ВТОРАЯ ВОЙНА ЗИНЫ ШЕПИТЬКО
ВТОРАЯ ВОЙНА ЗИНЫ ШЕПИТЬКО
Как управляется мир и разгораются войны?
На этот вопрос красноречиво ответил Карл Краус: дипломаты лгут журналистам и верят своей же лжи, читая ее в газетах и журналах.
Всякая международная сшибка начинается войной, а заканчивается миром, причем миром внезапным с определением победителей и побежденных. А если говорить о структуре войны, то она состоит из непредусмотренных событий.
Такими непредсказуемыми событиями для старшего лейтенанта Зинаиды Сергеевны Шепитько явилась отправка ее соединения на переформирование в Ярославскую область с отправкой на Дальний Восток.
Надо было с союзниками добить сателлита Третьего рейха — милитаристскую Японию, которая миллионной Квантунской армией нависала над восточными границам СССР.
Американцы, но особенно англичане, торопили теперь нас с открытием Дальневосточного фронта. Они с неприкрытым лукавством утверждали: начинать войну с японцами надо до завершения войны с Германией. Сталин имел другое мнение.
История объявления войны СССР Японии интересна некоторыми деталями, о которых читателю будет интересно знать.
Как известно 8 декабря 1941 года США и Великобритания объявили войну Японии, 11 — го — Америка вступила в войну с Германией.
Американцы рассчитывали, что и Советский Союз сразу же ввяжется в войну с Японией, так как знали, что исторически наши взаимоотношения со Страной восходящего солнца были напряженными и сложными.
Думается, наш новый посол в Соединенных Штатах Америки Максим Максимович Литвинов не без влияния американцев отправил телеграмму Сталину о целесообразности вступить в войну с Японией, не дожидаясь, пока она нападет сама.
Сталин на это предложение ответил холодным молчанием, что означало для советского посла только одно — несогласие вождя с его советом.
Главнокомандующий вооруженными силами Китайской Республики Чан Кайши в это самое время встретился с советским послом в Поднебесной Александром Семеновичем Панюшкиным (одновременно он же являлся главным резидентом разведки НКВД в Китае. — Авт.) и заявил ему:
— Мы объявляем войну Германии и Италии, а вы — Японии.
А.С. Панюшкин об этом предложении доложил в Кремль. Скоро и сам Чан Кайши направил Сталину личное обращение. Советский руководитель прекрасно владел ситуацией, он знал, что Китай с Германией, а тем более с Италией даже из чисто географических соображений воевать не будет, зато для СССР однозначно открывался в таком случае второй фронт. Это была уже дополнительная ноша в войне.
Сталин после некоторого раздумья лично написал ответ китайскому военному политику. В коротком, но емком по содержанию письме говорилось:
«Антияпонский фронт на Тихом океане, равно как и антияпонский фронт в Китае, является участком общего фронта государств, воюющих против агрессоров. Но антигерманский фронт имеет решающее значение. Основную тяжесть войны против Германии несет СССР. Победа СССР на антигерманском фронте будет означать победу Англии, США и Китая против государств «ОСИ».
Я прошу вас поэтому не настаивать на том, чтобы СССР немедля объявил войну Японии. Конечно, Советскому Союзу придется воевать с Японией, так как Япония, безусловно, нарушит пакт о нейтралитете, и к этому надо быть готовым, но не сейчас».
На такой текст у Чан Кайши не нашлось убедительных доводов, чтобы опровергнуть видение Сталиным перспектив боевых действий в продолжающейся тяжелой войне. Он согласился с оценкой советским вождем обстановки.
Но возник один конфуз. Дело в том, что наш военный атташе в Китае генерал-майор В.И. Чуйков, будущий Маршал Советского Союза и герой Сталинградской битвы и других сражений на фронтах, зная о послании Сталина, по неопытности проговорился, что, когда Советский Союз разгромит Германию, то примется за Японию.
В средствах массовой информации поднялся шум. Слова советского военного атташе опубликовали многие газеты. После этого Василию Ивановичу пришлось срочно покинуть страну пребывания. Его вызвал Центр. Генерала Чуйкова ждала Москва.
Начальник военной разведки Алексей Павлович Панфилов был не в восторге от такой, мягко говоря, явной недипломатичности своего подчиненного.
— Собирайся, Василий Иванович, и пойдем к товарищу Сталину, — уныло подытожил беседу с Чуйковым Алексей Павлович.
Чуйков понимал всю щепетильность своего состояния.
Сталин их принял сухо, хотя разносных слов в адрес проштрафившегося генерала не высказал. А потом, несколько помолчав, прошелся вдоль приставного стола и неожиданно со спины сидевшего экс-военного атташе Чуйкова глуховатым голосом промолвил:
— Товарищ генерал, дипломата из вас, как видите, не получилось, — возглавьте 1-ю резервную армию.
— Есть! — после этого хлесткого армейского слова-подчинения В.И. Чуйков вместе с А.П. Панфиловым услышали, в свою очередь, два коротких слова вождя, которые он часто говорил, когда был чем-то недоволен.
— Вы свободны!
Два генерала быстро покинули кабинет, потому что понимали, ведь у Верховного Главнокомандующего мгновенно могло созреть и другое решение…
* * *
На Крымской конференции трех держав, проходившей в городе Ялта с 4 по 11 февраля 1945 года, руководители США и Великобритании — Рузвельт и Черчилль высказали просьбу о немедленном вступлении СССР в войну против Японии. Но Сталин не спешил, он и в этом вопросе проявил твердость характера и логичность объяснения своего решения. Он заявил, что Советский Союз вступит в войну против Японии только через два-три месяца после капитуляции фашистской Германии и окончания военных действий в Европе.
