Горький

Горький

8 октября 1900 года Ясную Поляну посетил новый кумир русской интеллигенции Максим Горький (Алексей Пешков). Это была вторая его встреча с Толстым после январской того же года в Москве, когда Толстой, обманувшись внешним видом нижегородского самоучки и его знаменитым «оканьем», решил, что это «настоящий человек из народа».

В этот раз Горький был не один, а с редактором журнала «Жизнь» Владимиром Александровичем Поссе.

Софья Андреевна когда-то встречалась с молодым Пешковым еще до его знакомства с мужем, когда тот пешком пришел в Хамовники со станции Грязе-Царицынской железной дороги просить у графа земли и денег для своих молодых единомышленников. Длинноволосый и очень похожий на «темного» («толстовца»), коим тогда и являлся, он сразу не понравился жене Толстого, и она, напоив его кофе, выпроводила его из дома, сказав, что к ним «шляется много разных бездельников» и «Россия вообще изобилует бездельниками». Он запомнил это на всю жизнь.

Теперь она понимала, что перед ней не «бездельник» и не «темный», но очень серьезная фигура, с которой нельзя не считаться. И она лично сделала фотографию – единственную, где Горький с Толстым. Горький в длинном пальто, опершись на палку, а Толстой засунув пальцы за ремень на «толстовке».

В воспоминаниях Лев Львович пишет, что он упрекнул мать за этот поступок, но она «не поняла или не захотела понять значения моего упрека». А в чем было его значение? А в том, что отец «стоял рядом с человеком, который был ему во всех отношениях чуждым и писания которого он не любил».

Толстой недолюбливал Горького – правда. Смешно говорить, чтобы он ревновал к его писательской славе, но эта слава Толстого раздражала. Он чувствовал, что теряет влияние на молодежь и что ей нужны другие, более радикальные «кумиры». Но Толстой никогда не отрицал таланта Горького. И он никогда бы не сказал о его вещи, что это «глупо и бездарно». А своему сыну он говорил это в лицо.

В воспоминаниях Поссе, написанных уже в советское время, встреча писателей подается так, что Толстой едва ли не заискивал перед Горьким. «Горький в этот день был не в духе. Яснополянская обстановка ему не нравилась. Это чувствовал Лев Николаевич, которому, видимо, Горький нравился всё больше и больше».

Это сильное преувеличение. В тот день Толстого посетили разные люди: директор Московского торгового банка Дунаев, писательница Лидия Веселитская, социолог и экономист Ваан Тотомянц, Горький, Поссе и другие. Он писал в дневнике так: Веселитская – «очень приятно», Тотомянц «тоже приятный», Поссе и Горький «менее приятны».

А вот Лев Львович, даже если и упрекнул тогда мать за фотографию, первое время ценил Горького очень высоко. Когда 6 октября 1902 года Горький еще раз посетил Ясную Поляну Лев Львович, узнав об этом, взволнованно писал матери: «У вас был Горький, кажется, что же Вы ничего о нем не написали? Читал ли он свою драму (вероятно, “На дне” – П. Б.)? Как его нашли?»

В том же году он сообщал ей из Петербурга: «Сегодня еду смотреть “Мещане” Горького, которую разрешили-таки. Что он, бедный, сказал на бесцеремонное и глупое поведение с ним Академии?»[45]

И еще: «Увидите Чехова и Горького, поклонитесь им от меня. Я их люблю обоих…»

Бедный поклонник не знал, что написал Горький Чехову, вернувшись из Ясной Поляны в октябре 1900 года: «Не понравился мне Лев Львович. Глупый он и надутый. Маленькая кометочка, не имеющая своего пути и еще более ничтожная в свете того солнца, около которого беспутно копошится».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.