Москва. Ул. Куйбышева. Министерство культуры СССР. Октябрь 1967 года

Москва. Ул. Куйбышева. Министерство культуры СССР. Октябрь 1967 года

Министр культуры после недолгого раздумья позвонила 1-му секретарю МГК ВЛКСМ и попросила его организовать встречу с активистами бит-клуба, при этом уточнив, что комсомольских функционеров ей не надо. Пусть придут те, кто разбирается по-настоящему, 1–2 человека. Главный комсомолец Москвы просил два дня, чтобы подумать.

— Кстати, — заметила министр, — встречу надо организовать без лишней помпезности, только я и активисты клуба. И все это между нами.

Через два дня 1-й секретарь МГК ВЛКСМ сообщил, что на неофициальную встречу с министром придут Михаил Сушкин и Александр Марков.

— А это кто такие? — поинтересовалась министр.

— Сушкин — секретарь комитета комсомола Гостелерадио, председатель бит-клуба. А Марков — активист клуба.

— Да? — спросила министр. — Лозунги, знаете, я и сама могу произносить.

— Нет-нет, они разбираются. Особенно Марков, замсекретаря комитета комсомола МГПИ им. В. И. Ленина. Изучает английский и французский языки, собирает пластинки. Поп-музыку хорошо знает.

— Ну ладно, пусть придут завтра к шестнадцати ноль-ноль. Внизу их встретят.

* * *

Сушкин и Марков, немного смущаясь, стояли у большого стола для совещаний в кабинете министра, не совсем понимая, зачем они понадобились министру культуры.

Помощница налила каждому чай в фарфоровые чашки, а в хрустальную вазочку насыпала хрустящих горчичных сушек.

Министр культуры, стройная, элегантная, в хорошем заграничном костюме, бесшумно вошла в кабинет.

— Садитесь, — сказала она. — Давайте знакомиться.

Посмотрела на комсомольский значок Сушки-на, улыбнулась:

— Вы, конечно, Миша Сушкин, а вы — Саша Марков.

— Так оно и есть, — подтвердили молодые люди.

— Кстати, чай хороший. Индийский. Ну а сушки — мои любимые, горчичные, — улыбнулась министр. Взяла одну, обмакнула в чай.

Разговор за чаем с сушками продолжался около двух часов. Марков ей понравился: толковый мальчик. Сушкин мыслил более схематично, по-комсомольски, но был в материале, знал, сколько коллективов в клубе, кто что играет.

— Ну а кто-то среди ваших коллективов есть международного уровня, ну, как «Битлз», например?

— Нет, — сказал Сушкин.

— Нет, что вы! — замотал головой Марков. — Нет, откуда?

— Пока нет, — уточнил Сушкин.

— А будут ли? — спросила министр.

— Стараются, — пожал плечами Сушкин.

— Ну, одного старания мало, тем более когда профессионализма нет. Как я понимаю, все ваши ансамбли — это самодеятельность, наспех обученная играть на гитарах, — чуть улыбаясь, сказала министр.

— Ну, в общем-то, да, — кивнул головой Сушкин.

Марков молчал.

— Ну вот что, товарищи, — тон министра стал деловым. — ЦК КПСС настаивает на издании приказа, регламентирующего работу и деятельность вокально-инструментальных ансамблей. Не слышали о таком? — спросила министр. — Тогда пока это все разговоры между нами. Вот освобожусь от мероприятий, посвященных пятидесятилетнему юбилею советской власти, отдохну и выделю вам людей для совместной работы над приказом. А пока все сугубо между нами. Во всяком случае, сегодня я узнала, что хотела. А когда решу дела с приказом, вас найдут.

* * *

По улице Куйбышева колючий ветер гонял осенние листья. Почти стемнело. На часах 18.10.

— Ну, старик, я в Останкино, — заторопился Сушкин. — Телецентр вот-вот введут в строй, субботник за субботником, как всегда, аврал. Я лично сейчас где-то по дороге с Пятницкой в Останкино. Наверное, обзвонились. Ну ладно, ты куда, домой? Подвезти? Я сейчас ловлю тачку, ведь мимо буду ехать, по проспекту Мира.

