Глава 5 Кровавая граница

Глава 5

Кровавая граница

Когда я впервые поехал в командировку на территорию Западной Украины, то не знал, что попаду на войну. Мне казалось, что перестрелки и погони остались в прошлой жизни. Когда я служил на погранзаставе на Дальнем Востоке, далекую и таинственную Москву видел только на фотографиях в газете «Правда» и на белой простыне киноэкрана. Раз в две недели к нам приезжал киномеханик и привозил коробки с пленкой. Для нас это был праздник. Тогда я и не мог представить, что когда-нибудь не только смогу пройти по Красной площади и посетить Мавзолей, но на всю оставшуюся жизнь поселюсь в этом прекрасном городе.

На Дальнем Востоке было понятно, кто друг, а кто враг. Большинство нарушителей мы задерживали в пограничной зоне. Поэтому, если отъехать от границы километров на сорок в глубь страны, начиналась относительно мирная жизнь. Большинство местных жителей были настроены лояльно к советской власти. Более того, многие из них принимали активное участие в поиске и задержании незваных гостей.

В Западной Украине доверять можно было представителям местного партактива, председателям колхозов и сельским активистам. Всем тем, кто доказал свою лояльность советской власти. Ото всех остальных можно было ожидать любой подлости. Я сам был свидетелем такого случая. Трагедия произошла накануне моего приезда. Председатель сельсовета, преследуемый бандитами, спрятался в избе у своего брата. Родственник подсказал украинским буржуазным националистам, где нужно искать «москаля». Преступники ворвались в дом, вытащили на улицу представителя местного самоуправления и закололи его вилами. После совершения этого злодеяния они скрылись. Через несколько часов брата убитого задержали и доставили для допроса в областное управление УНКВД.

Я присутствовал при беседе следователя с этим человеком. Сложно сказать, на самом деле его так запугали бандиты или он так ненавидел родного брата, но имена убийц назвать отказался. В течение нескольких часов чекист пытался убедить его, что, отказавшись сотрудничать со следствием, он автоматически становится пособником преступников со всеми вытекающими для него последствиями. Бесполезно. Родственник погибшего раз за разом продолжал монотонно и глухо заявлять: никого не знаю, ничего не слышал, видел впервые...

Через две недели убийц задержали, но не всех. Двое погибли в перестрелке. Состоялся суд. Бандитов приговорили к расстрелу. На их совести были и другие преступления: убийства, поджоги, хранение и ношение огнестрельного оружия. А брата погибшего как соучастника суд приговорил к многолетнему тюремному заключению. Как сложилась дальнейшая судьба этого человека, я не знаю.

Задержание украинских буржуазных националистов было сопряжено со смертельным риском. При этом нельзя было рассчитывать на помощь местных жителей. Часто они, как только начиналась перестрелка, в панике разбегались. Хотя предварительно их всех предупреждали, что без «шума» взять преступников вряд ли получится.

Помнится, однажды нужно было в селе захватить прибывшего из-за границы эмиссара. Незваный гость на ночлег остановился у своих дальних родственников. Оперуполномоченный НКВД узнал об этом от своего информатора. Вызвал подкрепление из уездного отдела. Дело было вечером. Пока по темноте приедут – времени много пройдет. Вдруг гость почувствует неладное или кто-то из местных его предупредит. Решил чекист тогда самостоятельно провести задержание. Собрал человек семь из числа тех, кто за советскую власть жизнь был готов отдать. Все тогда с оружием постоянно ходили и пользоваться им умели. Объяснил им задачу – кто и где стоять должен и что делать нужно. Подошли они к избе. Один из местных в окошко постучал и что-то у хозяйки попросил: соль или чай. Как только женщина дверь приоткрыла, чекист внутрь ворвался. Эмиссар проворным оказался. Сразу керосиновую лампу загасил и в сотрудника НКВД выстрелил два раза. Местные испугались и все затаились. Бандит перепрыгнул через распластанное на полу тело и выскочил на улицу. Побежал в сторону леса. Никто вслед ему не стрелял и даже не попытался преследовать! Чекисту повезло – он был всего лишь ранен. Месяц в больнице пролежал. А когда выписался, то начальство ему разнос устроило – почему он не дождался приезда коллег и в одиночку пошел на задержание. Знал ведь, что эмиссары живьем стараются не сдаваться, отстреливаются до последнего.

