НА СТАРТ!
НА СТАРТ!
Бойтесь плохих сценариев! — Козинцев даёт мне советы. — Янковский нарушать правила. — Как я начал носить усы. — Блеск и нищета широкого формата.
Сценарий Иосифа Ольшанского и его жены Натальи Рудневой был ужасен! Но он уже стоял в плане 1971 года с моей фамилией как реализатора.
Эти два московских интеллигента решительно ничего не понимали в жизни автомобилистов вообще (да и сидели ли они когда-нибудь за рулём?) и спортсменов-раллистов в частности. Я потребовал специалиста. Им стал журналист Юлий Клеманов, написавший книжку «Москвичи на „Москвичах"».
После поражения с «Целиной», за которую болела вся студия, «Ленфильм» решил тряхнуть стариной — для автомобильного фильма определили в производственном плане — ШИРОКИЙ ФОРМАТ (Panavision)! Оператором в картину я пригласил Володю Васильева, с которым мы до того снимали «Завтра, третьего апреля».
* * *
Первый сюрприз ожидал меня после общения со знатоком ралли Юлием Клемановым. Оказалось, что этот вид автомобильного спорта — самый некиногеничный. Никаких видимых схваток на обгонах, никаких эффектных групповых стартов. Каждый экипаж, состоящий из водителя и штурмана, едет своей дорожкой, набирает очки, отдельно проходит скоростные участки, а в результате все суммируется и объявляется победитель. Как это показать?
История получалась хилая. А характеры?
Пришлось составить таблицу[1] личных черт штурмана Сергачева — в исполнении Олега Янковского и водителя Кукушкина — в исполнении Евгения Леонова.
СЕРГАЧЕВ КУКУШКИН ПЕРВОЕ ВПЕЧАТЛЕНИЕ Славный малый, море обаяния Угрюмый человек. Смешон ДОМИНАНТА Потребитель Созидатель СТИЛЬ АКТЕРСКОЙ ИГРЫ Динамизм, добрый малый (Бельмондо). Слепые вспышки, истерия (Делон) Уравновешенность, чувство собственного достоинства (Габен). Туповатость, эмоциональная скупость (Азнавур) УРОВЕНЬ РАЗВИТИЯ Широко осведомлен Социально ограничен ПОВЕДЕНИЕ В ТОЛПЕ ЗЕВАК Бессовестен Пуглив ПОВЕДЕНИЕ В СПОРТЕ Первое место любой ценой Первое место, сохранив мотор ВОДИТЕЛЬСКИЙ СТИЛЬ, МАНЕРА Хлопает дверью Прилаживает дверь ОТНОШЕНИЕ К МАШИНЕ Любит, избивает, употребляет Молчун, но болтлив с машиной ОТНОШЕНИЕ К СЕБЕ Всерьез: фирма, кепи, эмблемы, перчатки С юмором, бутерброды в сумке вместе с гайками и ключами ОТНОШЕНИЕ К ПРОТИВНИКУ Непримиримое Приятельское
Пришлось думать о другом названии. Вместо «Мы с автомобильного», где главной темой был автозавод, появились «Гонщики» — подчеркнув спортивную суть истории. Работа над картиной началась осенью 1971 года.
Натуру отправились искать на Кавказ. Надеялись на ясную и тёплую погоду, но нашли там сплошной снег…
Съёмки начинал с тяжёлым сердцем. Сценарий был плохой, погода ему под стать. Единственное, что хоть как-то грело, — редкостная тема, близкая и понятная мне.
Несколько месяцев я провозился с этим «ралли», и чем дальше, тем больше мне это нравилось. Ставку сделал на достоверность материала. Говорю и сам не верю этим словам, ибо знаю, что главное — это история и характеры. Характеры в сценарии кое-какие были намечены, а вот история хилая — примитивное ожидание тех результатов спортивного соревнования, которые заранее уже угадывались самым неискушённым зрителем…
Этот фильм надолго внушил мне страх перед плохими сценариями.
Была огромная надежда на красоту широкого формата. Места были замечательные: Эстония, Финляндия, Армения, Абхазия, перевалы, горные серпантины, отвесные кручи…
В своих бумагах я обнаружил письмо моего учителя Григория Михайловича Козинцева, о котором почему-то забыл, когда издавали пятитомное собрание его сочинений. Письмо относится к моей работе над «Гонщиками». Напечатанное на пишущей машинке, оно изобилует подчеркиваниями, подклейками и энергичными правками. Из этого я заключаю, что копии письма не существует. Поэтому привожу его полностью:
«20 июня 1972 года.
Милый Игорь!
Посмотрел Ваш материал и опять думал о сценарии. Не знаю, насколько полно мне удалось увидеть снятое Вами (мне показали только широкоэкранную выпечатку), но общее впечатление хорошее. Мне кажется, что удачно выбраны артисты. Все ведут себя естественно, отношения нигде не подчеркнуты, во всем чувство меры. Ваша работа с ними оставляет повсюду ощущение верно найденного тона для этого фильма. Тут Вы как будто молодец.