— Да нет, я в «КМ» (кафе «Молодежное»). Сегодня ведь вторник.

— Ну ладно, старик, сегодня без меня. Побежал ловить такси.

Где-то в 19.30 командир комсомольского оперативного отряда, который осуществлял охрану входа в кафе «Молодежное», нашел Маркова.

— Саша, там к тебе три девушки пришли.

— Ко мне? — удивился Саша. — Я вроде никого не жду.

— А зря, симпатичные девушки, — сказал командир оперотряда.

Удивленный Марков поспешил к входу: кто такие? Увидел и удивился. В фойе уже раздевались Тоня, 18 лет, Наташа, 26 лет, и Ира, 19 лет, танцовщицы ансамбля Моисеева. Собственно, Марков знал одну Тоню. Она была дочерью подруги его матери. Симпатичная длинноногая брюнетка Тоня жила самостоятельной жизнью, танцевала, выезжала за рубеж, одета была по последней парижской моде. Ира и Наташа, которых Марков видел впервые, тоже были хороши. Тоня, увидев Сашу, извинилась:

— Мы сегодня раньше освободились. Решили посидеть где-нибудь. И тут я вспомнила про тебя. Ты как-то говорил, что по вторникам здесь бываешь. Тем более это рядом с залом Чайковского, где у нас база.

Три стройные роскошные девушки в фирменных одеждах, за ними Марков, тоже неплохо одетый, — фурор для студенческой среды, зачастую покупавшей инструменты на мамины и папины деньги, стрелявшие рубли до стипендии и ухаживавшие за девушками со своего институтского курса. Марков у многих вызывал зависть. Он хорошо одевался, был начитан, собирал пластинки, имел дома хорошую фирменную аппаратуру. Фарцовщик, да и только! Но то, что он давал частные уроки английского языка, мотаясь после института по ученикам, это никого не интересовало. Завидовать легче, чем работать. Говорили, что как педагог Марков был не без таланта. Среди его учеников были не только школьники, но и солисты Краснознаменного ансамбля Советской Армии, артисты ансамбля «Березка». Летом Марков подрабатывал гидом в «Интуристе» и переводчиком на всевозможных международных выставках в Сокольниках. В институте отношение к Маркову было неоднозначным. Многие преподаватели считали его очень талантливым студентом. Но кое-кто тоже считал его фарцовщиком. Их раздражала его прическа, длинные волосы, манера одеваться в английском стиле. Кто-то занижал ему оценки, отдавая предпочтение более усидчивым студенткам. Кафедра грамматики благоволила к Маркову, рекомендуя задуматься над аспирантурой. И вот сегодня вечером судьба подарила ему встречу с тремя очень симпатичными и модно одетыми девушками.

Марков выбрал столик в углу кафе, подальше от сцены. Спросил у девушек и заказал, что они захотели. Хотя меню в «КМ» было скудным: шампанское, фрукты, яичница, котлеты «по-киевски», салат «оливье», наборы шоколадных конфет. Да вот, пожалуй, и все меню. Девушкам заказали шампанское, фрукты. На сцене уже играли «Виражи», ансамбль МГИМО МИД СССР. Играли и звучали хорошо. Гитары фирменные, аппаратура тоже, песни в основном английские. Дети загранработников играют так, для удовольствия. Это все объяснил Марков девушкам, перекрикивая группу «Виражи». Девушки из моисеевского рассказали, как летом в Лондоне в клубе «Марки» слушали английскую группу «Who». После «Виражей» выступал молодой талантливый Саша Градский.

