Боевая слава
Боевая слава
УКАЗ ПРЕЗИДИУМА ВЕРХОВНОГО СОВЕТА СССР
О присвоении звания Героя Советского Союза красноармейцам и начальствующему составу Красной Армии
За образцовое выполнение боевых заданий Командования на фронте борьбы с финской белогвардейщиной и проявленные при этом отвагу и геройство присвоить звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда»:
Гвардии полковнику Фомичеву Михаилу Георгиевичу.
Председатель Президиума Верховного Совета СССР М. Калинин.
Секретарь Президиума Верховного Совета СССР А. Горкин.
Москва, Кремль. 23 сентября 1944 г.
УКАЗ ПРЕЗИДИУМА ВЕРХОВНОГО СОВЕТА СССР
О НАГРАЖДЕНИИ ГЕРОЕВ СОВЕТСКОГО СОЮЗА ВТОРОЙ МЕДАЛЬЮ «ЗОЛОТАЯ ЗВЕЗДА»
За образцовое выполнение боевых заданий Командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками, дающее право на получение звания Героя Советского Союза, наградить Героев Советского Союза второй медалью «Золотая Звезда», соорудить бронзовые бюсты и установить их на постаментах на родине награжденных:
1. Гвардии полковника Фомичева Михаила Георгиевича
Председатель Президиума Верховного Совета СССР М. КАЛИНИН.
Секретарь Президиума Верховного Совета СССР А. ГОРКИН.
Москва, Кремль. 31 мая 1945 года.
«ФОМИЧЕВ МИХАИЛ ГЕОРГИЕВИЧ род.25.9.1911 в дер. Слобода ныне Белевского р-на Тульской обл. в семье крестьянина. Русский. Член КПСС с 1939. Окончил нач. школу. В Сов. Армии с 1933. Окончил Орловское бронетанк. училище в 1937, Воен. акад. механизации и моторизации РККА — в 1941.
Участник Вел. Отеч. войны с июня 1941. Ком-р 63-й гв. танк. бригады (10-й гв. танк. корпус, 4-я танк. армия, 1-й Укр. фронт) гв. полковник Ф. умело управлял бригадой 27.7.44 в боях за Львов, проявил храбрость и мужество. Звание Героя Сов. Союза присвоено 23.9.44. За успешные действия при штурме Берлина и освобождении Праги 31.5.45 нагр. второй мед. „Золотая Звезда“.
В 1948 окончил Воен. акад. Генштаба. С 1962 1-й зам. Команд. Прикам. воен. округа. В 1969 — 72 ген. — инсп. Гл. инспекции МО СССР. С 1972 ген. — лейтенант Ф. — в запасе. Нагр. орд. Ленина, 2 орд. Красного Знамени, орд. Суворова 2 ст., Кутузова 2 ст., Отечественной войны 1 ст., 2 орд. Красной Звезды, медалями, иностр. орденами. Бронзовый бюст установлен в г. Белев. Умер 18.11.1987…»
(Из краткого биографического словаря «Герои Советского Союза», М., Военное издательство, 1987 г., т.2, с.662.)
Тульская деревня Слобода Белевского района, где родился 8 октября 1911 года в семье русского крестьянина-бедняка Михаил Георгиевич Фомичев (когда родился Михаил, деревня Слобода относилась к Березовской волости Лихвинского уезда Калужской губернии. — Автор), мало чем отличалась от других подобных ей деревушек, рассыпанных по обширной русской земле. Грязь со снегом весной и осенью, пыль летом и занесенные снегом по крыши избы зимой.
Все дворы в таких деревушках похожи один на другой: небольшие участки, ведь земля положена только на мужчин по одной четверти десятины на душу, женщине ничего не полагалось; избы, рубленные в лапу, с соломенными крышами. Да и внутри избы везде одно и то же: русская печка, горница, сенцы и хлев, где ютятся свинья, корова, куры… Теленок и поросята зимой жили вместе с людьми в избе — там теплее, а скотину надо было беречь.
Николай Сергеевич Матвеев, много лет посвятивший исследованию боевого пути Добровольческой Челябинской танковой бригады и ее бессменного комбрига Михаила Георгиевича Фомичева, в своей книге «Огненный снег» (Москва, 1974) пишет:
«…В деревне Слободе двадцать восемь дворов, и почти в каждом доме жили Митины, Морозовы, Богомоловы или Фомичевы. Все они состояли в родстве между собой, а некоторые в таком дальнем, что, пожалуй, только дотошные старухи могли разобраться, кто кому кем приходится. Самая „древняя“ фамилия в деревне — Митины, а потом, когда родился у одного из Митиных сын Фома и стал многодетным отцом, а потом таким же богатым на внуков дедом, пошла новая ветвь рода: Фомичевы. Вот этот-то Фомичев и был прадедом Михаила Фомичева, попросту Мишки, как звали его в деревне.
Жили бедно. В семье Фомичевых было одиннадцать детей, и всех надо прокормить. Пришлось отцу (Георгию Кирилловичу. — Автор), неплохому пекарю, уходить за двадцать с лишним верст в Козельск на заработки, и все хозяйство легло на плечи матери. Когда старший сын немного подрос, он тоже ушел в город помогать отцу.
Никогда не была особенно щедрой тульская земля, надо было работать от зари до позднего вечера, чтобы собрать урожай. Ребята помогали матери как могли, поэтому Михаил с детства умел косить, пахать, жать и молотить хлеб — в общем делал все, что положено делать настоящему мужику в крестьянском хозяйстве. А было тогда этому мужику всего девять лет. А иногда ребячество брало верх, и тогда убегал Мишка купаться или трясти яблони и груши в чужих садах, вместо того чтобы заниматься работой. Жаль было матери наказывать мальчишку, а что ей оставалось делать, когда все нелегкое хозяйство держалось на ней и детях…»
Когда Михаилу исполнилось десять лет, умерла мать. Положение семьи еще более усугубилось. Отец с образованием в родной деревне колхоза «Красная Слобода» стал работать в нем. Он умер в 1947 году.