В цвете есть приятная рыжеватость. Может быть, плохой позитив (а когда он бывает хороший?). Лучше было бы найти более близкий к природе тон, особенно лиц. Мне кажется, что нужна и мера яркости (где нужно, сам цвет должен быть средством воздействия), и более спокойные, мягкие тона. Понравились отдельные пейзажи (дорога под холмами с деревьями); думаю, что им должно быть уделено в фильме особое внимание: смена мест действия ведь в какой-то мере черта быта героев. Тут можно было бы не стесняться и резких контрастов различных климатов, — подумайте, нет ли возможности больше открыть — за действием — широту страны, ее природу, ее индустриальный пейзаж. Не скупитесь на самые общие планы.
Вероятно, в эпизоде „пробы поворота" нет основных монтажных кусков. Вы, разумеется, и без меня понимаете, что кадры таких сцен должны быть исполнены рекордсменами, и на комбинированные съемки полагаться ни в коем случае нельзя.
Мне показалось, что и в других эпизодах (вероятно, вследствие выпечатки для широкого экрана) мало монтажного материала. Смотрите, чтобы не вышла скороговорка.
Еще раз, не забывайте о том, что широкий формат — это не только пространство для действия, но в некотором роде и аттракцион. В Вашем фильме грех его не использовать. Вынесите действие в подходящем месте на такой простор, чтоб дух захватывало. Думаю, что есть смысл использовать и съемки с вертолета, и решительный ввод яркого цвета (где нужно), и, главное, действие, логично сочетающее жизненную историю и раскрытую экраном жизнь. Вписать эту историю в труд, жизнь страны — очень важно. Оператор у Вас — разумный, люди хорошо движутся в пространстве, камера естественно следует за ними, использованы различные планы, но оператор еще не открыл для себя композиции большого формата. Нужен ведь и фильм — путешествие вместе с героями, широта картины жизни, сила воздействия природы (во весь масштаб!). И не стесняйтесь ввести такие кадры даже как самостоятельную ценность. Может быть, послать операторов на гонки в разных местах, смонтировать потом проезды машин, снятые отдельно от основной группы? Нужна и совершенная жизненность, характеры людей, отношений (тут пока все на месте), и поэзия простора, увлекательно раскрытое пространство; пусть у Вас будут и снежные обвалы, и весенние разливы рек. Эта часть образности — важная. Фильм, снятый в обычном размере, мог бы без всего этого обойтись.
К сожалению, то, что огорчило меня в сценарии (куцость рассказа про людей), видно и в материале (а в готовом монтаже станет видным еще более отчетливо): вместо диалога, выразительного текста, плотной литературной ткани — реплики и репризы, жаргон. Нужна большая любовь к этим людям, обаяние их дела, юмор; их мысли и чувства не только нужны для фабулы, но и для полноты (хотя бы относительной) рассказа о них. В павильоне „скупые мужские" слова приводят к тому, что элементарный конфликт недостаточно понятен. Куцость этих отдельных реплик мне отчетливо видна: сказал фразу — пустота — опять чья-то фраза — пустота. Чем Вы их заполните? Шумом моторов? Музыкой? Получается не плотная ткань действия диалога, а что-то вроде титров в немом кино. Не думаю я также, что все эти „химичит радиатор" и т. п. приведут к добру. Нужна мера: для чего зрителю проводить полтора часа времени в диспетчерской какого-нибудь гаража? Обычные ответы про „правду жизни" и т. п. тут вовсе не годятся. Ее не так уж много, если говорить серьезно. Думаю, что если ее — хотя бы в интересе духовной жизни этих людей — будет больше, появятся и другие тексты, и жаргон станет на место. Совершенно не верю я в самодеятельный текст, стряпню режиссера и артистов во время съемок. Тут можно натворить бог знает что.
Фильму нужен вкус, литературный (естественно, по качеству) диалог, а не случайные фразы, которые показались на съемке подходящими. Потом хватаются за голову и не знают, что делать.
Очень хочу, чтобы у Вас получился хороший фильм. Значит, две задачи. Первая (главная!): привести сценарий, особенно диалог, в лучший (более жизненный, более человеческий, более тонкий) вид; вторая — тоже важная: понять жанр большого формата и не оказаться в положении режиссера, который поставил спектакль для эстрады, а потом его пришлось играть на площади.
Сердечный привет и самые добрые пожелания.
Г. Козинцев».
И опять Козинцев пошутил: «Ничего, автомобиль вас вывезет…»
Он активно поддержал идею создания фильма «Гонщики» — именно широкоформатного, именно стереофонического, первого советского автомобильно-спортивного. Поддержал потому, что считал обязательным для человека, избравшего любой вид деятельности, регулярно трудиться. Режиссер, как пианист, как балерина, не должен ждать особых, счастливых стечений обстоятельств для творчества. И как спортсмен, должен все время держать форму.
В полном согласии с рекомендациями Григория Михайловича мы снимали картину масштабно, «пространственно», порой в ущерб драматургии, а иной раз и спасая, компенсируя ее недостатки этим особым жанром.
