2007 год

2007 год

Фестиваль команд КВН в Сочи прошел под эгидой укрепления и демонстрации новой власти. Мой выезд был запланирован на самый поздний из возможных сроков, вместе со съемочной группой. При этом никто ничего со мной не согласовывал заранее, а тихо «скинули». Я не попадал ни на 2-й тур, ни на «посиделки с президентом». Это вполне соответствовало плану Барули. Но вдруг, за несколько дней до отъезда, мне позвонил Витя Вдовиченко и сказал:

— Ты должен быть в Сочи на два дня раньше.

Странно было слышать такую формулировку, если учесть, что я не штатный сотрудник «АМиК». Тем не менее я согласился. Ведь, как я понял из телефонного разговора, об этом просила Семья: надо было снимать рекламный ролик фестиваля КВН для Первого канала. По приезде в Сочи знакомые команды сразу окучили и стали в красках рассказывать, как Баруля петушится:

— Ну что? Я обещал, что уберу с фестиваля ряд товарищей! Видите, нет их!

По приезде в Сочи о том, что конкретно надо снимать для Первого канала, я узнал от Чивурина. Переминаясь с ноги на ногу, не смотря в глаза, он пренебрежительно скинул информацию вместе со сценарием ролика:

— Это уже утверждено у Маслякова. Обсуждать нечего.

Ни АВ, как руководитель программы, ни Баруля, как директор фестиваля команд КВН, со мной не говорили о том, что я должен снимать этот ролик. Все вели себя так, как будто это в порядке вещей.

Сценарий ролика был очень странный. И совсем не телевизионный. Очевидно, что до утверждения сценария у АВ его не обсуждали с режиссером. Это была новая политика в «АМиК» и новая технология производства передачи КВН. Позиционирование редакторов осуществлялось в интересах новых людей в руководстве, которые самоутверждались во власти. Сложившийся и выверенный годами процесс творчества и производства разрушался без оглядки. Еще с конца восьмидесятых сценарий обсуждался с предполагаемым режиссером. После этого исходная идея конкретизировалась, иногда видоизменялась, но именно такой диалог творческих людей и предопределял реализуемость и успех конкретного продукта. Только после этого окончательно утверждали у АВ. Теперь же редакторы сами все придумывали, а потом спускали в производство, со словами:

— Мы свою работу сделали. Масляков это утвердил, дальше это не наши проблемы.

Поскольку обсуждать содержание ролика редактор отказался, я решил как можно раньше провести съемки, чтобы была видна утопия предлагаемого. Посмотрев отснятый материал, АВ высказался достаточно критично по поводу увиденного, а заодно высказал свои пожелания. Было очевидно, что предложенный сценарий изначально не вписывался в его видение. Зачем было его утверждать? После разговора у АВ Чивурин предложил мне самому «добивать» этот ролик. Так, впроброс, делая вид, что оказывают мне тем самым большую честь. Он почему-то забыл, что ровно год назад, здесь же на фестивале команд КВН в Сочи, артистично представлял меня участникам команд КВН только как «режиссера по работе с командами». Почему режиссер по работе с командами должен дописывать сценарий рекламного ролика и снимать его?

Устраивать разборки на эту тему я счел ниже своего достоинства, ведь был понятен мотив такого поведения. Тем более что днем раньше, увидев меня, СА сказала:

— Валера, нас попросили с Первого канала снять самим анонс фестиваля. Подключись к съемкам, пожалуйста.

Тогда я еще не мог ей отказать. Никаких разговоров со мной об оплате за эту работу не было. Вечер творческих мук — и идея, как оживить ролик, появилась. Чивурин предложил мне самому обсудить ее с АВ, что я и сделал. АВ всем своим видом показывал свое раздражение по поводу того, что его отвлекают по пустякам и что ему это все не нужно. Мне показалось, что раздражение было именно из-за того, что сама идея была неплохая. По лицу сидящей рядом СА было видно, что ей нравится предлагаемое.

