Глава 11 ОБЩАГА

Глава 11

ОБЩАГА

Дом музыкантов • Общая страсть • Кстати о еде • Студенческий суп, рецепт • Простые радости • Мои заработки: клубы, корпоративы • Попытка кражи на почве голода • Моя студенческая любовь • Подробно о дружбе между мужчиной и женщиной

Для меня это веселое время было не просто этапом взросления. Это был период обзаведения друзьями — и отношения со многими из них сохранились на долгие годы.

Меня поселили в двухкомнатном номере с соседом (кстати, когда я уже переехал, то узнал, что незадолго в той самой комнате убили какого-то парня. Вот так...). Двушка оказалась заметно скромнее квартиры Светы и Кости, но я был к этому готов. Так что перемена окружения меня лишь взбодрила.

Музыкальное студенческое общежитие здорово отличается от любого другого. Его обитатели транслируют в пространство вокруг себя гремучую смесь эмоций творческих карьеристов — молодых и еще способных всем показать. В общаге живут исключительно приезжие, не москвичи. И почти каждый из них явился в столицу, чтобы покорить этот огромный город. Все по-своему талантливы и все — втайне или явно — мечтают о звездных высотах. Поэтому из музыкального студенчества хлещет не только креатив, но и множество побочных чувств, которые появляются у человека, если он воспринимает окружающих как соперников.

В остальном жизнь студента Гнесинки традиционна. Вечное безденежье, галдеж, совместное разгильдяйство, поиск заработков... Главная проблема студента одна на все времена. Еда. Денег практически ни у кого не водилось, и мы ходили друг к другу в гости — поесть. Давали в долг и занимали, делились переживаниями, влюблялись, расставались... Все это — на фоне одной общей страсти, которой была большая музыка.

Кстати о еде. В студенческой столовой Гнесинки работала наша спасительница — повар, которая могла запросто ссудить кому-то из студентов немного булочек в долг, за свой счет. Если вы бывали в шкуре безденежного дона, то знаете, что деньгами подобных вещей не из мерить.

В самой общаге было принято делиться всем что есть в заначках. Кому-то прислали родители, кто-то сам заработал. В таких условиях кристаллизировалось наше студенческое братство, и находились те люди, которых я теперь могу назвать своими друзьями, на которых могу положиться. Катя, Юля, Серега, Алексей, Игорь...

Друзья...

Дружба для меня ассоциируется прежде всего со взаимопомощью. Еще одно хорошее слова о дружбе — это слово «вместе». Знаете, каков был наш любимый суп? Сборная солянка из всего, что нашлось в тумбочках и холодильниках как можно большего числя студентов.

...хм, заговорив о студенческой дружбе, я опять съехал на еду. Впрочем, ничего удивительного...

Итак, рецепт совместного супа. Я бы даже сказал не рецепт, а история создания. Берется пакетик обыкновенного сухого супа... Такие супчики часто водились у Сережи, ему присылали родители. Поэтому пакетик берется у Сережи... Потом кто-то из соседок тащит картошку. Если имелось мясо или его аналоги, это был праздник. Аналоги — колбаса или сосиски — периодически появлялись у студента Вити, то есть у меня. Правда, шикануть таким образом удавалось лишь после какого-нибудь корпоративного заказика... Затем вся собранная по общаге роскошь сваливается в огромную кастрюлю с водой и отваривается. После чего картошку можно растолочь — получится суп-пюре с колбасными кусочками. Или с еще какими-нибудь кусочками, как повезет... Сготовив, мы уминали это всем этажом — причем, напомню, такой суп считался праздничным блюдом. Это был фактически пир на весь мир — с народными гуляньями, с цыганами и медведем... Праздники поменьше устраивались индивидуально и ограничивались лапшой быстрого приготовления. Ее, как и всякую еду, мы тоже любили.

А какими необыкновенными в ту пору казались моменты простых житейских радостей! Например, просмотр кинофильмов и видеоклипов. Так как телевизора у нас не было, мы одалживали его вместе с видеомагнитофоном у кого-нибудь из соседей «побогаче» — на вечер. У других брали видеокассеты — сразу семь-восемь штук, общаговское переходящее красное знамя. Их обычно выменивали на сигареты. Вот это были вечера! Кассеты смотрели до победного конца, всю ночь напролет. Умри, студент, но досмотреть обязан!.. После этого воздвигнуться на утреннюю лекцию не представлялось возможным. Иногда мы героически доползали до училища часам к одиннадцати.

Ребята на нашем курсе были разные, и я тесно общался далеко не со всеми. Мы вместе гуляли, ходили на концерты в Большой зал консерватории, постепенно сближаясь. Но самое сокровенное, что, наверное, нужно просто почувствовать, происходило все же за стенами училища.

Именно в общаге удалось проникнуться и до конца оценить помощь московских друзей. Например, Катя периодически подселяла к себе кого-то из оголодавших ребят и вместе с родителями их подкармливала.