Самому Михаилу удалось окончить в 1924 году четыре класса сельской школы и с 1925 года он приступил к самостоятельной трудовой деятельности. Сначала юноша работал в Белевском совхозе «Союзплодовощ» Тульской области в качестве чернорабочего. Работая в этом совхозе, Михаил впервые увидел трактор, и его сразу потянуло к невиданной машине.
Н. Матвеев в вышеназванной книге пишет: «…Трактор был для него не просто какой-то металлический механизм на колесах, непривычно пахнувший разогретым железом и еще чем-то кружащим голову. Нет, значил он для Мишки нечто гораздо большее. Трактор стал для него символом какой-то другой, новой жизни, гораздо более интересной, чем та, которую он знал. Это была надежда, и от этой надежды на свое место в новой жизни он отступать не собирался.
Недаром говорят: „для милого дружка семь верст не околица“. Двадцать километров в день проходил Михаил Фомичев на свидание с диковинной машиной. Маленький по нынешним понятиям, неказистый на вид американский трактор „валлис“ казался Михаилу совершенным. Даже красивым. Поначалу он часами смотрел на него, боясь дотронуться. Постепенно привыкал к новым чужим словам: зажигание, коробка скоростей, трансмиссия…
Прошло совсем немного времени, и он уже стал помощником тракториста…
И вот наконец настал незабываемый момент. С колотящимся сердцем Михаил завел двигатель, крепко взялся за руль. И о чудо! Тяжелая машина легко двинулась вперед, послушная воле Мишки Фомичева…»
С тех пор и связал Михаил Фомичев свою судьбу с техникой. Три с лишним года он проработал трактористом в совхозе «Березово» Белевского района. Научился управлять и другими машинами, которые в то время были в совхозе. Здесь же Карачевской комсомольской организацией он был принят в ряды членов ВЛКСМ. Старожилы вспоминают — многое пришлось пережить в ту пору Михаилу: и сутками работать в поле, и охранять трактор от кулаков, и самому увертываться от выстрела из-за угла.
7 декабря 1933 года Белевской РВК Тульской области призывает Михаила Фомичева для прохождения действительной военной срочной службы в ряды Рабоче-Крестьянской Красной Армии.
Н. Матвеев повествует:
«…Фомичев посмотрел в окно. На улице бушевала метель. Вой ветра и косые прочерки снега напомнили ему такой же вьюжный декабрьский день тридцать третьего года, когда отец на старых розвальнях вез его, восемнадцатилетнего парня в город Белев, в военкомат. Они выехали рано утром, а добрались до города, лишь когда уже смеркалось. Расстояние не так уж и велико, но по глубокому снегу да еще во вьюгу того и гляди дорогу потеряешь. Большую часть пути Фомичевы молчали, только кутались в видавшие виды полушубки. А когда прощались на станции, отец сказал:
— Ты уж, сынок, смотри там, не опозорь доброе имя Фомичевых…»
На следующий день утром Михаил Фомичев прибыл в г. Рязань. В этом городе дислоцировалась полковая школа 3-го танкового полка Московского военного округа, в которой и предстояло обучаться курсанту Михаилу Фомичеву.
«…Вновь прибывших, — пишет Н. С. Матвеев, — разместили в кирпичных двухэтажных зданиях казармы. Михаилу нравилось все: и ровные цементные полы в ремонтных мастерских, натертые до блеска отработанным машинным маслом, и стоящие в казарме ровными рядами аккуратно заправленные койки с тумбочками между ними.
Нравилась нормальная вкусная еда, резко отличающаяся от соленой конины, что ели в совхозе, и красивая одежда — добротные синие брюки и защитного цвета гимнастерка с черными петлицами, на которых выделялись танковые эмблемы.
Иному избалованному городскому пареньку первые армейские недели могут показаться и нелегкими, но трактористу Михаилу Фомичеву из сельской Слободы новая жизнь показалась просто великолепной. Михаил быстро привык к четкому распорядку дня, подъему в 6 часов, зарядке, интересным занятиям. Сначала ему казалось странным, что после обеда всех укладывают, как маленьких, на „мертвый час“, и он даже написал об этом домой в деревню — пусть посмеются. Но скоро привык и к такому распорядку — спать днем. Дисциплина есть дисциплина…»
В ноябре 1934 года курсант Михаил Фомичев успешно окончил полковую школу, став младшим командиром танкистов. Но в боевую часть его не направили. На расторопного и умелого парня обратило внимание командование, которое предложило Михаилу поступить в танковое училище. Он дал согласие и, еще обучаясь в «учебке», стал готовиться на подготовительных курсах к поступлению в него.
И вот позади вступительные экзамены, и Михаил Фомичев — курсант одного из старейших в стране Орловского бронетанкового училища имени М. В. Фрунзе. Этот факт говорит о том, что Михаил Фомичев именно тогда решил посвятить себя танкам, службе в танковых войсках.
То был период юности в истории наших бронетанковых сил. Со странным чувством, что-то вроде смеси грусти и нежности, вспоминал потом М. Фомичев маленькие танки Т-27 с тонкой, усеянной круглыми шляпками заклепок броней, вооруженные пулеметами, и средние (тогда они считались средними!) танки Т-26 с узенькой тросточкой сорокапятимиллиметровой пушки, торчащей из цилиндрической башни, новенькие, тогда только что принятые на вооружение танки БТ, по тому времени самые быстроходные танки в мире, с легким чистым ходом, с парой глазастых прожекторов.
«…В бронетанковом училище учился, — писал в автобиографии 28 октября 1940 года лейтенант М. Фомичев, — до ноября 1937 года, а также по совместительству работал младшим командиром взвода, последний год учебы занимал должность командира взвода. По окончании училища был оставлен работать командиром взвода (курсантов — Автор) в Орловском бронетанковом училище…»
По выпуску из вышеназванного училища Михаилу Фомичеву 7 ноября 1937 года было присвоено офицерское звание — «лейтенант».