Советский руководитель понимал принцип сообщающихся сосудов, что если он отправит сейчас же войска на Дальний Восток, то уменьшит их на Западе, в частности в Германии, где искусственно создаст более широкое поле для действий американцев и англичан.
«Нет, надо закончить войну сначала в Европе, закончить нам вместе, — размышлял Сталин, глядя на своих союзников, — а потом взяться за самураев. Как же так, все тяготы военного лихолетья перенес наш народ, а победу, пусть не всю, отдать тем, кто начал воевать всего лишь год назад. Понимаю, им хочется большего простора для хозяйствования в Германии. Этого допустить никак нельзя. Такое бы поведение с моей стороны выглядело бы по крайней мере недальновидно и даже глупо.
Что такое два-три месяца? Это же минимальный срок, чтобы качественно подготовить операцию. Надо же перебросить огромные массы личного состава и вооружения на длительное расстояние.
Фактор времени здесь важен, как нигде».
Свою аргументацию о предстоящих шагах в сторону Японии он в ясной и короткой форме довел союзникам.
Союзники согласились с доводами Сталина, видя в нем непреклонность в характере и силу воли. С высоким авторитетом советского руководителя они считались давно…
Хотя внизу этого не знали и гнули свою политику. Так главнокомандующий американскими силами в южной части Тихого океана генерал Д. Макартур, понимая все трудности борьбы с загнанным в угол противником, заявлял, что американские войска «…не должны высаживаться на острова собственно Японии, пока русская армия не начнет военных действий в Маньчжурии».
На трехсторонней конференции, состоявшейся в городе Потсдаме во дворце Цецилиенхоф с 17 июля по 2 августа 1945 года с участием руководителей трех крупных держав антигитлеровской коалиции во Второй мировой войне с целью определить дальнейшие шаги по послевоенному устройству Европы, решался и японский вопрос.
Кстати, это была последняя встреча «большой тройки». В конференции участвовали главы правительства трех стран:
— от США — президент Гарри Трумэн,
— от СССР — председатель СНК и председатель Госкомитета обороны Советского союза Иосиф Сталин,
— от Великобритании — премьер-министр Уинстон Черчилль, который во время конференции потерпел поражение на выборах и в Потсдам прибыл его преемник Клемент Этли.
Надо отметить, что Гарри Трумэн председательствовал на всех совещаниях, представляя страну, вышедшую из войны с самыми минимальными потерями. Он знал, что скоро докажет всему миру право монопольного владения самым мощным оружием — атомной бомбой. Он красовался перед членами делегаций, чувствуя силу и мощь своей державы. Ещё бы, он уже знал о готовящейся атомной бомбардировке японских островов, хотя в некоторых материалах говорится об обратном — незнании этих планов исходя из соображений режима строгой секретности. Думается, это всего лишь домыслы некоторых недобросовестных историков и публицистов, так как материалы последних исследований опровергают их «объективность».
На конференции союзники также подписали так называемую Потсдамскую декларацию, потребовавшую от Японии безоговорочной капитуляции.
Ещё до конференции, в июне 1945 года, когда эшелоны с войсками Красной Армии спешили на Дальний Восток, нетерпеливый новый президент США Гарри Трумэн писал:
«Я очень озабочен тем, чтобы Советский Союз как можно скорее вступил в войну против Японии, с тем чтобы ускорить окончание войны и тем самым спасти бесчисленное количество жизней американцев и китайцев».
В японском генеральном штабе считали, что СССР не способен развернуть боевые действия раньше весны 1946 года из-за большой удаленности Дальневосточного театра военных действий (ТВД) от европейской части Советского Союза, недостаточной пропускной способности Транссибирской магистрали и неблагоприятных последствий четырехлетней, тяжелой, ущербной и жертвенной борьбы против нацистской Германии.
Однако надежды самураев не оправдались. Наш Генштаб разработал план перемещения войск заранее, в период, когда ещё шли бои за Берлин.
* * *
В одной из теплушек железнодорожного состава, летевшего на всех парах на Дальний Восток, восседала на лавке мадонна СМЕРШа, старший лейтенант Зинаида Шепитько вместе со своим боевым отделом в несколько измененной форме и обуреваемыми мыслями.
«Вот так, — с одной войны на другую, — рассуждала девушка. — Там, по всем имеющимся данным, будет нелегкая прогулка по маньчжурским степям и сопкам. Японцы, говорят, — жесткие и жестокие воины. Сколько они натворили зла на Дальнем Востоке! Из газет видно, нам там противостоит миллионная Квантунская армия. Правда, облегчает наши действия то, что ломать японцев будем опять, как совсем недавно и немцев с англичанами и американцами. Жертвы будут, непременно будут. Как это нелепо погибать после такой кровожадной войны, какая прокатилась по нашей стране и прошла по Европе…»
Ход мыслей прервало экстренное торможение паровоза, от чего в вагонах посыпались люди и вещи с полок и нар. Оказалось, что на железнодорожное полотно из подлеска выскочили два огромных лося. Один благополучно проскочил движущийся паровоз, а второй задними ногами угодил под бегунки тормозящего локомотива.
Когда поезд остановился, выяснилось, что есть много желающих приватизировать себе в теплушку находящегося в шоковом состоянии погибающего рогатого самца. Но так как почти полутонное животное никому не в силах было втащить в вагон, комендант эшелона распорядился после появившихся признаков гибели животного солдатам комендантского взвода отправить трофей по частям на кухню-вагон.
— Калорийная добавка к питанию будет личному составу, — пояснил майор с длиннющими и пышными, как у Буденного усами.
