Негрустный эпилог

Негрустный эпилог

Я уже говорил, что на первых порах своей карьеры в НХЛ мне хотелось все бросить и уехать к чертовой матери. Но я бы перестал себя уважать, если бы сделал такое. Конечно, мне помогла оставаться уверенным в себе Лада. Потом прибавило сил рождение Настеньки. Все это вместе и продлило мою спортивную судьбу в самой сильной хоккейной Лиге мира.

Много разных, в том числе и нелестных, высказываний раздавалось на Родине по поводу моей игры. И хотя я понимал, где рождаются эти разговоры, понимал всю бессмысленность вступать в прения с прессой или непоменявшимися начальниками, чувство обиды, конечно, не отпускало. Но я заставлял себя не обращать внимания на выпады, а просто год за годом подписывал контракты и играл в хоккей, находился в хорошей спортивной форме и любил, и люблю это дело, которому посвятил всю жизнь.

Это не преувеличение — хоккей для меня действительно вся жизнь. Я предан этой игре и думаю, что и она неплохо относится ко мне. Но если спортсмен выступает долго, то главный вопрос: для чего дальше ломаться? Для чего испытывать такое страшное напряжение? Проблемы нет, когда много сил, когда ты удачлив и не измучен травмами. Тогда можно контролировать свое здоровье, для того чтобы сохранять хорошую форму.

Уже очень скоро и для меня станет актуальным вопрос: когда заканчивать? Но все будет зависеть исключительно от внутренних ощущений. Если на следующий год я почувствую, что еще смогу быть полезным своей команде, соревноваться с молодежью, то, может быть, я не уйду со льда. Если же почувствую, что игра не идет, то придется заканчивать.

Чтобы состязаться с молодыми конкурентами, мало опыта, которого у меня в избытке, необходимо иметь и приличную спортивную форму. А для этого тренировочного времени необходимо тратить больше, чем прежде. Какие-то развлечения, которые я раньше себе легко позволял, уже непозволительны. Но все компенсируется тем, что я по-прежнему нахожусь в команде рядом с молодыми и соревнуюсь с ними на равных. А они все амбициозны, все хотят выиграть у меня, хотят быть лучше, чем я. И здоровье у них отменное, и желания огромны.

Я все время слышал, что надо уходить красиво. Есть много примеров, как люди прощались со спортом торжественно, оставаясь чемпионами… но сколько из них потом жалели, что рано ушли, потому что не доиграли, потому что многое осталось недосказанным? Они стали мудрее, увидели жизнь в другом свете, и новые грани могли появиться в их игре, но… И таких примеров много, самый яркий — Владислав Третьяк. В Америке — Майкл Джордан — великий баскетболист, который закончил играть, добившись всего, о чем можно мечтать. Он сам говорил, что нужно заканчивать именно тогда, когда ты чемпион… но вернулся, потому что скучал по баскетболу, потому что у него еще были силы, желание играть. Любовь к игре, которой он отдал всю свою жизнь, победила. Но если игрок морально опустошен, то нужно уходить.

Одни спортсмены, чтобы сохранить силы, принимают допинг, другие — еще что-то. Я как-то познакомился с человеком, который мне показался на первый взгляд навязчивым. По профессии он гомеопат, занимается витаминами, травами. Его имя Брайан Хюгар. Он к моему приезду в США уже работал с двумя или тремя ребятами из «Дэвилс». Как-то мы с ним разговорились. «Атлет должен получать витамины из-за большой траты энергии, — говорил Брайан, — но есть всевозможные травы, которые очищают организм, выводят шлаки из печени, почек, крови. Эти препараты необходимо принимать, они не вредят здоровью, а, наоборот, помогают, к тому же увеличивают работоспособность».

Так прошла наша первая встреча в Нью-Джерси. В конце концов Хюгар разработал для меня специальную программу. Так я открыл для себя канадский женьшень (прежде я считал, что этот корень растет только на Дальнем Востоке). Вспомнил кино «Корень жизни», вспомнил, что в свое время, наверное, только члены Политбюро имели возможность пользоваться чистым корнем. Возможно, остатки после них выдавались хоккеистам сборной, особенно перед Олимпийскими играми. Ценился препарат на вес золота.