Хотя участие в операции группы сотрудников правоохранительных органов не гарантировало успех. Мне рассказывали, как в феврале 1941 года две группы милиционеров и чекистов обстреляли друг друга, приняв за украинских буржуазных националистов. Во время проведения операции в одной из деревень началась сильная метель. Засевшие в доме бандиты воспользовались плохой видимостью и вырвались на улицу. Участвовавшие в штурме избы сотрудники НКВД начали преследовать «бандеровцев», но из-за плохих погодных условий быстро потеряли их из виду. Находившиеся в засаде на дороге милиционеры увидели фигуры нескольких вооруженных людей и открыли огонь на поражение. Чекисты решили, что в них стреляют украинские буржуазные националисты, ответили. Результат: трое раненых сотрудников правоохранительных органов и сумевшая уйти банда. Последствия могли быть трагичнее, если бы не метель. Она мешала целиться.

В ходе служебного расследования выяснилось, что при планировании операции руководство местных органов НКВД и НКГБ не обсудило вопросы взаимодействия своих подчиненных. В частности, не были назначены пароли и специальные знаки (например, белые повязки), позволяющие во время операции опознавать друг друга.

Чаще всего сотрудники правоохранительных органов получали ранения или гибли в результате невнимательности, неоправданного риска и грубого нарушения инструкций. Несколько человек погибли из-за того, что недостаточно тщательно обыскивали задержанных. Бандитам удалось скрыться.

Нужно признать, что даже соблюдение всех требований инструкций не гарантировало безопасности. Было несколько случаев, когда при попытке захвата бандиты подрывали себя гранатами. Несколько сотрудников правоохранительных органов погибли или были ранены. Впрочем, к категории самоубийц относились только тайно проникшие из-за границы украинские буржуазные националисты.

Очень опасные были эти «незваные гости». Большинство из них сначала тайными тропами из Советской Украины в оккупированную немцами Польшу перебрались. Там они прошли спецподготовку в германских разведывательных школах, где их обучили методам террора и диверсий. А затем обратно в СССР вернулись. Многих, правда, пограничники смогли задержать или уничтожить, но не всех. Выжившие в результате такого «естественного отбора» украинские буржуазные националисты были очень опасны и коварны. Они понимали, что в случае задержания им грозит смертная казнь, даже если они будут активно сотрудничать со следствием. Поэтому сопротивлялись они до последнего, стремясь вместе с собой захватить на тот свет как можно больше чекистов и мирных жителей. К тому же выросли они в этих местах и лес знали, как свои пять пальцев. Имели многочисленных родственников, часть из которых успешно скрывала от правоохранительных органов свои антисоветские взгляды.

Признаюсь, что сначала меня шокировало распоряжение местного руководства НКВД и НКГБ при захвате банд за пределами населенных пунктов активно использовать гранаты и ручные пулеметы. Странно это было слышать. Огневой контакт с группой нарушителей госграницы – с этим мне не раз на Дальнем Востоке приходилось сталкиваться, но там мы гранат не применяли. Обычно обходились без них. Пулеметы у нас были, они ребят во время боев у озера Хасан выручили, когда пришлось отражать атаки японской армии, но чтобы использовать их во время задержания – не было такого. Правда, после того, как я поговорил с местными оперативниками, я радикально изменил свое мнение. Действительно, без гранат не обойтись. Там были бои между чекистами и «бандеровцами». Причем последние прошли достаточно хорошую военную подготовку в немецких разведцентрах, расположенных на территории оккупированной Третьим рейхом Польши.

В Западной Украине я впервые увидел схроны – замаскированные в лесу землянки. В таких жилищах, при наличии запасов еды, можно было жить неделями и даже месяцами. Если такое убежище хорошо замаскировано, рядом нет следов пребывания человека (различный мусор, пепелище костра, сломанные ветки и т. п.), то обнаружить его без помощи собак очень трудно. Еще хуже, если оно имеет несколько выходов. Мне довелось участвовать в операции по захвату обитателей такого схрона.

Может, из-за того, что сотрудники НКВД, участвующие в этой операции, решили продемонстрировать свою удаль перед гостем из Москвы или они еще не успели отработать технику захвата, но операция закончилась провалом. Двое чекистов было ранено, один из бандитов убит, а трое остальных смогли скрыться. Потом этот эпизод несколько раз упоминался в документах, как пример неудачно спланированной операции. Лучше бы они, вместо того чтобы меня усиленно охранять, разместили оперативников ближе к схрону. Хотя и руководителей операции можно понять – не дай бог со мной что-нибудь случится. Проблем потом не оберешься. Лучше, чтобы бандиты ушли. Все равно рано или поздно их поймают или убьют.

После войны я узнал, что действительно большинство предвоенных украинских буржуазных националистов из числа тех, кто с оружием в руках сражался против советской власти, не дожили до 1945 года.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.