СЕРГЕЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ (1857-1905)
СЕРГЕЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ (1857-1905)
Сын императора Александра II, великий князь. Московский генерал-губернатор в 1891–1905, с 1896 г. командующий войсками Московского военного округа. Убит эсером Каляевым.
После убийства Плеве оставшиеся на воле члены боевой организации на время покинули Россию и отправились в Женеву. Убийство министра внутренних дел России прибавило партии социалистов-революционеров известности и веса в Европе. В распоряжение эсеров стали поступать денежные средства, и ряды партии пополнялись все новыми и новыми членами. В августе боевая организация принимает новый устав:
«1. Боевая организация ставит себе задачей борьбу с самодержавием путем террористических актов.
2. Боевая организация пользуется полной технической и организационной самостоятельностью, имеет свою отдельную кассу и связана с партией через посредство центрального комитета.
3. Боевая организация имеет обязанность сообразоваться с общими указаниями центрального комитета, касающимися:
a) Круга лиц, против коих должна направляться деятельность боевой организации.
b) Момента полного или временного, по политическим соображениям, прекращения террористической борьбы.
Примечание. В случае объявления центральным комитетом полного или временного, по политическим соображениям, прекращения террористической борьбы боевая организация оставляет за собой право довести до конца свои предприятия, если таковые ею были начаты до означенного объявления центрального комитета, какового права боевая организация может быть лишена лишь специальным постановлением общего съезда партии.
4. Все сношения между центральным комитетом и боевой организацией ведутся через особого уполномоченного, выбираемого комитетом боевой организации из числа членов последней.
5. Верховным органом боевой организации является комитет, пополняемый через кооптацию из числа ее членов.
6. Все права комитета, кроме нижеперечисленных, передаются им избираемому им же из числа его членов, сменяемому по единогласному соглашению всех членов комитета, члену-распорядителю.
7. Комитет боевой организации сохраняет за собой:
a) Право приема новых и исключения старых членов как комитета, так и организации (во всех случаях с единогласного соглашения всех членов комитета).
b) Право участия в составлении плана действий, причем, в случае разногласия между отдельными членами комитета, решающий голос остается за членом-распорядителем.
c) Право участия в составлении литературных произведений, издаваемых от имени боевой организации.
8. Одновременно с выбором члена-распорядителя комитет боевой организации проводит выбор его заместителя, к каковому заместителю переходят все права и полномочия члена-распорядителя в случае ареста последнего.
9. Число членов комитета боевой организации неограничен, в случае же ареста одного из них все права его переходят к заранее намеченному комитетом кандидату.
10. Члены боевой организации во всех своих действиях подчинены комитету боевой организации.
11. В случае одновременного ареста всех членов комитета боевой организации или всех ее членов, кроме одного (заранее намеченного комитетом кандидата), право кооптации постоянного комитета боевой организации переходит к заграничному ее представителю, а во втором случае — также и к кандидату в члены комитета боевой организации.
12. Настоящий устав может быть изменен лишь с единогласного соглашения всех членов комитета боевой организации и ее заграничного представителя».
Как мы видим, благодаря новому уставу, боевая организация получила относительную свободу действий и независимость от центрального комитета партии. Скорее всего, именно автономность боевой организации помогла ей в дальнейшем обеспечить конспиративность своих действий. Члены боевой организации смогли организовать несколько покушений, несмотря на наличие в ее рядах такого высокопоставленного провокатора, как Азеф. Последний был назначен членом-распорядителем комитета боевой организации, Савинков стал его заместителем. Кроме них в комитет вошел Швейцер.
Затем боевая организация переместилась в Париж. Здесь находилась динамитная мастерская. В ней Швейцер обучил своих товарищей технике динамитного дела. В Париже комитет принял решение заняться организацией одновременно трех покушений: на петербургского генерал-губернотора Трепова, на киевского генерал-губернатора Клейгельса и на генерал-губернатора Москвы великого князя Сергея Александровича. Организация разделилась на три группы. Московскую группу возглавил Савинков. В нее вошли Каляев, Дора Бриллиант, эсерка, участвовавшая еще в организации покушения на Плеве, и Моисеенко — новый член организации, привлеченный Савинковым. Кроме того, Савинков получил рекомендацию от Азефа привлечь в дальнейшем к покушению на великого князя одного бывшего народовольца, проживающего в Баку.
