Санитарный поезд
Санитарный поезд
Железная дорога. Гудки паровозов. Нас грузят в санитарный поезд. Я лежу на верхней полке и с интересом и удивлением изучаю непривычную обстановку. Все внутри вагона белое: белые стены, белые полки, белые стойки между ними упираются в белый потолок. Моя полка с бортом, чтобы не вывалиться ночью, справа на стенке укреплена подвижная полукруглая полочка, на которую ставят тарелки с едой. Справа от меня — верхняя часть окна, через которую, скосив глаз и вывернув шею, я вижу убегающие зеленые поля, россыпи темных домиков и светлую полоску неба.
Вагон живет уже привычным больничным бытом, я слышу обрывки разговоров, бряканье ложек, стоны, оханья, храп. Весь вагон — лежачий, и у персонала много забот. Носятся сестры с пилюлями, шприцами и клизмами, проводится умывание больных. Многие умываться сами не могут, поэтому нянечка, дважды погладив меня мокрой ладонью по лицу и сунув мне полотенце, спешит к следующей полке.
Хлопают железные входные двери, внизу происходит какая-то возня, кажется, вносят носилки с новыми ранеными. Обычное дело.
Однако что-то новое появляется в шуме, нарастает какой-то иной, угрожающий оттенок.
Шум усиливается, и я слышу сквозь него отдельные выкрики:
— Чего? Финнов?
— Финнов ложут!
— С нами рядом?
— Братва! Что же это делается? Финнов кладут! Убить их, б… сразу!
— Суки, в гроб… Выкинуть их в окошки! Перестрелять!
Тонкий и высокий женский голос прорывается в общем шуме:
— Ребята! Так они же раненые! — и тут же тонет в общем яростном реве: — Бей фашистов! Гады! Они нас убивали! Бей их, сук! Тарелками закидаем! Эх, не встать, я бы…
Слышен стук бросаемых костылей и звон разбитых тарелок. Подхваченный общим психозом, я тоже что-то ору. Моя боль, моя мука рвется из меня дикими и бессвязными выкриками, сосредоточившись, сконцентрировавшись на одной мысли: там, внизу, лежат те самые, из-за которых все это — кровь, раны, «самолет»…
Финнов выносят, и вагон не сразу, постепенно, успокаивается, затихает.
Я лежу, упершись глазами в потолок.
После нервного срыва почему-то усилились боли. На душе тяжело и гадко…
Конечно, мы правы, что вышибли их из вагона…
Но ведь они тоже раненые… И лежат с такими же «самолетами»…
В щели окошка убегающие зеленые поля. И светлая полоска неба.
Куда нас везут?
Данный текст является ознакомительным фрагментом.