Сняли, вышло. Естественно, с творческими добавками Первого канала. Но именно то, что я сам придумал и что, собственно, и завершило ход, вышло в эфир. Никто никаких слов благодарности за проделанную работу не скажет. Об оплате за проделанную работу директора говорить не будут.

* * *

После этого случая практика подснимать материал анонсов КВН для Первого канала распространилась и на весь сезон. И как-то по инерции считалось, что это должен делать Хотног. Сценарии по-новому писались без меня. После съемок из наших исходников Первый канал монтировал по-своему.

А еще в сезоне Высшей лиги надо было снимать видеовопросы для разминки, причем одновременно с репетициями играющих команд на сцене. Подумаешь, что здесь сложного, одновременно быть в двух местах? А между тем эти новшества требовали адаптации технологии, проблемы были и у звукорежиссера с его цехом, и у операторов. Но этим некому заниматься, новая команда озадачена концентрацией власти в своих руках.

Наконец в России перестали привязывать свою зарплату к доллару. Это просто невыгодно: курс доллара падает, и это стало тенденцией. А цены на товары и услуги растут. А вот в «АМиК» считают иначе, и наши зарплаты стали существенно сокращаться. С учетом выстроенных со мной новых отношений, я даже не могу поднимать этот вопрос, «Неграм» слова не давали. А между тем курс доллара стал падать еще с прошлого года. А в этом он просто устойчиво пошел вниз. И поскольку мои деньги мне выплачивают не сразу после выполнения соответствующей работы, а через несколько месяцев, так удобно «АМиК», получаемые деньги еще больше обесцениваются. Некоторое время я поражался этому крохоборству, но когда осознал, сколько людей работают на КВН и какая сумма набегает в результате такой арифметики, то перестал считать это милой шалостью. На этом «поднимаются».

Стало бросаться в глаза открытое желание основной массы людей использовать любую возможность для быстрого обогащения. Кстати, рейдерство стало очень популярным бизнесом. По публикациям в прессе можно сделать вывод, что если раньше объектами рейдеров были очень крупные предприятия, то в этом году жертвами рейдеров становились мелкие собственники. Ну как не вспомнить про эту тенденцию применительно к КВН?

* * *

Весь год я работал на совесть, надеясь, что Семья возобновит диалог, но тщетно…

На одной из игр в Высшей лиге в съемках участвовали дети. Мне пришлось с ними поработать больше, чем с другими командами. Несколько раз видел, как фотограф сайта АМиК.ру Юля Бубнова снимала процесс репетиций с детьми. Целый год просил у нее фотографии, просто это были дети тех, с чьими родителями я много лет работал на сцене КВН — преемственность поколений. Похоже, она получила какие-то указания на этот счет, иначе как объяснить ее поведение. Смешно было каждый раз слушать ее объяснения, почему она не принесла мне фотографии. Даже чистый диск взяла, но фотографии так и не отдала. Более того, видимо, ей объяснили, что снимать меня не надо вообще во время репетиций команд и подготовки телевизионной передачи, потому что каждый раз при выстраивании кадра она меня старательно вырезала, подбирая соответствующие ракурсы. Странно, почему-то Владимиру Ильичу, нашему старому фотографу, не поставили запрет. Или он просто на него «забил», любит он меня снимать. Он продолжает незаметно, изредка, приносить свои шедевры. Думаю, Баруля и до него когда-нибудь доберется.

Первая лига стала работать в Нижнем Новгороде. Причем Баруле очень повезло, что нашелся хоть кто-то, готовый взять ее к себе. Я перестал об этой лиге думать после того, как во второй половине прошлого года меня не взяли на Первую лигу в Питер дорабатывать. Баруля это объяснил просто:

— Масляковы сказали, что ты там не нужен. Денег нет. Конечно, все уже было налажено, чего туда ехать. А сейчас новый город. Можно и облажаться. Поэтому я опять понадобился. У меня даже появилась надежда, что хамские выходки в мой адрес прекратятся. В «принимающей стороне» работали милейшие люди. У них сложилось свое, противоречивое отношение ко мне. Скорее всего, установок никаких им не давали. Да тех людей просто не знали настолько, чтобы можно было об этом говорить открыто. Поэтому нижегородцы старались меня всячески поддерживать и помогать, но периодически их блокировали. Отношения в нашей творческой группе были хуже некуда. Впервые за все годы работы Первой лиги КВН мы даже ели с редакторами за разными столами. Как-то меня спросила местный администратор:

— Вас они что, не почитают?