Как и при организации покушения на Плеве, эсеры решили установить за генерал-губернатором наблюдение, с тем чтобы выяснить, когда и где можно прогнозировать появление его выезда. Сперва нужно было выяснить, в каком именно из трех своих домов живет Сергей Александрович. Боевая организация приняла решение не вступать в контакт с членами Московского комитета партии эсеров. Моисеенко поднялся на колокольню Ивана Великого. Там он принялся расспрашивать сопровождавшего его сторожа о московских достопримечательностях, и в том числе попросил показать ему генерал-губернаторский дом.
После этого террористы использовали уже опробованную в деле Плеве тактику наблюдения. Каляев и Моисеенко купили две пары саней, лошадей, соответствующую одежду и стали вести наблюдение под видом извозчиков. Оставим на время революционеров за этим требующим терпения делом и познакомимся поближе с объектом их пристального внимания.
Великий князь Сергей Александрович был пятым сыном императора Александра II. Он родился 29 апреля 1857 года. Воспитание было поручено Анне Федоровне Тютчевой, дочери поэта. В 1865 году по совету врачей мальчика отправили в Москву — Петербургский климат плохо сказывался на состоянии легких императорского сына. Сергей Александрович получил всестороннее домашнее образование. С ним занимались прекрасные педагоги и крупные ученые. Достаточно назвать среди них имена Сергея Михайловича Соловьева — одного из ведущих историков России, и знаменитого юриста Анатолия Федоровича Кони.
Сергей Александрович был воспитан в атмосфере глубокой религиозности. Его мать, императрица Мария Александровна, сама была очень набожна и старалась привить глубокие религиозные чувства своим детям. А Сергей, по словам его старшего брата Александра III, был любимым сыном императрицы. Кроме того, в воспитании великого князя принимали участие многие высокопоставленные православные священники.
Когда Сергею Александровичу исполнилось 18 лет, Анатолий Федорович Кони, для ознакомления своего ученика с реалиями жизни, устроил ему несколько «экскурсий» по тюрьмам Москвы. Эти посещения произвели на молодого великого князя неизгладимое впечатление. Через много лет, уже будучи генерал-губернатором Москвы, Сергей Александрович скажет Кони: «Я много видел тяжелых картин на своем веку, но ничто не произвело на меня такого подавляющего действия, как то, что вы мне показали тогда, — этого нельзя забыть!»
Летом 1877 года великий князь заболел тифом, но болезнь протекала легко, и через месяц он поправился.
В 1877–1878 годах Сергей Александрович принимал участие в русско-турецкой войне. За мужество и храбрость, проявленные во время кампании, был награжден орденом Святого Георгия 4-й степени.
С детства и до конца жизни религия занимает в жизни Сергея Александровича очень важное место. После смерти в 1880 году матери и убийства в 1881 году отца великий князь отправляется в паломничество по святым местам. Во время этой поездки он познакомился с особенностями быта российских богомольцев и, вернувшись на родину, основал «Православное Палестинское Общество», одной из целей которого было облегчить православным верующим паломничество в Святую землю.
В 1882 году Сергей Александрович стал командиром первого батальона лейб-гвардии Преображенского полка, продолжив тем самым свою военную карьеру.
В 1884 году великий князь вступил в брак с принцессой Гессен-Дармштадтской Елизаветой. Несмотря на обстоятельства, о которых мы расскажем немного позже, брак этот, по крайней мере внешне, выглядел достаточно счастливым.
В 1887 году Сергей Александрович получает звание генерал-майора и становится командиром Преображенского полка. Осенью следующего года супружеская чета совершила совместную поездку по Святой земле. А в 1891 году княгиня Елизавета, к неописуемой радости своего супруга, приняла православие.
Краткое описание дальнейшей карьеры Сергея Александровича можно изложить в нескольких датах. 26 февраля 1891 года великий князь Сергей был назначен генерал-губернатором Москвы. В 1894 году он становится членом Государственного совета. В 1896 получает звание генерал-лейтенанта и назначение командующим войсками Московского военного округа. В конце 1904 года Сергей Александрович подает императору прошение об отставке с поста генерал-губернатора Москвы. 1 января это прошение было подписано Николаем II. Таким образом, к моменту своей смерти (4 февраля 1905 года) Сергей Александрович уже не занимал пост генерал-губернатора, но являлся командующим Московским военным округом.
