Глава 8 точка КАРЬЕРА

Глава 8

точка КАРЬЕРА

Подлинная жизнь

Пятничная ночь в швейцарском Давосе въедалась холодной. Скидывая угги и пытаясь протиснуться через металлодетектор, я на мгновение пожалела, что не осталась в Калифорнии с Брентом. «Не останавливайся», — подумала я. Дом был далеко, но я не имела права упустить такой шанс.

В январе 2010 года мне предложили представлять «Фейсбук» на Международном экономическом форуме в Давосе. Каждый год главы государств, лидеры корпораций, знаменитости, ученые и представители прессы съезжаются на этот форум, чтобы обсудить инновационные достижения в решении самых актуальных мировых проблем.

В тот раз на форуме организовали специальную пятничную трапезу, которая традиционно совершается в преддверии еврейского Шаббата. Так как я горжусь наследием своих предков, мне было очень приятно оказаться в числе приглашенных. Ко всему прочему, я наконец смогла с чистым сердцем доложить маме, что нашла местечко, куда можно пойти на Шаббат.

Обед проходил в небольшом номере отеля, расположенного прямо перед конференц-центром. По дороге я изумленно глазела по сторонам. Здесь собрались самые известные евреи планеты. Эли Визель — гуманист и филантроп, переживший холокост, Шимон Перес — президент Израиля и лауреат Нобелевской премии, Гэри и Лаура Лаудер из «Эсте Лаудер», главный раввин Москвы, заместитель Хиллари Клинтон и так далее. Количество известных и влиятельных людей просто зашкаливало.

Я немного разволновалась, но вскоре успокоилась. Несмотря на впечатляющую компанию, это был обычный ужин накануне Шаббата — интимный, шумный, веселый.

Усевшись на свое место рядом с Джулиусом Геначовски, председателем Федерального агентства по связи США и главным защитником позиции интернет-нейтралитета, я стала всматриваться в лица окружающих в попытке узнать еще кого-нибудь. И в этот момент почувствовала, как кто-то похлопывает меня по плечу. Подняв глаза, я увидела Йосси Варди — одного из самых популярных израильтян, чье имя неразрывно связано со словами «техника», «Израиль» и «еврейский».

— Рэнди, — сказал Йосси. — Обычно вступительную песню к Шаббату поет Эли Визель, но сегодня он не слишком хорошо себя чувствует и предпочел бы не петь.

«Продолжай», — подумала я.

И Иосси продолжил:

— Может, ты споешь нам «Золотой Иерусалим»?

Я на мгновение задумалась над этим предложением. «Золотой Иерусалим» — это известная израильская народная песня, воспевающая красоту страны. Я вспомнила школьные времена, когда читала «Ночь» — книгу Эли Визеля о том, как он выживал в Освенциме. Тогда я и предположить не могла, что когда-нибудь встречу человека вроде Эли Визеля, да еще и буду петь для него. Стоять перед президентом Израиля и петь о красоте Израиля было бы честью для любой еврейской женщины.

— Да, — уверенно ответила я. — С радостью.

Но через миг моя уверенность превратилась в панику, когда я вдруг поняла, что не знаю слов. Маленькая неувязка.

Я позвонила Бренту. Он поднял трубку и что-то неразборчиво пробормотал сонным голосом. В Калифорнии была глубокая ночь.

— Брент! — завопила я. — Мне нужен текст песни «Золотой Иерусалим». Нет времени объяснять.

Через несколько секунд текст песни был у меня в телефоне. Я быстро наклонилась к председателю Федерального агентства по связи и сунула ему в руки карманную камеру со словами:

— Держите. Снимите все на видео, пожалуйста, иначе мама меня просто убьет.

Вскоре я стояла рядом с президентом Пересом, который представлял меня всем приглашенным.

— В Сан-Франциско, — начал он, — живет молодой еврейский парень по имени Марк Цукерберг. Он основал огромную компанию, которая называется «Фейсбук» и приносит в год, я думаю, порядка 100 миллионов долларов или что-то около того. Сегодня с нами сестра этого парня, но она не будет заниматься «Фейсбуком». Она будет петь — петь для нас.

Я что-то пробормотала о том, как счастлива оказаться здесь, периодически косясь на свой телефон, улыбнулась, подумав, какой у меня чудесный муж, глубоко вздохнула и начала петь.

«Авир карим цалуль калин, вереах ораним,

Ниса беруах хаарбаим, нм коль паамоним».

(Горный воздух чист, как вино, и запах сосен

Разносится вечерним ветром вместе со звоном колоколов.)

«Увтардемат илан ваэвен, шву я бахалома

Хаир ашер бадад йошевет, у велиба хома».

(И сонное дерево, и камень словно из мечты. Город

Стоит одиноко, и в сердце его — стена.)

В комнате было тихо. Я сделала глубокий вдох и попросила остальных присоединиться к припеву. Комната тут же заполнилась голосами, все пели:

«Ерушалаим шель захав, вешель нехошет ее шель ор

Хале лехоль шираих, ани кинор».

(Иерусалим из золота, бронзы и света, все песни о тебе, и я твоя арфа.)

Закончив петь, я обвела комнату взглядом, чувствуя гордость за себя, за Израиль и за всех евреев. Я буквально слышала, как вопит в Доббс Ферри от радости моя мама.

Я вернулась на свое место, сияя и дрожа от напряжения. Спустя мгновение я извинилась, вышла из-за стола, позвонила Бренту и разрыдалась. Трудно описать словами, что я чувствовала, стоя перед теми самыми людьми, которые тремя поколениями ранее создали государство Израиль, и исполняя для них эту прекрасную песню.

