Император Николай II и его семья
Император Николай II и его семья
Николай Александрович Романов, старший сын императора Александра III и императрицы Марии Федоровны, ставший под именем Николая II последним императором России, родился 6(18) мая 1868 года в Царском Селе — загородной царской резиденции под Санкт-Петербургом.
С ранних лет Николай испытывал тягу к военному делу: традиции офицерской среды и воинские уставы он знал досконально, по отношению к солдатам чувствовал себя покровителем-наставником и не чурался общаться с ними, терпеливо переносил неудобства армейских буден на лагерных сборах и маневрах.
Сразу же после рождения он был зачислен в списки нескольких гвардейских полков. Свое первое воинское звание — прапорщика — он получил в семь лет, в двенадцать был произведен в подпоручики, через четыре года стал поручиком.
Последний император России Николай II
В июле 1887 года Николай приступил к регулярной военной службе в Преображенском полку и был произведен в штабс-капитаны, в 1891 году получил звание капитана, а через год — полковника.
Трудные времена державы
Императором Николай стал в 26 лет, 20 октября 1894 года он принял корону в Москве под именем Николая II. Его правление пришлось на период резкого обострения политической борьбы в стране, а также внешнеполитической ситуации: Русско-японская война 1904–1905 годов, Кровавое воскресенье,[58] Революция 1905–1907 годов в России, Первая мировая война, Февральская революция 1917 года.
В период царствования Николая Россия превращалась в аграрно-индустриальную страну, росли города, строились железные дороги, промышленные предприятия. Николай поддерживал решения, нацеленные на экономическую и социальную модернизацию страны: введение золотого обращения рубля, столыпинскую аграрную реформу,[59] законы о страховании рабочих, всеобщем начальном образовании, веротерпимости.
В 1906 году начала работать Государственная дума, учрежденная царским манифестом 17 октября 1905 года. Впервые в отечественной истории император стал править при наличии выборного от населения представительного органа. Россия постепенно начала преобразовываться в конституционную монархию. Однако несмотря на это император по-прежнему обладал огромными властными функциями: он имел право издавать законы (в форме указов), назначать премьер-министра и министров, подотчетных лишь ему, определять курс внешней политики. Он был главой армии, суда и земным покровителем Русской Православной Церкви.
Императрица Александра Федоровна (урожденная принцесса Алиса Гессен-Дармштадтская) была для царя не только женой, но и другом, советчиком. Привычки, представления и культурные интересы супругов во многом совпадали. Они обвенчались 14 ноября 1894 года. У них было пятеро детей: Ольга (1895 г. рождения), Татьяна (1897), Мария (1899), Анастасия (1901), Алексей (1904).
Драмой царской семьи была болезнь сына Алексея — гемофилия. Как уже говорилось, эта неизлечимая болезнь и обусловила появление в царском доме «исцелителя» Григория Распутина, который неоднократно помогал Алексею побороть ее приступы.
Переломным рубежом в судьбе Николая стал 1914 год — начало Первой мировой войны. Царь не хотел войны и до самого последнего момента пытался избежать кровавого столкновения. Однако 19 июля (1 августа) 1914 года Германия объявила войну России.
В августе 1915 года, в период военных неудач, Николай принял на себя военное командование и теперь бывал в столице лишь изредка, большую же часть времени проводил в ставке Верховного главнокомандующего в Могилеве.
Война обострила внутренние проблемы страны. На царя и его окружение стали возлагать главную ответственность за военные неудачи и затянувшуюся военную кампанию. Распространились утверждения, что в правительстве «гнездится измена».
Отречение, арест, расстрел
В конце февраля 1917 года в Петрограде начались волнения, которые, не встречая серьезного противодействия со стороны властей, через несколько дней переросли в массовые выступления против правительства и династии. Первоначально царь намеревался навести порядок в Петрограде силой, но когда выяснился масштаб беспорядков, отказался от этой мысли, опасаясь большого кровопролития. Некоторые высокопоставленные военные чины, члены императорской свиты и политические деятели убеждали царя в том, что для умиротворения страны требуется перемена правления, что необходимо отречение его от престола. 2 марта 1917 года в Пскове, в салон-вагоне императорского поезда, после мучительных раздумий Николай подписал акт отречения, передав власть своему брату великому князю Михаилу Александровичу Но тот корону не принял.