Меня это особо и не беспокоило. Здоровье уже вышло из-под контроля, и я избегал скоплений людей.

Кроме того, мне самому не очень было интересно присутствовать при «спектаклях», то есть при разговорах команд с редакторами. Однажды на микроавтобусе нас перевозили в гостиницу, и мне хватило «пьесы», когда Гуликов с видом, что решает проблемы мирового значения, всю дорогу корпел над последовательностью конкурсов и над концовкой выступления какой-то команды. Холод, с которым АА терпел мое присутствие на пресс-конференции, куда нас всех позвали, даже не хочется описывать. Но вершиной этой глупости стало окончание сезона в Нижнем Новгороде. Заявки на следующий год никто не подавал, а Нижний Новгород не спешил подтвердить свое согласие вновь принять Первую лигу. И только на банкете после финала вдруг впервые Вдовиченко заговорил с Серагиным Николаем Васильевичем (представитель местной власти) на эту тему!

Разговор шел при мне. Просто не было другого выхода, поскольку мы все обедали за одним столом. И я все слышал. Естественно, Серагин, как чиновник, предложил написать письмо. Вдовиченко, понимая, что времени уже нет, взялся прямо за столом набросать текст. И тут началось. Они оба минут тридцать корпели над текстом, не зная, как к этому лучше подобраться. Мне бы хватило и пяти минут все написать — десятки раз проделанная процедура. Когда «рыба» была набросана, Серагин говорит:

— Да чего мы мучаемся, давай Валерке дадим. Сейчас он все подправит и сделает.

Было ощущение, что наступает угроза потери чести, и Вдовиченко напрягся. Так он и промучился сам до конца, но не подпустил меня к процессу.

* * *

В Нижний Новгород приезжала и фотограф или уже администратор официального сайта «АМиК» Бубнова, она делала какие-то репортажи, но меня по-прежнему в свои фоторепортажи не включала. Я относился к этому с иронией, и лично мне это уже не нужно было. Один только раз я сожалел о ее отношении, уж больно хороший информационный повод был. Как журналист, я понимал, что из этого можно сделать очень яркий материал. Все произошло на одной из наших репетиций с командами, в день игры. В зале сидели ожидающие своего времени одни команды, на сцене работали другие, за кулисами третьи готовили свой реквизит. Народу было полно. Неожиданно в правой кулисе вспыхнул настоящий пожар. Там, в закуточке, администраторы одной из команд аэрозолем красили свой реквизит, а рядом кто-то зажигалкой, если я не ошибаюсь, палил концы веревок. В итоге в зал повалил густой дым, огонь распространялся быстро. В моих руках был микрофон, через который я общался с командами, поэтому меня все услышали:

— Так, все замерли на своих местах, тишина! Мы горим. Огонь справа в кулисе. Ребята на сцене, развернитесь и ищите за кулисами огнетушители. Работники зала, внимание, с огнетушителями пройдите в правую кулису! Никакой паники, все сохраняем спокойствие.

Зал был почти полон, но благодаря тому, что никто не суетился и не толпился, звукорежиссер встал из-за пульта в конце зала, смог пробежать к месту возгорания, прихватив где-то огнетушитель, и начал тушить пламя. Второй огнетушитель принесли кавээнщики, его тоже полностью разрядили. И только после этого пламя сбили. Буквально через минуту зал заволокло едким дымом.

— Спокойно, без паники, все выходят из зала через боковые двери, на сцену никто не поднимается. Свои вещи оставляйте в зале, — рявкнул я, и все стали покидать зал.

