Глава тридцать пятая От «Федота» до «Загона»

Глава тридцать пятая

От «Федота» до «Загона»

Тем временем 11 марта по 1-й программе Центрального телевидения показали премьеру – сказку Леонида Филатова «Про Федота-стрельца, удалого молодца». Исполнял сказку сам автор, причем исполнял блестяще. Несмотря на то что текст этой сказки, между строк которой читалась сатира не только на недавнюю, но и на сегодняшнюю действительность, уже хорошо был известен большинству зрителей благодаря прошлогодней публикации в журнале «Юность», однако в авторском исполнении она засияла еще большими красками и зажила новой жизнью. Правда, не обошлось без купюр: отдельные куски сказки в телевариант не попали по идеологическим соображениям. Например тот кусок, где Няня говорит Принцессе следующее:

Нам теперь – имей в виду! —

Надо быть с толпой в ладу:

Деспотизм сейчас не в моде,

Демократия в ходу.

Уезжала б ты отсель

В энтот… как его… в Бруссель,

Раз такая происходит,

Извиняюсь, карусель!..

В тот же день 11 марта в газете «Московская правда» было опубликовано интервью Леонида Филатова, где он высказал ряд мыслей, имевших тогда широкое хождение в либеральной творческой среде. Например, о пропаганде положительного в советском искусстве. Либералы к тому времени так устали от социалистического реализма с его пропагандой хорошего, что готовы были поклоняться хоть черту, хоть дьяволу, лишь бы испробовать чего-то нового, неизведанного.

«Многие рассуждают примерно так: надо показывать на экране только хорошее, заражать положительным примером, – делился своими мыслями Филатов. – Но ведь когда людям долгое время твердят, что надо быть хорошими, одни эти призывы вряд ли способны кого-то улучшить, подвигнуть к совершенствованию. На мой взгляд, иногда для воспитания добра негативный пример оказывается сильнее, может дать сознанию более мощный толчок.

После «Грачей» раздавались голоса: зачем вы нам убийц и воров показываете, да так, что убийцу потом жалко становится? Так ведь это хорошо, что жалость в нас сохранилась, сострадание! И искусство помогает выявить этот спектр чувств. А то многие привыкли к одномерному «черно-белому» кино. В жизни же не только две краски, там все намного сложнее. И потом – откуда это наивное убеждение, что виденное на экране – измены или застолья – непременно должно переноситься в жизнь? Ведь социологи показали, что впрямую экран мало влияет на поведение людей…»

Последнее утверждение было в большом ходу в годы перестройки, запущенное с легкой руки социологов, обслуживающих либералов. Запустили же это утверждение не случайно, а умышленно: чтобы подготовить почву для появления в том же кинематографе так называемой «чернухи» – фильмов, где прославлялось именно не положительное, а отрицательное. Где бандит лихо пробивал головы милиционерам, а проститутки «умывали» рядовых инженеров и врачей, труд которых из нужного и престижного вдруг превратился в никчемный. Конечно, Филатов, говоря так, совсем иначе видел себе будущее. Он не учел только одного: лично у него были и разум, и совесть, чтобы не снимать или сниматься в подобного рода «чернухе», а вот другим этого всего либо не хватало, либо у них этого отродясь не было.

Единственное, в чем можно упрекнуть Филатова: в той легкости, с которой он поверил в утверждение социологов о том, что экран впрямую не влияет на поведение людей. Еще как влияет! Да вся история советского и мирового кинематографа об этом говорила, о чем Филатов, кстати, должен был знать. Разве фильм «Чапаев» не влиял на мировоззрение советских людей? А фильм «Истребители», после которого миллионы советских мальчишек стали поступать в летные училища? А после «Высоты» молодежь бросилась становиться монтажниками-высотниками. А на Западе молодежь подражала героям Брижит Бардо, Софи Лорен или Жану Полю Бельмондо. В конце концов Филатов должен был знать, что сказал по этому поводу вождь мирового пролетариата В. Ленин, который зря слов на ветер не бросал: «Из всех искусств для нас важнейшим является кино».

Но продолжим знакомство с событиями 1988 года.

В те же весенние дни на всесоюзный экран вышла очередная картина с участием Леонида Филатова – «Загон» Игоря Гостева. Однако большой радости от этого события Филатов не испытал, поскольку кино получилось, мягко говоря, слабое. А тут еще и сам режиссер Игорь Гостев угодил в число неугодных, поскольку почти всю свою карьеру в кино посвятил созданию произведений по заказу властей предержащих (например, экранизировал книги зампреда КГБ). Кроме этого, его последняя картина создавалась совместно с Сирией, которая считалась другом СССР, но противником Израиля, с которым многие советские либералы были связаны кровно и духовно и делали все от них зависящее, чтобы слиться еще и дипломатически. Во многом из-за этого фильм «Загон» был встречен либеральной критикой в штыки. Процитирую только один отзыв – критика Аллы Гербер, опубликованный в журнале «Советский экран»:

«Есть еще одна мосфильмовская картина в нашем парад-алле на современную тему – „Загон“ режиссера И. Гостева. Правда, действие происходит в вымышленной стране Иосфании, но это условие игры мы бы приняли, если бы… Если бы все остальное не было столь же выдуманным, как эта самая страна. По установкам доперестроечного периода картина выдержана, я бы сказала, идеально. Со всем „джентльменским“ набором событий, персонажей и марочных напитков. Ловкая, бесстрашная, в меру аморальная, в меру сексуальная тележурналистка с сигаретой, с рюмкой виски (или джина) в руках, с меткой фразой на губах („Если я вас затащила в постель, то это моя прихоть, и только моя“). Есть другой журналист – седой, загорелый, с лицом, помятым от тех же напитков и прожитых лет. Раз его играет Донатас Банионис, то, само собой, он все понимает: политика ему осточертела, но работа есть работа, хотя настанет момент, когда он ИМ покажет, но и ОНИ – ему: расплата за честность в условиях загнивающего и одновременно процветающего общества. Была такая поговорка: „Все они переженились“… А здесь – все они „переубились“. И агенты ФБР, и ЦРУ, и президент непонятной страны, и эмир другой. Происки загорелых, по-своему (но только по-ихнему, а не по-нашему) соблазнительных крафтов (майора Ассалема Крафта играл Леонид Филатов. – Ф. Р.), джорджей и гарднеров, которые разжигают огонь и в без того жаркой местности, очевидны. А какие «приправы» к «острому» сюжету, начиная с того, как ОНИ развлекаются, и кончая тем, как говорят (с этаким англосаксонским прищуром и хмельной пентагонной развязностью, с биржевой деловитостью и ковбойским юморком)! Что ж, пусть развлекаются «художники», тем более картина совместная, так сказать, выездная, можно позволить себе натурные съемки в роскошных отелях, шикарных ресторанах, на умопомрачительных автострадах… Уровень безвкусицы в этом своем фильме – по сравнению с предыдущими – режиссер Гостев не превысил…»

Данный текст является ознакомительным фрагментом.