9 марта Николай и царская семья были арестованы. Первые пять месяцев они находились под охраной в Царском Селе, в августе 1917 года их переправили в Тобольск. Через полгода после победы Октябрьской революции 1917 года большевики перевели Романовых в Екатеринбург. В ночь на 17 июля 1918 года в центре Екатеринбурга, в подвале дома инженера Ипатьева царская семья была без суда и следствия расстреляна.
Решение о расстреле бывшего императора России и его семьи принял Уралисполком — по собственной инициативе, но с фактического «благословения» центральных советских властей (в том числе Ленина и Свердлова). Кроме самого Николая II, были расстреляны его жена, четыре дочери и сын Алексей, а также доктор Боткин и прислуга — повар, горничная и «дядька» Алексея (всего 11 человек).
Руководил расстрелом комендант «Дома особого назначения» Яков Юровский. Около полуночи 16 июля 1918 года он поручил доктору Боткину обойти спящих членов царской семьи, разбудить их и попросить одеться. Когда в коридоре появился Николай II, комендант объяснил, что на Екатеринбург наступают белые армии и, чтобы обезопасить царя и его родных от артиллерийского обстрела, всех переводят в подвальное помещение. Под конвоем их отвели в угловую полуподвальную комнату размером 6x5 метров. Николай попросил разрешения взять в подвал два стула — для себя и жены. Больного сына император нес на руках сам.
Едва они вошли в подвал, как следом за ними появилась расстрельная команда. Юровский торжественно произнес:
«Николай Александрович! Ваши родственники старались вас спасти, но этого им не пришлось. И мы принуждены вас сами расстрелять…»
Он стал зачитывать бумагу Уралисполкома. Николай II не понял, о чем речь, коротко переспросил: «Что?»
Но тут пришедшие подняли оружие, и все стало ясно.
«Царица и дочь Ольга попытались осенить себя крестным знамением, — вспоминает один из охранников, — но не успели. Раздались выстрелы… Царь не выдержал единственной пули нагана, с силой упал навзничь. Свалились и остальные десять человек. По лежащим было сделано еще несколько выстрелов…
…Электрический свет застилало дымом. Стрельбу прекратили. Были раскрыты двери комнаты, чтобы дым рассеялся. Принесли носилки, начали убирать трупы. Когда положили на носилки одну из дочерей, она вскричала и закрыла лицо рукой. Живыми оказались также и другие. Стрелять было уже нельзя при раскрытых дверях, выстрелы могли быть услышаны на улице. Ермаков взял у меня винтовку со штыком и доколол всех, кто оказался живым».
К часу ночи 17 июля 1918 года все было кончено. Трупы вынесли из подвала и погрузили в заранее пригнанный грузовик.
Судьба останков
Согласно официальной версии, тело самого Николая II, а также тела членов его семьи и приближенных облили серной кислотой и закопали в тайном месте. С тех пор о дальнейшей судьбе августейших останков продолжают поступать противоречивые сведения.
