Легенда Ивановского монастыря

Легенда Ивановского монастыря

Историки издавна называли это место «одним из самых мрачных на карте Москвы». По легенде, монастырь основан Еленой Глинской, матерью Ивана Грозного. Молодая красавица Елена заняла подле царя Василия III место, ранее принадлежавшее его предыдущей жене, Соломонии Сабуровой. Та была бездетна, и Василий, нуждавшийся в наследнике, развелся с ней. Говорят, несчастная Соломония прокляла молодую соперницу. Возможно, так и было, ибо «во искупление своих грехов» Елена приказала заложить в честь Усекновения главы Иоанна Предтечи женскую обитель, «что на Кулишках под Бором». И вовремя: в 1530 году, в день освящения первой монастырской церкви, родился первенец Елены и Василия, которого и назвали Иоанном. Да только гроза, бушевавшая в тот день, свалила с церковного купола святой крест. И по Москве поползли страшные пророчества: не к добру это, станет Иван грозным царем, и полетят головы ни в чем не повинных людей. Так и вышло. А после смерти Ивана Грозного начались дела и вовсе мистические. Долговязое привидение с характерным царским профилем стало являться подле монастырской ограды. Стонало, желало войти в обитель – покаяться, да не могло – слишком грешен был царь при жизни.

А про Ивановский монастырь напуганные москвичи стали говорить: «Мрачные стены – мрачные дела… Много раз кресты падут, Руси несчастье принесут».

…Юная княжна Мария резво спрыгнула на землю с возка и быстрым шагом, не церемонясь, направилась к парадному монастырскому входу. Ей же, представительнице знатного рода Буйносовых-Ростовских, все двери открыты. Но в Ивановскую обитель Мария приехала тайно: в нынешнем, беспокойном 1606 году по городу передвигаться опасно. На престоле вот уже почти год король Дмитрий I, которого втихаря все зовут Лжедмитрием. Он обвенчался с полячкой Мариной Мнишек, и теперь Москва шепчется, что станет совсем худо – грядет польское правление на Руси. Впрочем, юную красавицу Марию это мало интересовало. Ее родичи Буйносовы-Ростовские как-нибудь выкрутятся. У Марии собственный интерес. Прошлым летом сватался к ней князь Василий Иванович Шуйский. Был он немолод, седобород и тучен, зато знатен, богат и влюблен в Марию на старости лет как мальчишка. Это было так лестно! Девица в смущении рдела как маков цвет, вертела в пальцах свою знаменитую на всю Москву косу до пола. Но боярин Буйносов предложением Василия Ивановича не обольстился: «Мы на чужое богатство не заримся – своего не прожить. А по знатности нас разве что цари переплюнут». Словом, отказал Шуйскому.

И вот теперь приживалки каждый день нашептывали Марии: Шуйский-де оказался в первых рядах тех, кто хочет свергнуть Лжедмитрия. Мария ахала: вдруг ему удастся стать царем? Выходит, и она, Мария, могла бы сесть на престол рядом с мужем, да строптивого отца бес попутал! Вот и решила Мария сама узнать про свою судьбу. К тому же в святых стенах обители мать игуменья сможет научить девушку, что сделать, чтобы Шуйский стал царем и снова заслал сватов в дом Буйносовых.

Игуменья, вздыхая, выслушала княжну. Помолчала, перекрестилась и изрекла мрачно: «Клянись принести монастырю свой самый великий дар!» Княжна заулыбалась: «Конечно, клянусь! Разве мало у меня богатств?» И тогда монахиня предрекла: «Пока Шуйский будет сидеть на престоле, ты будешь рядом!»

Как ни странно, пророчество исполнилось уже через несколько недель. Восставшая чернь, убив Лжедмитрия, выкрикнула царем боярина Шуйского. И уже на другой день сваты новоявленного царя торжественно посетили дом Буйносовых. На этот раз все твердо знали: царским сватам не отказывают.

1 июня 1606 года Шуйский венчался на царство в Успенском соборе Московского Кремля. Вскоре состоялось и его венчание с возлюбленной Марией. Личная жизнь его радовала, а вот правление не задалось с первого дня: старинные боярские роды не верили «выскочке», вставляя палки в колеса. Дело осложнялось и тем, что правителем Шуйский оказался не слишком-то умелым. Словом, все остались недовольны – и бояре, и патриарх Гермоген, и народ, который тут же поддался на восстание Ивана Болотникова. К тому же объявился новый самозванец – Лжедмитрий II, он же – Тушинский вор. Словом, настали новые смутные времена, и тех, кто мечтал сместить Шуйского, стало выше крыши.

А вот красавица Мария оказалась верна мужу и престолу. Вместе с ним она пережила два покушения на «царские персоны». Для поддержания русской армии отдала все свои драгоценности. Но помогала она не только в богоугодных делах, но и всем, чем могла. По Москве шептались, что после очередной блестящей победы молодого полководца Михаила Скопина-Шуйского именно она с улыбкой поднесла ему на пиру чашу с ядом. Михаил ведь хоть и приходился племянником царю, но по своим победам легко мог претендовать вместо дяди на престол. А уж этого Мария никак не желала допустить.

Дары в Ивановский монастырь царица слала щедрой рукой. Да только в 1610 году Шуйского свергли и насильно постригли в монахи, а потом и вовсе выдали полякам в качестве отступного. И исполнилось пророчество игуменьи: потеряв престол, царица потеряла и мужа. Марию тоже насильно постригли в монахини, и не где-нибудь, а в мрачных стенах Ивановского монастыря. Пали на пол ее роскошные волосы, и, очнувшись в черной рясе, Мария поняла, о каком даре пророчествовала когда-то игуменья: о ней самой, Марии, принесенной в дар монастырю под именем инокини Елены.

А после смерти царицы в темных коридорах обители монашкам стала являться ее призрачная тень, и, как ни странно, с длинной, до пят, косой, которой при жизни красавица Мария была знаменита на всю Москву.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.