Пока добрались до места назначения, случаев разной значимости было много: и стрельбы-салюта, и пуска ракет в ночное время, и дезертирства на ходу при проезде родных мест, и благородства от населения на остановках — несли к эшелону, кто что мог…
Полки дивизии Зины Шепитько после разгрузки, краткого отдыха и опробования боевой техники сразу же выдвинулись на исходные позиции…
Бои на территории Маньчжурии с частями и подразделениями Квантунской армии описаны с доскональной исторической точностью во многих книгах, журналах и газетах. А вот о тех делах, какими пришлось заниматься нашей героине, не сказано еще нигде.
Сотрудникам СМЕРШа в ходе удачных операций приходилось допрашивать разных военнопленных Квантунской армии, в том числе и военных разведчиков из резидентур в лице Японских военных миссий (ЯВМ) и их агентуру. Результаты показаний военнопленных японцев подтвердили высокую степень жестокости японских военнослужащих по отношению к мирному населению и воинам Красной Армии.
Но волосы вставали дыбом, когда нашим армейским контрразведчиками приходилось разбираться с деятельностью особого отряда Квантунской армии № 731.
Что это был за отряд и чем занимался, стало ясно позже.
Зина Шепитько была свидетельницей многих зверств этого непод-дающегося человеческому осмыслению отряда. После завершения войны она собрала интересные материалы, которые намеревалась использовать в написании в будущем серии статей или даже книги.
Что же это был за отряд?
* * *
Зина Шепитько после возвращения со второй войны собрала богатейший материал о самураях, Квантунской армии и отряде № 731. Собиралась даже писать книгу, но проклятый быт заел. Остались только блокноты с записями
Вот несколько из них:
«Как известно, ещё задолго до начала Второй мировой войны японцы, вынашивая планы нападения на Советский Союз, пополняли Квантунскую армию личным составом и укрепляли её различными системами новейшего вооружения. Квантунцы не побрезговали в случае необходимости применить против китайцев и россиян химическое и даже запрещенное к тому времени бактериологическое (биологическое) оружие. Самураи подходили к решению подобной проблемы по-иезуитски — кому дозволена цель, тому дозволены и средства. Для них это было правое дело. Но в борьбе за «правое дело» иногда проигрывает дело, а иногда правота.
Что же это был за отряд под номером семьсот тридцать один?
Это была своеобразная психологически-испытательная и производственно-бактериологическая лаборатория. Применение нового чудо-оружия, как считали посланцы Страны восходящего солнца, должно было существенно помочь им в одолении северного противника — СССР, не огнем снарядов и бомб, а страшной по последствиям для здоровья заразой.
Специальный отряд особого назначения японских вооруженных сил занимался исследованием в области биологического оружия с целью подготовки к ведению бактериологической войны. Сотрудниками отряда проводились опыты на живых людях с целью установления количества времени, которое человек может прожить под воздействие разных факторов:
— поражение кожных покровов кипятком;
— высушивание (мумификация) тела в специальных камерах;
— лишение воды;
— лишение пищи;
— обморожение всего тела или отдельных его участков,
— лишение сна до потери сознания;
— поражение электротоком;
— вивисекция, или живосечение, на живом человеке без анестезии с целью изучения функций организма, воздействия на него различных веществ, методов лечения;
— заражение инфекционными болезнями и т. д.
Аналогичной деятельностью применительно к домашним животным и сельскохозяйственным культурам занимался и «Отряд № 100». Этому отряду тоже ставилась задача по производству бактериологического оружия и проведению диверсионных мероприятий. Отравление колодцев, водоемов, лошадей, крупного рогатого скота и других домашних животных. Основная база этого подразделения находилась в десяти километрах южнее Синьцзина в небольшом населенном пункте Мэнцзятунь. Штат его сотрудников был намного меньше отряда № 731 и насчитывал около 800 человек. Кроме этих отрядов было ещё два филиала №№ 162 и 643…»
* * *
«Идея создания отряда восходит к 1932 году. Сначала лабораторию, а потом отряд под номером 731 разместили в 1936 году вблизи деревни Пинфан к юго-востоку от Харбина. Чтобы подготовить площадку для секретного комплекса, были сожжены более 300 китайских крестьянских домов. На тот период эта территория принадлежала марионеточному государству Маньчжоу-Го. Для отряда было построено около полутора сотни зданий на пространстве в шесть квадратных километров. Легендировалась стройка под размещение Главного управления по водоснабжению и профилактике частей Квантунской армии.
Руководил отрядом генерал-лейтенант медицинской службы Сиро Исси.
Для соблюдения режимных мер создавалась полная автономность жизнеобеспечения объекта. Внутри высокого и глухого забора находились две электростанции, артезианские скважины, аэродром, истребительная авиация ПВО, приготовленная к уничтожению воздушных летательных аппаратов, даже японских, пролетающих над территорией отряда, а также отдельная железнодорожная ветка.
Набирали в отряд выпускников престижных японских университетов, ученых и военных специалистов. Много было выпускников медицинских вузов.
На заседании правительства, когда обсуждался вопрос о месте дислокации отряда, все, и политики, и военные, чуть ли не в один голос заявили: его надо вынести за пределы Японии. Предлагали, отряд разместить ориентировочно в Китае.
Во-первых, в метрополии сложно было соблюсти режим секретности.
Во-вторых, утечка материала грозила смерти китайцам, а не японцам.
В-третьих, под рукой было полно объектов для испытания т. н. «бревен». Так называли местных граждан: китайских, корейских, американских, австралийских, советских военнопленных, российских белоэмигрантов, проживавших в Харбине и даже захваченных местных крестьян в округе. Нередко «бревнами» становились целые семьи с малолетними детьми.
