Через Индию в Непал…

Через Индию в Непал…

Новая командировка привела меня в таинственное, загадочное и сказочное королевство Непал. Там, по межправительственному соглашению, собрались построить завод простейших сельскохозяйственных орудий. Выполнение проекта и авторский надзор за его осуществлением поручили мне. В составе небольшой группы специалистов я вылетел в Индию. В те годы отсутствовала прямая воздушная связь между Москвой и Катманду. Поэтому предстояла пересадка в Дели. Там мы задержались на несколько дней для установления деловых контактов.

К строительству завода привлекались и индийские специалисты. Встреча с ними помогла уточнить ряд практических вопросов. Особенно специфику возведения построек в жарком климате. Собранная информация помогла определить наиболее оптимальную объемно-планировочную концепцию завода. Это была первая «тропическая ласточка» в списке моих архитектурных творений! На уровне международного заказа я не имел права на ошибку. Поэтому мой излюбленный принцип («семь раз отмерить, один раз отрезать») здесь многократно ужесточился. В результате я решил представить концепцию на предварительное рассмотрение в Непале. Целью было упростить и ускорить многоступенчатую процедуру последующих согласований.

Ежедневно, до самого отлета в Непал, индийские коллеги знакомили нас с Дели. С первых мгновений появилось ощущение, что мы оказались в городе, расположенном на другой планете. Непривычно выглядели люди, строения, растительность. Невероятно терпкие восточные ароматы обволакивали нас на каждом шагу. Звуковая какофония от беспорядочного движения на улицах просто оглушала. Казалось, что все смешалось в одно плотное месиво – машины, буйволы в упряжках, рикши, пешеходы… Худощавые полуобнаженные люди безучастно сидели на корточках или лежали прямо на тротуарах и зеленых лужайках. Как все восточные столицы, Дели разделен на две части: Нью-Дели (Новый Дели) и город, сложившийся на протяжении веков. В Старом городе сохранились многочисленные творения эпохи Великих Моголов. Среди них выделяется своим великолепием мавзолей Хумаюна, возведенный из розового песчаника. На окраине города высится удивительной красоты минарет Кутб-Минар. Его высота – более 70 метров. Вся рельефная поверхность минарета покрыта ажурной резьбой, напоминающей неразгаданные письмена. Рядом с ним – всемирная достопримечательность – железная колонна, возраст которой более 1500 лет. До сих пор на ней нет ни единого пятна коррозии. Ладони паломников отполировали ее ствол на высоте человеческого роста. Бытует поверье, что охвативший ее будет счастлив и свершатся все его пожелания. Нам, правда, не удалось дотянуться – руки оказались коротки. Ведь это нужно сделать стоя спиной к колонне!

Нью-Дели застроен по единому генеральному плану в период британской колонизации. Он впечатляет масштабом и великолепием своих зданий. Четкие кварталы дворцов, вилл, коттеджей утопают в бурной зелени цветущих садов и парков. В одном из них мы остановились у невысокого надгробия из черного мрамора с вечным огнем. На нем высечен короткий слог: «Рам». Смысл его – благословение и вечная истина. Это святое место – здесь покоится прах убиенного Махатмы Ганди. Мы выполнили древнейший ритуал почтения к усопшим в Индии – обошли вокруг надгробия несколько раз.

В последующие годы я не раз посещал Индию. Мне посчастливилось побывать в ряде удивительных городов, увидеть знаменитую усыпальницу Тадж-Махал, а также высеченные в отвесных склонах гор храмовые пещеры Эллоры, Аджанты и острова Элефанта, имя которому дали в XVI веке португальские путешественники, увидевшие на острове массивную базальтовую скульптуру слона.

В Катманду нас доставил старый дребезжащий самолет Непальской королевской авиакомпании. Впечатляющее название не избавляло от ощущения, что небольшой самолет не дотянет до пункта назначения. Но, полюбовавшись широким Гангом и зубчатыми очертаниями Гималаев на горизонте, мы радостно вздохнули, когда самолетик лихо – и даже с грохотом! – приземлился у здания аэропорта. В стороне высился каркас строящегося нового международного терминала. Нас разместили в небольшой гостинице в центре города, расположенной на довольно широкой улице Нью-роуд (Новая дорога).