Так, эмигрировавшая в 1919 году и проживавшая в Париже писательница Зинаида Шаховская в интервью советскому журналисту сообщила: «Я знаю, куда были увезены останки царской семьи, но не знаю, где они сейчас находятся… Соколов,[60] собрав эти останки в несколько ящиков, передал их генералу Жанену, который был главой французской миссии и главнокомандующим союзными частями в Сибири. Жанен привез их с собой в Китай, а потом в Париж, где он передал эти ящики Совету русских послов, который был создан в эмиграции. В его состав входили и царские послы, и послы, уже назначенные Временным правительством…
Вначале эти останки хранились в имении Михаила Николаевича Гирса, назначенного послом в Италию. Потом, когда Гирсу пришлось имение продать, были переданы Маклакову,[61] который положил их в сейф одного из французских банков. Когда немцы заняли Париж, то потребовали у Маклакова, угрожая ему, передать им останки на том основании, что царица Александра была немецкая принцесса. Он не хотел, сопротивлялся, но был стар и немощен и отдал реликвии, которые, по всей видимости, увезли в Германию. Возможно, они оказались у гессенских потомков Александры, которые похоронили их в каком-то тайном месте…»
А вот писатель Гелий Рябов утверждает, что царские останки за границу не вывозились. По его словам, он нашел точное место захоронения Николая II под Екатеринбургом, и 1 июня 1979 года вместе с помощниками нелегально извлек из земли останки царской семьи. Два черепа Рябов увез в Москву на экспертизу (в то время писатель был близок к руководству МВД СССР). Однако ни один из экспертов не осмелился заняться исследованием останков Романовых, и писателю пришлось в том же году вернуть черепа в могилу неопознанными. В 1989 году Рябову вызвался помочь специалист бюро судебно-медицинских экспертиз РСФСР Сергей Абрамов. По фотографиям и слепкам черепов он предположил, что все похороненные во вскрытой Рябовым могиле являются членами одной семьи. Два черепа принадлежат четырнадцати-шестнадцатилетним (дети царя Алексей и Анастасия), один — человеку 40–60 лет, со следами от удара острым предметом (Николая II во время визита в Японию ударил саблей по голове какой-то фанатик-полицейский).
В 1991 году местные власти Екатеринбурга по собственной инициативе провели очередное вскрытие предполагаемого захоронения императорской семьи. Год спустя эксперты подтвердили, что найденные останки принадлежат Романовым. В 1998 году эти останки в присутствии президента Ельцина были торжественно захоронены в Петропавловской крепости в Санкт-Петербурге.
Однако на этом эпопея с царскими останками не закончилась. Уже более десяти лет среди ученых и исследователей не прекращается полемика о подлинности официально захороненных останков, обсуждаются разноречивые результаты их многочисленных анатомических и генетических экспертиз. Появляются сообщения о новых находках останков, якобы принадлежащих членам царской семьи или их приближенным.
Версии спасения членов царской семьи
Вместе с тем, время от времени о судьбе царя и его семьи делаются прямо-таки сенсационные заявления: что никого из них не расстреляли, и все они спаслись, или что спаслись некоторые из детей царя и т. п.
Так, согласно одной из версий, царевич Алексей умер в 1979 году и похоронен в Петербурге. А его сестра Анастасия дожила до 1971 года и погребена под Казанью.
Лишь недавно врач-психиатр Далила Кауфман решилась открыть тайну, мучившую ее около сорока лет. После войны она работала в психиатрической больнице Петрозаводска. В январе 1949 года туда доставили заключенного в состоянии острого психоза. Филипп Григорьевич Семенов оказался человеком широчайшей эрудиции, интеллигентным, превосходно воспитанным, владеющим несколькими языками. Вскоре сорокапятилетний пациент признался, что он — сын императора Николая II и наследник престола.
Вначале врачи отреагировали привычно: параноидальный синдром с манией величия. Но чем больше они общались с Филиппом Григорьевичем, чем внимательнее анализировали его горький рассказ, тем больше их одолевали сомнения: параноики так себя не ведут. Семенов не горячился, не настаивал на своем, не вступал в споры. Он не стремился задержаться в больнице и с помощью экзотической биографии облегчить себе жизнь.
Консультантом больницы в те годы был ленинградский профессор Самуил Ильич Генделевич. Он превосходно разбирался во всех тонкостях жизни царского двора. Генделевич устроил странному пациенту настоящий экзамен: «гонял» его по покоям Зимнего дворца и загородных резиденций, проверял даты тезоименитств.[62] Для Семенова эта информация была азбучной, он отвечал мгновенно и точно. Генделевич провел личный осмотр пациента и изучил историю его болезни. Отметил крипторхизм (неопущение одного яичка) и гематурию (наличие в моче эритроцитов) — частое последствие гемофилии, которой, как известно, страдал в детстве цесаревич.