Вначале я со скептицизмом отнесся к рассуждениям Брайана, но что делать — он разработал программу специально для меня и достал меня так, что мне пришлось купить все эти витамины. Я их то принимал, то о них забывал, но потом наступил тяжелый период, и, не имея под рукой ничего лучшего, я стал следовать этой программе. И вдруг обнаружил, что чувствую себя намного лучше. С тех пор уже пять лет, как я употребляю канадский женьшень, который дает мне энергию, как хорошее горючее для машины.

Но если ты постоянно принимаешь препараты, которые тебя стимулируют, нужно пить или глотать что-то успокаивающее. Ведь любой машине необходима система охлаждения, иначе мотор быстро перегреется. Есть, оказывается, и такой препарат из женьшеня, он имеет свойство успокаивать организм, потому что, если я приму стимулирующее лекарство перед или во время игры, потом очень трудно уснуть. А если сразу после игры приму пару капсул, сделанных из этого женьшеня, организм расслабляется, и я спокойно высыпаюсь, восстанавливаюсь к тренировке на следующее утро.

Принимая различные препараты из женьшеня, я чувствовал себя с каждым годом все лучше и лучше, и сейчас, когда мне без малого сорок, я чувствую себя гораздо моложе.

Помимо женьшеня, в моих капсулах еще много всяких добавок. Это довольно сложная программа, которой я должен строго придерживаться в течение длительного периода. Она держит мой тонус и, кстати, не дает толстеть. В ней целый комплекс лекарств из качественных, абсолютно чистых продуктов, который я испытал на себе. Думаю, со временем я договорюсь с Брайаном и смогу привезти его витамины в Россию.

ЛАДА: Несколько лет назад Слава познакомился с гомеопатом Брайаном Хюгаром. Он канадец, а дедушки и бабушки у него с Украины. Брайан все время нам звонил и говорил: «О, борщ! Борщ — это хорошая еда, потому что в нем все овощи варятся». Этот гомеопат занимается со многими спортсменами, не только хоккеистами. Брайан работает и с обычными людьми, он делает специальную витаминную программу для каждого. Витамины исключительно натуральные, те, что вырабатывает корень женьшеня, плюс витамин С и разные травы — травы для очищения желудка, для расщепления жиров, чтобы лучше усваивались белковые продукты. Слава стал пить эти витамины, потом меня этим увлек, у нас и ребенок сейчас их пьет. Ей с утра шесть капель под язык, мне — десять. По всем этим настойкам Слава сам стал специалистом. Если у Насти выскочил какой-то прыщик, он показывает, настой из какой травы ей нужно пить, чтобы очистить кожу. Сам он никогда не будет принимать то, что не проверит досконально, о чем подробно не прочитает все разработки, все брошюры по новому лекарству.

Очень большое внимание Слава уделяет еде. Никакой специальной диеты у него нет. Единственное правило — на столе только свежие продукты. Если рыба покупается утром, то жарится, самое позднее, вечером. Почти ежедневно в обед я готовлю мужу пасту — это разнообразные макароны, вермишель, спагетти. Ест он пасту с соусами, в основном с овощными. По утрам пьет фруктовые смеси или свежевыжатый сок. Каждый день я ему даю столовую ложку фруктово-шоколадной смеси. Это сушеные фрукты: урюк, изюм, чернослив и орехи, которые мелко-мелко режутся и смешиваются с шоколадом, черным, без молока, и медом. Смесь — не мое изобретение. Я же в спорте с детских лет, выросла в спортивной семье. Таким «шоколадным набором» у нас в России было принято поддерживать силы во время тренировок. Но нам никогда не разрешали есть бананы, якобы — лишний вес. А здесь, в Америке, наоборот, считают, что бананы спортсменам необходимы. Бананы — это протеин. Нам не разрешали есть макароны, в Америке, наоборот, макароны — это твоя сила.

А вот колбасы Слава почти не ест — красное мясо заменил на белое, ест либо курицу, либо индюшку. И не только потому, что колбаса — переработанный продукт, который может лежать неделю или месяц, она же обязательно сделана с применением каких-то химических добавок. Копчености обычно очень соленые, и хотя Славе соль нужна, но не в таком количестве. Он очень много пьет воды, потому что постоянно нужно очищать организм. Все, что из банок. Слава есть не будет. Никаких консервов.

