Глава 81 ПРОДОЛЖЕНИЕ РАССКАЗА О ПЕРЕДВИЖЕНИЯХ КОРОЛЯ ГЕРМАНЦЕВ. ВОЕННАЯ ХИТРОСТЬ МАРКИЗА

Король германцев, вступив в Антиохию, захватил этот город, отобрав его у истинного повелителя. Сначала он начал демонстрировать свою власть, принудив повелителя исполнять его приказания; затем с помощью уловок и предательства захватил замок и разместил в нем свои сокровища. В 25-й день месяца ражаб он двинулся на Акру во главе своего войска и последователей и, пройдя через Лаодикию, вышел к Триполи.

Маркиз, повелитель Тира, один из самых коварных и влиятельных франкских правителей, покинул место, где они стояли лагерем, и дви­нулся навстречу ему. Именно наущения этого маркиза явились причиной того, что иностранные государства решили отправиться сражаться с нами. Он велел нарисовать огромную картину, изображающую город Иерусалим; на ней можно было увидеть Кумаму, цель их паломниче­ства, сооружение, по отношению к которому они питали величайшее благоговение, ибо считается, что в этом храме находилась гробница Мессии, в которую он был помещен после того, как его распяли на кре­сте. Эта гробница является главным объектом их паломничеств, и они верят, что ежегодно в день одного из их праздников на нее сходит не­бесный свет. На той картине был изображен у гробницы конь, на кото­ром был верхом мусульманин, и конь на картине мочился на гробницу. Маркиз отправил эту картину за море, велев показывать ее на всех рыночных площадях, повсюду, где собирались люди. Священники во власяницах носили ее с печальными стенаниями; и эта картина воз­действовала на людские сердца, ибо эта [гробница] — стержень их веры; и лишь Аллаху ведомо, сколько человек пришли в волнение [и решили [208] отправиться к Иерусалиму]. Среди них оказался и король германцев со своим войском. Маркиз, как главный подстрекатель к этой войне, выехал вперед, чтобы приветствовать его, вдохнуть в него мужество и помочь ему в пути. Он повел его по дороге, шедшей вдоль берега моря, чтобы избежать нападений со стороны мусульман, которые останови­ли бы его повсюду, отправься он через районы Алеппо и Хамы; в этих землях слово правды (религиозное рвение мусульман) всех подняло бы на борьбу с ним. Более того, он подвергся бы опасности быть атакованным нашими предводителями. Ал-Малик ал-Музаффар, повелитель Хамы, выступил против него во главе собранного им крупного войска. Он по­дошел к германцам, и его авангард ударил по ним с обоих флангов. Если бы и ал-Малик аз-Захир со своей армией успел подойти вовремя, то судьба германцев была бы решена; но для срока каждого — писание [свое] (Коран, 13:38). Источники противоречат друг другу касательно численности армии германцев, но из писем одного нашего военного я узнал, что, по его подсчетам, их осталось пять тысяч, пеших и конных, тогда как, согласно всем источникам в момент, когда эта армия высту­пила в поход, в ней было двести тысяч человек. Когда германцы вы­ступали из Лаодикии, направляясь на Ж,иблу, они бросили примерно шестьдесят лошадей, настолько измученных усталостью и голодом, что от них только и осталось, что кожа да кости. Они продолжали поход, а мусульмане преследовали их по пятам, постоянно подвергая разграбле­нию их обозы, убивая и захватывая в плен их воинов. Так продолжа­лось до тех пор, пока германцы не достигли Триполи.

Султан получил известие об их приближении рано утром во втор­ник, в 8-й день месяца ша'бан 586 г. (10 сентября 1190 г.). Он выслушал эту новость с великим спокойствием, не изменив позы, в которой сидел, и не желая отвлекаться от дела, которым занимался. Ему необходимо было охранять и защищать город Акру; следить за действиями осаж­дающих; снаряжать небольшие отряды, чтобы совершать неожиданные набеги на противника, не давать ему ни минуты покоя ни днем, ни ночью. Он всегда полагался на Аллаха, лишь у Него ища поддержки, и всей душой заботился о нуждах своих воинов, а также щедро одаривал всевозможных факиров, богословов, глав религиозных общин, улемов, а также ученых, прибывавших к нему в гости. Новость (о появлении германцев) произвела на меня огромное впечатление, но когда я пришел в шатер султана и увидел его спокойствие и уверенность, я вздохнул с облегчением и ощутил, что при нем Ислам и его последователи одержат славную победу. [209]