Содержание

Содержание

От редактора

Человек среди людей (Эпистолярное наследие Ван Гога)

ГОЛЛАНДСКИЙ ПЕРИОД

ПИСЬМА К ТЕОДОРУ ВАН ГОГУ

Гаага. Август 1872 – май 1873

Лондон. Июнь 1873 – май 1875

Париж. Май 1875 – март 1876

Рамсгейт и Айлворт. Апрель 1876 – декабрь 1876

Дордрехт. Январь 1877 – апрель 1877

Амстердам. Май 1877 – июль 1878

Эттен и Брюссель. Июль 1878 – ноябрь 1878

Боринаж. Ноябрь 1878 – октябрь 1880

Брюссель. Октябрь 1880 – апрель 1881

Эттен. Апрель 1881 – декабрь 1881

Гаага. Декабрь 1881 – сентябрь 1883

Дренте. Сентябрь 1883 – ноябрь 1883

Нюэнен. Декабрь 1883 – ноябрь 1885

Антверпен. Ноябрь 1885 – февраль 1886

ПИСЬМА К АНТОНУ ВАН РАППАРДУ. 1881-1885

ФРАНЦУЗСКИЙ ПЕРИОД

ПИСЬМА К ТЕОДОРУ И ВИЛЛЕМИНЕ ВАН ГОГ И К ЛИВЕНСУ

Париж. Март 1886 – февраль 1888

ПИСЬМА К ТЕОДОРУ ВАН ГОГУ

Арль. Февраль 1888 – май 1889

Сен-Реми. Май 1889 – май 1890

Овер. Май – июль 1890

ПИСЬМА К ЭМИЛЮ БЕРНАРУ. 1887-1889

ПИСЬМА К ПОЛЮ ГОГЕНУ. ИЮНЬ 1888 – ИЮНЬ 1890

ПИСЬМА К ПОЛЮ СИНЬЯКУ (апрель 1889), ИОГАННЕ ВАН ГОГ-БОНГЕР (май

1889), ЙОЗЕФУ ЯКОБУ ИСААКСОНУ (май 1890) И АЛЬБЕРУ ОРЬЕ (февраль 1890)

Примечания

Указатель имен

Список иллюстраций

Om редактора

Эпистолярное наследие Винсента Ван Гога, величайшего голландского живописца XIX

столетия, огромно. Оно включает переписку художника с братом Тео (Теодором Ван Гогом,

служащим крупной парижской художественной фирмы Гупилъ и К°), которая поддерживалась

почти ежедневно в течение 1872-1890 гг. (более 650 писем), с голландским художником

Антоном ван Раппардом – в 1881-1885 гг. (58 писем), с французским живописцем Эмилем

Бернаром – в 1887-1889 гг. (22 письма), с младшей сестрой Виллеминой – в 1887– 1890 гг.

(23 письма) и некоторыми другими лицами, среди которых на первое место следует

поставить выдающегося французского живописца Поля Гогена.

В своих главных частях переписка Ван Гога была впервые издана в 1911 г. (письма к

Эмилю Бернару, изданные самим адресатом) и в 1914 г. (письма к брату, изданные женой

брата Иоганной Ван Гог-Бонгер). Вскоре письма Винсента появились на немецком, английском,

французском и других европейских языках.

Русский читатель впервые получил возможность познакомиться с письмами

художника в 1913 г., когда в журнале «Аполлон» был опубликован русский перевод писем к

Бернару. Вскоре после Великой Октябрьской революции этот период был переиздан, но весьма

ограниченным тиражом. Наконец, в 1935 г., в издательстве «Academia», появляется заново

осуществленный перевод избранных писем Винсента к брату и Эмилю Бернару. Два небольших

тома содержали отрывки из 305 писем к брату, 20 из 22 писем к Бернару и 3 письма к Гогену.

Но и со времени этого издания прошло тридцать лет, оно давно уже стало

библиографической редкостью.

Необходимость нового русского перевода писем Ван Гога стала тем более ощутимой,

что в 1952-1954 гг. «Всемирная библиотека» (Амстердам – Антверпен) подготовила и

осуществила, к столетию со дня рождения художника, полное четырехтомное издание его

эпистолярного наследия. Тщательная подготовка и сверка текстов, включение малоизвестных

и вновь найденных писем, а также новая, более строгая их систематизация вызвали острую

необходимость пересмотра всех ранее осуществленных публикаций. В результате этого

пересмотра в ряде стран Западной Европы были предприняты новые переводы писем,

сделанные с этого издания.

Новый русский перевод, предлагаемый читателю, выполнен также с этого издания

1952-1954 гг.

