Дипломатические препирательства
Дипломатические препирательства
Антифинские настроения в СССР с каждым днем усиливались. 13 ноября 1939 года газета «Правда» писала: «…Вся страна (Финляндия. — Н. В.) превращена в сплошной военный лагерь, однако военные меры продолжают предприниматься: проводится минирование вод у побережий Финского и Ботнического заливов, из Хельсинки эвакуируется население, по вечерам в финской столице маршируют вооруженные отряды, проводится затемнение. Воинственное настроение беспрерывно подогревается… Мобилизация стоит Финляндии колоссальных средств (от 30 до 60 миллионов финских марок в день), рабочим не везде платят заработную плату, растет недовольство трудового народа, заметен упадок экспортной промышленности и повышенный спрос на продукцию предприятий оборонной промышленности.
Правительство Финляндии не хочет договариваться с СССР, в печати постоянно публикуются антисоветские статьи, обвиняющие во всем Советский Союз.
Правительство же боится объявить о требованиях СССР на собрании сейма без специальной подготовки. Из некоторых источников стало известно, что в сейме, скорее всего, имеется оппозиция правительству…»
В том, что писала «Правда», доля истины была, и весьма значительная. Действительно, строительство оборонительных сооружений в Финляндии, начавшееся еще в начале 30-х годов, в последнее время усилилось. Многие страны Западной Европы активно помогали в сооружении этих укреплений: так, Германия участвовала в строительстве сети аэродромов, линия Маннергейма форсированно возводилась при участии Великобритании, Франции, Германии, Бельгии.
27 ноября «Правда» поместила на своих страницах информацию об артиллерийском обстреле наших войск с финской территории.
Действительно, от командующего войсками Ленинградского военного округа Мерецкова вечером 26 ноября наркому обороны Ворошилову пришло срочное донесение:
«Докладываю: 26 ноября в 15 часов 45 минут наши войска, расположенные в километре северо-западнее Майнилы[61], были неожиданно обстреляны с финской территории артогнем. Всего финнами произведено семь орудийных выстрелов. Убиты 3 красноармейца и 1 младший командир, ранено 7 красноармейцев, 1 младший командир и 1 младший лейтенант. Для расследования на месте выслан начальник 1-го отдела штаба округа полковник Тихомиров. Провокация вызвала огромное возмущение в частях, расположенных в районе артналета финнов.
Мерецков, Мельников».
Одновременно было разослано приказание штаба Ленинградского военного округа командующим 7, 8, 9, 14-й армиями о немедленном открытии ответного огня в случае обстрела с финской стороны.
«Командующий войсками округа приказал:
В случаях повторения провокаций со стороны финской военщины — стрельбы по нашим войскам, немедленно отвечать огнем вплоть до уничтожения стреляющих.
Начальник штаба Ленинградского военного округа комдив Чибисов.
Военный комиссар штаба округа полковник Виноградов».
Вечером нарком иностранных дел СССР В.М. Молотов принял посланника Финляндии А.С. Ирие-Коскинена и вручил ему ноту советского правительства по поводу провокационного обстрела войск ЛВО финляндскими воинскими частями. Принимая ноту, финский посланник заявил, что немедленно снесется со своим правительством и даст ответ.
Текст ноты правительства СССР:
«Господин посланник!
По сообщению Генерального штаба Красной армии сегодня, 26 ноября, в 15 часов 45 минут наши войска, расположенные на Карельском перешейке у границы Финляндии, около села Майнила, были неожиданно обстреляны с финской территории артиллерийским огнем. Всего было произведено семь орудийных выстрелов, в результате чего убито трое рядовых и один младший командир, ранено семь рядовых и двое из командного состава. Советские войска, имея строгое приказание не поддаваться провокации, воздержались от ответного обстрела.
Советское правительство, ставя Вас об этом в известность, считает нужным подчеркнуть, что оно уже во время недавних переговоров с гг. Таннером и Паасикиви указывало на опасность, которую создает сосредоточение большого количества регулярных финляндских войск у самой границы под Ленинградом. Теперь, в связи с фактом провокационного артиллерийского обстрела советских войск с финляндской территории, Советское правительство вынуждено констатировать, что сосредоточение финляндских войск под Ленинградом не только создает угрозу для Ленинграда, но и представляет на деле враждебный акт против СССР, уже приведший к нападению на советские войска и к жертвам.
Советское правительство не намерено раздувать этот возмутительный акт нападения со стороны частей финляндской армии, может быть, плохо управляемых финляндским командованием. Но оно хотело бы, чтобы такие возмутительные факты впредь не имели места.