Вообще, музыканты — народ ранимый и не склонный к коммерции. Только задумался, размечтался о высоком — бац, к вечеру обнаруживаешь, что кушать уже нечего. Жестокая реальность заставляла постоянно искать возможность заработка. Конечно, мы не метались лихорадочно в поисках еды, но было очевидно, что шевелиться нужно быстро. Чтобы музыка могла не просто радовать душу но и питать тело.

Каждый зарабатывал как мог. Серега играл на флейте в метро. Я пел на корпоративах и в клубах. Их я посещал с завидной регулярностью — именно в поисках заработка, а не как все нормальные люди. Не могу сказать, что эти доходы были постоянными. Пел в КВН, периодически устраивался на работу, но долго на ней не выдерживал — совмещать ее с учебой было невозможно. Приходилось вертеться. Иногда осуществляли и лизинговые операции. Объясню. У нас в комнате был телевизор. Мы сдавали его в аренду. За еду...

Если у кого-нибудь из ребят появлялись деньги или продукты, это быстро делилось между соседями, ибо кто-то из нас обязательно был на мели. Случалось, что денег одновременно не оказывалось ни у кого. Типичная ситуация: в кармане ни копейки, а следующий корпоратив только через неделю. И тогда...

Страшно сказать, я однажды едва не украл булку. Дело было так. Мы с Серегой ездили на очередное собеседование и на обратном пути увидели перед магазином лоток с хлебом. Булки, батоны, буханки, плетенки — все это лежало на виду и источало аромат, от которого скручивало желудок. А нас обоих томило то требовательное чувство молодого организма, когда он... э-э, давно не жрамши.

Деньги? Какие, право, деньги! В последний раз я видел их давно и мельком.

Я потоптался вокруг лотка, надышался еще больше и подошел к симпатичной продавщице. На языке почему-то вертелось только «Как пройти в библиотеку?».

— Привет, — сказал я, поражаясь своей находчивости. — А подскажите, как... м-м... вы всегда здесь торгуете? Каждый день?

— Ну да, — ответила девушка.

— Знаете, я вас увидел и сразу понял... — продолжал я, глядя на ближайшую буханку, — вы такая красивая, такая милая! Мне вдруг пришло на ум... вот это, из Ахматовой:

Быть веселой — привычное дело,

Быть внимательной это трудней...

Или томная лень одолела

После мартовских пряных ночей?

Девушка сперва улыбалась, но после Ахматовой посерьезнела.

— Слушай, я все поняла, спасибо, — сказала она,— только шел бы ты отсюда, парень. Ты мне работать мешаешь. Она почему-то покраснела.

— Ну ясно, — вздохнул я.

Я осознал, что мошенник из меня никудышный а чужую булку я не возьму и под дулом пистолета. Поэтому сказал прямо и честно:

— Девушка, вы знаете, очень хочется есть. А до вечера еще далеко...

Выпалил смотрю на ее реакцию. А у самого от стыда уши горят. 

— Так бы сразу и сказал! — засмеялась продавщица. — У меня сегодня хорошее настроение — на, держи батон, угощаю!

Девушка взяла с лотка булку хлеба и сунула ее мне в руки.

— А теперь правда, отойди, не мешай, — добавила она. — У меня покупатели.

Мы с Серегой повернулись к лотку спиной и зашагали плечом к плечу, отламывая куски от теплого фантастически свежего батона и на ходу запихивая их в рот. Так и жевали, сгорая от стыда.

— Докатились, — мрачно подытожил я, когда от хлеба ничего не осталось.

— Но есть-то хочется... — вздохнул Серега. — Считай пожрали авансом.

Весь остаток дня прошел в тяжелых раздумьях. Через пару суток я постучался в дверь к Сереге.

— Слушай, неудобно-то как. Мне кажется, нужно съездить, отдать девчонке деньги, у нее же вычтут...

— Ты прав, — сказал Серега, — только у меня голяк. Я пока вообще ничего не заработал.

— У меня есть. Поехали?

Мы прибыли на «Полежаевскую», но лотка на месте не оказалось. Зато рядом с метро просила милостыню бабулька с самым что ни на есть разнесчастным видом. Мы зашли в магазин и вышли оттуда, гордо неся перед собой йогурт и батон хлеба.

— Бабуля, держи, — сказал я и стал торопливо совать продукты в сухенькие руки старушки.

Та в первый момент оторопела от такого напора. Но следом за этим на ее глаза навернулись слезы, она неловко притиснула булку к груди, а йогурт запихала в черный целлофановый пакетик — она держала его в руках, и видимо, складывала туда подаяние.

— Ой, спасибо, спасибо, ребята, дай вам Бог здоровья, — растроганно прошептала она.

