Надя Рождественская

Когда дядя Гоша вернулся с войны, Надя Рождественская заторопилась к сестре. Трамвай еле тащился по бульвару. Перед Надей стоял военный. Он посмотрел в свою бумажку, потом на Надю и сурово спросил:

— Рождественская?

Надя вспомнила: Сережа когда-то читал Гамсуна, а ведь Гамсун тоже оказался фашистом… А еще позавчера мама завернула рыбу прямо в портрет вождя, напечатанный в газете… Сосед мог видеть… Сестру, наверное, теперь тоже… А может быть, уже… Она так и не узнает про дядю Гошу…

— Да, — ответила Надя и встала, прощаясь с домами, с небом, с бульваром. Пассажиры делали вид, что ничего не замечают. Девочки болтали. Бабушка вязала чулок. Из «тарелки» гремел марш… «Знакомые, друзья тоже не заметят, постараются забыть… Нас ждет машина или он поведет меня прямо по улице?.. Но ведь сперва прорабатывают на собрании, чтобы можно было хотя бы проститься с близкими… А я вчера сказала что-то колкое Сереже…»

Военный повернулся спиной и вышел. На остановке было написано: «РОЖДЕСТВЕНСКИЙ БУЛЬВАР».

1987 г.