К началу игры КВН дым в зале уже не чувствовался, многие из пришедших даже не знали о случившемся, и только организаторы бегали как угорелые, причем их больше волновал не сам факт возможного пожара и срыва мероприятия, сколько то, что правый карман сцены был изуродован. После того как все улеглось, я даже подошел к Бубновой и сказал:

— Слушай, на моей памяти это вообще первый случай, когда пожар реально мог охватить зал, и могли быть жертвы. Об этом надо обязательно написать, чтобы все задумались о том, как нужно работать и вести себя на сцене и в зале. А кроме того, сегодня ведь кавээнщики показали себя очень организованными, ты же видела, как они быстро и грамотно действовали.

Однако так это и осталось в памяти нескольких сотен человек как ничего не значащее событие. А жаль. Полагаю, рулил бы другой человек, она была бы сговорчивее.

Ну что же это за бред? Не глупо ли?

В России бурно развиваются социальные сети. Мир стоит на пороге серьезных информационных сдвигов, ведь в этом году в нашу жизнь вторгся iPhon с соответствующими новыми технологиями. Для нас с «Ноу-хау» тоже произошли изменения, в стране создано «Роснано». Завершился длительный период наших действий в роли варягов, мы одни из немногих длительное время популяризировали новые российские технологии, часто под пренебрежительные смешки окружающих. Из-за навязанной моды на «нано» мы уже несколько лет наблюдали подмену понятий: вдруг все заговорили о нанотехнологиях, достали из загашников десятилетней давности старые технологии и, где можно было, ставили приставку «нано». Например, лаборатория выбивает финансирование от правительства Москвы на свои исследования нано и представляет в качестве отчета свою разработку. А она была в нашем эфире десять лет назад, и никакой нанотехнологии даже близко не было. С появлением «Роснано» возникло предположение, что такого не будет. Специально стал знакомиться с технологиями, которые окучивались новой структурой. К великому разочарованию, обнаружил массу технологий, которые были у нас в эфире в последние годы и на которые уже выделялись деньги Минобрнауки РФ. И немалые. А теперь опять деньги на то же самое. И результаты работ под новой вывеской. Даже разочаровался, несколько раз говорил в министерстве и улавливал досаду в голосе собеседников. Не очень они счастливы, что у них забрали целое направление реальной работы и реальные результаты засчитываются новой команде людей. Но ничего не оставалось, кроме как примириться с этим, этот кусок работы у министерства все-таки забрали. И у нас тоже. Будем надеяться, что такая инициатива полезна на уровне государства, ведь им она и была организована. Некоторое сомнение у меня вызовет позже команда, которая будет этим заниматься. Похоже, люди просто освободились от прежних дел, и им все равно было, что брать под свое управление. Волею случая узнал, что в «Роснано», стал работать один из наших ранних партнеров по социальной рекламе в телепрограмме «Ноу-хау», замечательный Игорь Буренков, который последнее время руководил Департаментом по связям с общественностью на Первом канале. Он позвонил мне и просил помочь с билетами на съемки передачи КВН. Игорь получил приглашение работать в «Роснано» и не скрывал, что эта область для него абсолютно новая и неизвестная.

Юрмальский фестиваль. Меня продолжают травить. Не устают же… Впервые за последние семь лет мне берут билет на 16 июля, вместе со съемочной группой. Но на первый показ АВ я успеваю. До отъезда туда узнал, что там будет Мишка Марфин. На первом редакторском просмотре он был с Леней Мазором. Леню я давно не видел, при встрече мы тепло обнялись. Марфин же, внешне доброжелательный, поздоровался сдержанно, улыбаясь. Странно, а ведь мы так много пережили вместе в «АМиК», работая с ним, да и не виделись давно. И тут я вспомнил, что он ведь ни разу не ответил на мои СМС-поздравления, которые я ему отравлял: ни на день рождения, ни на Новый год, ни по случаю рождения сына. Его телефон я уточнял у Андрея Яковлева, да и в Российском союзе молодежи, с которым он сотрудничал, мне его подтвердили. Интересно, ему-то что я сделал? Всегда к нему с уважением относился и помогал в меру сил. Когда он вторично женился и искал жилье, я, не думая, предложил свою пустующую квартиру, просто так, прекрасно понимая, что обнародование факта наличия у меня свободного жилья на пользу мне не пойдет. Тогда его не устроил район. Чем сейчас объясняется такое его поведение? Опять возник повод для внутренних переживаний и страданий. После редакторского просмотра Марфин и Мазор ушли, и больше я их не видел.