Пребывая на посту генерал-губернатора Москвы, Сергей Александрович входил в состав целого ряда благотворительных и просветительских обществ в качестве председателя или попечителя. Вот неполный перечень таких обществ: «Московское общество призрения, воспитания и обучения слепых детей», «Комитет для оказания пособий вдовам и сиротам, пострадавшим на войне», «Московское общество покровительства беспризорных и освобожденных из мест заключения несовершеннолетних»; «Московский Совет детских приютов», «Иверская община сестер милосердия»; «Комиссия по устройству чтений для рабочих».
В своем имении Ильинское Сергей Александрович прослыл добрым и щедрым человеком. Он основал родильный дом для женщин окрестных деревень, строил школы, больницы, щедро помогал крестьянам в случае различных бедствий, организовывал праздники и ярмарки.
Кроме того, с весны 1881 года, после смерти своего отца, Сергей Александрович возглавил управление Российского исторического музея, основанного Александром II.
Вот краткое изложение биографии и деяний великого князя Сергея Александровича. Таким его описывали официальные источники. Так чем же этот щедрый меценат, храбрый защитник отечества и ревнитель православия так насолил партии социалистов-революционеров? Дело в том, что реальный великий князь Сергей Александрович несколько отличался от портрета, составленного официальными биографами после его смерти.
Прежде всего, для того чтобы дать более полное портретное описание Сергея Александровича, следует сказать, что он был одним из самых известных в России гомосексуалистов. Из своих наклонностей великий князь не делал большого секрета и часто появлялся в обществе со своими любовниками. Еще до своего назначения на пост генерал-губернатора он основал в Москве закрытый клуб гомосексуалистов, который просуществовал до 1891 года. Само по себе это обстоятельство, конечно, не является преступным, но Сергей Александрович, как говорится, «использовал служебное положение» и обеспечивал карьеры своим любовникам. Гомосексуальность великого князя официальные биографы объявляли клеветой, но об этом обстоятельстве знали все. Оно дало обильную почву для всевозможных сплетен и анекдотов. Но, конечно же, не личная жизнь великого князя привела эсеров к решению убить его.
Причины, по которым партия социалистов-революционеров решила убить Сергея Александровича, высказал позже Иван Каляев. Вот отрывок из его речи, произнесенной на суде:
«Великий князь был одним из видных представителей и руководителей реакционной партии, господствующей в России. Партия эта мечтает о возвращении к мрачнейшим временам Александра III, культ имени которого она исповедует. Деятельность, влияние великого князя Сергея тесно связаны со всем царствованием Николая II, от самого начала его. Ужасная ходынская катастрофа и роль в ней Сергея были вступлением в это злосчастное царствование [В 1896 году в Москве на Ходынском поле произошла трагедия. По случаю коронации Николая II, племянника Сергея Александровича, там должны были раздавать подарки: кружки с изображением императора. Из-за плохой организации этого мероприятия началась давка, в которой погибло 1389 человек, около 1300 было изувечено]. Расследовавший еще тогда причины этой катастрофы граф Пален сказал, в виде заключения, что нельзя назначать безответственных лиц на ответственные посты. И вот боевая организация партии социалистов-революционеров должна была безответственного перед законом великого князя сделать ответственным перед народом.
Конечно, чтобы подпасть под революционную кару, великий князь Сергей должен был накопить и накопил бесчисленное количество преступлений перед народом. Деятельность его проявлялась на трех различных поприщах. Как московский генерал-губернатор, он оставил по себе такую память, которая заставляет бледнеть даже воспоминание о пресловутом Закревском [в 1828–1831 гг. — министр внутренних дел, прославился своей жестокостью при подавлении «холерных бунтов»]. Полное пренебрежение к закону и безответственность великого князя сделали из Москвы поистине какое-то особое великокняжество. Преследование всех культурных начинаний, закрытие просветительных обществ, гонения на бедняков-евреев, опыты политического развращения рабочих, преследование всех протестующих против современного строя, — вот в какого рода деяниях выражалась роль убитого, как маленького самодержца Москвы. Во-вторых, как лицо, занимающее видное место в правительственном механизме, он был главой реакционной партии, вдохновителем всех репрессивных попыток, покровителем всех наиболее ярких и видных деятелей политики насильственного подавления всех народных и общественных движений. Еще Плеве заезжал к великому князю Сергею за советами перед своей знаменитой поездкой в Троицкую лавру, за которой последовала поездка на усмирение полтавских и харьковских крестьян. Его другом был Сипягин [см. предыдущую главу], его ставленником был Боголепов [министр просвещения, ужесточивший преследование студентов за революционные выступления]. Все политическое направление правительства отмечено его влиянием. Он боролся против слабой попытки смягчения железного режима Святополком-Мирским [министр внутренних дел, пришедший на смену Плеве, пытался идти по пути сотрудничества с оппозицией], объявляя, что «это — начало конца». Он провел на место Святополка своих ставленников — Булыгина и Трепова, роль которого в кровавых январских событиях [речь идет о так называемом «кровавом воскресенье», Булыгин — министр внутренних дел, сменивший Святополка-Мирского, Трепов — генерал-губернатор Петербурга] слишком известна. Наконец третье поприще его деятельности, где роль его была наиболее значительна, хотя и наименее известна: это — личное влияние на царя. «Дядя и друг государев» выступает здесь как наиболее беспощадный и неуклонный представитель интересов династии».