В сентябре 1938 года молодой офицер, успешно сдав вступительные экзамены, поступил в Военную академию механизации и моторизации РККА. В октябре 1939 года партийная организация академии приняла слушателя Михаила Фомичева в ряды членов ВКП(б). В мае 1941 года, как раз в канун Великой Отечественной войны, он окончил ее командный факультет.
В выпускной аттестации на старшего лейтенанта (это воинское звание ему было присвоено 5 ноября 1940 года. — Автор) Фомичева Михаила Георгиевича говорилось:
«…В Академию прибыл с должности командира взвода бронетанкового училища.
Делу партии ЛЕНИНА — СТАЛИНА и Родине предан. Политически развит. Курс основ Марксизма-Ленинизма усвоил отлично.
Дисциплинирован. Исполнителен. Пытлив. Упорно и систематически работает над собой. За примерность в учебе и дисциплине награжден знаком „Отличник РККА“. Строевая выправка недостаточна. Общителен. Среди слушателей пользуется авторитетом.
Курс тактики усвоил хорошо. Решения принимает грамотно и умело проводит их в жизнь, иногда с излишней настойчивостью.
Методическими навыками овладел хорошо. Может составить задание и провести занятия с войсками и начсоставом в масштабе батальона.
Командным языком владеет. Штабные документы оформляет быстро и хорошо. Карту ведет правильно, четко. Волевые качества развиты достаточно.
Боевые машины знает и водит отлично. Правила стрельбы из танка усвоил и умеет их применять на практике. Матчасть оружия знает отлично.
Стажировался по должности адъютанта танкового батальона, с работой справился хорошо.
Английским языком в объеме программы овладел, работает над ним систематически.
Волевой, энергичный командир.
Здоров, физически развит хорошо.
Средняя академическая успеваемость — 4,8.
В Ы В О Д: Вполне подготовлен для использования в должностях:
старшего адъютанта танкового батальона, начальника 1-й части полка или помощника командира танкового батальона.
Заслуживает присвоения звания „КАПИТАН“ во внеочередном порядке.
НАЧАЛЬНИК 3 КУРСА
ПОЛКОВНИК (подпись) /ДИМАНТ/…»
После выпуска старший лейтенант Михаил Фомичев назначается помощником начальника 1-й части штаба 85-го танкового полка 43-й танковой дивизии Киевского Особого военного округа, преобразованного с началом Великой Отечественной войны в Юго-Западный фронт.
В этой должности капитан (это воинское звание он получил в канун войны) Михаил Фомичев и вступил в развязанную немецко-фашистскими захватчиками войну.
43-я танковая дивизия была сформирована в марте 1941 года в составе 19-го механизированного корпуса на базе 35-й легкотанковой бригады. Командовал дивизией полковник И. Г. Цибин. Дислоцировалась она в г. Бердичеве.
С началом Великой Отечественной войны, 22 июня 1941 года, она начала выдвижение к границе. 27–28 июня на подступах к Ровно вела бои с 13-й танковой и 299-й пехотной дивизиями противника.
В результате прорыва немецкой 11-й танковой дивизии и возникшей угрозой окружения 43-я танковая дивизия оставила Ровно и начала отход на восток.
В июле дивизия участвовала в контрударе по левому флангу группы армий «Юг» на Киевском направлении в районе Новгород-Волынского и Коростеньского укрепленных районов.
В начале августа 1941 года соединение было выведено из-под Овруча под Харьков, в тыл, и 10 августа его расформировали. На базе этого соединения была сформирована 10-я танковая бригада.
Вот какой путь прошла 43-я танковая дивизия, а с ней и входивший в ее состав 85-й танковый полк, в котором служил герой нашего очерка.
Из боевой характеристики на помощника начальника 1-го отделения штаба 85-го танкового полка:
«…Тов. ФОМИЧЕВ участвовал в боях с немецким фашизмом в составе 43ТД с 22 июня по 10 августа 1941 года.
Тов. ФОМИЧЕВ дисциплинированный, исполнительный и грамотный командир. К служебным обязанностям относится добросовестно. С работой пом. начальника 1 отд. справлялся хорошо. В боевой обстановке проявил себя смело и мужественно. Оперативные задания выполнял точно.
Достоин к продвижению на должность Помощника Начальника Штаба бригады по оперативной работе.
ЗАМ.НАЧ.ШТАБА 43 ТД
КАПИТАН (подпись) /СУПЯН/
12.9.41 года…»
Так случилось, что в формируемую на базе 43-й танковой дивизии 10-ю танковую бригаду капитан Михаил Фомичев не попал. Его назначают заместителем начальника штаба 12-й танковой бригады по оперативной работе…
Вновь жестокие бои — теперь под Полтавой и Харьковом. Бригада, в которой сражался офицер-танкист, теряя людей и боевую технику, отходит к Изюму и дальше в Сталинградскую область.
Наступило 13 декабря 1941 года. Историческая дата: Советское Информбюро опубликовало сообщение о первых итогах контрнаступления под Москвой и о провале попыток гитлеровцев окружить и захватить столицу. Радостная весть о победах на правом крыле Западного фронта придала новые силы советским войскам. Они наносили врагу значительные потери, но это были только самые первые шаги на пути к Великой Победе. Вместе с другими частями и соединениями в контрнаступлении под Москвой участвовала и 12-я танковая бригада. 18 января 1942 года ее танки подошли к Северскому Донцу и ждали приказа на форсирование.
Форсирование реки прошло успешно — бригада почти не понесла потерь. Танк заместителя начальника штаба полка Михаила Фомичева был среди первых кто преодолел водную преграду. Вдали показались полуразрушенные строения — станция Барвенково. В тот момент освобождение этого незнакомого для многих танкистов населенного пункта вдруг стало основной целью их жизни.
