Глава 13 Татары сжигают Москву

Глава 13

Татары сжигают Москву

В западных пределах России дела идут неважно: война с Ливонией продолжается долгие месяцы, приняв вид отдельных сражений, осад, отступлений, временных перемирий, вялого возобновления военных действий. Первого июля 1569 года Польша и Литва заключают Люблинскую унию, согласно которой обе страны объединяются под властью одного короля (Сигизмунда-Августа), одного сейма и одного сената для решения вопросов, связанных с внешнеполитической активностью. В своей внутренней политике Литва сохраняет полную независимость. Богатая часть Украины, принадлежащая Литве, переходит к Польше вместе с Киевом, колыбелью русского православия, что становится серьезным поражением русского царя на дипломатическом поприще. Он пытается уравновесить эту потерю завоеваниями в Ливонии. Но, покорив ее целиком, будет слишком трудно управлять столь отдаленной провинцией из Москвы. Поэтому нужно создать отдельное государство, полностью подчиняющееся России. Королем этой не до конца завоеванной страны он выбирает принца Магнуса, правителя острова Эзель и брата датского короля Фредерика II. Принц подписывает договор, в котором говорится, что, когда Ливония будет «полностью освобождена», станет вассалом Москвы, но сохранит собственное управление, правосудие и религию. Взамен она позволит русским войскам беспрепятственно проходить по своей территории и поможет взять Ревель и Ригу.

В мае 1570 года Магнус со свитой из четырехсот человек приезжает в Москву. Теоретического государя недозавоеванной страны коронуют с большой пышностью, его невеста – племянница самого царя, Евфимия, дочь князя Владимира Андреевича, который убит год назад. Иван обещает в качестве приданого пять бочек золота, но забывает их наполнить. Свадьбу откладывают до лучших времен, Магнус отправляется к Ревелю и осаждает его. Но терпит поражение. Царь понимает, что война будет долгой и трудной. Опасаясь, как бы турецкий султан Селим II не воспользовался моментом, когда русские войска ведут войну на западе, и не начал атаковать с юга, он через своих послов передает ему пожелания мира. Селим понимает, что пробил час отмщения за последние поражения татар, и требует возврата Казани и Астрахани или выплаты ежегодной дани Порте. Переговоры заходят в тупик, а тем временем крымские татары в начале 1571 года захватывают южные области России. На пути они встречают бежавших бояр, которые были сосланы в дальние области. Те советуют без боязни идти на столицу, так как основная часть русской армии занята в Ливонии, а народ устал от страшного государя и его опричников.

Стоящие на Оке полки, которых слишком мало, не могут дать отпор татарам, поэтому сюда прибывает сам государь. Здесь он получает послания Девлет-Гирея, в которых тот вызывает его на поединок и обещает отрезать ему уши и послать их султану. Обойдя войска на Оке, хан и его войско устремляются к Серпухову, где расположился царь со своим старшим сыном. Охваченный паникой, Иван не может представить себя ни убитым в схватке, ни взятым в плен беспощадным врагом и убегает с царевичем и опричниками в Александровскую слободу, не забыв прихватить казну. Но и здесь не чувствует себя в безопасности, пытается найти защиту на северо-западе и отходит в сторону Ярославля. Он понимает, что Москвой придется пожертвовать. Видя численное превосходство противника, воеводы отходят до подступов к столице. Они знают, что смогут оказать лишь слабое сопротивление ханским ордам, которые быстро надвигаются, уничтожая все на своем пути.

Утром двадцать четвертого мая 1571 года, в праздник Вознесения Господня, татары поджигают деревянные дома в пригородах Москвы. Сильный ветер раздувает пожар, и вот уже океан пламени ревет над городом. В огненном дыму татары преследуют горожан, грабят их дома. Москвичи пытаются найти убежище в Кремле, но стража изнутри забаррикадировала все ворота. Нахлынувшая толпа гонит и топчет тех, кто уже заполонил улицы. Люди не в состоянии ни продвигаться вперед, ни отступать; задыхаются от жара, гибнут под падающими балками, изнемогают под набатный гул колоколов. Многие сгорают заживо, перед запертыми воротами нагромождение тел, некоторые, в надежде спастись, бросаются в реку, но тонут. «Тот, кто видел происходившее, будет вспоминать об этом с содроганием и молить Бога избавить его от столь жуткого зрелища», – напишет очевидец.