Все наши, редакторы и директора, жили в приличной гостинице, меня же поселили опять в старом пансионате МВД — маленькая комната, по которой нельзя было свободно продвигаться, — так что мы не пересекались. Администраторы совершенно случайно проговорились, что изначально я тоже был в списке на проживание в этой гостинице, они видели там мою фамилию. Но затем каким-то таинственным образом я исчез из того списка.

После сборов программ и общих репетиций редакторы спешно удалялись кушать, заранее договорившись с Барулей. Причем, естественно, последний подходил и демонстративно, громко, чтоб я обязательно это услышал, напоминал о том, где и с кем они будут есть и кто сегодня почтит своим присутствием.

Позже от операторов я узнал, что АВ собирал группу (оператора-постановщика, художника-постановщика, технического директора, редакторов) и объявил им, что они будут снимать новые проекты, назвал даты предварительных съемок. Впервые меня не пригласили на производство. Свершилось и это. Мне бы радоваться, а я ведь расстроился.

Как обычно, на всех репортажах о фестивале ни одного упоминания о моей работе с командами, хотя на сайте приводились мои фразы с репетиций:

— Так, дети! Пока вы за кулисами, в микрофоны никто не говорит! Понятно? Немцы, на сцену! «Шнеля»!

Видя, как мучается Бубнова, подбирая ракурс, я держался дальше от редакторов. Но снимок с моим изображением все же на сайте оказался: в левом правом углу спиной, с совершенно безобразным ракурсом, и подпись: «Юрмала 2007. День, посвященный репетициям. 19 июля 2007 года».

Меня старательно вытесняют из публичного общения. Во время разговоров с командами стало нормой перекрывать меня. Редакторы тупо становятся передо мной.

Несколько раз оставался без обеда. Заранее зная результат, подошел к директору с этой проблемой. До этого безрезультатно просил выдать на питание мне деньги у администратора, но он перевел все на Барулю.

— Наум, я не успеваю обедать из-за репетиций команд. Подошел с этим к администраторам, они сказали, что этот вопрос решаешь ты.

— Да, я этот вопрос решаю, — с лоснящимся лицом ответил он мне.

И все. И ушел. Сколько мне еще подходить, чтобы это считалось подходом?

На утреннем сборе СА не было, репетицию проводили мы сами. Потом я разводил начало и финал передачи. На обед опять не попал.

Закончилась запись гала-концерта, уточнил в звуковой аппаратной, нет ли брака, не надо ли что-то доснимать, и, поскольку все было нормально, мысленно поздравил АВ с очередным музыкальным фестивалем и зашел в соседнюю «Il Patio» поужинать. В гостиницу вернулся морем, немного замерз. Почитал пару страниц из «Дыхания богов» Вербера и лег спать. Через час меня разбудило эсэмэс от Тани (мой учитель и духовный наставник).

Уезжал в этом году в Москву тоже раньше, на концерт меня не оставили. В день отъезда за мной заехала Таня и провела экскурсию по Риге. Первую за двенадцать лет работы на фестивале в Юрмале! Как это было прекрасно.

Уезжал из Риги в удивительном состоянии. Полное равновесие, спокойствие, достоинство и тепло наполняли душу. Спокойствие, которое мне очень нужно было, потому что через несколько месяцев планировалось начало курса химиотерапии.

В сентябре, на съемках Премьер-лиги, стал интересоваться спецпроектом, который был запланирован на выезде в Красноярске. При трех администраторах я предупредил, что, если мне скажут о поездке за несколько дней, я не поеду. Точно знаю, эта информация дошла до директоров. Ответ был прост:

— Ничего, все решится.

