У ключа

В дымке прозрачной тумана

Блещет струя Иордана,

     Горы дымятся Моаба,

Искрится Мёртвое море,

Тихо в безлюдном просторе,

     Изредка встретишь араба…

Путь мой в Бетанию долог…

Неба раскинулся полог,

     Знойный, прозрачный, бездонный…

Горная вьётся тропинка,

Сходит по ней бедуинка;

     Ключ под горою студёный.

Тихо идет по безлюдью

С гордой высокою грудью;

     Строен и трепетно гибок

Стан иудейской газели.

Блещут на кудрях, на теле

     Волны дрожащих улыбок…

На голове её джара;

Нежная смуглость загара

     Дышит весной пробуждённой…

Воздух застыл, не колебля

В поле ни травки, ни стебля,

     Будто он ждёт затаённо…

Льётся хрустальная влага,

Вьётся по камням оврага,

     Звонкие падают капли…

Вдруг — голоса в отдаленье,

Чье-то гортанное пенье…

     Едут… Кто там? Не араб ли?

Края далёкого люди

Мчится один на верблюде,

     Девушка смотрит без страха…

Близко подъехал к ней воин…

Громко воды ключевой он

     Просит во имя Аллаха.

Вижу с приветом, от века

Близким Востоку, Ревекка

     Воду подносит в кушине.

Щедро поит её джара

Влагою Элеазара —

     Гостя далёкой пустыни