На «Гонщиках» началась моя многолетняя дружба и сотрудничество с композитором Владимиром Дашкевичем. Обратиться к нему посоветовала мне Алла Демидова — она услышала и оценила его музыку к спектаклю «Похождения Мокинпота». Дашкевич помог фильму, как он помог всем моим последующим картинам. Хороша была печальная песня на слова Юлия Кима, которую пел ночью за рулем Евгений Леонов:
Огонёчек дорогой, далеко ты светишь.
Без тебя во тьме ночной берег не заметишь.
А я дальше поплыву, ночевать не стану…
Как — нибудь тебя найду, когда плыть устану…
Рецензии были положительные. Общее мнение моих друзей было таково: «Как блестяще ты сумел выкрутиться из безвыходного положения с плохим сценарием!..» Но я не обольщаюсь, понимая, что всё дело в широком формате. Что называется, победил фактурой, хотя и затратил море крови. И конечно, украсили картину актеры — Евгений Леонов и Олег Янковский.
Янковский был утверждён на главную роль, не умея водить машину. Он это от меня утаил. А нам почему-то и в голову не пришло поинтересоваться — все думали, что умеет. Но, как очень хороший артист, Олег мобилизовался и так вошёл в шкуру гонщика, что сел за руль, и… машина тронулась. Он это сыграл!
«Мне же сказали, надо вести машину, вот я и повёл…»
Мы прикрепили к нему тренера, и проблема была решена.
В конце съёмок Олег уже лихачил и даже заявил, что на базу после съёмок поведет машину сам. Человеку, который только-только овладевает навыками вождения, начинает казаться, что он может всё…
Дорога упиралась в шоссе Таллин-Ленинград. Это перегруженное шоссе, тяжёлое даже для водил с немалым стажем. И вот, затормозив на перекрёстке, мы наблюдаем такую картину: Янковский с ходу, глазом не моргнув, пролетает Т-образный перекрёсток, пересекает шоссе, за которым дороги уже нет, срубает несколько берёз и врезается в валун. Слава Богу, обошлось без серьёзных увечий. С той поры это место мы называем «перекрестком Янковского».
Впрочем, теперь это уже заграница!
«Отличился» Янковский и на озвучании фильма. Одна фраза, которую наш звукорежиссёр Ася Зверева до сих пор помнит, звучала примерно так: «Видел, какая красивая девушка во встречном „фольксвагене" сидела?» — Это Янковский говорит своему партнеру Евгению Леонову.
Эта фраза, «во встречном „фольксвагене"», оказалась непреодолимой.
С детьми случается то же. Один встает и начинает точно, как на экране, укладывать текст, а другой, хоть тресни, пролетает мимо! Все зависит от внутреннего ритмического дара, интонационной памяти.
И если Янковский замучил меня на озвучании, то с костюмами меня извёл Евгений Леонов. Он три дня (три!) выбирал себе кожаную шофёрскую куртку и кепку! Но в конечном итоге оказался прав — он должен был преобразиться, почувствовать себя совершенно другим человеком.
Не имею права не упомянуть здесь с благодарностью мастеров спорта — дублёров и гонщиков — Юрия Ивина, Якова Агишева, Иосифа Гальперина, Александра Матвеева, Анатолия Печенкина, Эдуарда Сингуриди, Гунара Хольма, Виктора Щавелева, инженера Дмитрия Шулькина, консультантов Романа Чертова и Александра Игнатенко.
И многострадальных актёров — Ларису Лужину, Армена Джигарханяна, Леонхарда Мерзина…
Мы располагали большим парком автомобилей, которые предоставили нам фирма «Автоэкспорт» и завод АЗЛК. В основном это были «москвичи» — в те годы наша главная спортивная машина «Жигули» только появилась. Водителей не хватало, и я время от времени сам садился за руль. А чтобы не узнали, просил клеить усы.
Однажды, не сняв усов, я вернулся в гостиницу, где жила в то время моя семья. «Какой красавец!» — вскричала моя маленькая дочка Аня.
С тех пор я ношу усы. Повзрослел.
Перестал быть «детским» режиссёром, хотя, впрочем…
…На гонках «Невское кольцо» я встретил мальчишку, который, глядя на меня восторженными глазами, признался, что смотрел «Гонщиков» пятьдесят раз…
Через несколько лет в работе над «Ярославной — королевой Франции» я снова имел дело с широким форматом. Но судьба широкоформатных «Гонщиков» и «Ярославны» оказалась незавидной.
После премьерных показов обе картины были перепечатаны на обычный экран, и красота, атмосфера этих фильмов умерла, потеряла эмоциональный подъём…
Козинцев предостерегал от этого. Пусть меньшим тиражом, но надо настаивать на прокате фильмов только в том виде, в каком они были задуманы. Сколь угодно можно сетовать на эту проблему, но факт остаётся фактом — широкий формат в нашей стране умер. Прекратилось изготовление плёнок шириной 70 мм, аппаратуры, монтажного оборудования. Гигантская техническая база — камеры, проекторы, звук — всё погибло безвозвратно… Бог с ними, с моими картинами, но как смириться с гибелью «Ватерлоо» Сергея Бондарчука!
«Спектакль, поставленный для площади, нельзя играть на эстраде…» — это слова Учителя, но тогда их никто не услышал.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.