Наконец, внешнее сходство Филиппа Григорьевича с Романовыми просто бросалось в глаза. Особенно он был похож не на «отца» — Николая II, а на «прапрадеда» Николая I.
А вот что рассказал о себе сам загадочный пациент.
Во время расстрела чекистская пуля попала ему в ягодицу (на соответствующем месте у него был шрам), он упал без сознания, а очнулся в незнакомом подвале, где его выхаживал какой-то человек. Через несколько месяцев он перевез цесаревича в Петроград, поселил в особняке на Миллионной улице в доме архитектора Александра Померанцева и дал ему имя Владимир Ирин. Но наследник престола сбежал и записался добровольцем в Красную армию. Учился он в Балаклавской школе красных командиров, потом командовал кавалерийским эскадроном в Первой конной армии Буденного. Участвовал в боях с Врангелем, громил басмачей в Средней Азии. За проявленную храбрость командующий Красной кавалерией Ворошилов вручил Ирину грамоту.
Но человек, который спас его в 1918 году, разыскал Ирина и стал шантажировать. Пришлось присвоить себе имя Филиппа Григорьевича Семенова — умершего родственника жены. После окончания Плехановского института он стал экономистом, ездил по стройкам, постоянно меняя прописку. Но мошенник снова выследил свою жертву и вынудил отдать ему казенные деньги, за что Семенов получил 10 лет лагерей.
В конце 90-х годов, по инициативе английской газеты «Daily Express», его старший сын Юрий сдал кровь для генетической экспертизы. Проводил ее в Олдермастенской лаборатории (Англия) специалист по генетическим исследованиям доктор Питер Гил. Сравнивали ДНК «внука» Николая II Юрия Филипповича Семенова и английского принца Филиппа — родственника Романовых через английскую королеву Викторию. Из трех тестов два совпали, а третий оказался нейтральным…
Что касается княжны Анастасии, то она якобы также чудесным образом уцелела после расстрела царской семьи. История ее спасения и последующая судьба еще более удивительны (и более трагичны). А обязана она жизнью… своим палачам.
Прежде всего, австрийскому военнопленному Францу Свободе (близкому родственнику будущего президента коммунистической Чехословакии Людвига Свободы) и товарищу председателя Екатеринбургской чрезвычайной следственной комиссии Валентину Сахарову (племяннику колчаковского генерала), которые отвезли девушку на квартиру охранника Ипатьевского дома Ивана Клещеева, безответно влюбленного в семнадцатилетнюю княжну.
Придя в себя, Анастасия скрывалась сначала в Перми, потом в деревушке близ города Глазова. Именно в этих местах ее видели и опознали некоторые местные жители, дававшие затем показания следственной комиссии. Четверо подтвердили следствию: это была царская дочь. Однажды невдалеке от Перми девушка наткнулась на красноармейский патруль, ее жестоко избили и доставили в помещение местной ЧК. Лечивший ее доктор узнал дочь императора. Именно поэтому на второй день ему сообщили, что пациентка умерла, и даже показали ее могилу.
На самом же деле ей и на этот раз помогли бежать. Но в 1920 году, когда Колчак потерял власть над Иркутском, в этом городе девушку задержали и приговорили к высшей мере наказания. Правда, потом расстрел был заменен 20 годами заключения в одиночке.
Тюрьмы, лагеря и ссылки сменялись редкими просветами недолгой свободы. В 1929 году, в Ялте, ее вызвали в ГПУ и предъявили обвинение: выдает себя за царскую дочь. Анастасия — к тому времени по купленному и собственноручно заполненному паспорту Надежда Владимировна Иванова-Васильева — обвинения не признала и, как ни странно, была отпущена. Впрочем, ненадолго.
Используя другую передышку, Анастасия обратилась в шведское посольство, стремясь отыскать уехавшую в Скандинавию фрейлину Анну Вырубову И получила ее адрес. И написала. И даже получила от изумленной Вырубовой ответ с просьбой прислать фото.