Пригнанных «испытываемых кроликов», или «бревен», хорошо откармливали в ходе трехразового питания — чистота эксперимента превыше всего! «Бревно» в отряде — это уже был не человек, а препарат или объект изучения.
В одном из заявлений сотрудник отряда Тошими Мизобучи, захваченный советской военной контрразведкой после поражения Кван-тунской армии, признался:
«Мы считали, что «бревна» — не люди, что они даже ниже скотов. Впрочем, среди работавших в отряде ученых и исследователей не было никого, кто хоть сколько-нибудь сочувствовал «бревнам». Все — и военнослужащие, и вольнонаемные отряда — считали, что истребление «бревен» — дело совершенно естественное… «Бревна» уже мертвые сами по себе. Теперь они умирали второй раз, и мы лишь исполняли смертный приговор».
На «бревнах» испытывали эффективность разных штаммов болезней. Особенно нравилась чума. В лабораториях отряда был выведен такой штамм чумной бактерии, который в 60 раз превосходил по вирулентности обычную чуму. Хотя, по правде говоря, трудно назвать такую страшную болезнь обычной…
Кроме того, в отряде исследовались пределы выносливости человеческих органов. Ставились, например, опыты, сколько человек может прожить под воздействием разных негативных факторов, о которых говорилось выше. Жертвы попадали в отряд часто вместе с детьми и внуками. Японских врачей интересовало поведение разных возрастных групп при заражении. В отряде были специальные узкие клетки, куда запирали зараженных людей, а потом наблюдали над изменениями состояния организма.
Часто людей живых препарировали, вытаскивая органы, и наблюдали, как болезнь распространяется внутри.
На допросе в советской военной контрразведке в 1945 году один из сотрудников отряда признался:
«У всех подопытных, погибших от цианистого водорода, лица были багрово-красного цвета. У тех, кто умирал от иприта, все тело было обожжено так, что на труп нельзя было смотреть. Наши опыты показали, что выносливость человека приблизительно равна выносливости голубя. В условиях, в которых погибал голубь, погибал и подопытный человек».
* * *
«Привели одного из плененных сотрудников отряда № 731.
— Какие объекты, кроме основного здания в Пинфане, имелись за пределами отряда? — спросил начальник военной контрразведки СМЕРШ дивизии подполковник Григорьев Анатолий Павлович.
— Кроме основного здания «отряд 731» имел четыре филиала вдоль советско-китайской границы и один испытательный полигон. Туда возили заключенных для экспериментов. Их привязывали к шестам, доскам или крестам, вбитым по кругу. В центр этого круга бросалась керамическая бомба, начиненная чумными блохами. Чтобы подопытные случайно не умерли от осколков бомб, на головы жертв надевали шлемы, каски, кастрюли, ведра, а туловище защищали металлическими щитами. Сами ученые во время испытаний находились на наблюдательных пунктах в 3 километрах от центра «бомбометания» и в бинокли или подзорные трубы наблюдали за событиями. Затем «бревна» отвозились в Центр и там они вскрывались заживо, чтобы понаблюдать за течением болезни.
Чумные бомбы иногда сбрасывались с самолетов над китайскими деревнями. По расчетам, обнародованным на Токийском и Хабаровском процессах, «от укусов блох» погибло более 200 тыс. местных жителей.
— Откуда у вас эти данные? — поинтересовался сотрудник СМЕРШа.
— На одном совещании их довел до нас Сиро Исси.
— Чем ещё занимался ваш отряд?
— Штаммами брюшного тифа заражали колодцы и пруды в местах, которые контролировали партизаны. Иногда наши диверсанты работали и на советской территории.
— Против кого были направлены запасы бактериологического оружия?
— Против наших главных врагов.
— Каких? Кто они?
— США и СССР.
— Программа использования бомб с тифозно-чумной начинкой ясна. А как же вы планировали отсюда достать Америку? — спросил армейский чекист.
— С боеприпасами у нас проблем не было. Мы их накопили столько, что могли уничтожить всё человечество. Доставка — это более сложная задача, но и она решалась.
— Каким образом?
— Через воздушные шары или подводные лодки. Но потом наше руководство от этой затеи отказалось…»
И действительно, японцами был отработан план операции под кодовым названием «Вишня расцветает ночью». Несколько подводных лодок планировалось подвести к американскому побережью и выпустить самолеты, которые готовы были распылить над Сан-Диего чумных мух. Но, боясь возмездия, премьер-министр Тодзе отказался от этой затеи.
* * *
Свидетель событий 1945 года на Дальнем Востоке генерал-майор Павел Крамар, тогда в звании капитана военной контрразведки СМЕРШа, вспоминал:
— Мне с коллегами приходилось сражаться с разветвленной системой территориальных разведывательных органов, так называемых японских военных миссий (ЯВМ), и быть свидетелем расследования злодеяний отряда № 731.
Запомнился случай, рассказанный на допросе одним из офицеров этого отряда об опытах по обморожению. Людей, или «бревна», так называли подопытный контингент в лагере, при лютом морозе выводили ночью во двор и заставляли опускать оголенные конечности в бочку с холодной водой. Для большого и быстрого эффекта эксперимента ставили мощные вентиляторы. Искусственный ветер дул до тех пор, пока подопытные не получали обморожение.
— А как определяли степень обморожения? — спросил один из слушающих рассказ генерала.
— Японский душегуб брал палочку и стучал по обмороженным рукам или ногам. Если они издавали звук, похожий как при ударе о деревяшку, значит, это была кондиция. Затем обмороженные конечности клали в воду определенной температуры и наблюдали за отмиранием мышечной ткани. Помню, среди подопытных объектов был обнаружен и ребенок. Чтобы он не сжимал руку в кулачок и не нарушал чистоту эксперимента, ему воткнули в средний палец иголку.