Решилось. Позвонили в ноябре за день до вылета в 14:00 (вылет на следующий день в 12:00). Естественно я напомнил о сентябрьском разговоре. Директор передачи, Виктор Вдовиченко, только после этого перезвонил мне сам и стал интересоваться, почему я не еду. Выслушав мои объяснения, он согласился, что это их косяк. Насколько мне известно, АВ они наврали, что меня нет по состоянию здоровья. На самом деле я мог бы съездить, предупреди они меня хотя бы за неделю.

Такое же пренебрежительное отношение ко мне было и в связи со съемками той самой передачи, на обсуждение которой в Юрмале меня и не пригласили: «Бенефис. Вне игры».

Во время обеда на одной из игр Премьер-лиги, за несколько дней до начала съемок «Бенефис. Вне игры», выходя из кафе на четвертом этаже, Вдовиченко обратился ко мне:

— Расписание «Вне игры» у тебя есть?

Проглатывая суп, я ему предложил вернуться к этому разговору в зале, но больше к этой теме он почему-то не возвращался.

Поэтому к концу года у меня сложилось соответствующее настроение. Схожее с тем, что было в конце 2001 года. Уходить. Сейчас-то точно ничего не держит. Четыре месяца «химии» меня отрезвили. С таким отношением к себе ничего не хотелось. Любая инициатива принимается как должное. Качество работы всех устраивает. При этом я трачу личные деньги на служебные командировки в Сочи и Юрмалу, скоро год пройдет, а мне их так и не вернули. Всегда на выездных съемках репетиции строятся так, что велика вероятность остаться без обеда и отдыха. И каждый раз надо быть в роли просящего. Для меня всегда было принципиальным: просить за проделанную работу или делать ее. Здесь же мне навязывали схему: делать, а потом и просить.

* * *

Впервые за последние годы на финале Высшей лиги я участвовал в каких-то дискуссиях с Чивуриным по поводу предложенных ходов в сценарии передачи. Высказался, что ходов слишком много, передача перегружена, и все они только отвлекут от самой игры. Что-то он услышал. А перед игрой я увидел, что на стульях жюри не было костюмов Дедов Морозов. Но так как мне постоянно давали понять, чтоб я не лез не в свои дела, я и промолчал. После начала записи ко мне подбежал Вдовиченко с этой проблемой:

— Подойди к СА и спроси, что делать. Я не хочу туда идти, сейчас будет крик.

Я согласовал с СА, как выйти из этого положения.

Какое-то недоразумение случилось с оценками на финале. По крайней мере, такое было впечатление в зале, все ждали победы главных претендентов, команды КВН «Прима» (Курск) или «Пирамиды» (Владикавказ), и это было очень логичным, а тут вдруг резкий жест Гусмана в жюри, и чемпионом становится команда КВН «Обычные люди» (МЭИ). Мне бы радоваться, все-таки родная команда выиграла, хоть они меня и предали, но ведь прошлого не заменить, и я знал, что мой труд был огромный в становлении этой команды. Ощущение было как в 1989 году, когда двух фаворитов вдруг обошла совершенно серенькая харьковская команда. Тогда это действительно было абсолютно неожиданно. Сейчас, учитывая, кто стоял за МЭИ, возникали домыслы. Хотя о чем это я? Все честно, ведь иначе в КВН быть не может. В любом случае случилось как случилось. На фоне успешного курса химиотерапии это выглядело как бонус мне. Хотя радоваться я не мог в полную силу. После игры я, естественно, подошел и пожал руку Диме Шпенькову, остальные продолжали отворачивать от меня лица. Реакция у него была индифферентная, и, конечно, от него я не услышал слова, которые подсознательно ожидал и которые за предыдущие двадцать лет неоднократно слышал в подобных ситуациях. Было понятно, что «Обычные люди», как обычные, видели успех только в себе. Странно: из девяти лет, а столько составлял путь этой команды к чемпионству, я был рядом с ними, в них, семь лет, самых трудных, иногда даже драматичных, семь противоречивых лет, в которых было все — и поиски, и становление, и неудачи, и успехи. Ну, подумаешь, семь лет, это разве заслуживает признания и благодарности? Я чувствовал себя родителем, о котором просто забыли на выпускном его дети. Ну, наверное, это и нормально, в духе новых нравов. Но вот когда меня не пригласили на десятилетие команды, даже не позвонили, вот это выглядело действительно плевком в душу.