В основу русского перевода положены письма Винсента к брату – его постоянному

адресату. При отборе писем в этой части составитель руководствовался Желанием

сохранить возможно болев связный автобиографический рассказ и одновременно дать

наиболее разностороннее представление об авторе – о его взглядах на жизнь и искусство, о

формировании, развитии и изменении с течением времени этих взглядов. Переписка с братом

охватывает те два больших периода, на которые распадается жизнь и творчество Винсента,

– голландский и французский. Дополнением к этой переписке являются: для голландского

периода – письма к Раппарду, для французского – к Бернару, Гогену и другим. Поэтому и

композиционно письма к Раппарду помещены e конце первой части книги, а к Бернару, Гогену и

другим – в конце второй ее части.

Этот стройный принцип композиции несколько нарушен в начале второй части книги,

где помещены письма, относящиеся ко времени пребывания художника в Париже (март 1886

– февраль 1888 г.). Винсент провел эти годы под одной крышей с братом. Личное

присутствие постоянного адресата, устранявшее необходимость переписки, лишило нас

возможности глубже познакомиться с одним из ответственнейших этапов в творческой

эволюции художника. Чтобы хоть отчасти восполнить образовавшийся пробел, в этом

разделе с наивозможнейшей полнотой использованы письма Винсента к Ливенсу и к сестре

Виллемине, а также те четыре письма, которые Винсент направил за эти годы Тео (во время

кратких отлучек последнего из Парижа). Поэтому данный раздел полностью сохраняет

эпистолярный характер, в то время как книга в целом производит скорее впечатление

дневника, ибо обращения и заключительные строки писем для удобства чтения везде опущены.

Большая часть писем Ван Гога написана на голландском языке. Это, прежде всего,

письма 1872-1886 гг. к Тео, письма к Раппарду и к родным. Лишь после переезда во Францию

Винсент начинает пользоваться главным образом французским языком. На этом языке ведет

он переписку из Арля, Сен-Реми и Овера с братом и французскими адресатами. Английским

языком Винсент пользовался очень редко – лишь в некоторых письмах к брату, отправленных

из Англии, а также в письмах к адресатам англичанам.

Письма публикуются с сокращениями. Все купюры обозначены многоточиями; однако в

начале и в конце писем многоточия опущены. Подстрочные примечания, кроме перевода

иностранных фраз, встречающихся в голландском тексте, принадлежат голландскому

издателю.

Русское издание сохраняет принятую повсеместно нумерацию писем голландского

оригинала, при этом письма к Бернару, Виллемине и Раппарду, в отличие от писем к Тео,

имеют перед порядковым номером соответственно буквы – Б, В и Р.

Человек среди людей

(Эпистолярное наследие Ван Гога)

Как могло случиться, что интимные письма одного человека к другому, брата к брату, –

письма, которые никогда не предназначались для печати, получили такой общественный

резонанс, что с момента своей первой публикации, пятьдесят лет назад, продолжают

завоевывать все новые и новые десятки и сотни тысяч читателей во всем мире? Слова

«гениальный художник» – а Винсент был им – еще отнюдь не раскрывают причину их особой

популярности; правильно объяснить необычный успех писем Ван Гога возможно лишь поняв

Ван Гога – человека.

При жизни Ван Гог ни как человек, ни как художник не имел успеха. Как художника его

ждало полное крушение всех надежд, и, не сумев вынести этого, в минуту безумия он покончил

с собой, ибо человек и художник жили в Ван Гоге одной жизнью. Раздельное существование их

началось после смерти, так как различными путями пошли по свету слава художника и память о

человеке.

Винсент-живописец пришел к посмертной славе в те годы, когда в западноевропейском

искусстве в основном господствовали формалистические течения, когда одно из них –

экспрессионизм, превратно истолковав творческие поиски художника и приписав ему свою

односторонность, провозгласило его своим идейным предшественником и вождем. Это

обстоятельство надолго скрыло от потомков подлинное лицо живописца. Оно в известной

степени и сегодня мешает непредвзятому взгляду на его искусство. Но Винсент стал знаменит:

музеи и частные коллекционеры наперебой приобретали его произведения. Если при жизни

художнику удалось продать всего лишь одну-единственную картину, то теперь оригиналов не

хватало и появились подделки. Если при жизни Ван Гога о нем была напечатана лишь одна-

единственная статья, то теперь многочисленные статьи, монографии, романы и исследования,

авторами которых были и искусствоведы, и писатели, и психиатры, и даже криминалисты,

подвергли дела и жизнь художника всестороннему разбору. Слава пришла, но разве о такой

славе мечтал Винсент, когда еще на заре своей деятельности писал брату: «Никакой успех не

мог бы порадовать меня больше, чем то, что обыкновенные рабочие люди хотят повесить мою

литографию у себя в комнате или мастерской». Эта же мысль вдохновляла его и в последние

годы жизни: «А ведь неплохо трудиться для людей, которые даже не знают, что такое картина!»