Большая часть его еды — это овощи и соки. Он теряет такое количество энергии за день, что может, как бы нарушая правила, поздно вечером плотно поужинать. После игры всегда много едят. Обычно после тренировки, в половине второго, у него обед, потом он ложится на два часа поспать, когда встает — обязательно выпивает чай с тостом, обычно с клубничным или другим вареньем. В день, когда есть матч, он уезжает часа в четыре, а возвращается почти в полночь. Раньше за игру он терял в весе до двенадцати фунтов — это больше пяти килограммов. Сейчас меньше, но фунтов семь «сгорает». Ему же их надо восстанавливать, а игры в НХЛ через день. Поэтому и ест за полночь, и пьет много жидкости. И конечно, не идет сразу спать, час-полтора должно пройти, пока он отойдет после игры, подумает, что сделано не так, пока они, «русская пятерка», все не созвонятся. Постепенно все мысли об игре развеиваются, и около двух ночи Слава ложится спать.

Судьба свела меня в хоккее со многими замечательными людьми. Когда я пришел в «Детройт», там еще играл Марк Хоу, сын легендарного Горди Хоу. Закончился сезон, «Детройт» проиграл в финале Кубка Стэнли, и у Марка пропала последняя возможность выиграть Кубок. Поехали мы в гости к Славе Козлову: все «детройтские» русские, Марк, еще пара ребят — никак не могли успокоиться после проигрыша в финале. Немного выпили, и Марк мне говорит «Слушай, ты же занял мое место в команде. Когда ты пришел, я понял, мне уже здесь не играть. Я какое-то время был на тебя обижен, но потом посмотрел, как ты играешь. Вижу, что хорошо, поэтому у меня претензий ни к кому, тем более к тебе, нет и не может быть». Мы проговорили с Марком всю ночь. Марк Хоу ушел со льда ровно в сорок лет. Я спросил: «Как ты решил, что пора закругляться?» — «я сам не знал, когда это сделать. Позвонил отцу, спрашиваю: «Мне уже тридцать пять, может, ты подскажешь, когда нужно заканчивать?» (а Горди играл, когда ему было уже за пятьдесят, и у него одна из самых великолепных биографий в НХЛ). Так вот, он сказал: «Слушай, сынок, когда однажды утром ты проснешься и почувствуешь, что пришло время заканчивать, — уходи. Потому что для каждого существует свое время. И ты сам решишь, когда оно наступило». И действительно, я проснулся однажды утром и сказал своей жене: «Джинджер, этот сезон у меня будет последний — я заканчиваю».

Иногда меня спрашивают: «Слава, тебе не обидно, что ты получаешь такие же деньги, а нередко и меньше, чем сейчас получает ваша русская молодежь?» Ответ на этот вопрос есть в книге, а если коротко — у меня другие ценности были (и есть) главными в жизни. И у меня нет никакой зависти к этим мальчишкам, потому что я достаточно взрослый человек, чтобы понимать: мое время уже ушло. Я не могу конкурировать с ними по уровню гонораров.

Но я очень рад за них всех, потому что они русские, они добились и добиваются в Америке, в НХЛ, больших успехов. Но, с другой стороны, я себя считаю куда более счастливым. Мне повезло вдвойне, потому что я успел поиграть за свою страну, для своих болельщиков, и они помнят меня до сих пор. И я благодарен им за это. Я не выступаю дома уже девять лет, но, когда приезжаю в Москву, люди меня узнают на улице, благодарят меня за то, что я сделал в свое время, и, надеюсь, за то, что делаю сейчас.

Мы не получали больших денег, но мы играли за свою страну, за свой флаг. И это не громкие слова, так нас воспитали. Я был капитаном сборной страны восемь лет! И счастлив уже тем, что мне удалось стать кумиром в своей стране. Молодые российские звезды НХЛ не знают, что это такое.

Но, так же как и они, я ощущаю здесь, в Америке, любовь и поклонение тысяч и тысяч людей. А быть узнаваемым и почитаемым в двух таких странах, как Россия и Соединенные Штаты, на двух континентах, — поверьте, никакими деньгами измерить подобное невозможно.

О моих планах, я думаю, не нужно говорить. Многие люди планируют свою будущую жизнь, а она потом не получается. Естественно, я не буду сидеть и ждать милости от природы, а буду что-то пробовать. Есть и варианты, и возможности. Единственное, о чем можно сейчас твердо говорить; я обязан дать все необходимое своей дочери, чтобы она получила хорошее образование, выросла свободным и независимым человеком, имела возможность выбирать в жизни.

И конечно, наступит день, и в команде появится парень, который будет лучше, чем я. Ни к нему, ни к себе претензий у меня не будет. И однажды утром я скажу жене: «Лада, это — мой последний сезон».

Детройт, февраль — декабрь 1997 года.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.