Во время всего курса химии несколько раз мне снились АА, АВ. Да и я, как оказалось, часто снился другим. Однажды пришел в МИИТ на редакторский просмотр. Накануне мучился болями. Периодически думал о Семье. Зашел в зал. СА увидела меня:

— А ты мне вчера снился.

Молчу, а сам думаю, еще бы не снился, если столько о вас думаю, странно, что вообще спали.

АВ тут же нервно подхватил тему, злясь, что разговор не развивается по понятному ему сценарию, сверля меня глазами, выпалил:

— Ты сейчас должен был спросить: к чему бы это!

Но поскольку я продолжал молчать, он еще больше раздражался. Господи, ну что же я так их люблю?

Рядом широко улыбались Купридо и Чивурин.

Один раз я снился Купридо, с его слов:

— Ты мне снился. Как-то странно наезжал на меня. Я не понял почему. Главное, говоришь, чего честь не отдаешь? А я ж без головного убора, не по форме…

Только в этом году я осознал, насколько тяжело защищаться в шоу-бизнесе и в КВН конкретно. Когда рабочий клеит обои, можно точно сказать, хорошо или нет. Размер детали можно проверить. А у нас все подвержено субъективизму и настроению. Если этот человек сейчас не в фаворе, то все, что он делает, фигня. Неудачные декорации, плохое выступление команды, плохо и неинтересно смонтирована передача, «вчерашний день», «нединамично», «это уже было», «что-то новое где?», «это не профессионально» и т. п. Вспомнил ролик анонса в Сочи для Первого канала. Неудачный ведь был изначально, но написан был и предложен был своим, любимым человеком. Как тут не вспомнить цитату из Артура Шопенгауэра: «Любовь и ненависть полностью искажают наше суждение: в своих врагах мы не видим ничего, кроме недостатков, в своих любимцах видим одни только достоинства, и даже их недостатки кажутся нам милыми…»

А смена власти в «АМиК» и, соответственно, смена генерального директора, которая произошла в том году и о которой так долго мечтал сам новый генеральный директор, хорошо подходит под цитату из «Дыхания богов» Бернарда Вербера: «…те, кто не имели, хотят отобрать у тех, кто имел. Именно отобрать, а не иметь то же самое. По-иному для них важно унижение…»

Плохо, конечно, что команды видят противостояние группировок в руководстве КВН, скрытое противостояние редакторов режиссерам, редакторов — между собой. Так открыто это стало только тогда. С другой стороны, иного и быть не могло, ведь новое руководство придерживалось «дворовой» логики: вести переговоры можно только с позиции силы, а любой компромисс является проявлением слабости. В лице нового руководителя КВН получил человека с психологией бухгалтера, даже не финансиста. С сомнительными знаниями в области трудовых отношений и психологии. Он годы тратил на организацию борьбы с конкретными людьми вместо того, чтобы тратить их на проработку тактики и стратегии дела, которое он собирался возглавить. Банально, но работу в новой должности человек начал с ремонта офиса, используя ресурс самого КВН, и первым делом всех звал туда: «Ты еще не был у нас в офисе?» Стандартное для Москвы поведение для начала девяностых годов. И дело не в том, что мы это здесь уже пережили давно, это все для бизнеса уже не актуально. Расцвет фрилансеров, дистанционная работа, когда главное результат, а не приход на работу в девять утра без опозданий, отказ от офисов, все эти тенденции прошли мимо него. Или не дошли еще. А увлекательные рассказы «по-пацански» после проведенных переговоров по типу: «А я ему…», «А он мне…», «А я тут ему и говорю…» — очень напоминают шутку, произнесенную через пару лет командой КВН «Семь холмов», как по заказу в тему: «Кто виноват, что манера говорить и одеваться не соответствует роду деятельности. Я действительно прокурор!»

Данный текст является ознакомительным фрагментом.