Лулугасте

Теперь даже не могу сказать, где и при каких обстоятельствах познакомился с Джеком Джимом. Это было в годы оккупации. Помню только, что он работал в концертном зале «Олимпия» капельдинером и искал композитора, который смог бы положить его тексты на музыку. Я взялся за дело и написал очень ритмичную мелодию, мы с Джеком дали песне название «На колокольне живут совы». Кроме самого названия, не могу припомнить ни одного слова и ни единой ноты из той забытой песенки нашей молодости. Гордый своим первым творением, я каждый вечер исполнял его в кабаре «Жокей», несмотря на полнейшее равнодушие зрителей, более того, даже решился преодолеть свою застенчивость и, надев роликовые коньки, съездить показать ее какому?нибудь музыкальному издателю. Поскольку уж я решил добиться известности, то подумал, что лучше сразу встретиться с тем, кто нынче в моде. Выбор пал на композитора Лулу Гасте, многие вещи которого пользовались большим успехом. Он принял меня очень любезно, совершенно не удивившись своеобразному наряду, в котором, кстати, я обычно пел в кабаре — черным брюкам, хлопчатобумажному спортивному свитеру того же цвета и сандалиям, которые тогда называли «босоножками». Более приличной одежды у меня не было, но это был стиль богемы Сен — Жермен?де — Пре, к которой я пока что не имел никакого отношения. Лулу усадил меня за пианино, сам устроился рядом и знаком показал, что можно начинать. В качестве вступления я взял три единственных аккорда, которые знал, — до минор, фа минор и соль мажор, а затем без всякого перехода принялся терзать пианино, выкрикивая слова и, чтобы лучше передать ритм песни, стучал в такт ногами, словно решил во что бы то ни стало проломить пол. Большая часть аккордов звучала фальшиво. Как бы то ни было, меня уже понесло, и чем дольше я пел, чем дольше играл, чем усерднее стучал ногами, тем больше ускорялся темп. С песней, которая должна была длиться около трех минут тридцати секунд, справился за две минуты пятнадцать. После этого, несмотря на удивленное, я бы даже сказал ошеломленное выражение лица Лулу и долгое молчание, последовавшее за моим исполнением, предложил показать другую, такую же ритмичную песню, написанную вместе с Джеком Джимом, под названием «Свинг Деда Мороза». Лулу, продолжая вежливо улыбаться, похвалил меня, но сообщил, что его издательство не интересуется песнями такого рода, и любезно проводил до дверей. Спустя годы, остепенившись и уже имея небольшой опыт сочинительства, я снова повстречал Лулу Гасте, который к тому времени женился на Лине Рено. Она?то и рассказала мне финал истории, известной всем их друзьям. Оказывается, после моего ухода жилец снизу прибежал узнать, что за катастрофа случилась у Лулу, потому что под моими сокрушительными ударами на них чуть не упала хрустальная люстра, а на обеденный стол посыпались куски штукатурки. С тех пор мои аккорды стали звучать намного лучше, да и сам я стал разумней, во всяком случае, хотелось бы в это верить!