Бригада подошла к станции. Стремительная атака, и передовые машины ворвались в город. В их числе был и танк Михаила Фомичева. Вскоре противник был выбит из Барвенково. А за освобождение его капитан Михаил Фомичев был награжден первым для него боевым орденом — орденом «Красная Звезда»…
Наступил май 1942 года. 2 мая герой этого очерка принимал поздравления по случаю присвоения ему очередного воинского звания — «майор». А обстановка на фронтах сложная. Командование Юго-Западного направления предложило несколько вариантов наступательных операций совместными силами Брянского, Юго-Западного и Южного фронтов. Ставка утвердила план операции в районе Харькова. В наступление должны были перейти войска Юго-Западного фронта с задачей окружить и уничтожить противника и освободить город. Главный удар был намечен с «барвенковского выступа». Но, как выяснилось позже, в этом плане обнаружились просчеты.
12 мая наши войска начали наступление и продвинулись в районе Волочиска и Харькова. Немцы сами планировали наступление в этом районе и были готовы к нему. Эта операция достаточно освещена в военной литературе. А вот как оценил ее историк Б. С. Тельпуховский:
«Чтобы сорвать наше наступление, 17 мая крупная группировка немецко-фашистских войск при поддержке большого количества танков и авиации нанесла сильный удар 9-й армии, в районе Славянска и южнее Барвенкова. Войска этой армии вынуждены были отойти на левый берег реки Северский Донец, оголив фланг ударной группировки советских войск, наступавших на Харьков. Выход противника на коммуникации советских войск, наступавших на Харьков, поставил их в исключительно тяжелое положение, и они вынуждены были с тяжелыми боями отходить на восток, неся большие потери».
Вместе с другими войсками отходила и 12-я танковая бригада. «Вообще-то трудно было назвать бригадой десять машин и семьдесят человек экипажей, — пишет Н. С. Матвеев, — но для Фомичева это была по-прежнему его родная 12-я танковая бригада, для которой самой главной задачей было вырваться из окружения, выйти к переправе и обеспечить переход наших частей через Северский Донец.
Двигались с тяжелыми боями. Не хватало продовольствия, горючего, боеприпасов, но, несмотря ни на что, люди неуклонно шли по намеченному маршруту. Путь 12-й танковой бригады проходил лесом, к Северскому Донцу, далее через реку на левый берег…
…Немцы торопились. Они тоже спешили выйти к переправе…
Задача была очевидна: атаковать немцев с тыла, в обход пробиться к реке любой ценой. Бригада приступила к выполнению ее.
Для гитлеровцев появление русских было неожиданностью. Они не рассчитывали, что у них на хвосте окажутся советские танки. Тишину леса разорвали треск автоматных очередей, грохот разрывающихся снарядов, лязг гусениц, завывание моторов на форсаже, крики и стоны людей.
Танк Фомичева видели повсюду, казалось, он мог находиться одновременно в нескольких местах, особенно там, где было наиболее опасно. Не потеряв ни одной машины, бригада пробилась к переправе…
Наступило утро, начался новый, бесконечный день. К вечеру Фомичев настолько устал, что даже не чувствовал усталости. Бывало на войне и такое. Человек просто переставал ощущать свое тело.
Боль обрушилась на него неожиданно… Совсем близко разорвался тяжелый снаряд, и что-то с силой ударило Михаила по руке. Он не понял сначала, что произошло, но тяжелые капли крови, которые сочились из рукава комбинезона, и боль, усиливающаяся с каждой минутой, заставили его схватиться здоровой рукой за другую, повисшую плетью. К нему подскочил водитель его машины…
… Через несколько минут он (водитель. — Автор) вернулся с автомобильной камерой в руках.
— Снял с машины на время. Ничего. Сейчас будет порядок, потерпите немного, — приговаривал он, ловко пристраивая на камеру доску… Он опять отошел в сторону и на этот раз принес какой-то деревянный обломок. — А это весло будет, — объяснил он. — Доберемся отлично.
Водитель поудобнее усадил Фомичева на доску, а сам пристроился рядом со своим импровизированным веслом. Не обращая внимания на огонь, он начал быстро грести и так перевез Фомичева через глубину. Когда до берега осталось совсем немного, Фомичев сказал:
— Спасибо, друг. Я сам дойду, а ты давай обратно к машине…
Теперь все внимание Фомичева, вся воля были сосредоточены на глинистом берегу… Только добраться до берега, а там дальше свои…
Совсем недалеко снаряд поднял фонтан воды, и Фомичев упал. Вода хлынула майору в рот и нос. „Только бы встать“, — пронеслось у него в голове. Он уперся рукой в илистое скользкое дно. С трудом поднялся и снова пошел к берегу. Несколько метров показались ему километрами… Михаил Георгиевич выбрался на берег.
Здесь же у воды Фомичев сел, чтобы хоть немного собраться с силами. Перед глазами у него вертелись черные круги, и тошнота подступала к горлу, а из рукава комбинезона вместе с водой текли липкие красные струйки… Собрав силы, он встал и шатаясь пошел к дороге… Как во сне увидел, что какая-то машина затормозила около него… Он дошел. Не упал…
Стальная пружина воинского долга, гнавшая его вперед, раскрутилась. Завод кончился. Он знал, что теряет сознание, и больше не сопротивлялся надвигавшемуся тошнотворному мраку. Что было потом, Фомичев не знал — он очнулся уже в медсанвзводе, куда доставили его на попутной машине. Как выяснилось позже, больше одиннадцати часов прошло с того времени, когда его ранили и пока ему сделали перевязку. Только здоровый организм молодого, крепкого человека смог выдержать такую нагрузку. Зато в госпитале за него принялись всерьез…»
В госпитале майор М. Фомичев пробыл около двух месяцев, рука почти зажила и он получил предписание возвращаться в свою бригаду. Это было в конце августа.
Наступила осень 1942 года. Офицер-танкист снова в своей 12-й танковой бригаде. С первого дня прибытия на фронт он был отдан приказом, как исполняющий дела начальника штаба бригады. В это время обстановка на фронте «привела» танковую бригаду под Сталинград, где сложилось весьма напряженное положение. Враг рвался к Волге, стремясь с ходу захватить Сталинград. Силы были неравные, враг превосходил наши войска и в людях, и в технике.