В ту ночь я опубликовала видео на «Фейсбуке» (спасибо председателю Геначовски — именно он его снял!), добавив от себя, что это был один из самых значительных моментов моей жизни. Слишком важный и ценный, чтобы им не поделиться.

Спустя несколько минут на меня посыпались комментарии и сообщения. Одни люди говорили о том, как их тронул момент. Другие делились историями своих Шаббатов. Некоторые задавали вопросы по поводу моего еврейского происхождения, стараясь делать это максимально деликатно. Люди, которых я никогда не видела, отмечали, насколько вдохновляющим получилось видео, и восхищались тем, что я не побоялась гордо встать посреди зала и воспеть свое происхождение и культуру своего народа.

Я была необыкновенно благодарна за все полученные сообщения. Я ощущала удивительную близость не только с друзьями и семьей, но и со всеми остальными членами сообщества. Меня переполняло чувство тепла и любви.

Но были и те, у кого видео вызвало совершенно другую реакцию. Я получила огромное количество личных сообщений от друзей и наставников, которых очень уважала. Все они утверждали, что я совершила ошибку. По их мнению, женщине-руководителю не стоило петь на публике. Такой поступок казался им непрофессиональным. Кроме того, мои знакомые считали, что задевать темы Израиля и религии слишком рискованно.

В тот момент я не посчитала нужным отстаивать свою точку зрения, но потом еще долго размышляла о том, не стоило ли обидеться на этих «доброжелателей». С одной стороны, я гордилась своим еврейским происхождением. Это важная составляющая моей личности. С другой стороны, я приехала в Давос, чтобы представлять «Фейсбук». Если бы мое пение плохо отразилось на компании или на мне самой, то мой шаг действительно можно было бы признать ошибкой.

Кроме того, у меня создалось впечатление, что причиной негодования послужило вовсе не мое пение. Люди интересовались, зачем я сняла это видео и опубликовала его в Сети. Возможно, стоило оставить клип в личном архиве?

Я разрывалась надвое. Тот момент стал одним из самых важных в моей жизни, а профайл на «Фейсбуке» был отражением моей личности. Как я могла не опубликовать это видео? Было во всем этом что-то неладное. Интернет сошел с ума.

В 2011 году я снова полетела в Давос, на этот раз беременная Ашером. На подготовку к конференции у меня было несколько месяцев. Я прекрасно понимала, что вопрос о пении обязательно прозвучит вновь, но совершенно не представляла, как я на него отвечу. Когда это наконец случилось, я вспомнила все комментарии, полученные в прошлом году, и вежливо отказалась, сославшись на свою беременность. Все вели себя очень деликатно, однако у меня все равно остался на душе неприятный осадок. Было такое ощущение, словно я пожертвовала своей национальной гордостью ради профессионального имиджа.

После этого я решила всегда говорить о себе только правду: в Сети и в реальной жизни, на публике и наедине с собой. Можно спорить о том, что такое профессиональный подход, но придерживаться его должен каждый. Только так песня будет искренней.

Профессионал на 360 градусов

С этой философской концепцией я познакомилась после рождения Ашера. Множество раз я обещала самой себе, что никогда не стану одной из «тех мамочек» с «Фейсбука», но в итоге пала жертвой эпидемии и превратилась в типичную мамашу, снимающую каждую секунду жизни новорожденного малыша. Первый зевок? Чудесно. На «Фейсбук» его. Первая икота? Ну конечно, друзья захотят это увидеть. Первое срыгивание? Надо поделиться. Сон в колыбельке? Сон в коляске? Сон в парке?

О боже, это так мило! Неужели есть люди, которые не мечтают разглядывать детские фотографии по пятьдесят раз на дню?

Что ж, вскоре я в этом убедилась.

У меня было несколько предельно честных коллег, и однажды настал тот день, когда один из этих людей решил высказать мне все прямо в лицо. Коллега позвонил мне по телефону и сказал:

— Рэнди. Ашер очаровательный мальчик, но пора тебе с этим заканчивать. Не стоит публиковать миллион фотографий. Нужно поддерживать профессиональную репутацию. Зачем тебе постить каждую секунду материнских забот на «Фейсбук»?

Мы посмеялись над этим, и разговор был окончен. Но, повесив трубку, я вдруг почувствовала жуткий страх.

Публикуя детские фото, я предельно открыто демонстрировала, из чего состоит моя жизнь. Все мое время занимал Ашер, и, естественно, это отражалось на моей странице. Я вела себя уж слишком откровенно. Откровеннее, чем когда-либо.

Что, если фотографии сына пагубно отразились на моем профессиональном «бренде»? Что, если моей репутации нанесен непоправимый урон и теперь коллеги и бизнес-партнеры видят меня совершенно другим человеком? Может, следовало держать свою страницу в стерильном состоянии? Формировать с его помощью профессиональный образ, не вдаваясь в подробности личной жизни? И если это так, мог ли подобный подход нарушить общность онлайн- и офлайн-личностей? Какую часть правдивой информации следовало убрать? Двадцать пять процентов? Пятьдесят процентов?

В конце концов я пришла к выводу, что в смешении профессиональной и личной жизни нет ничего страшного. Я считаю, что люди, которые используют Сеть лишь для формирования идеальной, ничем не запятнанной профессиональной репутации, в корне неправы.

Выслушайте меня.

