. Знакомая всем нам Десна извивалась под правым бортом. «Где теперь те мужественные люди, которые показали гитлеровцам, что хозяева Брянщины — партизаны, а не фашисты?» — думал я.

В Конотопе, где мы сели, было совсем тепло, даже жарко. Нас пришли встречать старые друзья. За пять месяцев разлуки соскучились. В военном городке я встретился со своей женой Лилией. Она работала в летной столовой.

— Каждый день ждала! — сказала она. Достав из сумочки вырезки из фронтовых газет, Лилия передала их мне.

На одной газетной странице я прочел статью «Месть летчиков-ленинградцев», на второй — репортаж о героизме авиаторов. Затем Лилия достала письмо и, передавая мне, сказала:

— Давно лежит, но не пересылала, боялась расстроить.

— А что случилось? — с нетерпением спросил я.

— Убили Мишу…

Миша — мой средний брат. Он жил в Ташкенте, преподавал математику в 89-й средней школе. Когда разгорелось пламя войны, ушел защищать Родину. Окончив Краснознаменное пехотное училище имени В. И. Ленина, получил направление на фронт. 24 декабря 1943 года в боях за освобождение Украины Михаил погиб. Позже я узнал, что его могила находилась в двухстах метрах от дороги, идущей из села Ульяники в Щучик. В 1965 году его прах перенесли в братскую могилу в село Ульяники, Кагарлыкского района, Киевской области.

Не суждено было Михаилу увидеть жену Марию и дочурку Лену, родившуюся без него.

— Если родится дочь, назови Леной, — сказал он супруге, уходя на фронт.

Так Лена не увидела отца и даже не знает его. Но когда я увидел ее, мне показалось, что в комнату вошел мой брат. Какое удивительное сходство! И каштановый цвет густых волос, и вдумчивые голубые глаза, и даже ее манера держаться — все напоминало его, Михаила.

Я достал из чемодана сохранившееся письмо брата. На пожелтевшем листке химическим карандашом было написано: «Мы выполним долг перед Родиной!»

Да, он выполнил свой долг. 9 мая 1945 года стрелковая рота, которой он командовал, праздновала победу в Берлине…

Утром мы распрощались с гостеприимным Конотопом и поездом выехали в Нежин, чтобы научить молодежь громить врага, добить его, помочь народам Европы сбросить фашистское иго.

На большом летном поле стоял самолет Ли-2, около которого суетились мотористы, механики и бортовые техники. Инженер что-то объяснял им. Шли занятия. А чуть поодаль на зеленой полянке сидел человек. Увидев нас, он встал. Плотный, среднего роста майор, на его груди — Золотая Звезда.

Это командир полка Степанов Федор Федорович. Ему было около тридцати лет, а виски уже тронула седина. С открытого русского лица смотрели на нас голубые глаза.

— Наконец-то дождались! — радостно воскликнул он, пожимая нам руки. Теперь дело пойдет быстрее. Наш полк ждут на фронте.

Вскоре нам стало известно, что Ф. Ф. Степанов родился в 1913 году в Крыму, в семье служащего. В 1932 году окончил Качинское военное училище летчиков. В 1934 году принимал участие в спасении челюскинцев. В 1934–1936 годах был шеф-пилотом В. К. Блюхера.

Война застала Степанова под Смоленском, в 1-м тяжелом бомбардировочном авиационном полку, где он был командиром отряда. Звание Героя Советского Союза ему присвоено в 1942 году. Тогда он летал бомбить врага в Орше, Минске, Алсуфьеве и Сеще, откуда гитлеровские летчики делали налеты на Москву. Уже тогда Ф. Ф. Степанов совершил 170 боевых вылетов.

В сжатые сроки под руководством командира полка опытные офицеры подготовили молодых авиаторов к боевым действиям, и вскоре полк приступил к выполнению поставленных перед ним задач.

5 июня наша дивизия принимала участие в массированном налете на крупный железнодорожный узел, где сосредоточивались неприятельские войска, перебрасываемых из Германии. Надо было дезорганизовать движение.

Была на редкость хорошая погода. С безоблачного неба щедро светила луна. По отблеску рельсов железной дороги ориентироваться было легко. Гул приближающихся советских бомбардировщиков наводил страх на гитлеровцев. Они открыли заградительный огонь. Но наши самолеты, пилотируемые хорошо подготовленными летчиками, преодолели его.

Первый эшелон бомбардировщиков разбил склады с горючим, бомбами и боеприпасами, второй подавил прожег; торы, зенитки и пулеметы, третий обрушил фугаски на железнодорожную линию, забитую воинскими эшелонами.

В следующую ночь мы повторили бомбардировочный удар. Сгорело много эшелонов врага, выведен из строя железнодорожный узел. Гитлеровцы так и не могли восстановить его.

Об удачном налете сообщалось в сводке Совинформбюро. В ней говорилось, что «в результате бомбардировки возникло до 90 очагов пожара. Горели железнодорожные составы, станционные здания и военные склады противника. Пожары сопровождались сильными взрывами. Пулеметно-пушечным огнем обстреляно и подожжено несколько эшелонов… Пламя пожаров летчики наблюдали при уходе от цели с расстояния более 100 километров. Все наши самолеты вернулись на свою базу».

9 июня в Варваровку прилетел командующий авиацией дальнего действия Главный маршал авиации Александр Евгеньевич Голованов. Он поздоровался с нами. Здесь были офицеры трех полков, штаба дивизии. Более двух часов длилась интересная беседа командующего с летчиками.

— У кого есть вопросы? — спросил Голованов.

У меня был вопрос личного характера. Дело в том что на должность штурмана эскадрильи, которую я исполнял почему-то прислали другого офицера. Именно об этом я и сказал командующему.

— Кто послал капитана Гнедых в полк Степанова? — спросил он.

— Я, — ответил главный штурман АДД полковник Петухов. — Получилось недоразумение.

— Капитана Гнедых откомандировать на прежнее место. Штурманом эскадрильи оставить товарища Черешнева, — приказал Главный маршал авиации.

Много вопросов личного характера было разрешено в этот день в нашей дивизии.