Меньше чем за три часа огромный деревянный город превращается в дымящиеся руины и горы зловонных трупов. Только Кремль остается цел под защитой толстых каменных стен. Там укрылся митрополит Кирилл со святынями, в то время как его паства жарилась в огне. Говорят, что число жертв превысило полмиллиона. Погибли царский медик Арнольф и двадцать пять английских купцов. Река и рвы переполнены телами.

Огонь быстро прогнал и татар, которые начали грабить город. Они взяли в плен всех русских, которые пытались спастись от огня на северных окраинах города. С высоты Воробьевых гор Девлет-Гирей с радостью наблюдает за бешеным огненным танцем. Конечно, можно дождаться, когда пожар потухнет, и приступом взять Кремль. Ложная весть заставляет его изменить решение – проходит слух, что ливонский царь Магнус идет к Москве во главе прекрасной армии. Хан решает, что благоразумнее будет отступить обратно в Крым. Об этом докладывают царю, который покинул Ярославль и теперь в Ростове. Он приказывает Михаилу Воротынскому преследовать врага. Но татары ушли слишком далеко и слишком многочисленны, чтобы на них можно было напасть. Отступая, они опустошают страну, добыча, захваченная ими, огромна. Они ведут с собой пять тысяч пленных, чтобы продать на рынке невольников в Феодосии, самые красивые женщины предназначены султану. Закованных в цепи, изможденных, изголодавшихся пленников подгоняют ударами кнута, словно скот. Упавших тут же убивают.

Иван не считает разумным видеть сгоревшую столицу и направляется прямо в Александровскую слободу. Оттуда приказывает выжившим начать восстанавливать город. Первым делом очищают от тел улицы. Рук не хватает, и земле предают только именитых жителей, остальных сбрасывают в реку, но их так много, что течение ее замедляется, к тому же начинается заражение воды, в том числе и колодцев. Никто не решается пить из них, люди гибнут от жажды. На спасение призывают обитателей соседних городов и деревень: на время они становятся могильщиками – вылавливают тела из реки и хоронят их. После этого начинают восстанавливать дома.

Наконец пятнадцатого июня царь приезжает в Москву. По дороге принимает двух гонцов Девлет-Гирея. От имени хана они снова просят возвратить Казань и Астрахань, дарят кинжал на случай, если он захочет убить себя от безысходности, и передают послание своего хозяина. «Жгу и пустошу Россию, – пишет Девлет-Гирей, – единственно за Казань и Астрахань; а богатство и деньги применяю к праху. Я везде искал тебя, в Серпухове и в самой Москве; хотел венца и головы твоей; но ты бежал из Серпухова, бежал из Москвы – и смеешь хвалиться своим царским величием, не имея ни мужества, ни стыда! Ныне узнал я пути государства твоего; снова буду к тебе, если не освободишь посла моего, бесполезно томимого неволею в России; если не сделаешь, чего требую, не дашь мне клятвенной грамоты за себя, за детей и внучат своих».

Природное высокомерие Ивана толкает его ответить столь же оскорбительно, сколь оскорбительно и само послание. Но момент для нового обострения отношений не слишком удачный, и, смирив гордыню, он обращается к Девлет-Гирею со «смиренным прошением». В ответном послании просит о перемирии, обещает рассмотреть вопрос об Астрахани, соглашается освободить посла. Что касается Астрахани, то один из сыновей хана мог бы стать ее правителем, имея рядом бояр, назначенных царем. Такое решение не устраивает хана, он требует вернуть Казань и Астрахань без дополнительных условий, а также выплатить ему две тысячи рублей в счет ежегодной дани. Иван уклоняется от прямого ответа, тянет время, чтобы подтянуть резервы. Пока он сомневается в собственных силах, готов казаться терпеливым, заискивать и изворачиваться.