Но все это Иван Каляев скажет позже, а сейчас он, одевшись извозчиком, выслеживает маршруты перемещения московского генерал-губернатора. Вскоре ему и Моисеенко удалось установить внешний вид кареты великого князя. Также было выяснено, что два-три раза в неделю Сергей Александрович ездит в Кремль. Предварительный этап подготовки был завершен.
В начале декабря Савинков отправился в Баку, для того чтобы встретиться с рекомендованным Азефом человеком и предложить ему принять участие в покушении. Этого человека найти не удалось, но Бакинский комитет партии рекомендовал вместо него Петра Александровича Куликовского, давно стремившегося принять участие в террористической работе. Савинков встретился с Куликовским и взял его в дело.
Но в Москве тем временем произошли некоторые изменения. 5–6 декабря в городе прошли студенческие демонстрации. Московский комитет партии эсеров, не зная о деятельности боевой организации, опубликовал следующее заявление: «Московский комитет партии социалистов-революционеров считает нужным предупредить, что если назначенная на 5 и 6 декабря политическая демонстрация будет сопровождаться такой же зверской расправой со стороны властей и полиции, как это было еще на днях в Петербурге, то вся ответственность за зверства падет на головы генерал-губернатора Сергея и полицмейстера Трепова [тогда еще Трепов был московским обер-полицмейстером]. Комитет не остановится перед тем, чтобы казнить их».
То ли напуганный заявлением эсеров, то ли по каким-то другим причинам Сергей Александрович сменил место жительства. Террористам пришлось вновь выяснять, где он обитает и какими маршрутами перемещается по городу. Вскоре стало известно, что генерал-губернатор живет в Нескучном дворце. Наблюдение показало, что он продолжает ездить в Кремль в различные дни и часы, но по одному и тому же маршруту. Во избежание дальнейших недоразумений Савинков встретился с представителем Московского комитета партии и, убедившись, что у комитета нет реальных шансов убить Сергея Александровича, попросил прекратить деятельность в этом направлении.
10 января до Москвы дошли сведения о трагедии, накануне разыгравшейся в Петербурге (подробней в следующей главе). Скорее всего, опасаясь мести со стороны революционеров, Сергей Александрович снова переехал, чем, возможно, несколько отсрочил свою гибель. На этот раз он поселился в Николаевском дворце, расположенном непосредственно на территории Кремля. Моисеенко пошел на очень дерзкий шаг. В то время доступ в Кремль был свободным, и он остановился со своими санями прямо у Царь-пушки, на глазах у многочисленных городовых и филеров. Благодаря этому Моисеенко вскоре смог установить, что генерал-губернатор часто выезжает через Никольские ворота. Дальше было установлено, что он ездит в свою канцелярию на Тверской. Но поездки Сергея Александровича были нерегулярными, и это затрудняло осуществление покушения. Оставалась возможность выяснить маршрут какого-либо торжественного выезда из газет.
Между тем в Москву прибыл из Петербурга некто Рутенберг — участник демонстрации 9 января. Он сообщил Савинкову, что в столице восстание, и предложил переместить боевую организацию туда, чтобы поддержать рабочее движение. Савинков совершил поездку в Петербург, где, правда, убедился в том, что рабочее движение обессилено потерями и попытки возродить его вряд ли принесут успех.
В конце января 1905 года подготовка покушения перешла в финальную стадию. Каляев, которому на этот раз отводилась роль одного из главных исполнителей, продал сани, лошадей и совершил поездку в Харьков, откуда вернулся с новыми документами (террористы не хотели, чтобы полиции стал известен их способ наблюдения в случае ареста Каляева).
