Глава 5 ГИБЕЛЬ «ИМПЕРАТРИЦЫ БРИТАНИИ»

Глава 5

ГИБЕЛЬ «ИМПЕРАТРИЦЫ БРИТАНИИ»

И вот однажды вечером настала моя очередь рассказывать историю. Поскольку я все еще ждал, что в лагере вот-вот появится командир нашей субмарины, я решил не повествовать о том, как затонула наша подлодка, предоставив это Йенишу. Я поведал товарищам о гибели «Императрицы Британии».

Сначала я позволил себе кинуть маленький камешек в огород люфтваффе. Согласно сообщению, поступившему нам от летчиков, подбитое британское судно находилось в 50 милях от нас. К счастью, на самом деле корабль оказался ближе, иначе нам никогда бы его не догнать: «Императрицу Британии» быстро буксировали в направлении Северного пролива, чтобы укрыть судно в безопасном порту.

Наша субмарина следовала на север. Вскоре по правому борту мы заметили дымок. В этот самый момент в небе показался самолет, и нам пришлось на некоторое время уйти под воду. Когда наша субмарина снова поднялась на поверхность, мы увидели, что замеченный нами чуть раньше дымок уже превратился в огромное облако дыма. Это был дым от пожара, что пылал на борту «Императрицы Британии», за которой мы охотились.

26 октября этот огромный пароход Канадской тихоокеанской линии, следовавший из Гибралтара в Англию, был атакован немецкими бомбардировщиками дальнего действия. Несколько бомб угодило в судно, и на нем начался пожар. Команде корабля удалось локализовать пожар на корме, но на всякий случай пассажиры и часть команды были эвакуированы с судна. «Императрицу» взяли на буксир, а в качестве эскорта приставили к ней два небольших эсминца, которые должны были защитить корабль от вражеских субмарин. Кроме того, в воздухе барражировало несколько самолетов.

Пока было светло, мы держались на почтительном расстоянии от корабля, двигаясь параллельным курсом и постепенно догоняя «Императрицу». Те члены экипажа нашей субмарины, которые не были заняты на вахте, воспользовались передышкой, чтобы немного поспать, так как ночь нам, судя по всему, предстояла жаркая. Я тоже отправился вздремнуть. Когда меня снова позвали на мостик, уже стемнело. Мы находились на расстоянии трех миль от нашей жертвы и отчетливо видели громадный корабль, который тянули два буксира, а также два эсминца по правому и левому борту «Императрицы». Пожар на судне все еще не утих, и багровые языки пламени освещали корабль. На борту нашей субмарины «U-32» царила абсолютная тишина, нарушаемая лишь короткими командами, которые время от времени отдавал Йениш, уже разработавший план атаки. Мы медленно приближались к эскорту «Императрицы». Ближайший к нам эсминец следовал за кораблем на расстоянии от 1000 до 3000 ярдов, то обгоняя судно, то слегка отставая от него. Йениш решил вклиниться между эсминцем и кораблем. Это уже потом командиры подлодок взяли на вооружение другую тактику: пристроившись за эскортом, они с 3000 ярдов выпускали по намеченной цели несколько торпед, и, надо сказать, такая тактика себя оправдывала. Однако в 1940 году наши торпеды не способны были разить цель с такого расстояния, кроме того, мы постоянно испытывали трудности с наведением торпед на цель. Во время Норвежской кампании командиры субмарин не раз кусали себе локти, видя, как их торпеды проносятся мимо цели, поэтому в начале войны атака с расстояния около 300 ярдов считалась наиболее эффективной. На таком расстоянии даже неисправная торпеда могла нанести кораблю серьезный ущерб.

Вскоре расстояние между нами и «Императрицей» сократилось до 2000 ярдов. Эсминец прикрытия, двигавшийся зигзагами, теперь шел в направлении нашей лодки, и вскоре я уже ясно видел нос корабля и даже различал фигуры на мостике. Было очевидно, что нашу субмарину пока не заметили. Втайне я восхищался выдержкой командира. Будь я на его месте, я бы давно приказал погружаться или пустил бы в эсминец торпеду.

