Лидер валлонских нацистов

Лидер валлонских нацистов

В какой-то степени судьбу и будущие воззрения Леона Дегреля определило его происхождение. Леон Жозеф Мари Дегрель[86] родился 15 июня 1906 года в небольшом бельгийском городке Бульон (Bouillon), расположенном на границе с Францией, на реке Семуазе. В административном отношении Бульон входил в район Невшато бельгийской провинции Люксембург. Этот городок известен старинным – XI века – феодальным замком графа Готфрида Бульонского – героя Первого крестового похода. Он, уходя отвоевывать Святую Землю у неверных в 1082 году, и продал свои владения епископу Льежскому за 3 марки золотом и 1300 марок серебром – эти деньги были ему необходимы для оплаты издержек в предстоящем походе. В XVII веке город перешел во владение маркизов де Ла Тур д’Овернь, которые получили титул герцогов Бульонских. То есть на протяжении большей части своей истории этот город был в составе Франции и только в 1815 году отошел к Нидерландам, а затем к Бельгии.

Отец Дегреля был сыном преуспевающего пивовара-валлона, который за пять лет до рождения сына эмигрировал в Бельгию в результате действий антиклерикального правительства Франции, которое запретило на территории своей страны орден иезуитов. А отец Дегреля как раз и был членом этого духовного ордена, причем он был, если так можно выразиться, потомственным иезуитом – из поколения в поколение Дегрели принадлежали к этому загадочному католическому ордену, основанному Игнатием Лайолой.

Чтобы в дальнейшем понять так называемую «валлонскую проблему» придется несколько углубиться в историю Бельгии. Решением Венского конгресса 1814—1815 годов бельгийские провинции, находившиеся с 1794 года в составе Франции, были присоединены к Нидерландам. В ходе революции в 1830 году власть в этих провинциях голландского монарха пала, и открывшийся 10 ноября 1830 года Национальный конгресс провозгласил создание независимого бельгийского государства. 4 июня 1831 года королем Бельгии был избран принц Саксен-Кобург-Готский Леопольд, ставший родоначальником династии, существующей и по сей день. С самого начала Бельгия была очень неоднородна в национальном отношении: примерно половину ее населения составляли валлоны, жившие преимущественно в провинциях Эно, Намюр, Льеж и Люксембург. Они являются потомками кельтских племен белгов и говорят на валлонском диалекте французского языка (также довольно много валлонов живут в северо-восточных департаментах Франции – Нор и Арденны). Это народ, родственный французам. А вот другую половину населения Бельгии составляли фламандцы – народ, родственный голландцам. Они, в свою очередь, происходили от западногерманских племен франков, смешавшихся с фризами и саксами. То есть, как хорошо видно, с самого начала существования Бельгии уже априори имелись серьезные причины для сепаратизма отдельных народов. Хорошо хоть, что и валлоны и фламандцы в большинстве своем были католиками и в стране не было хотя бы религиозных противоречий.

Дегрель впоследствии стал лидером валлонских националистов. Когда пришло время, отец отправил маленького Леона учиться, естественно, в иезуитский колледж, что, впрочем, не говорило о том, что его готовили к духовной карьере. Иезуитские колледжи давали хорошее образование, а также воспитывали в молодых людях дисциплину и развивали лидерские качества. Окончив колледж, Леон Дегрель приступил к изучению юриспруденции на юридическом факультете Лувенского католического университета (Universit? catholique de Louvain), где преподавание велось преимущественно на французском (валлонском) языке. Посещал он также лекции по политической экономии, истории искусства, археологии и философии. Он успешно завершил учебу и получил звание доктора права. В это время Дегрель совершил путешествие в Латинскую Америку, США и Канаду, а позже ездил в Северную Африку и на Ближний Восток.

Еще будучи студентом, Дегрель, проявлявший явные лидерские качества, стал участвовать в политической деятельности и писать статьи для студенческой газеты, а в 1930 году стал издавать еженедельный консервативный римско-католический журнал «Christus Rex», что можно перевести с латыни как «Король Христос» (в смысле «Христос – Господин») или «Христос есть король». В это время он серьезно увлекся идеями своего современника Шарля Морраса[87] – французского публициста и поэта, основа-вшего в 1899 году монархическую группу «Аксьон франсез» («Французское действие»), а в 1908 году – газету под тем же названием. Моррас выступал за «дисциплину» и «порядок» в обществе, пропагандируя идеи наследственной монархии и католицизма, а также превосходства «латинской расы» над другими народами. В середине 1920-х годов Дегрель также примкнул к валлонской националистической организации «Аксьон Франсе». Он стал активно публиковаться и очень скоро выпустил пять своих книг, и даже основал собственную небольшую издательскую фирму. За несколько лет своего сотрудничества с Католической партией Бельгии, к которой он вскоре примкнул, Дегрель провел почти 2000 митингов и выступлений, получив таким образом пригодившийся ему в будущем опыт публичных выступлений.