А мы уже неслись вниз по лестнице, торопясь и перепрыгивая через ступеньки, пока, наконец, метро не приняло нас в свою утробу.

***

В общежитии со мной вновь случилось то большое и прекрасное, ради чего стоит жить.

Меня всегда тянуло к девушкам, которые как-то выделялись из общей массы. Внешним видом, манерой разговора, мировоззрением... И Настя Матвеева была именно такой — выделяющейся. Она носила потрясающие прически, постоянно экспериментировала со своим имиджем, периодически перекрашивала волосы в невероятные цвета. Словом, я просто не мог ее не заметить. А заметив, втюрился по уши. Звучит не очень серьезно, скажу иначе: я действительно влюбился. Очень сильно.

...Когда нам надоело просто встречаться, мы поселились вместе в одной комнате и зажили почти семейной студенческой жизнью.

Мудрые люди считают, что любовь в самом высшем ее понимании проявляется в том, что ты служишь любимому человеку. Бескорыстно, беззаветно, а порой даже безответно.

_{В ОБЩЕЖИТИИ. СУШУ КРОССОВКИ}

На что я только не был готов ради своей любимой! Я встречал ее из училища, мыл полы и посуду, ходил в магазин за продуктами, варил обеды. И был счастлив от того, что рядом со мной такая замечательная девушка; я дорожил ею и обожал ее. Мне доставляло радость ухаживать за ней и видеть ее благодарную улыбку.

Настя заметно отличалась от меня по складу характера. Талантливейшая скрипачка, она жила музыкой, занималась с утра до вечера, репетируя и с головой погружаясь в волшебные звуки. Она оказалась лишена всяческого тщеславия, ею не двигали карьерные помыслы, она не стремилась продвигать себя и карабкаться вверх по лестнице успеха. Это ее свойство очень подкупало. Мне нравилось, что рядом со мной находится кто-то с совершенно иными мыслями в голове — иногда, возможно, слишком странными для меня, но такими живыми. Хотя в глубине души я понимал, что эти отношения, по всей вероятности, обречены. Именно из-за несоответствия наших жизненных устремлений.

Но, что бы я себе ни думал, подобные мысли отфильтровывались и уходили в отсев. Наш разрыв оказался внезапным...

Настя не любит вспоминать о том, что произошло. Мы приняли это непростое решение и, понурые, разъехались по разным комнатам общежития. Некоторое время мы старались не пересекаться, затем потихоньку начали общаться снова. А вскоре и вовсе сдружились. Мы были молоды и потрясающе легкомысленны, поэтому не вполне серьезно воспринимали происшедшее между нами.

ДРУЖБА И ЛЮБОВЬ НИКОГДА НЕ ЗАКАНЧИВАЮТСЯ. ХОТЯ БЫВАЮТ РАЗНЫЕ СЕРИИ

Расставаться нужно так, чтобы не причинять друг другу боли. Нет смысла наносить близкому человеку раны, которые невозможно будет залечить. Ведь самые тяжелые травмы — те, что достаются от любимых. От людей, которые знают о тебе все — мысли, мечты — и, как следствие, видят самые уязвимые места. В таких случаях важно вовремя остановиться и остановить бывшую половинку. А еще важнее — не выносить на всеобщее обозрение то, что должно быть известно только двоим.

Не всегда, далеко не всегда кто-то виноват в разлуке. Чаще бывает так, что время расстаться приходит само собой. И ты шагаешь вперед, вдаль, сохраняя в сердце нежность и ласку — воспоминания о человеке, с которым многое пережил. Для меня очень важно оставлять после себя добро.

Мы с Настей общаемся и по сей день. Она бросила профессиональную карьеру скрипачки и погрузилась в шоу-бизнес — занялась продюсированием, продвигает собственный коллектив. Сейчас Настя вышла замуж и переехала в Европу, куда я иногда приезжаю ее навестить. И я знаю, что там у меня есть отличный друг, к которому я всегда могу обратиться. И это взаимно.

Я дружу со своими бывшими девушками. Как и с женщинами вообще — потому что в этом нет ничего странного или противоестественного. Напомню, мы живем в мире людей. Все лучшее в нашей жизни происходит только потому, что рядом есть кто-то, кого можно любить, с кем можно сотрудничать, для кого можно жить. А с женщинами можно еще и вести молчаливые диалоги — например, усевшись где-нибудь в парке на скамейке. Или в другой обстановке за бокалом вина. Можно позвонить друг другу и, занимаясь своими делами, слушать тишину, когда на том конце провода тоже играют в молчанку, просто наслаждаясь присутствием потенциального собеседника.

Люди живут условностями. Изобретают некие «правила жизни», отгораживаются от окружающих придумывая себе круг общения или кланы, что еще хуже. И шаг в сторону становится побегом, после которого — ах-ах! — «ты нам чужой». А я не устаю повторять, что все мы просто люди — не столь важно кто; главное — какие.