…И фото сделали — в профиль и анфас. А в Институте судмедэкспертизы имени Сербского заключенной поставили диагноз: «шизофрения».
Место последнего заточения Анастасии Николаевны — Свияжская психиатрическая колония недалеко от Казани. Могила никому не нужной старушки безвозвратно утеряна — так она лишилась и посмертного права на установление истины.
Была ли Иванова-Васильева Анастасией Романовой? Вряд ли теперь появится возможность это доказать. Но два косвенных свидетельства все же остались.
Уже после смерти несчастной ее сокамерницы вспоминали: она говорила, что во время расстрела женщины сидели, а мужчины стояли. Гораздо позже стало известно, что в злосчастном подвале следы от пуль так и расположились: одни — понизу, другие — на уровне груди стоявших. Публикаций на эту тему тогда не было.
Еще она рассказывала, что двоюродный брат Николая II британский король Георг V получил от Колчака доски пола из расстрельного подвала. Прочесть об этой подробности «Надежда Владимировна» не могла. Она могла ее только помнить.
И еще: эксперты совместили половинки лиц княжны Анастасии и Надежды Ивановой-Васильевой. Получилось одно лицо.
Разумеется, Иванова-Васильева была лишь одной из тех, кто называл себя чудесно спасшейся Анастасией. Три наиболее знаменитые самозванки — это Анна Андерсон, Евгения Смит и Наталия Белиходзе.
Анна Андерсон (Анастасия Чайковская), по общепринятой версии, в действительности была полячкой, бывшей рабочей одного из заводов в Берлине. Тем не менее ее вымышленная история легла в основу художественных фильмов и даже мультфильма «Анастасия», а сама Андерсон и события ее жизни всегда были объектом всеобщего интереса. Умерла она 4 февраля 1984 года в США. Посмертный анализ ДНК дал отрицательный ответ: «Не та».
Евгения Смит — американская художница, автор книги «Анастасия. Автобиография российской Великой княжны». В ней она сама назвала себя дочерью Николая II. В действительности Смит (Сметиско) родилась в 1899 году на Буковине (Украина). От экспертизы ДНК, предложенной ей в 1995 году, категорически отказалась. Через два года умерла в Нью-Йорке.
Еще одной претенденткой-Анастасией не так давно — в 1995 году — стала столетняя Наталия Петровна Белиходзе. Она тоже написала книгу под названием «Я — Анастасия Романова» и подверглась двум десяткам экспертиз — в том числе почерковедческой и по форме ушей. Но доказательств идентичности в этом случае нашли еще меньше, чем в первых двух.
Существует и еще одна, на первый взгляд совершенно невероятная версия: ни Николай II, ни его семья расстреляны не были, при этом всю женскую половину царской семьи вывезли в Германию.
Вот что рассказывает об этом работающий в Париже журналист Владимир Сычев.
В ноябре 1983 года он был командирован в Венецию, на саммит глав государств и правительств. Там итальянский коллега показал ему газету «La Repubblica» с сообщением о том, что в Риме, в весьма пожилом возрасте скончалась некая монахиня, сестра Паскалина, занимавшая важный пост при папе Пие XII, который пребывал на ватиканском престоле с 1939 по 1958 год.
Эта сестра Паскалина, заслужившая почетное прозвище «железной леди» Ватикана, перед смертью позвала нотариуса с двумя свидетелями и в их присутствии надиктовала информацию, которую она не хотела уносить с собой в могилу: одна из дочерей последнего русского царя Николая II — Ольга — не была расстреляна большевиками в ночь с 16 на 17 июля 1918 года, а прожила долгую жизнь и была похоронена на кладбище в деревне Маркотте на севере Италии.
После саммита Сычев с приятелем-итальянцем, который был ему и шофером, и переводчиком, съездил в эту деревню. Они нашли кладбище и эту могилу На плите было по-немецки написано: «Ольга Николаевна, старшая дочь русского царя Николая Романова», и даты жизни: «1895–1976».
Кладбищенский сторож и его жена подтвердили, что они, как и все жители деревни, прекрасно помнили Ольгу Николаевну, знали, кто она такая, и были уверены, что русская великая княжна находится под защитой Ватикана.
