26 октября 2003 года
26 октября 2003 года
Наверное, получится коротко. Потому что воспоминания, как струйка песка, держатся между пальцев недолго. Вот что я помню: гримерка, полная танцоров, которые беспрестанно со мной фотографируются, гигантский по клубным меркам зал, где басы ухают так, что диафрагма вторит. Звукорежиссер говорит, что это не звук, а чистый супер. Сам концерт — зал, на мой взгляд, оказался другим, не таким, какой я видела до сих пор. Мне показалось, что с ним нельзя разговаривать. То есть можно, но им этого как бы не надо, как бы все уже есть, и потому кто-то визжит, кто-то кричит «Лена, Лена!», а кто-то, поймав руку, ее целует — вот зачем, спрашивается? Идешь между столов — трогают… Это круто для артиста, наверное, это следующий уровень, но жалко, что поговорить не выходит…
Как все начиналось с группой…
Однажды у моей соседки по коммуналке Ольги появился постоянный бойфренд. Звали его Сергей Петухов. Сергей тоже был музыкантом и композитором. Он слышал, как я пою по дороге из своей комнаты в ванную и на кухню, и сказал: «Давай проект запишем?» Давай, говорю. Поехали к его другу и на домашней студии записали пару песен. «Я подводный диверсант, я взрываю все подряд, у меня тяжелый взгляд…» — такие были слова. Мне так понравилось петь в самый настоящий микрофон в самых настоящих наушниках! Получилось очень красиво. И как они говорили — фирменно. Местами мимо нот, но это было не так уж важно. Главное, что никаких советских вибраций. Фирменно, одним словом. Потом мы пошли разговаривать на балкон.
— Ну так ты что, хочешь музыкой заняться?
— А параллельно с телевидением никак?
— Никак.
— Ну, тогда получается, что я не могу…
Постояли мы на балконе и на том разошлись. Каждый погрузился в свое. У меня были информационные войны, у Ольги и Сергея была любовь. За стенкой всегда играла музыка. Через полгода примерно Серега собрал группу и предложил мне в ней петь. Два человека там играли в известной панк-группе «Наив», Серега сам был гитаристом у одной попсовой певицы, барабанщик только-только открыл по Москве сеть китайских ресторанчиков фаст-фуд, а у меня была программа «Время». Но мы играли каждую неделю. Мне все безумно нравилось. И что я езжу на окраину Москвы петь, и что я могу произносить вслух слова «репетиция» и «репетиционная база», и что это все правда. Мне нравилось, что пацаны пили пиво все время. Единственное, что оказалось малоприятным, так это то, что, оказывается, живая группа играет очень громко. И мне было ясно, что мои уши никогда к такому не привыкнут и я оглохну. Ничего, успокоили меня, это дело привычки.
Не знаю, каково было бы будущее у этого проекта, никто, я думаю, особо не прогнозировал. У нас уже стало все неплохо получаться. Но тут началась Балканская война, и мне срочно понадобилось уехать в Албанию — узнать, как там и что, а потом в Косово, в Югославию. А потом опять в Албанию. Так что группа постепенно перестала существовать: мне было не до нее, барабанщик углубился в свой китайский бизнес, а гитарист и басист вернулись в свою панк-группу.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.