Помнятся рассказы его с опытами в барокамерах.
«Помещали человека в вакуумную барокамеру и постепенно откачивали воздух. Естественно менялась разница в сторону увеличения между наружным давлением и давлением во внутренних органах. Сначала у «бревна» вылезали из орбит глаза, потом лицо распухало до размеров большого мяча, сосуды вздувались, как змеи, а кишечник, как живой, как фантастический полоз неизвестным образом проникший внутрь, выползал наружу. А потом по мере дальнейшей откачки человек просто взрывался, как передутый воздушный шарик».
Надо отметить, что врачи отряда имели при экспериментах с человеческим материалом большую практику и в последующем стали видными хирургами.
Отмечались случаи, когда у людей отрезали руки, а потом старались пришить, меняя местами правые и левые конечности. Вливали в человеческое тело кровь лошадей, свиней или обезьян. Вводили в желудок живого человека гниющие куски ткани и наблюдали процесс протекания заражения организма.
Практиковались на конвейере смерти и другие эксперименты.
Со слов Сергея Долмова, японцы пришли к заключению, что человек на 78 % состоит из воды. Сначала взвешивали «бревно», а потом его помещали в жарко натопленную комнату с минимальной влажностью. Человек обильно потел, но ему не давали воды. В итоге он полностью высыхал. Затем тело взвешивали, при этом оказывалось, что весит оно около 22 % от первоначальной массы.
Один из примеров подобной «тренировки» дается в книге «Кухня дьявола», написанной самым известным исследователем «отряда 731» Сэйити Моримурой:
«В 1943 году в секционную привели китайского мальчика. По словам сотрудников, он не был из числа «бревен», его просто где-то похитили и привезли в отряд, но точно ничего известно о нем не было. Мальчик разделся, как ему было приказано, и лег на стол спиной. Тотчас же на лицо ему наложили маску с хлороформом.
Когда наркоз окончательно подействовал, всё тело мальчика протерли спиртом. Один из опытных сотрудников Танабэ, стоявших вокруг стола, взял скальпель и приблизился к мальчику. Он вонзил скальпель в грудную клетку и сделал разрез в форме латинской буквы Y. Обнажилась белая жировая прослойка. В том месте, куда немедленно были наложены зажимы Кохера, вскипали пузырьки крови. Вскрытие заживо началось.
Из тела мальчика сотрудники ловкими натренированными руками один за другим вынимали внутренние органы: желудок, печень, почки, поджелудочную железу, кишечник. Их разбирали и бросали в стоявшие здесь же ведра, а из ведер тотчас же перекладывали в наполненные формалином стеклянные сосуды, которые закрывались крышками.
Вынутые органы в формалиновом растворе ещё продолжали сокращаться. После того, как были изъяты внутренние органы, нетронутой осталась только голова мальчика. Маленькая, коротко остриженная голова. Один из сотрудников группы Минато закрепил её на операционном столе. Затем скальпелем сделал разрез от уха к носу. Когда кожа с головы была снята, в ход пошла пила. В черепе было сделано треугольное отверстие, обнажился мозг. Сотрудник отряда взял его рукой и быстрым движением опустил в сосуд с формалином. На операционном столе осталось нечто, напоминавшее тело мальчика, — опустошенный корпус и конечности».
Подобных операций на конвейере смерти были сотни, если не тысячи. В 2004 году телекомментатор и репортер Елена Масюк подготовила документальный фильм «Конвейер смерти (японский концлагерь «Отряд 731»). Страшные картины истязаний буквально кричат — неужели эти изверги были без сердца!
Японская армия была первой в истории войн, применившей бактериологическое (биологическое) оружие. По свидетельству командующего Квантунской армией Отодзо Ямада, она вела бактериологическую войну главным образом в Северо-восточном Китае — Маньчжурии, в результате которой погибли тысячи китайцев, уничтожен скот.
Методы применения этого оружия были у них элементарные:
— рассеивание бактерий артиллерийскими снарядами и минами;
— сбрасывание с самолетов начиненных бактериями бомб;
— бактериологическое заражение жилых районов, источников, пастбищ.
* * *
Чувствуя своё поражение, главнокомандующий Квантунской армии генерал Отозо Ямада отдал приказ об уничтожении следов «изысканий и опытов» в отрядах 731, 100 и их филиалах 162 и 643.
Военный контрразведчик контр-адмирал Иван Пантелеевич Рыд-ченко, с которым автору этих строк довелось служить в Особом отделе КГБ при СМ СССР по Прикарпатскому военному округу, рассказывал немало историй о деятельности военных чекистов Тихоокеанского флота во время войны. Поведал он и о леденящих душу фактах, ставших ему известными, и в частности по отряду № 731. Он не понаслышке знал о событиях тех лет на Дальнем Востоке. Ветеран прослужил в органах безопасности почти сорок лет — с 25.06.41 по 15.05.81 год.
— Вам, наверное, доводилось читать документы с разбирательством по человеческим жертвам в отряде № 731 и другим подобным подразделениям Квантунской армии. Сколько же погибло людей? — поинтересовался автор.
— Что я могу сказать, по воспоминаниям сотрудников отряда № 731, всего за время его существования в стенах лаборатории погибло около трех тысяч человек. Но были и другие данные, высветившие цифру человеческих потерь, — более десяти тысяч. Я знакомился с некоторыми материалами Хабаровского процесса, так вот по единогласному признанию бывших служащих отряда, национальный состав заключенных был таким: почти семьдесят процентов — китайцы, тридцать процентов — русские. Были там корейцы, монголы, американцы и представители других народов. Подопытных набирали в возрасте от двадцати до сорока лет.