Сегодня люди, с которыми я работаю или веду бизнес, читают мою рассылку о будущем развлекательной и технологической индустрии, разглядывают «закулисные» фотографии студии «Цукерберг Медиа», смотрят мои интервью и телевизионные выступления каждую неделю. Но они также знают, что я люблю своего сына и обожаю публиковать его снимки. Они знают, что я люблю путешествовать и что я пою в группе под названием «Фидбомб» (знаменитой преемнице «Сути Эванесенс»).

Если раньше я была профессионалкой Рэнди на работе, мамой Рэнди дома и душой компании Рэнди с друзьями, то теперь я вынуждена быть всеми этими Рэнди одновременно. В эру смартфонов, социальных сетей и правдивой онлайн-идентификации становится невозможно разделять бытовую и профессиональную реальности. Я могу использовать «ЛинкедИн» для работы, «Фейсбук» — для социальных контактов, а «Кафе Мам» — для общения с другими мамами. Но если кто-то хочет отследить любую мою деятельность в Сети, ему всего лишь надо научиться пользоваться «Гуглом».

В современной рабочей среде люди делятся на два лагеря с диаметрально противоположными взглядами на личностную идентификацию. Руководители «досмартфоновой эры» полагают, что у человека должен быть профессиональный образ, подобный сжатому профилю из «Форбс» и имеющий мало общего с его настоящей личностью. Но представители моего поколения, выросшие в мире социальных сетей, понимают, что у нас больше нет подобной привилегии. Мы знаем, что у лидеров будущего есть только один вариант: их хобби, интересы, личная жизнь и увлечения будут задокументированы и выставлены на всеобщее обозрение.

Вместо того чтобы пытаться создать тусклый, малоинформативный профессиональный фасад для коллег, лидеры будущего станут многомерными личностями на 360 градусов, в которых частное и профессиональное будут органично уживаться вместе.

Неужели мои коллеги, бизнес-партнеры и знакомые станут хуже думать обо мне только из-за того, что увидели Рэнди не на работе? Надеюсь, нет. Все мы разносторонние, сложные люди, и у каждого из нас есть профессиональная и личная жизнь. Вопрос в том, как их примирить. Мы больше, чем наша работа. Больше, чем просто рядовые сотрудники или начальники. Мы еще и матери, отцы, сестры, братья, друзья, супруги, певцы, поэты, политики, гурманы и спортивные фанаты, — все в одном. Так было всегда. Именно это и делает нас привлекательными.

Так почему бы этим не воспользоваться? Меньше детских фотографий? Нет! Больше детских фотографий — вот мой ответ. Я не собираюсь ограничивать себя в публикациях, это другим нужно писать больше постов.

Если кто-то не хочет вести со мной дела только из-за того, что я опубликовала в Сети фотографию мужа, сына или моей музыкальной группы, значит, мы с этим человеком не сработаемся.

Так давайте же изменим понимание «профессионального». Настал век Интернета, а значит, пора принять очевидное: время, когда наша личная жизнь хранилась в секрете и никак не пересекалась с работой, безвозвратно ушло.

И это хорошо. Оставаясь собой, я могу не бояться, что коллеги узнают о моей жизни что-то шокирующее и неожиданное. Никакие откровения не в силах сделать меня менее успешным менеджером и партнером. Кроме того, сформированная онлайн-личность помогает мне прекрасно справляться с ролью лидера на работе.

Исследования показали, что люди, которые не делятся на «Фейсбуке» подробностями личной жизни с коллегами, менее популярны в коллективе, чем те, кто ведет себя более откровенно. Доклад исследователей Уортонской школы бизнеса Пенсильванского университета показал, что обмен информацией заставляет людей выстраивать более четкие личные связи. Сотрудники, которые регулярно делятся подробностями своей личной жизни с коллегами и начальниками, считаются более хорошими работниками. Людям нравится работать с теми, кому можно доверять.

Конечно, в жизни каждого из нас есть место для «ЛинкедИна» и других профессиональных социальных сетей. Я сама большой фанат «ЛинкедИна» и считаю, что это очень удобная платформа. Но пока он не сможет вместить в себя всю 360-градусную Рэнди, «ЛинкедИн» будет оставаться лишь одним из кусочков моей онлайновой личности, а вовсе не ее плотью и кровью.

Итак, что же делать дальше? Как справиться со страхом и начать освоение новой территории?

Жизнь в мире подлинных онлайн-личностей возможна. Для этого нужно не забывать о здравом смысле, иногда рисковать и мастерски оперировать настройками приватности. В социальной сети каждый превращается в знаменитость, так почему бы нам не стать и собственными публицистами?

Первая проблема. Делясь фактами своей биографии на работе, нужно не забывать с пониманием относиться к той информации, которую вы получаете от своих коллег и знакомых.

Сотрудники любой компании — обыкновенные люди, и большую часть жизни они проводят вне офиса. Считать, что у них нет интересов помимо работы, по меньшей мере глупо. Нормы поведения и отношение к публичному и частному постепенно меняются, и вместе с ними должны изменяться и наши ожидания.

Вторая проблема. Чем больше личного проникает в профессиональное, тем больше профессионального проникает в личное. Как вы отнесетесь к тому, если начальник начнет писать вам письма по работе в одиннадцать вечера?

Согласно опроснику «Правильного Менеджмента», примерно две трети сотрудников заявляют, что начальство шлет им электронные письма в выходные дни и ожидает ответа. Опрос, проведенный «Добрыми Технологиями», показал, что более 80 процентов людей продолжают работать и после того, как покинули офис. В среднем по 7 часов в неделю (помимо положенного времени в офисе) люди работают дома — а это ведь еще один дополнительный рабочий день! Тот же самый обзор выявил, что 68 процентов людей проверяют рабочую почту еще до восьми утра, 57 процентов делают это во время семейных мероприятий, а 38 процентов регулярно просматривают почту во время обеда. 40 процентов людей работают после 10 вечера, а 50 процентов с трудом расстаются с телефонами перед отходом ко сну (некоторые читают рабочие письма и отвечают на них, уже лежа под одеялом).

