1895 год
1895 год
18 января.
Одного из тверитян, Родичева, сурово наказали — лишили права навсегда служить по выборам. Родичев узнал из Министерства внутренних дел, что Дурново докладывал царю, что у него были отношения с Засулич и Перовской. Ему дали выписку из доклада Дурново. Но он клянется, что этого никогда не было.
Вечером у Е. В. был Радциг, камердинер царя, который ездил с ним и в кругосветное путешествие. Говорил, что Кшесинская писала царю на него анонимные письма, что он их хотел ему отдать, но так как Радциг отказался их читать, велел их сжечь. Кшесинская и в Англию невесте царя писала про него письма, тоже анонимные, что он больной, чтобы за него не выходила замуж. Она даже плакала. Но затем все выяснилось, и тогда царь сказал Радцигу, что теперь верит ему, что она дрянная женщина, так как Радциг всегда просил его, чтобы он ее бросил.
20 января.
Слова царя «бессмысленные мечтания» в иностранные газеты перевели «reveries insensees». В Петербурге эти слова всеми комментируются, очень много недовольных. Все разочарованные уезжают домой. Очень немногие восхваляют речь царя, но сожалеют и те, что он это сказал. Теперь все, кто слышал слова царя, говорят, что видно в нем деспота. Говорят, что слово «бессмысленные» было прибавлено царем по совету вел. кн. Сергея Александровича. Это на него похоже.
Николай II и Александра Федоровна. 1895 г.
27 января.
Зеленой вспоминал, как было в Ницце, когда там умирал цесаревич Николай. В villa Palion, где лежал цесаревич, помещалась и его свита, которая весь день только пила. При Зеленом камердинер цесаревича Костин после консилиума врачей принес рецепт, чтобы послать в аптеку. Начался между лакеями спор, кому идти за лекарством.
3 февраля.
Назаревский говорил, за что запретили розничную продажу «Театральных известий» в Москве. Описывая театр Солодовникова, эта газета говорит, что он выстроен не очень хорошо, в нем слышится скрип. Прочел это Власовский, пожаловался генерал-губернатору, так как комиссия под председательством брандмайора и архитекторов осматривала этот театр, и пришла грозная бумага от вел. кн. Сергея Александровича, что «Театральные известия» позорят московских властей и должна быть на них наложена кара. Подписано: «Сергий». Цензору, кн. Шаховскому, сделан отсюда по этому поводу строгий выговор.
9 февраля.
Делянов знает, что московский попечитель Капнист продает места. Ему приносят чистый лист с загнутым углом, на котором выставлена цифра, которую предлагают за место. Если он ею удовлетворен, он отгибает угол и говорит, чтобы подали прошение, если же нет, то в просьбе отказывает.
14 февраля.
В Москве профессор Безобразов перед большой аудиторией читал лекцию, которую кончил словами: «Какие теперь у нас люди, кому везет? Это холопы и подлецы!». При громких аплодисментах Исторического Музеума, где читалась эта лекция, Безобразов ушел с кафедры. Вел. кн. Сергей донес об этом в Петербург, и теперь Безобразов выслан из Москвы.
19 февраля.
Комаров влетел оскорбленный, что его дворники были вызваны в полицию и с них снимался допрос, правда ли, что они говорили, что полиция им приказала бить студентов.
26 февраля.
Moulin высказывал, что удивлен, что по случаю смерти вел. кн. Алексея Михайловича, который умер в Сан-Ремо 18-го сего месяца, on fait tout de frais[53]. Удивляется он, что всех подняли на ноги из-за сына генерала Петерса. Этому вел. князю было 19 лет. Про него рассказывают, что он любил только своего брата Николая Михайловича, отца же и других братьев не признавал, считал их дураками, в душе был атеист.
3 марта.
Молодая царица, которая хорошо рисует, нарисовала картинку — мальчик на троне (ее муж) руками и ногами капризничает во все стороны, возле него стоит царица-мать и делает ему замечание, чтобы не капризничал. Говорят, царь очень рассердился на эту карикатуру.
Масса появилось стихов на последние события, насчет речи царя. Между ними стихи, которые прислал сегодня Валь:
Государь, говорит,
Земство тварь! — говорит,
Dernier cri[54] — говорит,
Из Твери говорит,
Son adresse[55] — говорит,
Maladresse[56] — говорит,
Ministere[57] — говорит,
Doit faire taire[58] — говорит,
Ces chenapans[59] — говорит,
Autrement[60] — говорит,
Interieur[61] — говорит,
Derniere heure[62] — говорит,
Дурново — говорит,
Tete de veau[63] — говорит.
4 марта.
Прислали нам стихи на злобу дня.