В 1932—1933 годах внимание праворадикальных католиков было привлечено противостоянием, разыгрывающимся в Мексике между католическими кругами и находящейся у власти антиклерикальной Национально-революционной партией (НРП). Фактически это противостояние переросло в настоящую гражданскую войну, получившую название войны Кристеро (Cristero – так именовали себя сторонники католической церкви в Мексике). Леон Дегрель немедленно отправился в Мексику в качестве корреспондента «Christus Rex» и пробыл в этой латиноамериканской стране до 1934 года – тогда клерикалы потерпели полное поражение и к власти пришел лидер левого крыла Карденас-и-дель-Рио. Симпатии Дегреля были, естественно, на стороне католиков, и в 1934 году ему пришлось буквально бежать из Мексики. То, что Леон увидел за океаном, укрепило его во мнении, что революционное движение, набиравшее в эти годы силу во многих странах мира, гибельно для любой страны. Он вернулся с убеждением, что для борьбы с революционными силами нужно действовать решительно и активно, что никакая существовавшая в Бельгии традиционная политическая партия не в силах противостоять разлагающему влиянию коммунистической теории.

Вернувшись в Бельгию, Дегрель в 1934 году стал решительно объединять вокруг журнала «Йditions de Rex» своих сторонников-валлонов в фашистскую организацию, которая получила название Народный фронт (Front Populaire). (Правда, это название практически никогда не упоминается в литературе, партию постоянно – и в те годы также – именовали партией рексистов – Parti Rexiste.). В качестве образца взял для себя НСДАП – в символике, идеологии и т. д. В выборе названия сыграло свою роль не только название журнала, с которым он сотрудничал, но и боевой клич кристерос – Viva Cristo Rey y Santa Marнa de Guadalupe (Да здравствует Господин наш Христос и Святая Мария Гваделупская). Сначала рексисты были лишь группой в составе Католической партии, но в 1935 году они выделились в самостоятельную организацию. Разногласия с руководством Католической партии главным образом заключались в том, что последние не хотели усиления в организации националистического и антикоммунистического курса.

С самого начала партия Дегреля оказалась на распутье – между фашистами Муссолини и нацистами Гитлера. С одной стороны, восприняв идеи фашизма, тем более что итальянские фашисты были правоверными католиками, Дегрель выступал за создание на основе католицизма авторитарного корпоративного государства с сильной центральной властью, государства, основанного на национальном единстве. С другой, образцом для подражания – прежде всего в организационном отношении и в пропаганде принципа фюрерства – он взял именно нацистскую партию Германии. Кроме того, Дегрель пропагандировал идеи социального равенства, являясь при этом убежденным антикоммунистом. «Рекс» распространяла свое влияние прежде всего на валлонскую часть Бельгии, во фламандских же провинциях действовал ее аналог Фламандский национальный союз (Vlaamsch-Nationaal Verbond, VNV), с которым Дегрель постоянно конфликтовал. Довольно скоро в пропаганде, развернутой Дегрелем, стали звучать и антисемитские лозунги – их он тоже воспринял от нацистов (итальянские фашисты в отношении евреев были значительно более терпимы). Главной же целью, которую поставил перед собой Дегрель, было завоевать симпатии населения, причем не просто завоевать, а оторвать массы от коммунистов, заставить их разделить его идеалы социального и духовного изменения общества. Он вполне отдавал себе отчет, что без поддержки масс ни у одного движения ничего не выйдет: «Или вы имеете поддержку народа, либо вы не имеете ничего».