В связи с этой пугающей тенденцией нам стоит задуматься о взаимном уважении. Мы должны уважать технологический баланс окружающих так же, как свой собственный. Я всегда говорю своим новым сотрудникам: «Вы можете получить от меня письмо посреди ночи. Но я не жду, что вы тут же на него ответите. Просто ночью мне лучше работается, поэтому я начинаю копаться в почтовом ящике».

Если ваш начальник ждет, что вы будете отвечать на его письма в любое время дня и ночи в любой день недели, и этот факт отрицательно влияет на вашу жизнь, вам нужно серьезно побеседовать с ним о личностных границах и установить правила, основанные на взаимном уважении к технологическому балансу жизни друг друга.

Отыщите в социальных сетях своих коллег по работе и пригласите их к себе в друзья. Это очень полезно, когда вы, например, ждете важного ответа по почте и вдруг видите, что коллега публикует фотографию в «Инстаграме» или болтает с кем-то в социальной сети. В такие моменты нужно помнить, что у каждого из нас есть личная жизнь и каждый имеет на это право. Если человек находится в Сети, это еще не значит, что он отлынивает от работы. Отправляясь на поиски своего технологического баланса, нельзя забывать, что наши коллеги и друзья делают то же самое. Если вам не ответили на сообщение сразу же, возможно, нужно немного подождать. Дайте человеку немного времени.

То же самое относится и к друзьям. Когда мы пишем сообщение, нам кажется, что ответ придет незамедлительно. Но подобные ожидания по сути своей сродни фамильярному обращению, когда человека трясут за плечо, вынуждая обратить на себя внимание, или встревают в его разговор с другими. Необходимо понимать, что наши друзья не сидят в одиночестве и не ждут, пока мы обратимся к ним со своими вопросами. А значит, мы не имеем права выдвигать столь высокие требования.

Предоставляйте людям время, чтобы переключиться на вас, и никогда не бросайте свои насущные дела, если кто-то потребовал вашего внимания. Объятия времени смыкаются все сильнее, но каждому из нас нужна небольшая разрядка. Смартфон позволяет нам моментально выходить на связь с любым человеком, но наш разум не способен переключаться с такой скоростью.

В Денвере, в штате Колорадо, существует компания по разработке программного обеспечения под названием «Прямой контакт». Управляющие этой компании назначили премию в 7500 долларов тем сотрудникам, которые не берут свои мобильные телефоны с собой в отпуск. Для чего это сделано? Если вы на время полностью отключаетесь от виртуальной реальности и восстанавливаете технологический баланс, возвращаясь к работе, вы чувствуете себя отдохнувшими, полными сил и энергии.

Исследования подтверждают этот факт. Согласно внутреннему отчету компании «Эрнст энд Янг», каждые дополнительные десять часов отдыха в год увеличивают продуктивность работы сотрудников на 8%.

Если же ничего не помогает, вы всегда можете уехать в Бразилию. В ноябре 2012 года президент Бразилии Дилма Русеф одобрила законопроект, согласно которому общение по сотовому телефону и проверка рабочей почты после завершения рабочего дня приравнивается к переработке и оплачивается дополнительно.

Сохраняя единство своей онлайн-личности, поддерживая технологический баланс и помогая с этим коллегам, вы не только чувствуете большую уверенность в своих силах, но и начинаете работать продуктивнее.

Да и кто, скажите, не любит посмотреть на снимки детей на отдыхе? Нет ничего более милого, чем вид шагающего по песку Ашера. По-моему, у меня где-то есть такая фотография.

Формирование онлайн-бренда

Публикация фотографий и видео в Сети — это лишь часть истории. Возможности Интернета намного шире. Так, например, использование истинной личности позволяет нам развиваться в карьерном плане и формировать свой собственный «бренд».

Нельзя просто встать однажды утром и провозгласить себя экспертом, и тем не менее тысячи людей по всему миру мнят себя «серыми кардиналами», «мыслящими лидерами», «легендами социальных сетей» и «гигантами мысли». Доверие общества завоевывается тяжким трудом. В мире живет множество талантливых людей, которые действительно являются экспертами, однако в большинстве случаев им не нужно кричать об этом на весь свет.

Создание персонального бренда не должно вызывать негативной реакции у окружающих. Вы можете использовать гигантскую мощь соцсетей, чтобы твитнуть, запостить или опубликовать в блоге свои новаторские идеи и заслужить репутацию умного, интересного и амбициозного человека.

Следует понимать, что доступность виртуального контента всегда имеет две стороны. Если босс имеет доступ к вашим детским фотографиям, значит, он может так же легко читать ваши посты. Так почему бы не сделать их более интересными?

Раньше у людей не было подобных карьерных возможностей. Теперь у нас есть сложные поисковые системы и социальные сети. За последнее десятилетие число интернет-пользователей значительно возросло. Реальные люди объединяются в виртуальные сообщества. Все это позволяет с легкостью находить нужную аудиторию. Умеете писать — пишите в «Твиттере». Не можете сочинять сами — публикуйте ретвиты. Создавайте себе имя. Многие из самых успешных интернет-блогов делались буквально из ничего. Многие успешные проекты, включая «Дэйли Кос»[26] и «Драдж Репорт»[27], начались с инициативы одного человека. Если ваши идеи окажутся заразительны, вскоре у вас появится постоянная аудитория.