Где-то около 11 вечера стали расходиться, группы собирали аппаратуру. Музыканты и посетители пошли к метро, а кое-кто толпился на остановке троллейбуса, которая была как раз напротив входа в кафе. Наташа, Ира и Антонина пригласили Сашу к Наталье, которая жила рядом, в доме, где был магазин «Пионер». Сталинский дом, двухкомнатная просторная квартира, с хорошей аппаратурой и пластинками. У Саши загорелись глаза и захватило дух: «Ух ты!» Антонина позвонила Сашиной маме и сказала, чтобы родители не волновались. Повесила трубку и продолжала раздеваться прямо в спальне, откуда и звонила Сашиным родителям. Полураздетая, в спущенном чулке, в одном сапоге итальянской фирмы «Розетти» она силой овладела Сашей, завалив его на себя в широкую двуспальную Наташину кровать. Где-то полпервого Тоня собралась, позвонила матери:

— Мама, не волнуйся. Я у Наташи, скоро буду.

Поцеловала Сашу, попрощалась с Натальей и, хлопнув дверью, зацокала каблучками на лестничной площадке.

Саша, слегка обалдевший, сидел на кухне в полурасстегнутой рубашке, в джинсах, босиком, грея руки о чашку бразильского душистого кофе, который ему налила Наталья.

— Это все Антонина, — улыбнулась Наташа. — Она всегда так. Ее мать требует, чтобы она ночевала дома — и никаких мужиков.

Наташа уже стояла перед Сашей почти голая, в трусах и бюстгальтере.

— Пойди, прими душ, а я жду тебя в спальне, — сказала она, протягивая ему душистое китайское махровое полотенце.

Увидев на кухне телефон, Саша позвонил родителям, сказал, что заночует у знакомых, и продиктовал номер телефона.

Наташа Саше понравилась: высокая, стройная, любила музыку, собирала пластинки. Правда, она на 5 лет была его старше, а так ничего девушка.

Утром, в 8 часов, позвонил Сашин отец, то ли проверяя сына, жив ли здоров, то ли действительно вчера звонили от проректора по международным связям, а мама забыла сказать. За завтраком Наташа показывала записи на салфетках.

— Вот вчера со мной познакомились: Слава Кеслер, Слава Малежик. Знаешь таких?

— Знаю, Кеслер — группа «Мозаика», Малежик — группа «Ребята».

— А так еще подходил Юра Айзеншпис, Миша Айзенштадт. Самостоятельные ребята, сразу видно. Шампанского поставили, фруктов принесли. Конечно, Антонина со своим б… ским характером шла нарасхват.

— А куда Ира вчера ушла? — спросил Саша, доедая чайной ложечкой очень вкусный «варенец», купленный на рынке.

— Домой, куда же еще! Она недалеко живет, на улице Горького, у Моссовета.

Домой Саша добрался где-то около 6 вечера. Рассказал родителям о том, что в институт опять приезжают англичане-стажеры. Ничего в этом удивительного нет. Они каждый год ездят. Удивительно другое. В составе группы руководителем приезжает Барбара Стоун, хорошая знакомая Саши Маркова. И в своих пожеланиях она просила, чтобы со стажерами работала именно учебная группа Саши Маркова и лично он, Саша Марков, в обязательном порядке. В 67-м году визит англичан и вообще любых иностранцев-западников приравнивался к визиту инопланетян. Общаться с англичанами доверялось лучшей по успеваемости группе факультета, каковой и являлась группа Маркова. Сам он, правда, у факультетского начальства не котировался. А вот группа была лучшей. Декан факультета даже возмутилась: почему Марков будет постоянно общаться с Барбарой Стоун?

— Ну, значит, так надо, — ответил проректор по иностранным вопросам.

Декан сразу успокоилась. В апреле ей по обмену предстояло со студентами ехать в Англию:

— Может студентку-отличницу прикрепить ему в помощь?

— А вот про студентку мне указаний не было, — ответил проректор.

Услышав слова «указаний не было», декан сникла быстро, сообразив, что инициатива будет наказана, раз не было указаний. Ну ладно, Марков так Марков, согласилась декан. Поездка в столицу Туманного Альбиона вновь становилась реальностью. Про себя решила: «Ну его, этого Маркова!»