В своем Политическом завещании (о котором мы скажем в конце очерка) Дегрель писал: «Мы, пламенные националисты, смогли разбудить совесть у наших лучших сограждан: мы не хотели, чтобы родина наша бесславно сгинула в зловонной трясине, куда ее тянули беспринципные политиканы. Мы желали возвратить людям веру в их высокое призвание, стремились навести должный порядок в работе предприятий и учреждений, мечтали о социальной справедливости, которая бы основывалась на надежном сотрудничестве различных общественных классов. При всем том своим главным делом мы считали духовную революцию, ибо только она одна была в силах высвободить людей из-под ига торжествующего материализма».

Энергичный Дегрель быстро установил связи как с Италией, так и с Германией и уже в 1936 году был принят и Муссолини, и Гитлером, причем ему удалось получить и от того и от другого финансовую поддержку[88]. В то же время в основном финансирование партии шло не из Германии, а из Италии, тем более что по идеологии партия «Рекс» была все же скорее фашистской, чем нацистской – в программе Дегреля не было пункта о «воссоединении» Бельгии или части ее территории с Великогерманским рейхом, подобные заявления Дегрель стал делать позже, после оккупации Бельгии. Кроме того, отметим, что расовые теоретики Третьего рейха рассматривали наиболее близкими немецкому народу не валлонов, а как раз наоборот – фламандцев (и их-то Германия и «подкармливала» деньгами). Италия же, где у власти фашисты находились уже 13 лет, довольно широко субсидировала фашистское движение по всей Европе. Например, 8 сентября 1937 года министр иностранных дел Италии граф Галеаццо Чиано записал в дневнике: «Я снова решил давать рексистам субсидию (250 000 лир[89] в месяц)».

Во многом его активности и ораторскому таланту «Рекс» обязана своим первым – и последним – грандиозным успехом: на парламентских выборах 24 мая 1936 года партия, набрав 11,5% голосов избирателей, получила 21 место в Сенате (верхняя палата парламента) и 12 – в Палате представителей и ненадолго сформировала третью по численности фракцию бельгийского парламента. Во многом успеху рексистов способствовало то, что свою предвыборную кампанию Дегрель построил на критике власти придержащей и на разоблачении финансовых махинаций «сильных мира сего» – в это время Бельгию как раз потрясла серия коррупционных скандалов, в которых оказались замешаны некоторые члены правительства и влиятельные предприниматели. Наибольшую поддержку Дегрель получил в сельских районах, населенных валлонами, где за него свои голоса отдало почти 25% избирателей[90].

Конечно, программа, выдвинутая Дегрелем, сильно отдавала популизмом. Рексисты выступали против «диктатуры суперкапитала» в Бельгии и Конго, называя бельгийские политические партии и вообще всю парламентскую систему служанкой «загнивающего капитализма». Они требовали поставить под жесткий контроль государства банковскую систему и с помощью «национальных проектов» решить проблему безработицы, в том числе и за счет резкого сокращения иностранной рабочей силы. Защиту прав трудящихся планировалось обеспечить с помощью «основанной на солидарности классов» корпоративной системы: то есть все работники (рабочие, администрация, инженеры, а также собственники) объединялись в рексистские конфедерации – торговли, промышленности, сельского хозяйства, ремесел, свободных профессий и даже «бельгийского Конго». При этом Дегрель говорил о сохранении в стране монархии и даже парламента, правда, с сильно урезанными полномочиями и ограничением всеобщего избирательного права. Свое отношение к представительной системе западных демократий Дегрель выразил следующими словами: «В течение нескольких лет я наблюдал двести бельгийских депутатов, этих бесплодных посредственностей, от которых не было никакого толка. Мне всегда хотелось натравить на них боксеров или грузчиков, а еще лучше – негра-каннибала, который сжирал бы каждый день по одному из моих бывших коллег. Таким образом парламентский вопрос был бы эффективно решен».

Как бы то ни было, но после выборов Дегрель, и ранее уже известный как деятель католического движения, стал теперь заметной фигурой на бельгийской политической сцене. Правящие круги неожиданно увидели молодую, агрессивную, быстро растущую партию и, имея перед глазами пример Германии и Италии, сразу же почувствовали угрозу своей власти. С осуждением действий Дегреля выступила Католическая партия Бельгии – именно у нее рексисты отняли голоса избирателей. Наиболее сильный удар по позициям рексистов, которые объявили себя приверженцами католицизма, был нанесен со стороны самой католической церкви, после того как ряд ее бельгийских иерархов – прежде всего архиепископ Малина – выступил в поддержку Католической партии и с критикой Дегреля.