Возможно, вы будете упорно работать над блогом, но так и не дождетесь нужного количества читателей. Зато однажды по ссылке с «Фейсбука» в блог заглянет ваш босс, и это полностью окупит отсутствие популярности.

В былые времена, пожалуй, напечатать информационный бюллетень о работе и раздать по экземпляру коллегам и боссу выглядело бы крайне амбициозно, самонадеянно и даже дико. Но теперь многие люди ведут рабочие блоги, где обсуждают насущные темы с коллегами. В этом нет ничего ужасного. Вам больше не нужно назначать личную встречу с боссом, чтобы полчаса рассказывать ему о своих достижениях. Просто действуйте.

Я очень уважаю людей инициативных и амбициозных. Но меня беспокоит, что деятельность моих подчиненных может оказать негативное влияние на нашу компанию. Именно поэтому я считаю, что ограничивать доступ к социальным сетям нецелесообразно. Гораздо эффективнее научить своих сотрудников правильно их использовать.

В большинстве компаний директору не позволят выступать на телевидении или давать интервью без соответствующей подготовки. Так почему же в мире смартфонов, где каждый из сотрудников выступает перед широкой аудиторией, никто не придает подготовке должного значения? Почему мы не заботимся о том, чтобы люди, представляющие нашу компанию перед всем миром, обрели нужные навыки и способности?

Покажите своей фирме, что можете быть хорошим посланником. Но не забывайте, что вы не единственный представитель своей компании. Для создания полноценного бренда важен каждый сотрудник. А значит, все вместе вы способны укрепить позиции компании в Сети и в реальной жизни, наполнив образ фирмы необходимым содержанием.

Умение работать в социальных сетях — необходимый атрибут любого участника современного рынка. Работодатели отдают предпочтение тем сотрудникам, которые обладают навыками использования социальных сетей, и те, кто не разбирается в них или не осознает силу их влияния, оказываются не у дел. Сегодня каждый сотрудник, выходящий в Интернет, воспринимается как лицо своей компании-работодателя, а значит, может считаться ее пиар-представителем. Умный работник не станет избегать такой возможности и наверняка использует ее должным образом.

То же самое касается и самих компаний. В те времена, когда «Фейсбук» только зарождался, фирмы часто нанимали студентов, которые создавали, а затем курировали корпоративные рекламные странички. Это было неплохим дополнением к настоящим маркетинговым кампаниям.

Теперь продвижением в социальных сетях занимаются уже не любители, а целые команды профессионалов. Несколько лет назад подобных вакансий просто не существовало. Сегодня появилась профессия комьюнити-менеджера — это человек, занимающийся интернет-маркетингом и работающий с потенциальными покупателями. Такой сотрудник может, к примеру, помочь представителю «Олд Спайс» пообщаться с людьми на «Ютьюбе», ответить покупателям, оставившим отрицательные отзывы о продукции, и даже успокоить бурю на «Твиттере», выяснив, что пошло не так, и устранив проблему.

Теперь, когда у каждого из нас есть рупор, люди стараются достучаться до фирм, с которыми имеют дело. Самим фирмам остается только слушать. А затем вступать в диалог.

Как сделать, чтобы твой голос был услышан

Силу виртуального слова нельзя недооценивать. Я выучила этот урок, когда впервые вышла на общенациональный уровень.

Заканчивался 2008 год, ставший поворотным не только для американских политиков, но и для социальных сетей. «Фейсбук» окончательно перестал ассоциироваться с оплотом студенчества, превратившись в платформу для политических дискуссий, аналитических обзоров и споров о преимуществах того или иного кандидата. В тот момент я занимала должность директора по маркетингу, и в мои обязанности входило регулировать отклик аудитории на республиканские и демократические партийные съезды. Мы старались вести тему с величайшей осторожностью, не впадая в крайности. Естественно, прежде всего это касалось обсуждений кандидатов от обеих партий — Барака Обамы и Джона Маккейна. До того момента пользователи «Фейсбука» делились в основном подробностями личной жизни и не касались политических тем, и теперь нужно было проследить, чтобы сайт не превратился в партизанскую платформу. Я должна была сделать так, чтобы каждая из партий отыскала на «Фейсбуке» свою аудиторию и заручилась ее поддержкой как в Сети, так и в жизни. В последнюю неделю августа я, повинуясь долгу, успела съездить сначала в Денвер, на партийный съезд демократов, а затем и в Сент-Пол в штате Миннесота, на конференцию республиканцев.

Хотя мы с самого начала решили уделять равное внимание обоим событиям, путешествия в Денвер и Сент-Пол вымотали меня до предела. На Демократическом национальном съезде мы с коллегами оказались крайне популярны. Мы вели множество репортажей и получали приглашения на все вечеринки. «Как, по-вашему, следует относиться к соцсетям?» «Можно ли с помощью «Фейсбука» общаться с избирателями и спонсорами?» В какую бы комнату я ни зашла, на меня тут же накидывались юные активисты и организаторы сообществ. Я стояла всего в паре метров от Канье Уэста, когда он давал частное выступление на одной из организованных «Гуглом» вечеринок. В воздухе витал дух надежды, веселья и оптимизма.