В эти грозные дни весь мир услышал девиз сталинградцев:
— Умереть, но не сдать Сталинград!
Свой вклад в то, что город на Волге отстояли, внесли и воины-танкисты 12-й танковой бригады. Им не пришлось непосредственно участвовать в боях в городе, но, вместе с другими танковыми частями, сдерживая наступление гитлеровцев к Сталинграду, они делали все возможное, чтобы к врагу не подоспело подкрепление.
Дня не проходило без ожесточенных боев. И в один из них танк майора Михаила Фомичева получил прямое попадание вражеского снаряда. Прямое попадание — самое скверное из всего, что может случиться с танкистом.
Иногда снаряд пробивает броню и взрывается внутри танка. Это легкая смерть. Никто из танкистов не успевает даже сообразить, что произошло. От взрыва мгновенно детонируют все боеприпасы внутри машины, и… Ученые говорят, что нервные импульсы распространяются по человеческому организму со скоростью в несколько десятков метров в секунду. Взрывная волна быстрее. А иногда снаряд поджигает двигатель и бензобаки. Это тяжелая смерть. Тому, кто не успел выскочить из моря пламени, последние несколько секунд жизни представляются, вероятно, огненным адом.
«Михаил Георгиевич не сразу понял, — повествует Н. С. Матвеев, — что случилось. Ослепительные созвездия алых искр вспыхнули вдруг перед его глазами на внутренней стенке башни, вокруг орудийного ствола. Волны белого пламени залили смотровые щели и объектив перископа. Страшный толчок, от которого вся громада машины резко качнулась назад. Грохот, который был воспринят слухом не как звук, а как тупая оглушающая боль внутри черепа. И в лицо, на руки, на комбинезон звездным дождем брызнули искорки раскаленного докрасна металла — осколки взорвавшегося снаряда.
Команды не потребовалось. Когда Фомичев скатился с брони на землю, вслед за ним скатился и башенный стрелок, а радист и механик-водитель еще раньше выскочили через люки в лобовой броне. Первая заповедь танкиста: при прямом попадании все, кто остался живым, должны как можно быстрее и как можно дальше отбежать от пораженной машины. Возможен взрыв боеприпасов, град осколков, взрывная волна…
Уцелели все четверо… Спасла уральская сталь. Снаряд попал в „маску“ башни — массивную броневую плиту… Фомичеву пришлось пересесть на другую машину…»
Проходили день за днем, бригада медленно, с тяжелыми боями продвигалась по родной земле, отбивая ее у фашистов. Так продолжалось до конца ноября, и за это время бригада продвинулась всего на 13–15 километров. В начале декабря 1942 года последовал приказ об откомандировании подполковника (в этом воинском звании он с 26 сентября 1942 года. — Автор) Михаила Фомичева в распоряжение Начальника Генерального штаба РККА. По прибытии он был назначен на должность старшего помощника начальника 2-го отдела 3-го Управления Главного разведывательного управления Красной Армии.
Все устраивало офицера-танкиста на новом месте службы, и работа была ответственная, интересная, но он ни о чем не мог думать, кроме как скорее вернуться на фронт, в свою бригаду. Подполковник Фомичев пишет один рапорт за другим. Каждый раз ему возвращают их с отказом. И только счастливый случай встречи его с бывшим комбригом Василием Михайловичем Бадановым, который в то время был назначен командующим 4-й танковой армией, помог осуществить мечту — быть на фронте.
Генерал В. М. Баданов пообещал помочь подполковнику М. Фомичеву и сдержал слово. В июле 1943 года Михаил Георгиевич был назначен командиром 244-й танковой бригады 30-го добровольческого Уральского танкового корпуса.
Много славных героических дел свершили бойцы и командиры 30-го добровольческого Уральского корпуса, впоследствии 10-го гвардейского Краснознаменного, орденов Суворова и Кутузова Уральско-Львовского добровольческого танкового корпуса, но эти итоги подводились после Победы, а сейчас подполковнику М. Фомичеву, командиру Челябинской танковой бригады, предстояло совершить первое знакомство с вверенными ему людьми.
Бригада расположилась недалеко от Москвы, под Кубинкой. Начались дни серьезной учебы: планомерно изучали оружие и технику, осваивали приемы ведения боя. Челябинцы старались, не жалели сил и времени. На учениях создавалась обстановка, близкая к боевым условиям.
Так в трудах проходили дни, даже не проходили, пролетали, и времени не хватало, хотя казалось, зря не тратилась ни одна минута. И вот наступил момент, когда бригада была поднята по боевой тревоге и теперь путь ее лежал на фронт…
27 июля 1943 года 30-й добровольческий танковый корпус получил задание: с рубежа Рылово — Лунево атаковать противника в направлении Войково — Скрыпово — Рожково и форсировать реку Нугрь; 244-я Челябинская танковая бригада должна была развивать успех Пермской и Свердловской танковых бригад. Далее корпусу приказывалось прорваться западнее Болхово и перерезать железную и шоссейную дороги Орел — Брянск. Наступил час, когда бригада, ведомая подполковником М. Фомичевым, должна была держать экзамен — предстоял первый серьезный бой.
Места, где шли бои, в мирное время назвали бы живописными, в них природа умело сочетала все, что составляет прелесть среднерусской полосы. Но сейчас все эти речушки, холмы, овражки и озерца обозначались по-военному лаконичным понятием «пересеченная местность». Неудобная местность для танков. Именно здесь гитлеровцы создали надежную оборону, и прорвать ее было не так-то просто. Комбриг с офицерами штаба планировали предстоящий бой. Бригада должна была выступить с заходом солнца, поддерживая связь с Пермской танковой бригадой.
28 июля наша авиация нанесла бомбо-штурмовые удары по обороне противника, вслед за ними своими залпами по опорным пунктам врага ударили «катюши». Пермская бригада начала атаку — ее танки и пехота ожесточенно сражались. Бой шел уже несколько часов, враг активно сопротивлялся.