2 февраля в Большом театре должен был состояться спектакль в пользу Красного Креста. Пропустить это представление великий князь не мог. На этот день и было назначено покушение. Савинков съездил в Юрьев, где Дора Бриллиант хранила динамит, и вместе они привезли взрывчатку в Москву.
Было подготовлено две бомбы. Одну получил Каляев, другую — Куликовский. Два метателя были нужны, потому что было непонятно, каким именно маршрутом великий князь поедет в театр. В 8 часов вечера Каляев занял позицию на Воскресенской площади, а Куликовский в проезде Александровского сада. Оба метателя были одеты крестьянами. В начале девятого показалась карета великого князя. Она свернула на Воскресенскую площадь. Каляев уже поднял руку, чтобы бросить бомбу, но в последний момент увидел, что в карете, кроме Сергея Александровича, находится его семья: жена и двое детей. Террорист не бросил бомбу. Впоследствии все товарищи по боевой организации одобрили решение Каляева. Теперь оставалась надежда, что обратно семья поедет раздельно. Но по окончании спектакля великий князь вышел из театра в сопровождении супруги и детей. 2 февраля покушение так и не состоялось.
В полночь Савинков передал Доре Бриллиант так и неиспользованные бомбы. Ночь Савинков, Каляев и Куликовский провели в ресторане, так как больше идти было некуда. На основании прошлых наблюдений боевая организация пришла к выводу, что 3, 4 или 5 февраля великий князь поедет в генерал-губернаторский дом. Осуществить покушение 3-го террористы не посчитали возможным, метальщики были измучены бессонной ночью и переживаниями. Следующая попытка была назначена на 4 февраля. Но утром в назначенный день у Куликовского сдали нервы, и он отказался принимать дальнейшее участие в деле Сергея Александровича. Тем не менее, нельзя не рассказать о дальнейшей судьбе этого человека. Через несколько месяцев он был арестован в Москве, но смог бежать из полицейской части, где содержался. 28 июня 1905 года, находясь в розыске, он явился на прием к московскому градоначальнику, графу Шувалову, и застрелил его. За это убийство Московским военно-окружным судом он был приговорен к смертной казни. Казнь ему была заменена бессрочной каторгой.
Между тем 4 февраля боевая организация попала в сложную ситуацию: бомбы были заново заряжены (а каждый процесс их зарядки и разрядки был связан с риском), а террористы располагали всего одним метальщиком. По словам Савинкова, сам он не мог сейчас принять участие в покушении, так как тем самым поставить бы под угрозу судьбу англичанина, по документам которого он проживал в Москве, а Моисеенко был пока еще извозчиком, и нужно было определенное время, чтобы выйти из этого амплуа.
Тогда Каляев, несмотря на возражения, убедил Савинкова попытать счастья и осуществить покушение с одним метальщиком. В два часа дня Каляев попрощался с Савинковым и вошел в Кремль через Никольские ворота. Войдя в Кремль, он у здания суда встретил карету великого князя. Вот как описывает дальнейшее сам Каляев: «Против всех моих забот, я остался 4 февраля жив. Я бросал на расстоянии четырех шагов, не более, с разбега, в упор, я был захвачен вихрем взрыва, видел, как разрывалась карета. После того как облако рассеялось, я оказался у остатков задних колес. Помню, в меня пахнуло дымом и щепками прямо в лицо, сорвало шапку. Я не упал, а только отвернул лицо. Потом увидел шагах в пяти от себя, ближе к воротам, комья великокняжеской одежды и обнаженное тело. Шагах в десяти за каретой лежала моя шапка, я подошел, поднял ее и надел. Я огляделся. Вся поддевка моя была истыкана кусками дерева, висели клочья, и она вся обгорела. С лица обильно лилась кровь, и я понял, что мне не уйти, хотя было несколько долгих мгновений, когда никого не было вокруг. Я пошел. В это время послышалось сзади: «держи, держи.» — на меня чуть не наехали сыщичьи сани, и чьи-то руки овладели мной.»