— Чем вы могли бы выделить деятельность военно-морской контрразведки Тихоокеанского флота в предвоенные годы и в период боевых действий против Квантунской армии, а скорее миллионной Квантунской группировки?
— Заслуга военных контрразведчиков в том, что они во взаимодействии с территориальными органами предотвратили массовые диверсионные и террористические акции со стороны японских спецслужб. Особенно это касалось бактериологических диверсий, которые проводились японцами на китайской территории. На нашей земле они были практически исключены, щит контрразведки работал надежно.
В заслугу оперативного состава военной контрразведки можно поставить то, что армейским чекистам удалось очистить от засоренности, особенно в первые месяцы войны, Разведывательный отдел штаба ТОФ от агентов-двойников. А ведь это была настоящая беда. Морская контрразведка поработала на славу.
Провели большую работу против сотрудников японских военных миссий, которые являлись, как правило, кадровыми разведчиками, создававшими свои резидентуры вокруг портов, баз, арсеналов и гарнизонов ТОФ. Практически все руководители ЯВМ были задержаны и переданы следственным органам.
Через проверенную агентуру оперативники отдела контрразведки СМЕРШ ТОФ помогали войскам Красной армии через дезинформацию противника громить части Квантунской армии, а также направляли опергруппы для поимки японской агентуры и сотрудников спецслужб.
К сожалению, о делах, а их было много интересных, касательно морских контрразведчиков как ТОФа, так и других флотов, очень мало написано статей, издано книг и поставлено фильмов. Создается впечатление, что власти с начала 90-х годов, назвав правопреемницей Советского Союза Российскую Федерацию, всё сделали для того, чтобы забылись славные военные и чекистские традиции защитников некогда единой Отчизны. Они попытались обстрелять прошлое, выбросить его на свалку истории, забывая, что на пулю, фигурально выражаясь, оно может ответить снарядом. Без прошлого не может быть будущего. Как говорится в народе, мертвые правят живыми. И, может, получается так, то, что забыли сыновья, может быть вспомнят внуки…
Слушал внимательно я ветерана.
Слушал, а голову всё время сверлила мысль: неужели мы посчитали традицию всего лишь как ностальгию, разгуливающую прилюдно в полной парадной форме?
Нет, нет и нет!
Прошлое — это кладезь опыта, ворох с победами и поражениями. Славная традиция и заключается в том, чтобы учиться на ошибках прошлого, перенимая его успехи, достижения и удачи, построенные на том же опыте, отбрасывая, не повторяя явно виденных огрехов. А ведь настоящее наше не содержит ничего, кроме прошлого, со своей особой многомерностью. Его ни в коем случае нельзя считать ведром праха.
Сегодня появилось много пасквилей на тех, кто выдержал войну, разгромив, наверное, самую сильную армию в мире того периода, — германский вермахт, на который работала вся поверженная за недели центральная Европа.
Власть не реагирует — демократия!
В США, если бы какой-то писака или режиссер фильма попытался бы очернить даже в обобщенной форме американского военнослужащего периода войны, ему была бы заказана дорога в издательство или на студию. Даже участников таких грязных войн американской военщины, как войны в Корее, во Вьетнаме и в других локальных точках, власти почитают и не дают распоясаться пасквилянтам — само участие этих людей в боевых действиях США считается священным.
Прошлое неприкосновенно для грязных рук. Сами боги, как говорит греческая пословица, не могут сделать бывшее не бывшим.
Наши некоторые пишущие и говорящие головы считают, что с прошлым можно играть, забавляться, как заблагорассудиться, и выставлять его исполнителей под политическую заточку некоторых сегодняшних, недальновидных политиканов. Но ведь правда, это реализм, который сегодня тоже в опале и требует другого подхода к оценке оплеванного прошлого.
Как утверждал А. Герцен, прошедшее не корректурный лист, а нож гильотины: после его падения многое не срастается и не все можно поправить. Оно остается, как отлитое в металле, подобное, измененное, темное, как бронза. Нельзя поправить то, что безвозвратно ушло от нас, а некоторые его, к сожалению, пытаются поправить ехидством, наветом, подлостью, призывая на свою сторону несведущих в качестве свидетелей. Если говорить только правду, свидетели не нужны! Просто надо говорить правду, и вы будете оригинальны.
А пока многие наши граждане фиксируют на ТВ помои, выливаемые на наших отцов и дедов: и конкретных, и надуманных. Душа расцветает, — сказал мне недавно мой сосед по лестничной клетке, молодой инженер, — когда вижу на заднем стекле машины лозунг «Спасибо деду за Победу!».
С телеэкранов же ежедневно льётся кровь и пошлость самодельных, широко тиражируемых по стране фильмов. Они явно списаны, причем с ошибками, у заморских блокбастеров — успешных в финансовом смысле фильмов. А для чистой любви, просветленной души, не показного патриотизма, светлости сердца нет ничего. Тиражируются только пошлость и зло, направленные против меры вкуса, красоты и добра. Люди стонут от развязного телевидения на многих каналах. Чистых ручейков, струящихся с телеэкранов, можно насчитать единицы. В основном нам навязываются стрельба, кровь, секс, зло, месть, обман, ожесточенность и прочие общественные непотребно-сти.
А ведь такие фильмы рассчитаны на массового зрителя. А может это и есть одна из форм современной идеологической диверсии, направленной на «перевоспитание» молодежи с целью использования её в качестве тарана для разрушения России?