Республиканский съезд, напротив, оказался угрюмым и мрачным. Собрание состоялось через несколько дней после того, как ураган «Густав» прошелся по городам северного побережья Мексиканского залива. В связи с этими печальными событиями дата съезда переносилась несколько раз. Наиболее влиятельная часть партии глубоко сомневалась в Маккейне, и столь же глубокую антипатию республиканцы испытывали к новейшим технологиям. Естественно, это коснулось и социальных сетей. Наши предложения были попросту проигнорированы — республиканцы не желали использовать технические средства для продвижения собственной программы. Мне разрешили посетить лишь несколько встреч с чиновниками среднего ранга. Большую часть времени я просидела в номере, строча бесполезные письма в попытке договориться о встрече и поговорить лично хоть с кем-нибудь. В итоге дело закончилось тем, что мы с коллегами Адамом и Саймоном уехали развлекаться в «Молл оф Америка»[28].

Через несколько недель после выборов я в качестве приглашенного гостя выступала на собрании, организованном моим другом и спонсором Дэйвом Макклюром. Собрание было посвящено проблеме взаимодействия политики и высоких технологий. Когда пришло время открытого обсуждения, меня спросили, есть ли различия в отношении республиканцев и демократов к «Фейсбуку» и другим социальным сетям.

Я задумалась, вспоминая подробности двух столь разных съездов.

— На съезде демократической партии к нам отнеслись, как к рок-звездам. Каждый хотел встретиться и пообщаться, — ответила я. — А на Республиканском национальном съезде я все три дня просидела в номере. И никто не приглашал меня на встречи. Мне самой приходилось чуть ли не умолять об этом.

Один из блогеров снял мое выступление на видео и загрузил его в Интернет. Спустя несколько дней информационный директор республиканской партии Мэтт Бернс прокомментировал этот ролик на «Ютьюбе» такими словами: «Рэнди Цукерберг, конечно, заслуживает всяческого уважения, но тут она прямо-таки изошла на г…но». После этого Бернс обвинил меня в предвзятом отношении к республиканцам.

Но все это было бы неважно, если бы высказывание Бернса не подхватили интернет-блоги, в одном из которых появился крупный заголовок «Рэнди Цукерберг изошла на г…но». Не буду приводить комментарии, которые написали люди по этому поводу, отмечу лишь, что в обсуждении успели пройтись по моему весу, происхождению, а также недостаткам характера и внешности. Прочитав все эти злобные выпады, я была настолько поражена сквозившей в них нескрываемой агрессией, что какое-то время проплакала перед монитором. Я понятия не имела, как буду смотреть на следующее утро в глаза коллегам и не выгонят ли меня после такого с работы.

К счастью, на работе инцидент прошел практически незамеченным. Буря улеглась, и со мной ничего не случилось. Многие люди, наоборот, поддержали меня, и я выучила несколько важных уроков.

Новичку Интернет может показаться источником живительной влаги, однако нельзя забывать, что в любую секунду его можно превратить в проводник мощной, сметающей все на своем пути ярости. Неправильно истолкованное любое ваше слово или действие может обратить его в машину, которой под силу стереть в порошок кого угодно.

Девиз «Нью-Йорк таймс» звучит так: «Новости, которые подходят для печати». В качестве интернет-слогана больше всего подошло бы: «К черту всех! Пиши, что хочешь!» В Сети публикуется любая информация, способная вызвать отклик у аудитории. Точность и правдивость этой информации не играет никакой роли. Личные выпады часто используются в качестве «приманки», а выплески негативных эмоций способствуют увеличению количества просмотров. Подобный подход к журналистике характерен преимущественно для желтой прессы. В последние годы этим принципом руководствуется все больше и больше таблоидов. Предполагается, что так можно увеличить прибыль.

К примеру, в начале этого года, когда я объявила, что пишу книгу, в одном из блогов появилась едкая новостная статья. Автор явно хотел «покормить троллей»[29], что ему с успехом и удалось. Вот лишь несколько комментариев к той статье:

— Не хочу даже слышать об этой женщине.

— Да кому вообще есть дело до этой Рэнди (боже, что за имечко!) Цукерберг?

— Если моя помешанная на «Фейсбуке» сестренка начнет читать эту книгу, я убью ее саму и всю ее семью.

Просто чудесно. Конечно, на мне и моей работе эти злобные выпады никак не отразились, однако, окажись на моем месте другой человек, его карьера и репутация могли бы быть разрушены.

Наберите в «Гугле» слова «Интернет» и «уволен», и вы увидите длинный список людей, чья карьера оказалась перемолота бездушной машиной Всемирной паутины. Поисковик выдаст бесчисленное количество видеорезюме, объявлений о поиске работы, историй о проступках сотрудников ведущих корпораций и юридических фирм — все это, в общем и целом, будет относиться к нашей теме.

В 2012 году Джин Морфис работал главным финансовым инспектором «Францеска Холдингс Корпорейшн». У него был личный блог и аккаунт в «Твиттере». А еще Джин, как и всякий продвинутый интернет-пользователь, любил писать о собственной жизни. Порой в его постах появлялись интересные заметки о работе, например: «Обед с членами правления. Когда-то было весело. Теперь всегда приходится быть начеку». Или: «Встреча с членами правления. Цифры хороши — правление довольно!» Руководство компании заинтересовалось онлайн-деятельностью своего сотрудника. Джин тем временем продолжал: «Отчет о доходах готов. Совещание закончилось. Ну что, доволен, Коротышка?»

Но Коротышка, как это часто случается, был вовсе не доволен тем, что его сотрудник публикует в «Твиттере» информацию, которая могла отрицательно сказаться на курсе акций компании. Морфиса уволили.

Почему же люди, занимающие ведущие позиции и обладающие колоссальным опытом, совершают такие дурацкие ошибки? Причина проста.