Эта странная находка крайне заинтересовала журналиста, и он решил сам разобраться во всех обстоятельствах расстрела. И вообще, был ли расстрел?
В результате Сычев пришел к заключению, что никакого расстрела не было. В ночь с 16 на 17 июля все большевики и им сочувствующие уехали по железной дороге в Пермь. Наутро по Екатеринбургу были расклеены листовки с сообщением о том, что царская семья из города увезена — как и произошло в действительности. Вскоре город заняли белые. Естественно, была образована следственная комиссия «по делу об исчезновении государя Николая II, императрицы, цесаревича и великих княжон», которая не нашла никаких убедительных следов расстрела.
Следователь Сергеев в 1919 году говорил в интервью одной американской газете: «Я не думаю, что здесь были казнены все — и царь, и его семья. По моему убеждению, в доме Ипатьева не были казнены императрица, царевич и великие княжны». Такое заключение не устроило адмирала Колчака, который к тому моменту уже провозгласил себя «верховным правителем России». И правда, зачем «верховному» какой-то император? Колчак приказал собрать вторую следственную бригаду, и она докопалась до того, что в сентябре 1918 года императрица и великие княжны содержались в Перми.
Только третий следователь, Николай Соколов (он вел дело с февраля по май 1919 года), оказался понятливее и выдал на-гора известное заключение о том, что вся семья была расстреляна, трупы расчленены и сожжены на кострах. «Не поддававшиеся действию огня части, — писал Соколов, — разрушались при помощи серной кислоты».
Что же за останки были, в таком случае, похоронены в Петропавловском соборе? Как известно, вскоре после начала перестройки на Поросенковом логу под Екатеринбургом были найдены некие скелеты. В 1998 году их торжественно перезахоронили в родовой усыпальнице Романовых, проведя перед этим многочисленные генетические экспертизы. Причем гарантом аутентичности царских останков выступала светская власть России в лице президента Бориса Ельцина. О том, чьи это останки, единого мнения нет до сих пор.
Но вернемся во времена Гражданской войны. По данным Владимира Сычева, в Перми царскую семью разделили. Путь женщин лежал в Германию, мужчин же — самого Николая Романова и царевича Алексея — оставили в России. Отца и сына долго держали под Серпуховом на бывшей даче купца Коншина. Позднее в сводках НКВД это место было известно как «Объект № 17». Вероятнее всего, царевич умер в 1920 году от гемофилии. Относительно судьбы последнего российского императора никаких сведений нет. Однако известно, что в 30-х годах «Объект № 17» дважды посещал Сталин. Значит ли это, что в те годы Николай II был еще жив?
Чтобы понять, почему стали возможны столь невероятные с точки зрения человека XXI века события, и узнать, кому они были нужны, придется снова вернуться в 1918 год. Как известно, 3 марта в Брест-Литовске между Советской Россией с одной стороны и Германией, Австро-Венгрией и Турцией с другой был заключен мирный договор. Россия потеряла Польшу, Финляндию, Прибалтику и часть Белоруссии. Но не из-за этого Ленин называл Брестский мир «унизительным» и «похабным». Кстати, полный текст договора до сих пор не опубликован ни на Востоке, ни на Западе. Скорее всего, именно из-за имеющихся в нем тайных условий. Вероятно, кайзер, который был родственником императрицы Александры Федоровны, потребовал передать Германии всех женщин царской семьи. Большевики согласились: девочки не имели прав на русский престол и, следовательно, угрожать им никак не могли. Мужчин же оставили в заложниках — для гарантии того, что германская армия не сунется на восток дальше, чем прописано в мирном договоре.
Что же было потом? Как сложилась судьба вывезенных на Запад женщин? Было ли их молчание обязательным условием их неприкосновенности? К сожалению, вопросов здесь больше, чем ответов {1; 9, 2006, № 24, с. 20, 2007, № 36, с. 13 и № 37, с. 13; 12, с. 481–482, 674–675}.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.