Наступала очередь Челябинской танковой бригады. Обстановка была сложной, эта сложность увеличивалась еще и тем, что начался проливной дождь.
29 июля Пермская и Свердловская бригады начали форсировать реку Нугрь, а на рассвете следующего дня ворвались в деревню Барилово. Челябинцы сосредоточились восточнее этой деревни в ожидании приказа о наступлении. Днем поступил приказ командующего 4-й танковой армией: челябинцам вместе с передовыми частями корпуса войти в прорыв и стремительно продвигаться в южном направлении к городу Злынь. Бои на подступах к этому городу носили ожесточённый характер. Большие потери были с той и с другой стороны. Но всё-таки челябинцы-танкисты нашли силы и усилили натиск. Противник перед бригадой начал отступать на юго-запад. Это было использовано подполковником М. Фомичевым, и его танкисты ворвались в город Злынь. Так состоялось первое боевое крещение бригады…
Зима 1944 года… Уральский добровольческий танковый корпус уже прошел большой боевой путь. За боевые заслуги ему еще в октябре 1943 года было присвоено гвардейское наименование и он стал называться: 10-й гвардейский Уральский добровольческий танковый корпус. Стала 63-й гвардейской и 244-я Челябинская добровольческая танковая бригада.
4-я гвардейская танковая армия, в состав которой входил 10-й гвардейский добровольческий танковый корпус, включается в состав 1-го Украинского фронта. Корпус получает приказ войти в прорыв в полосе 60-й армии, перерезать железнодорожную и шоссейную дороги Проскуров — Тернополь в районе Волочиска и тем самым не дать возможности врагу отойти на запад. Это была важная задача — в результате успешного ее выполнения огромная вражеская группировка «Юг» должна была оказаться зажатой в кольцо. М. Г. Фомичев в конце февраля этого года был утвержден в должности начальника штаба 10-го Уральского добровольческого танкового корпуса, а с сентября 1943 года он исполнял эту должность.
Воинское звание «полковник» офицер-танкист получил 21 февраля 1944 года.
В реляции на присвоение этого воинского звания, которую подписал командир 10-го гвардейского Уральского добровольческого танкового корпуса гвардии генерал-лейтенант танковых войск Родин, говорилось:
«…За время боевых действий корпуса с 20.7.43 года на Брянском фронте тов. ФОМИЧЕВ командовал 214 Челябинской танковой бригадой, где показал умение руководить войсками и умело водить их в бой.
Тов. ФОМИЧЕВ тактически грамотный офицер. Материальную часть танков знает хорошо и умеет правильно, тактически грамотно использовать их в бою.
Работая начальником штаба корпуса с 20 сентябри 1943 года, с первых дней правильно организует работу штаба, умело руководит штабом, правильно, по-деловому доводит решения командира корпуса до соединений и частей корпуса.
Штабную работу знает и любит ее.
ВЫВОД: Достоин присвоения очередного военного звания:
„П О Л К О В Н И К“»…
Март 1944 года. Корпус вошел в прорыв в районе города Ямполя. Дороги, по которым шли танки, превратились в жидкое, вязкое месиво. Гусеницы зарывались в размокший чернозем, автомашины буксовали. Отовсюду слышался натужный рев моторов. Так двигалась бригада по дороге, а дальше предстоял путь еще тяжелее через речушки и болота. И ко всему этому непрекращающийся дождь с мокрым снегом и холодным ветром. Люди промокли насквозь, в сапогах хлюпала вода.
Но наступление продолжалось. Впереди был Каменец-Подольск, который немцы превратили в город-крепость, разместили в нем почти десятитысячный гарнизон, усиленный танками и артиллерией. Гитлеровское командование отдало приказ: удержать город любой ценой, пока с востока не подойдет отступающая 1-я немецкая танковая армия. Каменец-Подольск должен был стать для этой армии базой, закрепившись на которой немцы могли пойти в новое наступление.
В свою очередь воины 10-го гвардейского Уральского танкового корпуса знали, что, освободив от противника Каменец-Подольск, они тем самым отрезали бы большую вражескую группировку основных сил. А это помогло бы с меньшими потерями и быстрее освободить Правобережную Украину. В штабе корпуса под руководством гвардии полковника М. Г. Фомичева шла серьезная подготовка к этой операции. Не менее обстоятельно готовились к ней и в бригадах. Наконец штаб корпуса завершил подготовительную работу, и 20 марта 1944 года все было готово для наступления.
Тяжело шло это наступление. Только к утру 26 марта резко изменилась обстановка: боевой пыл гитлеровцев сильно поостыл, и они большими группами начали сдаваться в плен. Через несколько часов город Каменец-Подольск был освобожден. За освобождение этого города Михаил Георгиевич был награжден орденом Кутузова 2-й степени…
Но штабная служба для офицера-танкиста была «не его делом». Он рвался на фронт, прося командование назначить его командиром танковой бригады.
В мае 1944 года его вновь назначают командиром 244-й танковой бригады, впоследствии 63-й гвардейской танковой бригады. Теперь до конца Великой Отечественной войны гвардии полковник Фомичев М. Г. будет командовать этим прославленным соединением.
С момента назначения Михаила Георгиевича комбригом, отличительной чертой действий этой бригады было то, что она почти всегда составляла передовой отряд корпуса. Выполнение столь почетной и в то же время ответственной роли при развитии наступления обуславливалось высокими боевыми качествами личного состава бригады и, конечно же, ее командира. Решительность, отвага, дерзость, инициатива, находчивость, умение — вот что отличало полковника М. Г. Фомичева. Много раз бригада под его командованием успешно решала трудные и важные боевые задачи, обеспечивая высокие темпы продвижения всего корпуса.
Действуя в передовом отряде, 63-я гвардейская танковая бригада первой вступала в города и села, освобождая их от фашистских захватчиков, первой преодолевала речные преграды, первой вступала в бой с резервами противника.