Интернет побуждает нас делиться личными, интимными, а порой даже сумасшедшими мыслями. Глядя на экран монитора, легко забыть, что общаешься с живыми людьми. Говорить с компьютером куда проще, чем с человеком. Не надо смотреть ему в глаза и нервничать из-за его реакции.

Но как же в таком случае себя вести? Я много раз повторяла это раньше и повторю снова: нужно всегда оставаться самим собой, быть в Сети тем же человеком, что и в реальной жизни.

Конечно, люди сталкивались с жестокостью и бесчеловечностью и до появления Интернета. На земле всегда были и всегда будут злобные личности. Таким человеком может оказаться начальник по работе, яростный критик или обычный придурок. Но пока мы контактируем с людьми по всему миру, не глядя друг другу в глаза, присущее некоторым стремление уязвить и унизить собеседника будет только расти.

Помните об этом, когда решите опубликовать в Интернете критические отзывы. Число социальных сетей растет, и компании используют их для того, чтобы получить доступ к потенциальному потребителю. В былые времена, если официант плохо обслужил вас в ресторане, вы могли лишь пожаловаться его менеджеру. С помощью связей можно было добиться критической статьи в газете или небольшой заметки в гиде «Загат»[30]. Теперь одного замечания в «Твиттере» может оказаться достаточно, чтобы разразился скандал, который будет обсуждаться неделями. Если один-единственный официант не оправдал ваших ожиданий, вы можете отправиться в Интернет и повлиять на формирование общественного мнения через «Йелп»[31].

Забегая в «Твиттер», я регулярно вижу в своей ленте возмущенные сообщения по поводу задержки рейсов и плохого обслуживания. (Черт побери, «Дельта»[32], как ты могла так поступить! Да ты знаешь, кто я такой?! У меня реально высокий рейтинг «Клаут»![33]) Один из моих любимых вирусных видеороликов называется ««Юнайтед» разбивает гитары». По сюжету пассажир сначала поет про «Юнайтед Эйрлайнз», а потом разбивает гитару во время одного из их рейсов. Как я уже упоминала ранее, и хорошие, и плохие отзывы распространяются по Сети с невероятной быстротой. Поэтому обыкновенный человек может оказаться здесь не менее влиятельным, чем профессиональный критик.

Для потребителя это потрясающее преимущество. Впервые покупатели и клиенты могут выносить свои вердикты на суд публики, влияя тем самым на репутацию компании. Ни один начальник не имеет подобной власти. Как я уже говорила, посты друзей оказывают столь сильное воздействие на формирование образа человека, что наши онлайн-личности перестают принадлежать исключительно нам. Теперь мы — продукт рассказов окружающих. Какую же из всего этого можно вынести мораль? Ведите себя с людьми вежливо и культурно, начиная с самой первой встречи. Все это — самопрезентация, проводить которую приходится каждый день в реальном времени.

Не забывайте и о том, что хоть у вас и есть рупор, кричать в него без перерыва не имеет смысла. Если кто-то чем-то обидел вас или оскорбил, не стоит тут же строчить жалобу в Интернет. Реакция должна быть адекватна сложившейся ситуации.

Не раз я размышляла о «пристыжении» в социальных сетях, которое давно вышло из-под контроля. В марте 2013 года в городе Санта-Клара в штате Калифорния проходила конференция разработчиков языка программирования «Питон». Одна женщина услышала, как несколько мужчин отпускают непристойные шуточки по поводу защитных заглушек, внешне напоминающих шнур от ноутбука. А потом ребята пошутили по поводу того, что якобы «стырили» чей-то код. То, что случилось дальше, наглядно иллюстрирует, как стремительно могут развиваться события в Сети. Вместо того чтобы обратиться к шутникам напрямую, женщина выложила их фотографию в «Твиттере» и обозвала их недостойными людьми. Завязалась острая дискуссия, и после нескольких тысяч ретвитов шутников уволили с работы. А потом новость об увольнении всколыхнула Интернет, запустив маятник «машины ярости», и вскоре уволили и саму женщину.

Таков мир, в котором мы живем. Один твит, одна фотография, один пост в блоге могут лишить человека работы и репутации и оставить его без средств к существованию.

Другой случай произошел с Линдси Стоун — девушкой, которая шутки ради подняла средний палец, стоя на земле Арлингтонского национального кладбища, а потом опубликовала фотографию на своей страничке в «Фейсбуке». Дурной вкус? Да. Но повод ли для увольнения? Сомневаюсь. Как бы то ни было, группа жестокосердных людей создала на «Фейсбуке» страничку под названием «Уволим Линдси Стоун», написала петицию на сайте Change.org и в конце концов заставила начальника Линдси снять ее с должности.

Итак, что же мы имеем в итоге? Увидев человека, который делает то, что вам не нравится, попытайтесь обсудить проблемный вопрос с ним лично, дайте ему время обдумать свое поведение и изменить его. Публичное обвинение всколыхнет интернет-орды, и остановить их будет уже невозможно. Сопереживание — главный атрибут живого общения — совершенно несвойственно участникам онлайн-движений.

Понятно, что в открытом конфликте нет ничего хорошего и приятного. Гораздо легче указать на неприятность и опубликовать пост, не выходя на прямой контакт с человеком. Но неужели, если бы вдруг речь зашла о вас, вы бы не хотели, чтобы с вами поговорили до публикации?

«Пристыжение» в Интернете может всерьез изменить чью-то жизнь. Моя подруга недавно убедилась в этом на личном опыте. Ей не доставили важную посылку только из-за того, что курьер не позвонил в дверной звонок, и подруга написала яростное сообщение на страничке «Ю-Пи-Эс» в «Твиттере». Вскоре после этого посыльный явился к ней домой, чтобы принести личные извинения. Позже подруга написала у себя на страничке в «Фейсбуке»: «Я и не знала, что доставлю столько неприятностей бедному парню. Уф. Иногда нужно смотреть на вещи в перспективе — чувствую себя виноватой».