И вот против Ван Гога – «вождя экспрессионистов», против Ван Гога, созданного

ажиотажем коллекционеров и теми критиками, которые, по словам художника, «живут только

среди картин, которые сравнивают с другими картинами», выступил Ван Гог – автор писем,

Ван Гог – «человек среди людей», Ван Гог – художник, девизом которого были слова: «Нет

ничего более подлинно художественного, чем любить людей». Публикация писем принесла

Винсенту более широкую и громкую славу – славу выдающегося человека, ибо, прежде чем

написать такие письма, какие он написал, ему нужно было прожить такую жизнь, какую он

прожил. А жизнь его была ежедневным подвигом. Читая его письма, диву даешься, откуда

человек, который годами жил впроголодь, месяцами сидел на хлебе и кофе, без горячей пищи,

одинокий и больной, и, наконец, совсем изолированный от общества в убежище для

душевнобольных, черпал силы для жизни, для творчества? Только из своей любви к искусству,

из дружбы и бескорыстной помощи брата? Без сомнения, и то и другое играло очень большую

роль в его жизни и творчестве. «В жизни, да и в живописи я могу обойтись без бога, но я, как

человек, который страдает, не могу обойтись без чего-то большего, чем я, без того, что

составляет мою жизнь, – возможности творить». Исключительно высоко ценил он и дружбу

брата: «…если бы не твоя дружба, меня безжалостно довели бы до самоубийства: как мне ни

страшно, я все-таки прибег бы к нему». И, однако, главным, что поддерживало в нем

жизненный огонь и творческие силы, была любовь к людям, вера в их более счастливое и

светлое будущее. «Хочешь знать, на каком фундаменте можно строить, сохраняя душевный

покой даже тогда, когда ты одинок, никем не понят и утратил всякую надежду добиться

материального благополучия? Этот фундамент – вера, которая остается у тебя при любых

условиях, инстинктивное ощущение того, что уже происходят огромные перемены и что скоро

переменится все. Мы живем в последней четверти века, который, как и предыдущий,

завершится грандиозной революцией. Но даже предположив, что мы оба увидим ее начало в

конце нашей жизни, мы, конечно, все равно не доживем до лучших времен, когда великая буря

очистит воздух и обновит все общество. Хорошо уже и то, что мы не дали одурманить себя

фальшью нашего времени и в его нездоровой гнетущей духоте увидели признак надвигающейся

грозы. Надо говорить так: нас еще гнетет удушливый зной, но грядущие поколения уже смогут

дышать свободнее».

Это предчувствие революции, эта вера в обновление общества, его институтов, нравов и

искусства определили общественно-политические и эстетические взгляды художника. Поэтому

во всех актуальных вопросах времени – будь то выступление угнетенных против угнетателей

или борьба «искусства для народа» против «искусства для искусства» – Винсент, как правило,

твердо стоял на передовых, последовательно демократических и реалистических позициях. А

так как и сами эти вопросы, и предложенные Ван Гогом решения их не утратили своего

значения и для наших дней, для современной общественной и художественной жизни, его

письма представляют не только исторический интерес. Они и сегодня служат человечеству в

его борьбе за более светлое и счастливое будущее.

Ван Гог очень долго искал для себя форму служения людям и, наконец, после

мучительных поисков, нашел ее в ремесле художника, потому что, «будучи художником, –

поясняет он, – в большей мере чувствуешь себя человеком среди людей, чем живя жизнью,

которая основана на спекуляциях и при которой приходится считаться с условностями». Но и

будучи художником, Винсент, естественно, не мог освободиться от «спекуляций» и

«условностей» буржуазного общества. Вся его жизнь, каждый листок его писем

свидетельствует о ежедневных столкновениях с буржуазной действительностью – с

всесильной властью денег, с жестокой борьбой за существование, с ханжеством и лживой

моралью, с пустым и банальным официальным искусством.

Винсент протестовал, возмущался, а иногда пытался и бунтовать против зла и

несправедливости окружающей жизни. Тогда он испытывал на себе меры воздействия общества

на своих непослушных чад. Не хочешь расхваливать покупателю модные картинки – выгнать!

– говорит фирма Гупиль и К°. И Винсент лишается места продавца в художественном салоне.

Одобряешь забастовку шахтеров, вместо того чтобы призывать их к христианскому смирению

– выгнать! – вторят ей члены консистории. И Винсент лишается места проповедника в

Боринаже. Любовь к богатой кузине ведет к ссоре с родными; участие в судьбе уличной

женщины, которую Винсент пытается исправить, – к разрыву с друзьями и знакомыми в Гааге.

Священник в Нюэнене запрещает своим прихожанам позировать Винсенту, а

«добропорядочные» бюргеры Арля преследуют его своим любопытством, как какое-нибудь

«диковинное животное». И все это потому, что он не похож на них и не хочет быть одним из