Ввиду этого Советское правительство, заявляя решительный протест по поводу случившегося, предлагает финляндскому правительству незамедлительно отвести свои войска подальше от границы на Карельском перешейке — на 20—25 километров, и тем предотвратить возможность повторных провокаций.
Примите, господин посланник, уверения в совершенном к Вам почтении.
Народный Комиссар Иностранных Дел СССР
В. Молотов
26 ноября 1939 года»[64].
28 ноября финляндское правительство прислало НКИД СССР ответную ноту:
«Господин Народный Комиссар!
В ответ на Ваше письмо от 26 с. м. имею честь, по распоряжению моего правительства, довести до Вашего сведения нижеследующее:
В связи с якобы имевшим место нарушением границы финляндское правительство в срочном порядке произвело надлежащее расследование. Этим расследованием было установлено, что пушечные выстрелы, о которых Вы упоминаете в письме, были произведены не с финляндской стороны. Напротив, из данных расследования вытекает, что упомянутые выстрелы были произведены 26 ноября между 15 часами 45 минутами и 16 часами 5 минутами по советскому времени с советской пограничной стороны, близ упомянутого Вами селения Майнила. С финляндской стороны можно было видеть даже место, где взрывались снаряды, так как селение Майнила расположено на расстоянии всего 800 метров от границы, за открытым полем. На основании расчета скорости распространения звука от семи выстрелов можно было заключить, что орудия, из которых произведены были эти выстрелы, находились на расстоянии около полутора-двух километров на юго-восток от места разрыва снарядов. Наблюдения, относящиеся к упомянутым выстрелам, занесены были в журнал пограничной стражи в самый момент происшествия. При таких обстоятельствах представляется возможным, что дело идет о несчастном случае, происшедшем при учебных упражнениях, имевших место на советской стороне и повлекшем за собой, согласно Вашему сообщению, человеческие жертвы. Вследствие этого я считаю своим долгом отклонить протест, изложенный в Вашем письме, и констатировать, что враждебный акт против СССР, о котором Вы говорите, был совершен не с финляндской стороны.
В Вашем письме Вы сослались также на заявления, сделанные гг. Паасикиви и Таннеру во время их пребывания в Москве относительно опасности сосредоточения регулярных войск в непосредственной близости к границе близ Ленинграда. По этому поводу я хотел бы обратить Ваше внимание на то обстоятельство, что в непосредственной близости к границе с финляндской стороны расположены главным образом пограничные войска; орудий такой дальнобойности, чтобы их снаряды ложились по ту сторону границы, в этой зоне не было вовсе.
Хотя и не имеется конкретных мотивов для того, чтобы, согласно Вашему предложению, отвести войска с пограничной линии, мое правительство тем не менее готово приступить к переговорам по вопросу об обоюдном отводе войск на известное расстояние от границы.
Я принял с удовлетворением Ваше сообщение, из которого явствует, что правительство СССР не намерено преувеличивать значение пограничного инцидента, якобы имевшего место по утверждению из Вашего письма. Я счастлив, что имел возможность рассеять это недоразумение уже на следующий день по получении Вашего предложения. Однако для того, чтобы на этот счет не осталось никакой неясности, мое правительство предлагает, чтобы пограничным комиссарам обеих сторон на Карельском перешейке было поручено совместно произвести расследование по поводу данного инцидента в соответствии с Конвенцией о пограничных комиссарах, заключенной 24 сентября 1928 года.
Примите, господин Народный Комиссар, заверения в моем глубочайшем уважении. А.С. Ирие-Коскинен».
* * *
В тот же день Молотов передал Ирие-Коскинену ответ советского правительства на финляндскую ноту.
«Господин посланник!
Ответ правительства Финляндии на ноту Советского правительства от 26 ноября представляет документ, отражающий глубокую враждебность правительства Финляндии к Советскому Союзу и призванный довести до крайности кризис в отношениях между обеими странами.
1. Отрицание со стороны правительства Финляндии факта возмутительного артиллерийского обстрела финскими войсками советских войск, повлекшего за собой жертвы, не может быть объяснено иначе, как желанием ввести в заблуждение общественное мнение и поиздеваться над жертвами обстрела. Только отсутствие чувства ответственности и презрительное отношение к общественному мнению могли продиктовать попытку объяснить возмутительный инцидент с обстрелом "учебными упражнениями" советских войск в артиллерийской стрельбе у самой линии границы на виду у финских войск.