Барбара Стоун, ведущая музыкальных программ русской службы Би-би-си, приезжала в СССР со студентами третий раз. Сначала студентка как студентка. Группа, где учился Марков в первый ее приезд, по согласованию с ректоратом пригласила англичан в новую квартиру Марковых, в которую они переехали в марте 66-го года. Дом

Марковых был недалеко от нового общежития МГПИ, где и разместили англичан. Двух раз было достаточно, чтобы, гуляя с Сашей, Барбара научилась находить дом Маркова. На третий вечер она неожиданно пришла к Маркову, послушала музыку, в основном английских групп, и ушла. Переспят они через год, в конце апреля 1967 года, когда Барбара вновь приедет в СССР со студентами. Все будет так же неожиданно, как и в первый раз. Она придет к нему вечером, родители будут на даче, Саша один в квартире. Он не смог удержаться при виде высокой девушки в короткой мини-юбке — последний писк английской моды. Они встречались втайне от деканата и группы отличниц факультета английского языка. Удивительно, но она скрывала их встречи от других английских студентов. По совету отца Саша, смущаясь, рассказал все проректору. Но тот не усмотрел в их встречах ничего плохого, посоветовал держать это все в тайне. Когда Саша через несколько дней рассказал, что и Барбара среди англичан не афиширует их встречи, проректор закурил, подождал, когда появится пепел на сигарете, стряхнул его в пепельницу.

— Ну я так и думал. Впрочем, это даже к лучшему.

Саша активно работал в бит-клубе, несколько раз брал Барбару, хорошо говорящую по-русски, на выступления различных групп, в кафе, где Юра Айзеншпис или Миша Айзенштадт организовывали сейшены, как тогда это все называлось в народе, так как официального названия всему этому еще придумано не было.

* * *

В русской службе Би-би-си началась смена поколений. Великолепный ведущий Энтони Кэш, который придумал много остроумных ходов в музыкальных передачах русской службы, уходил продюсером музыкальных программ Би-би-си. Уходил ведущий англичанин, хорошо владевший русским языком. Это он в течение нескольких лет объявлял: «Здравствуйте. У микрофона Кэш Антоний, любитель джаза и симфоний. Я буду услаждать вас что есть мочи до самой что ни на есть московской полуночи». Передача выходила в эфир в 23.30 и длилась 30 минут.

Возникавшие в СССР группы типа «Битлз» в британской разведке МИ-6 заметили. Сотрудникам английского посольства в Москве из Лондона обратили на это явление внимание. Но сотрудникам посольства проникать на выступления в бит-клуб и просто даже в кафе было затруднительно. Советское общество было все-таки замкнутым пространством. Появление иностранцев там, где были русские, воспринималось настороженно. Стажерам, изучавшим русский язык в различных вузах, было намного легче попадать на различные мероприятия с участием групп вместе со студентами. Но получить нужную информацию об участниках групп было трудно. Так, слухи — это сколько угодно, а вот конкретно кто есть кто — не получалось. И вдруг Барбара Стоун и Александр Марков. Саша Марков не для разведки, предателем не станет, не то воспитание. Отец хорошо известен в МИ-6. В 45-м году работал на Потсдамской конференции переводчиком, затем в комендатуре Берлина. В СССР вернулся в 53-м году. Владеет свободно немецким, английским и французским языками. Член КПСС, в настоящее время работает директором курсов иностранных языков. А по утрам преподает в УПДК (Управление дипкорпусом) русский язык иностранным дипломатам. Саша Марков — мальчик из обеспеченной семьи советских патриотов, для МИ-6 бесперспективен. Но через него можно многое узнать, что в принципе не составляет государственной тайны. Но другие и этого не знают, МИ-6 хотелось бы, чтоб один из ведущих музыкальных программ Би-би-си был выходцем из СССР и, желательно, разбирался в музыке. Но и это было не очень-то обязательным.

До Москвы и МГПИ им. В. И. Ленина Барбара Стоун, уже будучи основной музыкальной ведущей русской службы Би-би-си, добралась в апреле 68-го года с очередной группой стажеров в качестве руководителя и на следующий день появилась в постели у Саши Маркова.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.