Тверская конституция
(Благонамеренное рассуждение)
Всех сословий корпорации,
Даже город Повенец,
Посылали депутации
С поздравленьем во дворец.
Были тут и подношения:
Хлеб да соль, блюда, лари
И достойный удивления
Адрес земства из Твери.
Не боясь суровой критики,
Презирая Дурново,
Наши земские политики
Дописались до того,
Что законам эволюции,
Да и Своду вопреки,
Захотели конституции
Либералы-чудаки!
Франко-русские симпатии
Разнесли по волостям
Вид новейшей психопатии —
Равнодушие к властям.
Губернаторов, исправников
Стал крестьянин презирать,
«Нам не надо, мол, наставников.
Будем сами управлять!
Вот во Франции республика,
И живется всем вольней,
А у нас простая публика
Даже пикнуть ты не смей».
И пошло умов брожение.
А к тому же говорят,
Вышло недоразумение
Из-за слова «депутат».
«Депутат», как все вы знаете
(C?est un fait incontest?)[64].
Значит — справьтесь, где желаете —
По-французски: «d?put?»[65].
D?put? же в департаменте
Избирает весь народ,
Заседает он в парламенте
И законы издает.
Принцип полной автономии
Там господствует во всем,
Запалить по физиономии
Депутату нипочем.
«Положение завидное,
Скажет всякий патриот,
Содержание солидное,
И доходы, и почет!
И кому же не желательно
Быть народным вожаком
И ругать самостоятельно
дядю Ваню дураком?
Мы ведь тоже называемся
Депутатами, так вот —
Мы теперь и добиваемся
Дать народу droit de vote!»[66]
Но тверская декларация
Нам пришлась не по нутру.
И нахмурив очи строгие,
Чтоб скорее зло пресечь,
Корифеям демагогии
Царь сказал такую речь:
«За благие пожелания
Всех я вас благодарю,
Но бессмысленны желания
Власть урезать мне, царю!
Вы о вольностях все грезите,
Как Дантон или Марат
И с суконным рылом лезете
Sans facons[67], в зеркальный ряд.
Ах, калики перехожие,
Провинцьялы, дикари,
Панамисты толстокожие,
Санкюлоты из Твери!
Или вы воображаете
(В самом деле, — как умно!),
Что собою представляете
Вы парламента зерно?
Далеко зерну до колоса!
Не пришла еще пора!
Дам пока вам право голоса
Лишь для возгласа "ура!"»
Вот тебе и революция!
Это значит не спроста,
И тверская конституция
Все по-прежнему — мечта!
Земство стало консерватором,
Позабыло свой задор,
И дрожит пред губернатором,
Как дрожало до сих пор.
13 марта.
Назаревский с удивлением говорил про Позняка, который рассказал в Управлении по делам печати, что в «Агентстве» была депеша из Берлина, из «Кreuz-Zeitung», в которой говорилось, что, несмотря на речь царя про образ правления, в России рано или поздно образ правления должен перемениться и быть таким, как и во всех других государствах. Позняк рассказывал, что без его ведома эту депешу отправили к Воронцову, который разрешил ее напечатать. Позняк был поражен и не решился напечатать. Тогда по телефону его спросили, почему эту депешу не напечатали. Позняк попросил аудиенцию, так как не решился говорить об этом по телефону, и получил ответ после аудиенции, что вопрос исчерпан.
16 октября.
Назначение Горемыкина председателем Совета министров — дело рук Победоносцева и Витте.
27 декабря.
Говорят, что Горемыкин теперь занят ревизией сумм Департамента полиции. Общественный слух говорит, что он хочет проверить Дурново, что будто при нем там были злоупотребления и недочеты, а интимная хроника, с Валем во главе, в этих недочетах винит Н. П. Петрова, что теперь Горемыкину приходится спасать приятеля, так устроить ревизию, чтобы оказалось все в порядке за время управления Петровым этим департаментом. По рассказам Валя, Петров не теперь, а гораздо раньше, очень жирно там поживился.
28 декабря.
Был у нас митрополит Палладий. Рассказал он, что Синод намерен поднести образ Тертию Филиппову. Это по инициативе Победоносцева или «Петровны», как его называют, поднесут за то, что Филиппов содействовал у Витте, чтобы было выдано Победоносцеву 3 млн. 400 тыс. руб. на церковноприходские школы. Оказывается, Победоносцев выхлопотал эти деньги у Витте, а Филиппов, узнав об этом, назначил над ними контроль. Чтобы контроль к нему не придирался, Победоносцев и придумал подношение образа. Филиппов желает, чтобы образ ему был поднесен в Синоде, с подобающей торжественностью.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.