Несколько дней шли двусторонние переговоры и обмен мнениями по вопросам, связанным с проектированием и строительством завода. В свободное время мы знакомились с необычным средневековым городом. Бесчисленные буддийские и индуистские храмы живописно сгруппировались на площадях, улицах и закоулках. Пестрые толпы смуглых горожан представляли различные народности, касты, языки и диалекты. Плотная застройка расступалась перед королевским дворцом короля Махендры[107] и огромными полусферами – ступами[108]. Главные культовые сооружения – Боднатх и Сваямбунатх, увенчанные четвериками со всевидящими очами Будды, доминировали в экзотическом силуэте города. Катманду, получивший прозвище «пристанище 10 миллионов богов», нереально, сказочно и загадочно смотрелся на фоне Гималаев – обители снегов.

Через несколько дней разукрашенный во все цвета радуги автобус увозил нас в южном направлении. Плохая дорога, схожая с российскими, пролегала по плодородной долине. Площадку для строительства завода определили в Биргандже. Выбор был не случаен. Город удачно расположен по географическим, природным и транспортным признакам. В нем уже начал формироваться промышленный узел из различных предприятий. Рядом проходила граница с более развитой в экономическом отношении Индией. При проектировании завода очень жестко учитывалась специфика тропической зоны. С этой целью ориентация главного корпуса по странам света была выбрана с учетом наименьшего перегрева от солнечных лучей. В оконных проемах предусматривались солнцезащитные решетки, которые одновременно выполняли функцию украшения фасада. Кровля получила пилообразный силуэт за счет треугольных шедов[109]. Остекление в них ориентировалось на север. Это также позволяло до минимума уменьшить инсоляцию помещений. К торцу главного корпуса со стороны входа на территорию завода были пристроены двухэтажные административно-бытовые помещения.

Завод, благодаря щедротам наших правителей, был введен в эксплуатацию через год с небольшим. В эти же годы в Непале был выстроен сахарный завод, сигаретная фабрика, гидроэлектростанция и другие объекты. Прокладывались и дороги. И все это абсолютно безвозмездно.

Между собой с горькой иронией мы поговаривали:

– Эх, если бы для своего народа «мудрые» до беспредельной глупости правители хоть немного расщедрились! Сколько семей смогли бы переселиться в благоустроенные дома. Отпала бы необходимость, как у Ильфа и Петрова, «ударять по бездорожью и разгильдяйству».

В потоке быстротечных лет беспокойная судьба снова забросила меня в Непал. К этому времени наше белоснежное «детище» превратилось в солидное предприятие по изготовлению серьезной техники. Так совпало, что в Непал пожаловал с официальным визитом Н. В. Подгорный[110]. В политическом «болоте» брежневского периода он считался вторым лицом в государстве. Это был ответный визит по приглашению короля Махендры. Меня тоже пригласили на прием, устроенный в честь высокого гостя.

Подгорный нарочито официально и с явным украинским акцентом зачитал выступление по бумаге. За ним настал черед других членов советской делегации. Во время своих речей они часто поглядывали в сторону Подгорного. Но на его лице застыла маска высокомерия и важности. Когда-то Монтескье остроумно заметил: «Важность – это щит глупцов». Я бы уточнил: щит малокультурных и невоспитанных людей.

На фуршете мое первое впечатление несколько смягчилось. Подгорный довольно просто общался с присутствующими. Его простоватое, лишенное интеллигентного налета лицо стало улыбчивым. Хитрые, с куркульским выражением глаза светились лукавством и одновременно природным умом.

Один из работников посольства представил меня Подгорному в качестве архитектора – автора завода в Биргандже. Я знал, что он родом из поселка Карловка под Полтавой. Конечно же, похвастался, что мы – земляки. Подгорный с добродушным удивлением весело произнес под звон бокалов:

– Не ожидал, что две полтавские галушки в паре окажутся в Непале.

Хлопнув меня крепко по плечу, он перешел в окружение жаждущих общения дам.

Но вот канула в Лету непредсказуемо суматошная хрущевская эра. Ее мягко сменило более спокойное, а под конец – вялотекущее брежневское правление. Не обошла новая метла и наспех сколоченные проектные и научно-исследовательские объединения. Начался обратный процесс дробления по ведомствам. Жертвой оказался и мой новый институт, не успевший вырасти из коротких штанишек. У меня снова был выбор: куда идти или где остаться.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.