О лишних именах Из комментария к комментарию (для немецкого издания книги «Вычитание зайца. 1825»)
О лишних именах
Из комментария к комментарию (для немецкого издания книги «Вычитание зайца. 1825»)
Дейл Карнеги, выдавая миру секреты успеха, заметил, что если запомнить в лицо и по имени всех людей, встреченных вами на жизненном пути, то вы обязательно станете президентом Соединенных Штатов. Вопрос, конечно, для чего? чтобы тебя потом в лицо знал каждый и следил, застегнута ли у тебя ширинка?!
На самом деле человека раздражает каждое лишнее имя, застревающее в мозгу, засоряющее его. Что с ним потом делать? Признавать, отвергать? И то и другое утомительно. Поэтому столь тяжело дается признание, поэтому забвение или слава, поэтому так ценны близкие и друзья: те, кто про тебя знает. Память человеческая – общечеловеческий уровень энергии, удерживающий мир в относительной стабильности и равновесии, обеспечивающий нам уровень.
Карьера чужого имени в России не зависит от таланта, хотя им и обеспечивается. Вильям был сначала Шакеспеаре, потом Шейкспиром, прежде чем навсегда остаться Шекспиром. Такова во многом слава Хемингуэя: не выговорить. Но если растянуть самое лучше русское слово с трех букв до девяти… то как приятно произносить имя этого американца вслух! То же – Солженицын. Попробуйте запомнить или выговорить! Тогда уж навсегда. Зачем Пушкин?
Недавно по нашему телевидению передали немецкую рекламу водки «Пушкин» – так это белый медведь.
Благодаря Пушкину русские знают такое количество бесполезных им в практической жизни имен, что знать их немцу всё равно что специалисту по холодильникам – латинские имена из отряда чешуйчатокрылых.
Но любой русский сантехник или энтомолог, не выходя за пределы школьной программы, будет знать имена Арины Родионовны и Натальи Николаевны, Геккерна и Бенкендорфа, Данзаса и Дантеса, Кюхельбекера и Пущина, Булгарина и Чаадаева, Александра и Николая… Специалист же воскресит вокруг Пушкина тысячи имен: всех возлюбленных и влюбленных, друзей и врагов, соучеников и коллег. И если большинство русских не знают даже имени своего дедушки, то как же не запутаться в племянницах соседки по имению? Однако вышло именно так, что ни одного отрезка отечественной истории мы не знаем с такой близостью и подробностью, с какой знаем пушкинские времена. Была война с Наполеоном, пожар Москвы, Бородинское сражение, петербургское наводнение, смена императоров, восстание декабристов – и всё это называется теперь «пушкинская эпоха», по имени одного малоизвестного миру молодого человека, коллежского секретаря, чиновника десятого класса, а потом камер-юнкера, маленького придворного чина.
«Это легкое имя Пушкин», – погибая, выдохнет Блок. Я спрошу специалиста: «Что ж тут легкого в имени Пушкин?» – чем легко поставлю его в тяжелое положение. Действительно, пушки того времени вещь тяжелая, даже ядра чугунные. И никто пока не заметил, что Пушкина можно произвести от слов «пух», «пушок», и тогда действительно слово Пушкин превращается в дуновение, становится нашим дыханием. Понятнее фамилия Пушкина по матери – Ганнибал – данная Петром Первым любимцу и крестнику, прадеду Пушкина, африканцу по происхождению, в честь древнего полководца.
Кто же такие Арина Родионовна, Пущин, Бенкендорф, Осипова и пр.? «друзья и знакомые Кролика», в терминологии Винни-Пуха?
В нашем случае – Зайца? Слава богу, хоть заяц самодостаточен без имени. Хотя это был, безусловно, один-единственный Заяц, исполнивший миссию. (Опасаясь уйти сильно в сторону, отыскивая этимологические связи с более поздним культурным героем – Winnie-The-Pooh – на одном лишь основании созвучия в русской транскрипции: Пух-Пушкин, могу лишь отметить, что широкая популярность этого милого героя в России, возможно подсознательно, поддержана дорогим сердцу созвучием.)
Должен по крайней мере отметить, что все эти люди, затененные великим современником, были люди, личности, им же высвеченные и спасенные от забвения.
25 августа 1998,
Канны
Данный текст является ознакомительным фрагментом.