Глава XXV

Глава XXV

Я упомянул выше, что отец мой принял к сведению совет Маркова испытать счастие служебной карьеры в Царстве Польском, где не сегодня завтра потребуются не одни военные, но и другие русские силы по всем отраслям административной деятельности. К тому же отцу не был чужд и местный язык: он выучился говорить, читать и писать по-польски из любознательности еще в 1820 году в Тульчине, состоя на службе при главнокомандовавшем второй армией – своем крестном отце, фельдмаршале П.X. Витгенштейне, а в 1828 году воспользовался случаем применить познания к делу, во время командировки Министерством иностранных дел в учрежденную при Сенате следственную комиссию, где занимался переводами французских и польских бумаг на русский язык.

Между тем, поход против польских мятежников был объявлен в январе 1831 года, а по случаю вспыхнувшего в Привислянском крае мятежа Высочайше было учреждено Временное правление Царства Польского, под председательством действительного тайного советника Энгеля, хорошего знакомого, даже давнишнего приятеля деда Сергея Львовича, а назначаемым в состав нового учреждения чиновникам присваивалось весьма приличное содержание.

Мать моя, узнав об этом у стариков Пушкиных, посоветовала мужу воспользоваться удобным случаем и просить Сергея Львовича замолвить о себе доброе слово Энгелю. Старик Пушкин хотя и не оказывал дочери и зятю никакой материальной помощи, но должен был постигнуть в конце концов, что проживаться Николаю Ивановичу в столице совершенно невозможно при ничтожном жалованье и непрочной литературной работе. К тому же эта последняя статья дохода с кончиной барона Дельвига почти иссякла, а в перспективе оставались долги, пугавшие моих родителей гораздо больше приближавшейся холеры.

Сергей Львович рассудил и взвесил, что если посодействует зятю в получении места с обеспечивающим его будущность постоянным и более значительным вознаграждением, то совершенно успокоит совесть относительно дочери, в пользу которой не выговорил у Александра Сергеевича, при подарке ему Болдина, ни гроша дохода. Поэтому дед, зайдя к моей матери, выслушал очень благосклонно просьбу Николая Ивановича похлопотать у Энгеля, и мало того: предложил на другой же день заехать за отцом и вместе с ним отправиться ко вновь назначенному председателю.

Свидание состоялось; Энгель, подробно осведомившись у отца о его прохождении службы и занятиях, тотчас же изъявил готовность удовлетворить желание Николая Ивановича и не замедлил снестись с Азиатским департаментом о прикомандировании коллежского асессора Павлищева к новому учреждению.

Официальное назначение отца на новую должность состоялось 24 февраля, а 5 марта он покинул Северную Пальмиру. Ольга же Сергеевна осталась в Петербурге до окончательного водворения мужа в Варшаве.

Александр Сергеевич, который тогда только что обвенчался и к которому я вскоре возвращусь, предложил сестре сдать квартиру и приехать к нему в Москву провести с ним и с его молодой женой наступающую весну, а потом возвратиться с ними в Петербург вместе. Ольга Сергеевна отклонила предложение брата, считая совершенно излишним присутствие на квартире новобрачных третьего лица.

Не склонилась она и на просьбы «стариков» переселиться к ним.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.