Когда расстояние между нами и эсминцем сократилось до 200 ярдов, он, наконец, повернул и снова направился к «Императрице». Йениш скомандовал полный вперед. Через 500 ярдов мы миновали буксиры, которые нас совсем не интересовали, и вот впереди показалась «Императрица Британии». Субмарина немного изменила курс и произвела выстрел. Две торпеды нырнули в воду и понеслись к намеченной цели. Через двадцать секунд они должны были пронзить стальной корпус «Императрицы».

В действительности же не прошло и десяти секунд, когда раздался первый взрыв. Огромный фонтан воды взвился в воздух прямо перед носом нашей субмарины, и «U-32» содрогнулась от носа до кормы. Торпеда взорвалась раньше времени. Пожалуй, хорошо, что мы не стали атаковать эсминец, иначе это была бы последняя атака в нашей жизни.

С другой торпедой проблем не возникло. Она попала точно в цель, о чем свидетельствовал оглушительный взрыв. На несколько секунд «Императрица Британии» озарилась зеленоватым светом, торпеда угодила прямо в центр судна. Но достаточно ли одной торпеды, чтобы потопить такой большой корабль?

Наша субмарина теперь была совсем рядом с кормой корабля. Эсминцы были приведены в полную боевую готовность, но пока местонахождение нашей субмарины было им неизвестно. Если мы хотели выбраться отсюда целыми и невредимыми, каждая секунда была для нас на вес золота, но Йениш хотел убедиться, что хорошо сделал свою работу, поэтому мы развернулись и выпустили по кораблю еще одну торпеду, поразившую корму «Императрицы».

Тем временем мы на полной скорости уходили от корабля, накренившегося на левый борт. Все наше внимание было обращено не на нашу жертву, а на ее эскорт. Было очевидно, что эсминцы понятия не имели, где находится наша субмарина. А через несколько минут «Императрица Британии» окончательно затонула.

Окрыленные успехом, мы тем не менее не забывали об осторожности и хотели как можно скорее убраться отсюда. Через час мы уже были в 15 морских милях от места катастрофы. Йениш приказал снизить скорость, задал курс и направил командованию радиограмму, сообщавшую о нашем успехе. Затем он отправился спать, а дежурные заступили на вахту.

Через несколько часов после гибели «Императрицы Британии» мы получили от командования лаконичную радиограмму, гласившую: «Браво, Йениш!» Радиограмма подняла нам настроение, но уже на следующее утро командование добавило в бочку меда ложку дегтя – ею стала очередная радиограмма, адресованная всем немецким субмаринам: «Всем! Буксиры тоже следует топить». Намек был ясен. Нам даже в голову не пришло атаковать пару буксиров. Впрочем, если бы мы даже и подумали об этом, то наверняка сочли бы буксиры недостойной для себя целью. Строго говоря, наше командование, конечно, было право: топить следует не только корабли, но и буксиры, с помощью которых враг доставляет в безопасный порт подбитое судно.

Когда я закончил свою историю о последних часах жизни «Императрицы Британии», которую все слушали с неослабевающим интересом, настало время для репетиции хора. Меня удивляло, с каким нетерпением мои товарищи ждали этих репетиций. И поражало то, сколько шума они производили во время своих распевок. Лишь спустя некоторое время меня посвятили в тайну: шум призван был отвлечь внимание охраны от работ по рытью туннеля. Наши охранники очень любили музыку и часто пели вместе с пленными. Это было нам на руку, потому что тогда они не слышали звона металла о камень.

Сначала те, кто рыл туннель, в целях маскировки использовали граммофон. В течение нескольких часов они крутили одну и ту же заезженную пластинку, чтобы заглушить шум, доносящийся из туннеля. Но вскоре произошел небольшой инцидент, который чуть было не расстроил наши планы. Одного из караульных до крайности раздражала эта бесконечная граммофонная музыка, и однажды вечером он, не сдержавшись, пустил пулю в окно комнаты, где стоял граммофон. Те, кто рыл туннель, бросились врассыпную, уверенные, что их тайна раскрыта.

На следующий день охранник предстал перед начальником лагеря и получил хороший нагоняй, а пленные могли продолжать свою работу, но уже без граммофонного прикрытия.

Тем временем туннель становился все длиннее и длиннее, и в один прекрасный день работа подошла к концу. Путь к свободе был открыт.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.