Читайте также
ВИЛЬФЛИНГЕН, 14 ЯНВАРЯ 1967 ГОДА
Вальтеру Нойманну: «Большое спасибо за Ваши добрые пожелания и песочные часики, которые сопровождали их в качестве голоса судьбы.Несмотря на то, что я коллекционирую только старинное стекло, я залюбовался их совершенством, особенно
ВИЛЬФЛИНГЕН, 18 МАРТА 1967 ГОДА
Клеменсу Плассманну: «Большое спасибо за то, что Вы столь любезным образом вспомнили "тот день".
Icb hab in meinem Sein sehr viel beim Wein gesonnen
und hab sehr viel beim Wein in meinem Sein
gewonnen.[552]
Тут у Пальм-Нессельманна сходятся два светлых ума: Омар Хайям и Ангелус
ВИЛЬФЛИНГЕН, 1 АПРЕЛЯ 1967 ГОДА
Парапет разбитого Штирляйн небольшого сада камней населяют сейчас две стенных ящерицы[553]. У одной не хватает хвоста. Брем: «Под любым из валунов мы обязательно найдем один из таких экземпляров». Удивительно только, как быстро они появились,
ВИЛЬФЛИНГЕН, 5 АПРЕЛЯ 1967 ГОДА
Эрве Лавениру[554]: «Я с глубокой благодарностью поддержал Вашу любезную инициативу от 22 февраля.Я тоже придерживаюсь того мнения, что в Европе будущего французскому языку отведена особая роль — прежде всего в дипломатии и вообще в сфере
ВИЛЬФЛИНГЕН, 8 АПРЕЛЯ 1967 ГОДА
Ночью иней. Царский рябчик[555] склонился низко к земле, но в полдень снова
ВИЛЬФЛИНГЕН, 17 АПРЕЛЯ 1967 ГОДА
Отто Клагесу: «Моя жена расположила для меня известковые шпаты[556] в точном соответствии с Вашими маркировками. Таким образом, они предстали во всем своем пестром великолепии. Примите, пожалуйста, еще раз мою сердечную признательность —
ВИЛЬФЛИНГЕН, 19 АПРЕЛЯ 1967 ГОДА
Альфреду Фабр-Люку[557]: «Очередной номер "Nouveau Regime", который доставляется мне из Парижа, неоднократно напоминает мне о Вас, к сожалению, в мало приятной форме, а именно язвительными нападками.Я воспринимаю это как знак того, что Вы неуклонно
ВИЛЬФЛИНГЕН, 11 МАЯ 1967 ГОДА
Дубовая роща, сильно изломанная ветрами. На сваленном стволе сидел молодой, еще не совсем самостоятельный канюк[558], который пристально смотрел на меня желтыми глазами, когда я приближался. Хотя он клевал меня в палец, я положил его к себе в
ВИЛЬФЛИНГЕН, 1 ИЮНЯ 1967 ГОДА
Ландыши[559], когда-то подарок Грете, который я высадил из горшков, цветут в тени лесного бука[560]. Они светятся из темно-зеленой листвы. По вечерам пьянящий аромат. Как получается, что я реагирую на него по-особенному? Для многих других у меня почти
ВИЛЬФЛИНГЕН, 14 ИЮНЯ 1967 ГОДА
Водосбор[567]. Сверкая безудержным многоцветием, он особенно хорошо разрастается из живых самшитовых изгородей. Во всех градациях — от белого через желтый и розовый до почти черно-фиолетового цвета. Ничто не сравнится с великолепной
ВИЛЬФЛИНГЕН, 15 ИЮНЯ 1967 ГОДА
Похороны главного лесничего Кинцле при мягком солнечном свете. Хранитель, охотник, лесной ходок. На Рождество он в одиночку отправился в заснеженный лес. В агонии: «Мне нужно в лес — сами они там не разберутся. Мне нужно к землянике».Сюда же
ВИЛЬФЛИНГЕН, 27 ИЮНЯ 1967 ГОДА
Маленькая экономика. На переднем дворе маргаритки заполняют канавки вымощенной дорожки. При перекапывании обнаруживаются все новые и новые камни; они как будто растут. Я собираю их в холм, покрываю его землей и обсаживаю мхом. Он начинает
ВИЛЬФЛИНГЕН, 5 ИЮЛЯ 1967 ГОДА
Наперстянка[574] у стены цветет в три стебля, выше человеческого роста, которые кверху медленно угасают. Колокольчики открыли зевы, их облетают шмели, забирающиеся глубоко внутрь.Дно чашечки покрыто пурпурными пятнышками, каждое из этих пятнышек
ВИЛЬФЛИНГЕН, 14 ИЮЛЯ 1967 ГОДА
Сад, беседка, дождь: занавеси. После полудня гроза с сильным ливнем, между струями град; ядра сначала величиной с горошину, потом размером в дикую вишню. Вскоре газон был покрыт льдом.Под конец снова солнце. Настурции[575] цветут желтым, оранжевым,
ВИЛЬФЛИНГЕН, 22 ИЮЛЯ 1967 ГОДА
Хождение по лесу. Грибов почти нет, только один «тюфячок». Был не в лучшей форме с полудня, но лес
ВИЛЬФЛИНГЕН, 18 СЕНТЯБРЯ 1967 ГОДА
Обществу Шопенгауэра во Франфурт-на-Майне: «Большое спасибо за ваше письмо от 13 сентября и замыслы, которые я собираюсь изучить на досуге. Артур Шопенгауэр принадлежит к тем умам, благодаря произведениям которых я научился думать. Я все