Дегрель предпринял попытку резко политизировать ситуацию и, чтобы постоянно держать избирателей в напряжении, развернул кампанию по перевыборам: депутаты-рексисты слагали с себя полномочия, провоцируя новые выборы в районах, где у них было преимущество, и тем самым находили повод для новой пропагандистской кампании. Но, например, в Брюсселе в апреле 1937 года, где против рексистов объединились католики, социалисты, либералы и коммунисты, Дегреля ждало поражение – он набрал лишь 19% голосов. После этого поражения влияние партии начало падать, причем из нее вышел ряд членов, в том числе и занимавших руководящие посты, кроме того, свою негативную роль сыграл и антисемитизм – в Бельгии подобные идеи особой поддержки традиционно не находили. В ответ Дегрель неудачно попытался радикализовать партию и сделать ставку на силовые методы ведения агитации.

Коммунальные выборы 1938 года показали, что все усилия Дегреля безуспешны и влияние его партии продолжает падать. Следующие выборы в парламент – в 1939 году рексисты в чистую проиграли и затем уже не могли рассчитывать на какое-либо влияние среди избирателей: они набрали всего 4,4% голосов избирателей и получили только четыре депутатских мандата. Сам же Дегрель, несмотря на нападки со стороны церкви и охлаждение к нему монархистов (на первом этапе рексистам благоволил сам король Леопольд III), в парламент был избран, причем с огромным перевесом над своими противниками.

Внешнеполитическая активность Дегреля с каждым годом только росла. Он установил контакты с многочисленными подобными националистическими движениями, установил практически дружеские отношения с лидером испанской фаланги Хосе Антонио Примо-де-Риверой и руководителем румынской Железной гвардии Корнелуи Зеля Кодряну[91]. В последний предвоенный год Дегрель, все больше и больше тяготевший к Германии, практически полностью переориентировался на Гитлера, в ущерб Муссолини.

В личной жизни Дегрель был вполне счастлив и благополучен. Он женился, и у них с супругой родилось много детей – пять дочерей (Франсуаза, Канталь, Анна, Годелива и Мари-Кристина) и сын Леон-Мари. В конце войны семья Дегреля попала в руки союзников и была разлучена, однако Дегрелю удалось через своих друзей под чужими именами и по фальшивым документам вывести жену и детей в Испанию и наконец собрать всю семью вместе.

Когда в сентябре 1939 года началась Вторая мировая война, король Бельгии Леопольд III объявил о нейтралитете своей страны[92] и Дегрель немедленно выступил в поддержку решения монарха, так как считал, что его родина может быть использована Францией в качестве буфера. Кроме того, он публично одобрил нападение Германии на Польшу, а затем и на Данию и Бельгию, что привело к бойкоту рексистов в Бельгии. Однако власти вполне обоснованно считали Дегреля и его рексистов агентами влияния нацистской Германии и не сомневались, что в случае военного конфликта они станут «пятой колонной» в Бельгии. Поэтому, когда немецкие войска вступили на территорию Бельгии – 10 мая 1940 года, – депутат парламента Дегрель и многие рексисты, подозреваемые в пособничестве врагу, были арестованы[93]. Списки «неблагонадежных элементов» были составлены бельгийской полицией заранее. В этот момент оказалось, что возглавляемое им движение совсем не однородно: часть рексистов выступила в поддержку Германии, а вот другая потребовала с оружием в руках встать на борьбу с оккупантами. Вскоре, в связи с быстрым продвижением германских войск, Дегрель и другие арестованные были вывезены во Францию.

Несмотря на то, что в Бельгию по просьбе правительства были введены английские и французские войска, ее армия была довольно быстро разгромлена и 17 мая 1940 года пал Брюссель. 28 мая Верховный главнокомандующий бельгийской армией король Леопольд III приказал начальнику Генштаба начать с немцами переговоры о перемирии. В тот же день бельгийское правительство эвакуировалось во Францию (а затем в Англию).

В заключении во Франции Дегрелю не довелось пробыть долго – уже в июне 1940 года страна была повержена, а лидер рексистов освобожден и смог вернуться на родину. В Бельгии Дегрель немедленно выступил перед своими сторонниками, объявив о возрождении движения, а также о том, что рексисты являются естественными союзниками нацистской Германии. Затем он активно включился в развернутую оккупационными властями пропагандистскую кампанию.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.