«…Решительный и отважный офицер, — читаем мы боевую характеристику на командира 63-й гвардейской танковой бригады гвардии полковника Фомичева Михаила Георгиевича, — тов. ФОМИЧЕВ в боях за город ЛЬВОВ показал образцы боевых действий танковой бригады в оперативной глубине противника…
Волевой и инициативный командир, хорошо разбирается в обстановке, смело принимает решения и настойчиво доводит их до конца.
Тактически подготовлен хорошо, материальную часть танков знает, в бою применяет их умело.
Выдержан, тактичен, культурен. Деловым авторитетом пользуется. Подчиненными руководить умеет.
Идеологически выдержан, морально устойчив…
В Ы В О Д: Занимаемой должности соответствует…»
Близился час, когда офицер-танкист совершит свой беспримерный героический взлет. И этот час настал.
Из воспоминаний дважды Героя Советского Союза, Героя Чехословацкой Социалистической Республики генерала армии Дмитрия Даниловича Лелюшенко, бывшего в годы Великой Отечественной войны командующим 4-й танковой армией:
«…В ночь на 22 июля 4-я танковая армия начала штурм Львова. Используя внезапность, передовой отряд 10-го гвардейского танкового корпуса — 63-я гвардейская танковая бригада под командованием М. Г. Фомичева — первой ворвалась в город. Головным шел 2-й танковый батальон…
Командир корпуса, предвидя серьезное сопротивление врага, усилил передовой отряд Фомичева 72-м гвардейским тяжелым танковым полком подполковника А. Д. Табелева, 1689-м истребительно-противотанковым артиллерийским полком подполковника Н. С. Шульженко и мотопехотой 29-й гвардейской мотострелковой бригады для создания штурмовых групп…
27 июля Львов был освобожден…»
Командир 10-го гвардейского танкового корпуса гвардии генерал-лейтенант танковых войск Белов 31 июля 1944 года лаконично и кратко представил в Наградном листе командира 63-й гвардейской танковой бригады гвардии полковника Фомичева Михаила Георгиевича к званию Героя Советского Союза:
«…Командуя бригадой, тов. ФОМИЧЕВ показал исключительную стойкость и умение по разгрому немецких войск и овладению городом Львов.
Тов. ФОМИЧЕВ обходным маневром захватил окраину города, а затем начал очищение города Львова от противника, сам лично находясь в боях, руководя боем, уничтожил своим танком: офицеров — 2, унтер-офицеров — 10 и солдат — 350, лошадей — 25, станковых пулеметов — 8, минометов — 25, пушек — 16, танков —2, бронемашин — 1, автомашин — 5, противотанковых ружей — 10.
За время удержания гор. Львов, немецкие войска двинулись на бригаду ФОМИЧЕВА, но т. ФОМИЧЕВ не дрогнул, вылез из танка, поднял всю пехоту и двинулся на немцев. Немцы дрогнули и откатились назад, в этот момент бригада ФОМИЧЕВА еще более вклинилась в город.
Тов. ФОМИЧЕВ, уничтожая врага, умело руководил бригадой вследствие чего бригада уничтожила до 3000 солдат и офицеров противника, 35 пулеметов, 30 минометов, 56 орудий и много другого имущества.
Бригадой взято: автомашин — 25, танков — 12, орудий — 11, освобождено до 20 населенных пунктов.
ВЫВОД: За личную храбрость и стойкость в бою, умение водить войска в бой, товарищ ФОМИЧЕВ достоин присвоения звания ГЕРОЯ СОВЕТСКОГО СОЮЗА…»
Командира корпуса поддержали: командующий 4-й танковой армией гвардии генерал-полковник Лелюшенко, член Военного Совета этой армии генерал-майор танковых войск Гуляев, командующий бронетанковыми и механизированными войсками 1-го Украинского фронта генерал-полковник танковых войск Новиков, командующий войсками 1-го Украинского фронта Герой Советского Союза Маршал Советского Союза Конев и член Военного Совета фронта генерал-лейтенант Крайнюков — «Достоин присвоения звания — „ГЕРОЯ СОВЕТСКОГО СОЮЗА“».
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 23 сентября 1944 года «За образцовое выполнение боевых заданий Командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом отвагу и геройство» гвардии полковнику Фомичеву Михаилу Георгиевичу было присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ему ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» …Врученная медаль «Золотая Звезда» имела № 2404.
Продолжала свое стремительное наступление на запад 63-я гвардейская танковая бригада, ведомая мужественным комбригом Героем Советского Союза гвардии полковником Михаилом Георгиевичем Фомичевым. Впереди было много еще боев и участий в сражениях, но все они будут пройдены с блестящими результатами.
…Сандомирский плацдарм. Поздняя погожая осень 1944 года. Части Советской Армии готовились нанести отсюда еще один мощный удар по врагу. Предстояло разгромить немецко-фашистские войска в Центральной Польше и освободить многострадальный польский народ от фашистского рабства.
В пожелтевших лесах укрылись танки. Как и всегда в перерывах между боями, части получали пополнение, ремонтировали боевые машины. Танкисты напряженно занимались. Они изучали проведенные бои, строго судили свои действия, вскрывали ошибки и анализировали их причины.
Фомичев еще в начале осени говорил своему начальнику штаба подполковнику Баранову:
— Яков Михайлович, запланируйте для занятий побольше огня и вождения. Похоже на то, что нам снова придется идти в передовом отряде. Надо к этому готовиться.
Стремительность, широкий маневр в сочетании с мощным и точным огнем танков — вот первейшее условие успеха действий передового отряда. И нужно, чтобы механики-водители в совершенстве владели всеми приемами вождения боевых машин. Без этого вряд ли можно серьезно думать о высоких темпах наступления, о стремительности маневра. А тут еще надвигалась зима. Условия ведения боя усложнялись.
Передовой отряд подвижен. Но ведь и противник выдвигает против него, как правило, подвижные войска, танковые части. Передовому отряду часто приходится с ходу вступать с ними в бой. Нужна точность и большая сила огневого удара, чтобы одолеть такого противника.