Хватит, наразрушались, а где же выводы? Один из вождей в приступах эфемерной радости призывал своих граждан забыть о патриотизме, а помнить об «общечеловеческих ценностях», исповедание которых привело к тому, что патриотов стали называть не иначе, как «прибежище негодяев». Договорилась власть!
Нормальные граждане уважают свою родную землю, как бы её не нарекали: отчизной, родиной, державой. Любить надо родителей, детей, внуков и конкретного человека по жизни. Всё человечество любить невозможно, как и власть. Последней люди доверяют управлять государством и воспитывать подрастающее поколение, а поэтому за её просчеты, ошибки и преступления народ должен спрашивать. Так делается во всем цивилизованном мире. У нас перед народом отчитываются шутя или отделываются за-горизонтными обещаниями. Время бежит, а реализации многих обещаний всё время удаляются от нас. Один пример, больной и давний, — до сих пор никак не расселим ветеранов войны. А ведь прошло почти семь десятков лет!
На сегодня около ста тысяч — 100 000!!! — остаются без квартир, живя кто где пристроился, вплоть до балконов и хибар. И почти каждый год власть обещает им «райские кущи».
Народ молчит, только отдельные СМИ поднимают волну. Власть снова обещает, разрешая чиновничеству вселяться в хоромы и строить себе многоэтажные дворцы. Разве это справедливо?!
Но вернемся к освещению «работы» отряда № 731.
* * *
Необходимо отметить, в этом отряде не было никаких «отходов производства». После экспериментов с обморожением покалеченные люди шли в газовые камеры, а органы после экспериментальных вскрытий поступали в распоряжение микробиологов.
Каждое утро на специальном стенде висел перечень того, в какой отдел пойдут какие внутренние органы от намеченных к вскрытию «бревен». Все опыты тщательно документировались. Помимо кипы бумаг и протоколов в отряде было около двадцати кино- и фотокамер.
Конец отряду № 731 положили воины Красной Армии. Как известно 9 августа советские войска начали наступление широким фронтом против японских милитаристов в лице Квантунской военной группировки.
Начальник этого зловещего отряда генерал-лейтенант медицинской службы Сиро Исси, получив шифрованную телеграмму с таким стержневым текстом: «…отряду действовать по собственному усмотрению», — приказал уничтожить всю документацию, а также умертвить газом оставшихся в живых испытуемых. Их сжигали вместе с бумагами в огромных ямах. Копали ямы военнопленные отряда. Их тоже постигла та же участь стать золой. Свидетелей живыми не оставляли, документы и препараты уничтожали.
Сиро Исси прямо заявил:
«Недопустимо, чтобы в руки наступающих советских войск попал хотя бы один из этих препаратов».
В реку Сунгари в ночь с 10 на 11 августа были выброшены и экспонаты «выставочной комнаты» — огромного зала, где в наполненных специальным раствором колбах хранились отрезанные человеческие органы, конечности, разрубленные и распиленные разными способами головы, препарированные тела.
И всё же часть материалов, как показали подсудимые японцы на Хабаровском процессе, была сохранена. Их вывезло руководство отряда и передало в руки американцам как своеобразный выкуп за свою свободу.
На Хабаровском процессе судом над группой бывших военнослужащих Квантунской армии, обвинявшихся в создании и применении бактериологического оружия в нарушение Женевского протокола 1925 года, многие злодеяния отряда № 731 стали известны общественности. Он проходил в Хабаровске с 25 по 30 декабря 1949 года в Военном трибунале Приморского военного округа.
Обвиняемым вменялось в вину создание в Квантунской армии специальных подразделений — «отряда 731» и «отряда 100», занятых разработкой бактериологического оружия, в частности разведением бактерий чумы, холеры, сибирской язвы и других возбудителей тяжелых заразных заболеваний, проведение преступных экспериментов над людьми. В том числе над советскими военнопленными и использование бактериологического оружия против Китая.
Обвинение было предъявлено по пункту 1 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1943 года № 39 «О мерах наказания для немецко-фашистских злодеев, виновных в убийствах и истязаниях советского гражданского населения и пленных красноармейцев, для шпионов, изменников Родины из числа советских граждан и для пособников», предусматривавшему ответственность в виде смертной казни через повешение.
Вина всех обвиняемых была доказана в ходе процесса. Они получили по заслугам — наказаны в виде различных сроков лишения свободы. К исключительной мере наказания, правда, не приговорили никого. Отходчивая русская душа.
Даже только читая строчки о фактах бесчеловечного обращения с «бревнами» делается жутко, не говоря о тех, кто видел результаты работы конвейера смерти под названием «отряд № 731».
Но жуткость заключается ещё в другом, многие сотрудники этого отряда несколько позднее, избежав ареста, получили ученые степени и общественное признание. К сожалению, не были задержаны и глава отряда № 731 Сиро Исси и ряд других международных палачей. Американские власти не призвали этих преступников к ответу, потому что информация о японских экспериментах в области бактериологического оружия представляла большую ценность для программы США по его разработке.
* * *
Говоря о жестокостях солдат и офицеров нашего дальневосточного противника, милитаристской Японии, хотелось бы остановиться на конкретных фактах их восточного изуверства. Квантунская армия с её уже упоминаемой выше «кухней дьявола» — античеловеческим отрядом № 731 совершила много злодеяний против местного населения и воинов Красной Армии. А чего стоит их Нанкинская резня в оккупированном Китае, а также зверства на захваченных территориях Кореи. Для самураев, как и для нацистов, не существовало понятия человека другой веры, национальности, мировоззрения. Все они для японцев были «бревнами». Русский, китаец, кореец для бестий из Страны Восходящего Солнца были нелюдями, быдлом, зверями, которых необходимо истреблять и истребить под корень. О преступлениях японской военщины написано сотни книг и тысячи газетножурнальных статей.
