Глава 43 Почтовый голубь

Глава 43

Почтовый голубь

О том, что обычные почтальоны носят пухлую почтовую сумку, а сказочные – чалму.

Родственники Елены Петровны Блаватской уже давно не получали от нее никаких известий. Они совсем потеряли путешественницу из виду и уже думали, что ее нет в живых. Но в один прекрасный день Надежда Андреевна получила письмо, пришедшее, по ее словам, «весьма необычным и загадочным образом через посыльного азиатской наружности», который после передачи письма из рук в руки, «растворился прямо у нее на глазах».

В письме, написанном незнакомым почерком на французском языке, говорилось:

«Достопочтенной многоуважаемой госпоже,

Надежде Андреевне Фадеевой.

Одесса.

Благородные родственники г-жи Е. Блаватской не должны печалиться. Их дочь и племянница отнюдь не покинула этот мир. Она жива и сообщает всем, кого она любит, что у нее все в порядке и она очень счастлива в том отдаленном и неизвестном прибежище, которое избрала для себя. Она была серьезно больна, но теперь все позади; ибо, благодаря покровительству Владыки Санге (так тибетцы величают Будду), она нашла преданных друзей, заботящихся о ней физически и духовно. Так что пусть ее домочадцы не тревожатся. Прежде чем взойдет 18 новых лун – она возвратится к своей семье».

Надежда Андреевна могла бы посчитать полученное послание мистикой или сном, но, держа в собственных руках вполне осязаемое письмо, она не могла не убедиться, что написанное на бумаге, скорее всего, реальное событие. Чтобы не забыть, когда это произошло, она сделала надпись на письме с обратной стороны, поставив дату получения, и на всякий случай предусмотрительно сохранила.

Но, что самое интересное, ровно через 18 новых лун пропавшая путешественница действительно прибыла в Одессу, бросившись в объятия своей тетки, которая, если бы не послание из Тибета, уже бы и не надеялась ее увидеть. Огорчало лишь то, что Елена приехала «налегке», можно сказать, «голая и босая», почти без денег, рассказав жуткую историю о том, как она чуть не погибла, оказавшись среди пассажиров парохода «Эвномия», в трюмах которого перевозили порох для фейерверков. Направляясь из греческого порта, на полпути до Александрии судно взорвалось. Из четырехсот пассажиров уцелели только шестнадцать. Деньги и вещи Елены пропали. Греческое правительство снабдило оставшихся в живых средствами на дорогу, что помогло ей добраться до Александрии, где у нее были знакомые. Они вошли в ее положение и не дали умереть с голоду.

– Как же ты выбралась из Египта, – качала головой перепуганная рассказом Надежда. – Что делала? Чем жила? И, вообще, где ты была все эти годы? – сыпала вопросами тетя.

– Долго рассказывать. В основном в Индии я была, а на обратном пути, как уже сказала, задержалась в Египте.

Там успела создать Спиритическое общество для изучения медиумов и феноменов.

– Зачем? Извини, если мой вопрос покажется тебе глупым, – не удержалась Надежда.

– Поскольку, по моему мнению, не было иного способа показать людям, как глубоко они заблуждаются и «выше медиума ничего не знают», а мне это вреда не принесет. Ведь я намерена очень скоро показать им разницу между пассивным медиумом и активным творцом.

– Леличка, ты опять за свое. Духи, покойники, медиумы – зачем тебе все это? – не понимала набожная Надежда Андреевна.

– Да, ты права. Мне тоже не по вкусу духи мертвых. У меня самой появилось отвращение к этому предприятию. Тем более, оно закончилось полным провалом. Я там, в Египте, пыталась найти хорошего медиума, но безуспешно. А пока окружила себя медиумами-любите-лями: француженками-спиритками, в большинстве своем нищими бродяжками, а то и вовсе авантюристками. Они воровали, присваивали деньги Общества, беспробудно пьянствовали, а потом я их поймала на самом бессовестном обмане, когда они показывали поддельные явления членам нашего Общества, которые пришли смотреть не на факирские трюки, а изучать оккультные феномены. У меня были весьма неприятные сцены с несколькими такими людьми, а они возложили ответственность за все свои «чудеса» на меня одну. Поэтому пришлось их выдворить.

– А что произошло с «обществом»?

– «Общество» не просуществовало и двух недель. Оно лежит в руинах – величественных, но вместе с тем поучительных, как и гробницы фараонов… Комедия смешалась с драмой, когда меня чуть не застрелил один сумасшедший – грек, который присутствовал на тех двух публичных сеансах, что мы успели дать, и, похоже, сделался одержим каким-то порочным духом.

– И как же ты от всего этого отделалась?

– Бог помог. Я решила рискнуть. Пошла в казино, два доллара в кармане, и, поставив весь свой капитал на цифру двадцать семь – выиграла.

– Повезло!

– Еще бы! На вырученные деньги я смогла прожить еще какое-то время в Каире, заехать в Сирию и купить билет до Одессы. Первое, что я сделала, когда прибыла в Одессу, попросила извозчика отвезти меня не к тебе, а в нашу родную православную церковь. Я стояла там с открытым ртом, как если бы я стояла перед моей дорогой матушкой, которую не видела многие годы и которая никак не может меня узнать!.. Я не верю ни в какие догмы, мне противны всяческие ритуалы, но мои чувства к православной службе совершенно иные… Наверно, это у меня в крови… Я, разумеется, всегда буду твердить: буддизм это чистейшее нравственное учение, в тысячу раз более соответствующее учению Христа, чем современный католицизм или протестантство. Но даже буддизм я не сравню с русской православной верой. Я ничего не могу с собой поделать. Такова моя глупая противоречивая натура, – с улыбкой на лице провозгласила Елена.

– Господи, прости! – перекрестилась Надежда Андреевна и больше уж ни о чем не расспрашивала.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.