Вот почему в лесах на плацдарме днем и ночью ревели танковые моторы. Где-то впереди по ночам вспыхивали зарницы редких артиллерийских выстрелов. То был передний край. А здесь, в тылу, тоже рвались снаряды, не умолкая, строчили пулеметы. Шла напряженная боевая учеба. Комбриг Фомичев учил своих танкистов водить грозные боевые машины на высоких скоростях, метко стрелять и днем, и в ночное время.
Наступило 12 января 1945 года. Ранним морозным утром лес наполнился гулом артиллерийской подготовки. Так началось мощное зимнее наступление Советской Армии.
63-я танковая бригада гвардии полковника Фомичева прокладывает путь на запад Уральскому добровольческому танковому корпусу.
В ночь на 14 января бригада сделала решительный рывок вперед — она прошла более 50 километров, с ходу форсировала реку Чарна-Нида, захватила Хенцины, небольшой городок, к которому, однако, подходило несколько дорог. Благодаря этому основным силам 24-го гитлеровского танкового корпуса, и в частности его 17-й танковой дивизии, были отрезаны пути отхода на запад.
Казалось бы, отрезать пути отхода противнику — это обычное дело танкистов, их обязанность, вытекающая из боевых качеств и возможностей столь подвижного рода войск. Но это легко дается, когда противник разгромлен, в беспорядке бежит. Здесь же передовой отряд встретился с основными силами 17-й танковой дивизии противника, которая контратаковала части корпуса. Она уже развернула свои части и подразделения. Завязался жестокий встречный бой.
Искусство командира передового отряда в подобных случаях состоит в том, чтобы не дать противнику втянуть отряд в бой, сковать врага, лишить маневра. Фомичеву удалось этого достичь. Были использованы два благоприятных фактора: темнота и местность. Ночь и лесной массив явились надежными союзниками танкистов. Обойдя в темноте боевые порядки противника, наши танки углубились в лес. Когда наступил рассвет, они были уже далеко в тылу у врага. Лес надежно прикрывал их.
Вот и Хенцины. Танки 1-го батальона капитана Егорова ворвались на окраину. Тут путь им преградили дерево-земляные завалы. Тогда лейтенант Бирюков пошел на таран кирпичного здания. Пробив одну, а затем другую стену, его танк пошел в обход. За ним прошел взвод и весь батальон капитана Егорова. Враг был ошеломлен дерзостью русских танкистов. Спустя два часа город был освобожден. Все дороги, ведущие к Хенцинам, перехватили танковыми засадами. Отступать врагу было некуда. Основные силы армии и корпуса добивали 17-ю фашистскую танковую дивизию.
Так в бригаде Фомичева прошли первые два дня наступления, развернувшегося с Сандомирского плацдарма. А несколькими днями позднее передовой отряд, пройдя более 150 километров, стремительной атакой захватил у противника исправную переправу через реку Барта. Опять главным силам корпуса был открыт путь на запад.
21 января на рассвете челябинцы подошли к польско-германской границе.
В. Смирнов в очерке «Смелый маневр» из книги «Люди бессмертного подвига» (Москва, 1965) пишет:
«…В боевой жизни бригады был в те дни такой эпизод. Танкисты непрерывно преследовали противника. Рано утром 21 января, еще в темноте, подошли они к городу Шильдбергу. Приданный артполк немного отстал — зимой часто это случается. Что было делать? Ждать артиллерию, упустить время? Нет. На это нельзя было пойти.
И Фомичев решил обеспечить атаку своими силами, огнем своих танков. Один танковый батальон по приказу командира бригады открыл мощный огонь по противнику. Остальные танки с ходу на больших скоростях ворвались в Шильдберг. Эта внезапная атака увенчалась успехом. В 7.00 город был в наших руках.
Все дальше уходили танкисты на запад. За десять дней они прошли с боями более 400 километров. Темп передового отряда в отдельные дни достигал 70–80 километров в сутки. Такой стремительности наступления в условиях зимы еще не было за годы войны…»
И вот уральцы-танкисты вышли к реке Одер. Могучая, глубокая река, покрытая тоненьким, некрепким льдом, выглядела непреодолимым препятствием. Слегка рассеивался густой туман. В просветах виднелся стоящий на другом берегу город Штейнау в мощном кольце укреплений. Пропаганда гитлеровцев в то время вещала так:
«…Река не замерзла, по ней невозможно пройти, через нее надо прыгать. Ни один русский солдат никогда не будет на западном берегу Одера…»
Но фашисты в очередной раз ошиблись. Уральцы показали свое высокое боевое мастерство, и вот они на западном берегу реки. Лампенсдорф… Этот населенный пункт был ключом к Штейнау. Когда танкисты гвардии полковника М. Г. Фомичева захватили этот город, противник предпринял несколько попыток выбить челябинцев из города, но все его усилия были напрасны — бригада стояла крепко, не пропуская врага, а другие бригады корпуса окончательно уничтожили группировку немцев в Штейнау.
«…Один из лучших командиров бригад, тов. ФОМИЧЕВ, — говорится в боевой характеристике того периода, подписанной 6 апреля 1945 года командиром 10-го гвардейского танкового Уральско-Львовского добровольческого корпуса гвардии генерал-лейтенантом танковых войск Беловым, — в боях при освобождении Польши и вторжении в Германию стремительно двигаясь с бригадой в передовом отряде корпуса своими действиями обеспечил успех продвижения вперед всех частей корпуса и форсирование реки ОДЕР.
Общая тактическая подготовка хорошая. В бою ведет себя смело, в любой обстановке решение принимает обдуманно и быстро, и всегда настойчиво доводит их до конца.
Тактическая подготовка хорошая, организовать бой бригады может в любых условиях.
Материальную часть танков знает и использовать танки в бою умеет. Дисциплинированный, пользуется деловым, заслуженным авторитетом…»
Данный текст является ознакомительным фрагментом.