Со многими из нас случалось подобное. Бывало, я принимала чужие слова чересчур близко к сердцу и в итоге предавала своих оппонентов анафеме вместо того, чтобы объяснить, как чувствую себя на самом деле. Иногда, публикуя в Сети пост, я пытаюсь представить, какую реакцию он может вызвать. А в последнее время я очень много размышляю и о собственном поведении. Стать посмешищем одинаково больно и в реальной, и в виртуальной жизни, поэтому, если вы не хотите, чтобы так в один прекрасный день поступили с вами, не поступайте так по отношению к остальным. Даже если вас так никогда и не найдут, вы все равно останетесь буллером[34].

Наверное, в мире, полном критиков, каждый из нас должен стать чуточку более толстокожим. И все же я чувствую, что это не выход. На самом деле мы нуждаемся совершенно в другом — в правилах и этикете, без которого невозможно обойтись в такого рода вещах. Сегодня каждый человек держит в кармане или в руках электронный эквивалент печатной прессы, однако это не значит, что с помощью цифровых устройств нужно сводить счеты.

Огромная сила — как говаривал великий философ Человек-паук (ну и Вольтер, конечно, тоже), — предполагает огромную ответственность. Мы не вправе рассчитывать, что Интернет разрешит все наши проблемы. Какой бы силой ни обладал голос каждого отдельного человека во Всемирной паутине, мы не должны обращаться к ней без необходимости. Обличая человека в социальной сети, вы как бы заявляете ему о том, что он не достоин второго шанса. Но большинство людей его заслуживает. Поэтому следует понимать, когда нужно использовать рупор гласности, а когда — разрешать проблемы в личном общении.

Советы для достижения технологического баланса в карьере

Смотрите на вещи в перспективе

Иногда социальные сети могут спровоцировать бурю, которая будет иметь разрушительные последствия для карьеры. Однако в большинстве случаев проблемы в Интернете вызовут лишь временные трудности и подстегнут чувство обиды. Все проходит, и именно поэтому лучше смотреть на жизнь в перспективе. Уинстон Черчилль однажды сказал: «Идя через ад, не останавливайтесь». Если же вас занесло в словесную перепалку, остановитесь, притаитесь и уворачивайтесь от ударов. Когда все закончится, у вас будет время прийти в себя.

Дружить с боссом — нормально

Исследование Уортонской школы под названием «О боже, мой босс только что добавил меня в друзья» показало, что люди боятся добавлять в друзья начальников, поскольку это кажется им нарушением всех правил должностной иерархии. Если вам тяжело общаться с боссом напрямую, вероятнее всего, ваш начальник испытывает те же самые трудности. Социальные сети помогут вам решить проблему — просто добавьте босса в друзья.

Используйте имеющуюся платформу для собственной выгоды. Добавьте начальника в список друзей, однако перед этим не забудьте изменить настройки приватности таким образом, чтобы он видел лишь то, то вы захотите ему показать.

Защищайте частную жизнь

Станьте экспертом во всем, что касается настроек приватности. Это может показаться нудным, однако временные затраты окупятся сполна. Естественно, контролировать происходящее на все сто процентов у вас вряд ли получится.

Поэтому будьте умеренны в высказываниях. Если из-за своих откровений вы рискуете потерять работу или друзей, не стоит публиковать пост на эту тему. И следите за тем, чтобы другие тоже этого не делали.

Сетевые посты могут иметь реальные последствия

Несколько лет назад мы поехали в Нью-Йорк сугубо женской компанией и так же, как и многие до нас, оказались выдворены из одного супермодного, оформленного в стиле времен сухого закона бара. Это заведение располагалось в Чайна-тауне и славилось чрезвычайно строгой охраной. Отведя нас в сторонку, вышибала заявил, что мы не соответствуем «дресс-коду», что в действительности означало, что мы «не разоделись, как шлюхи». Расстроенная происшествием, я схватила свой телефон и вылила раздражение на новом тогда сайте под названием «Твиттер».

«Худший бар всех времен — «Аптека» в Нью-Йорке. Худший вышибала — Джеймс. Вот будет облом, если их страничка в «Фейсбуке» «случайно» накроется».

В тот момент мне казалось, что это жутко смешно, и я не стала заморачиваться над сообщением. Мы с подружками отыскали несколько веселых местечек в Нижнем Ист-Сайде и отрывались до утра. На следующий день у меня в почте оказалась груда писем от разъяренных блогеров и комментаторов, недовольных моим мстительным замечанием по поводу клуба.

Эх, ребята.

Я и не думала, что мое сообщение так быстро разнесется по всему Интернету. Плохая шутка обрела собственную жизнь. Естественно, я не собиралась, да и не смогла бы удалить чужой профайл. Однако как человек, имеющий непосредственное отношение к «Фейсбуку», я совершила непростительную ошибку. Такие глупости нельзя было писать в «Твиттере».

Теперь я это поняла. Поэтому, отправляясь с друзьями покутить, хорошо бы захватить с собой кого-то, кто сможет оценивать происходящее объективно и в случае чего поможет вам отредактировать пост. Если вы выпили пару рюмок и почувствовали необходимость поболтать со всем Интернетом, это спасет вас от ошибки, которая может стоить вам карьеры. Но лучше всего наслаждаться отдыхом и вообще ничего не публиковать до следующего утра.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.