2. Отказ правительства Финляндии отвести войска, совершившие злодейский обстрел советских войск, и требование об одновременном отводе финских и советских войск, исходящие формально из принципа равенства сторон, изобличают враждебное желание правительства Финляндии держать Ленинград под угрозой. На самом деле мы имеем здесь не равенство в положении финских и советских войск, а, наоборот, преимущественное положение финских войск. Советские войска не угрожают жизненным центрам Финляндии, ибо они отстоят от них на сотни километров, тогда как финские войска, расположенные в 32 километрах от жизненного центра СССР — Ленинграда, насчитывающего 3 с половиной миллиона населения, создают для него непосредственную угрозу. Не приходится уже говорить о том, что советские войска, собственно, некуда отводить, так как отвод советских войск на 25 километров означал бы расположение их в предместьях Ленинграда, что является явно абсурдным с точки зрения безопасности Ленинграда. Предложение Советского правительства об отводе финских войск на 20—25 километров является минимальным, ибо оно ставит своей целью не уничтожение этого неравенства в положении финских и советских войск, а лишь некоторое его смягчение. Если правительство Финляндии отклоняет даже это минимальное предложение, то это значит, что оно намерено держать Ленинград под непосредственной угрозой своих войск.
3. Сосредоточив под Ленинградом большое количество регулярных войск и поставив, таким образом, важнейший жизненный центр СССР под непосредственную угрозу, правительство Финляндии совершило враждебный акт в отношении СССР, несовместимый с пактом о ненападении, заключенным между обеими странами. Отказавшись же отвести войска хотя бы на 20—25 километров после происшедшего злодейского артиллерийского обстрела советских войск со стороны финских войск, правительство Финляндии показало, что оно продолжает оставаться на враждебных позициях в отношении СССР, не намерено считаться с требованиями пакта о ненападении и решило и впредь держать Ленинград под угрозой. Но правительство СССР не может мириться с тем, чтобы одна сторона нарушала пакт о ненападении, а другая обязывалась исполнять его. Ввиду этого Советское правительство считает себя вынужденным заявить, что с сего числа оно считает себя свободным от обязательств, взятых на себя в силу пакта о ненападении, заключенного между СССР и Финляндией и систематически нарушаемого правительством Финляндии.
Примите, господин посланник, уверения в совершенном к Вам почтении.
28 ноября 1939 года
Народный Комиссар Иностранных Дел СССР
В. Молотов».
* * *
По всесоюзному радио выступил с речью председатель СНК Молотов:
«Граждане и гражданки СССР!
Враждебная в отношении нашей страны политика Финляндии вынуждает нас принять меры по обеспечению внешней государственной безопасности. Советское правительство вело переговоры с финляндским правительством об обеспечении безопасности Ленинграда, но оно заняло непримиримую, враждебную позицию и переговоры окончились безрезультатно.
В последние дни происходили провокации на советско-финской границе. Советское правительство послало финскому правительству ноту, но оно ответило враждебным отказом и нахальным отрицанием фактов провокации… 28 ноября 1939 года Советское правительство вынуждено было заявить, что считает себя свободным от обязательств, взятых на себя в силу "Пакта о ненападении", нарушаемого правительством Финляндии. Ответственность за создавшееся положение должна быть возложена на правительство Финляндии. СССР считает необходимым отозвать своих политических и хозяйственных представителей.
Главное командование Красной армии и Военно-Морского флота издало распоряжение о подготовке к неожиданным вторжениям финских войск и о пресечении провокаций. Заявления иностранной прессы о том, что СССР ставит перед собой цель захватить финляндскую территорию, являются заведомо ложными, так как СССР с самого начала переговоров выступал за мирное разрешение конфликта, готов был предоставить Финляндии территорию в Карелии в обмен на значительно меньшую территорию на Карельском перешейке и всегда ратовал за воссоединение карельского и финского народов.
СССР не имеет намерений ущемить интересы других государств в Финляндии или вмешиваться во внутренние дела Финляндии и ее независимость. Основная задача переговоров с финским правительством — обеспечение безопасности Ленинграда…»
30 ноября газеты опубликовали сообщение: «29 ноября 1939 года заместитель народного комиссара иностранных дел тов. В.П. Потёмкин по поручению правительства вручил послу Финляндии г. Ирие-Коскинену ноту, подписанную В.М. Молотовым и содержащую уведомление, что из-за непрекращающихся нападений финских частей на советскую территорию Советское правительство не может больше поддерживать нормальные отношения с Финляндией и вынуждено отозвать из Финляндии своих политических и хозяйственных деятелей»…
Имеется несколько версий Майнильского инцидента, из-за которого началось военное столкновение двух стран. По одной: обстрел позиций 68-го полка произвело секретное подразделение НКВД; по другой: вообще никакой стрельбы не было, и в 68-м полку 26 ноября не было ни убитых, ни раненых. Есть и иные версии. Но никаких достоверных документальных подтверждений ни одна из них не имеет.