Второе описание этих событий было сделано со слов очевидца и опубликовано в «Революционной России». Вот оно:
«Взрыв бомбы произошел приблизительно в 2 часа 45 минут. Он был слышен в отдаленных частях Москвы. Особенно сильный переполох произошел в здании суда. Заседания шли во многих местах, канцелярии все работали, когда произошел взрыв. Многие подумали, что это землетрясение, другие, что рушится старое здание суда. Все окна по фасаду были выбиты, судьи, канцеляристы попадали со своих мест. Когда через десять минут пришли в себя и догадались, в чем дело, то многие бросились из здания суда к месту взрыва. На месте казни лежала бесформенная куча, вышиной вершков в десять, состоявшая из мелких частей кареты, одежды и изуродованного тела. Публика, человек тридцать, сбежавшихся первыми, осматривала следы разрушения; некоторые пробовали высвободить из под обломков труп. Зрелище было подавляющее. Головы не оказалось, из других частей можно было разобрать только руку и часть ноги. В это время выскочила Елизавета Федоровна в ротонде, но без шляпы, и бросилась к бесформенной куче. Все стояли в шапках. Княгиня это заметила. Она бросалась от одного к другому и кричала: «Как вам не стыдно, что вы здесь смотрите, уходите отсюда». Лакей обратился к публике с просьбой снять шапки, но ничто на толпу не действовало, никто шапки не снимал и не уходил. Полиция же это время, минут тридцать, бездействовала, — заметна была полная растерянность. Товарищ прокурора судебной палаты, безучастно и растерянно, крадучись, прошел из здания мимо толпы через площадь, потом раза два на извозчике появлялся и опять исчезал. Уже очень нескоро появились солдаты и оцепили место происшествия, отодвинув публику».
А вот как рассказывает об убийстве официальный источник:
«4 февраля 1905 года в Москве, в то время, когда великий князь Сергей Александрович проезжал в карете из Никольского дворца на Тверскую, на Сенатской площади, в расстоянии 65 шагов от Никольских ворот, неизвестный злоумышленник бросил в карету его высочества бомбу. Взрывом, происшедшим от разорвавшейся бомбы, великий князь был убит на месте, а сидевшему на козлах кучеру Андрею Рудинкину были причинены многочисленные тяжкие телесные повреждения. Тело великого князя оказалось обезображенным, причем голова, шея, верхняя часть груди с левым плечом и рукой были оторваны и совершенно разрушены, левая нога переломлена, с раздроблением бедра, от которого отделилась нижняя его часть, голень и стопа. Силой произведенного злоумышленником взрыва кузов кареты, в которой следовал великий князь, был расщеплен на мелкие куски, и кроме того были выбиты стекла наружных рам ближайшей к Никольским воротам части зданий судебных установлений и расположенного против этого здания арсенала».
Каляев был заключен в Бутырскую тюрьму. Через несколько дней, 7 февраля, его посетила вдова убитого великого князя. Она вручила убийце собственного мужа иконку и пообещала молиться за него. Напоследок Каляев сказал великой княгине: «Прощайте. Повторяю, мне очень больно, что я причинил вам горе, но я исполнил свой долг, и я его исполню до конца и вынесу все, что мне предстоит». Впоследствии обстоятельства этого визита были описаны в официальной прессе в искаженном виде: террорист якобы каялся в содеянном.
Суд над Каляевым состоялся 5 апреля 1905 года в Петербурге.
Каляев был приговорен к смертной казни. После оглашения приговора он сказал судьям:
«Я счастлив вашим приговором, надеюсь, что вы решитесь его исполнить надо мной так же открыто и всенародно, как я исполнил приговор партии социалистов-революционеров. Учитесь смотреть прямо в глаза надвигающейся революции».
Вдова Сергея Александровича, Елизавета Федоровна, отправилась в Петербург с тем, чтобы просить императора о помиловании для террориста, но получила отказ. 9 мая Каляев был переведен из Петропавловской крепости в Шлиссельбург. 10 мая около 10 часов вечера его посетил священник. От его услуг террорист отказался, сказав, что он человек верующий, но обрядов не признает. Во втором часу ночи приговоренного вывели во двор, где была приготовлена виселица. Взойдя на эшафот, Каляев вторично отказался от услуг священника.
Останки великого князя Сергея Александровича были захоронены в Чудовом монастыре в Кремле. На месте его убийства был воздвигнут бронзовый крест по проекту Виктора Михайловича Васнецова. По некоторым сведениям, этот крест был снесен лично Лениным на субботнике. 17 сентября 1995 года останки Сергея Александровича перенесены из Кремля в Ново-Спасский монастырь. Там же был установлен воссозданный по сохранившемуся эскизу великого художника крест.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.