Для иллюстрации хочется привести пример обращения японцев с пленными американцами — их сегодняшними союзниками.
Английский историк и публицист Уильям Крейг поведал, что 20 июля 1945 года японцы казнили группу военнопленных — американских пилотов.
11 августа готовилась новая казнь.
В 8.30 утра, как писал он, к задней части дома, в котором располагалась штаб-квартира Западной армии, подъехал грузовик. В него вошли тридцать два человека, восемь из них были американцы, остальные — японские солдаты. Грузовик выехал через задние ворота в направлении местечка Абураяма в нескольких километрах к югу от города Фукуока.
В поле, окруженном буйной растительностью, заключенных вывели из грузовика и выстроили в ряд. Их раздели до трусов и заставили наблюдать, как японские солдаты роют ямы. Американцы не вымолвили ни слова.
Вскоре после 10 часов японский лейтенант направился к заключенным, размахивая сверкающим мечом. Одного из американцев толкнули вперед и поставили на колени. Японец картинно провел пальцем по краю лезвия. Затем он глянул вниз на склоненную голову заключенного и прикинул расстояние. Внезапно его меч блеснул на солнце и обрушился на оголенную шею, достигнув адамова яблока — кадыка.
Строй заключенных молчаливо взирал на смерть товарища. Некоторые отвернулись. Другие смотрели, как голова покатилась по земле. Из обрубка шеи фонтаном забила кровь — ещё несколько секунд работал сердечный насос…
Затем таким же способом обезглавили еще трех человек. Пятый летчик был зверски зарезан уже двумя ударами палача.
На шестом заключенном японские офицеры придумали новую пытку. Он был выведен со связанными позади руками на обозрение оставшихся жертв. Японцы, разбегаясь, били американца ударами поднятых ног в карате по животу до тех пор, пока он уже не мог разогнуться, после чего ему тоже отрубили голову.
Седьмой заключенный также испытал на себе искусство палачей. Один из офицеров, озлобленный тем, что не смог сбить американца, ударил его в пах. Заключенный упал на землю, его лицо исказила гримаса боли. Он молил: «Пощадите». Но палачи были безжалостны. Его опять поставили на колени, а охранники обсуждали следующий способ убийства. Они остановились на «кесадзири». Ещё один меч сверкнул на солнце и прошел в теле жертвы от левого плеча до легких. Летчик умер в потоках пенящейся крови.
Восьмая жертва наблюдала все семь зверских убийств. Последнее, что он видел и слышал в жизни, — это потоки крови, хлещущие из ран, дикие крики своих друзей и возгласы ликования врагов. Настала его очередь. Американца толкнули в центр группы озверевших солдат, которые посадили его на землю со связанными назад руками. В трех метрах от него офицер заряжал стрелу в лук.
Американец, затаив дыхание, наблюдал, как японец прицелился, оттянув тетиву, и затем отпустил её. Стрела пролетела мимо его головы. Только с третьего раза стрела попала в лицо летчику над левым глазом. Из раны хлынула кровь. Утомленные этим мероприятием, палачи поставили его на колени и просто отрубили голову.
На поле Абураямы осталось восемь обезглавленных тел…
В апреле 1944 года у одного убитого японского солдата в кармане его френча была обнаружена фотография казни иностранца. В ходе расследования этого факта выяснилось, что на фото изображен японский офицер Ясуно Чикао, отрубающий голову пленному австралийскому сержанту Леонарду Сиффлиту. В октябре 1943 года в районе города Аитапе группа австралийских разведчиков попала в засаду и была захвачена японскими солдатами. После допросов с пристрастием и пыток, по приказу вице-адмирала Камада все австралийцы были казнены одним и тем же способом — мечами отрубали им головы.
Подобных казней на территориях Японии и театре военных действий наблюдалось великое множество. Жестокость, как всякое зло, не нуждается в мотивации; ей нужен лишь повод. Наверное, отвращение к кровопролитию, как говорил Станислав Ежи Лец, нужно иметь в крови. У того поколения японцев была в крови кровожадность и нечеловеческая жестокость.
* * *
15 августа 1945 года в 11 часов 59 минут по японскому радио отзвучали последние аккорды японского национального гимна «Кима-гайо». Диктор объявил, что сейчас перед японским народом выступит сам Император.
По всей стране приостановилось движение: остановились поезда и наземный транспорт, замерли на взлетно-посадочных полосах самолеты, в институтах преподаватели прекратили читку лекций, в гарнизонах солдат вывели на плацы. Рабочие заводов и фабрик собрались в залах, где висели громкоговорители. Над городами и поселками повисла гробовая тишина. Подданные императора покорно склонили свои головы, приготовившись слушать своего небожителя. И вот в репродукторах что-то щелкнуло и послышался высокий пронзительный голос, слегка дрожащий то ли от волнения, то ли от напряжения. Его слова, окрашенные архаичной формой, странной для большинства слушателей, словно дрожали. Это говорил сам император Хирохито. Не часто народ слышал его голос.
— Я обращаюсь к моим законопослушным подданным, — начал венценосец. — После долгого размышления над событиями последних дней, складывающимися условиями в нашей стране мы решили стабилизировать ситуацию при помощи экстраординарной меры. Мы отдали приказ нашему правительству связаться с правительствами Соединенных Штатов, Великобритании, Китая и Советского Союза, чтобы сообщить им о том, что империя принимает условия совместной Декларации.
Достижения всеобщего процветания и счастья всех наций, как безопасность и благосостояние моих подданных, являются единственным моим обязательством перед великими предками нашей империи.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.