И все-таки нынче открыты источники, позволяющие усомниться в том, что огонь по советским войскам велся с финской территории. В журнале боевых действий 68-го стрелкового полка 70-й стрелковой дивизии, дислоцированной в районе деревни Майнила, существует запись: «26 ноября полк подвергся обстрелу белофиннов[66]. Взорвалось семь снарядов. Погибло 3 человека и 6 ранено». Просматривается расхождение в данных полкового журнала боевых действий и в ноте, врученной 26 ноября 1939 года народным комиссаром иностранных дел Молотовым послу Финляндии в СССР. Смущает еще одно обстоятельство: все записи в полковом журнале сделаны одной рукой, хотя начальник штаба и его помощник, которые обязаны вести записи, за непродолжительный период менялись три раза. Основанием для сомнения является и то, что в оперативных сводках и донесениях штаба 70-й стрелковой дивизии и ее частей есть сведения о случайных выстрелах и обвалах землянок в октябре — ноябре 1939 года. Но в то же время о выстрелах с финской стороны, а также о наличии в приграничных районах финской артиллерии записей не обнаружено. Анализ ведомостей боевого и численного состава 68-го стрелкового полка за период 25—28 ноября свидетельствует, что численность состава оставалась неизменной. Немаловажен и тот факт, что приказ на наступление был подготовлен 23 ноября, а день перехода в наступление предполагалось «указать особо».
В то же время результаты наблюдения финских пограничных постов свидетельствуют, что 26 ноября с 14.30 до 15.00 было зафиксировано пять пушечных выстрелов, а с 15.00 до 15.05—два минометных выстрела. Финские пограничники явно видели, куда были направлены выстрелы и откуда произведены. Дальнобойная артиллерия, способная вести обстрел деревни Майнила, у финской стороны в данном районе отсутствовала.
Кроме того, из ставших теперь известными записей, сделанных в дневнике А.А. Жданова и являющихся своего рода сценарием происходивших событий, явствует следующее: к границе должен быть подтянут батальон НКВД; происходит инцидент с выстрелами; затем организуется митинг всеобщего возмущения; распространение 30 тысяч пропагандистских листовок; речь Молотова с перечислением агрессивных действий Финляндии.
Перед началом войны, между шестью и семью часами утра по радио должно было быть зачитано Обращение ЦК финской компартии к трудящимся Финляндии. То есть все происходило по ранее разработанному сценарию.
Рассчитывая, что война будет молниеносной, руководство СССР еще до вторжения в Финляндию предусмотрительно позаботилось о решении проблемы послевоенного устройства этой страны. Лучшим решением было сочтено создание просоветского правительства во главе с Куусиненом. Оно было сформировано заранее.
В своей декларации правительство Куусинена объявило себя «Народным Правительством Республики Финляндия» и пообещало «опираться на трудовой народный фронт». Народный фронт рассматривался как реальная сила.
1 декабря 1939 года в городе Териоки между правительством Куусинена и правительством СССР был заключен договор «О дружбе и взаимопомощи» и установлены официальные дипломатические отношения.
По первой статье этого договора Финляндии должна была быть передана территория в Карелии площадью 70 тысяч квадратных километров в обмен на 3970 квадратных километров на Карельском перешейке, СССР также обязался выплатить Финляндии компенсацию (120 миллионов финских марок) за железную дорогу, находившуюся на территории Карельского перешейка.
Во второй статье речь шла об аренде полуострова Ханко с размещением на нем ограниченного контингента советских войск, продаже островов Хогланд, Сейскари, Лавансаари, Тютэсаари и Койвисто, а также части полуостровов Средний и Рыбачий за 300 миллионов финских марок.
В третьей статье стороны договорились о взаимопомощи и оказании военной поддержки друг другу в случае нападения на СССР через территорию Финляндии или в случае нападения на Финляндию.
Четвертая статья требовала от сторон невхождения в коалиции против другой стороны.
В пятой статье была достигнута договоренность о заключении коммерческих договоров между СССР и Финляндией и о повышении ежегодного объема экспорта — импорта между ними до уровня 1927 года (800 миллионов финских марок).
В шестой статье СССР обязался поддерживать финскую Народную армию вооружением, помощью в подготовке специалистов и т. д.
По седьмой статье договор заключался сроком на 25 лет и в случае, если за год до истечения срока договора ни одна из сторон не заявляла о его расторжении, он автоматически продлевался еще на 25 лет.
Договор вступал в силу с момента его подписания сторонами.
2 декабря 1939 года в Москве уже шли переговоры между Куусиненом и Молотовым о перспективах наиболее эффективной реализации этого договора. В переговорах также принимали участие Сталин, Ворошилов, Жданов.
Что касается существовавшего финляндского правительства, то Советский Союз до конца января 1940 года отказывался иметь с ним какие-либо сношения.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.