228

фон. Я не подошел. Не могу сказать, что всё это меня огорчило, так куда забавнее, чем если б сюжет развивался в святочном благолепии, но некоторую брезгливую грусть всё же ощущаю. Отовсюду прут страшные свиные рыла, а я всё так же доверчив и всё так же попадаю впросак. Но уж лучше ошибаться, чем заранее готовить себя на встречу со сволочью.

Сегодня на лыжной прогулке зимнее серое небо над лесом вдруг натекло тяжкой грозовой сизостью, и казалось, от леса стеной наступает ливень. Внезапно ливень обернулся густым туманом. Всё это было как-то не по-зимнему, и я ничего не понял в этих «отправлениях природы».

31 декабря 1968 г.

Снова занимаюсь сладостным и печальным делом: подвожу итоги минувшего года. Это был первый полный год без Геллы. Он начался с прекрасной поездки на Олимпийские игры, затем были Сирия и Ливан, затем провал – неожиданный и образцово хамски оформленный – поездки в Мехико. Год неожиданно обернул в успех, почти в триумф неудачу «Бабьего царства», оживил «Директора» и подставил мне ножку с новым сборником, задержав его выход. Напечатал: «На кордоне», «Срочно требуются седые человеческие волосы», «Чужое сердце», «Суданские очерки», пусть что-то было выругано, что-то осталось незамеченным – всё равно эти вещи в моем активе. А главное, я впервые по-настоящему почувствовал любовь читателей, а это очень важно. В середине лета меня вдруг собрались прикончить за вечер А. Платонова, состоявшийся в конце 67-го. Выручило меня «Бабье царство», остальные участники вечера так легко не отделались.

В исходе года ко мне приехала – насовсем – Алла, и умерла – тоже насовсем – бедная, маленькая и славная Зоя Константиновна*. Она позавчера забегала к нам выпить водочки, вся какая-то пятнистая, сморщенная, а сегодня ее уже нет.

Но итог этого года не исчерпывается личными обстоятельствами. Год был черен, позорен, смраден. Катись в помойку истории високосный шестьдесят восьмой! А что будет дальше?…

____________________

* 3. К. Антокольская.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.