ОСМЕРКИН Александр Александрович

ОСМЕРКИН Александр Александрович

26.11(8.12).1892 – 25.6.1953

Живописец, театральный художник, педагог. Член группы художников «Бубновый валет», участник выставок объединения «Мир искусства» (1916–1917).

«Это был молодой, порывистый человек, все время находившийся в движении… Всегда, когда я его встречал, он вызывал на моем лице улыбку, потому что всегда шел сам навстречу улыбаясь. Кем надо было быть, чтобы, встретив такого человека, самому не улыбнуться? При встрече он сейчас же начинал говорить об искусстве» (С. Герасимов).

«Осмеркин восхищался живописью Сезанна и Ренуара и был очень рад, когда в его работах мы находили влияние этих мастеров, но мы всегда тут же добавляли:

„Ты, Шура, русский, и это чувствуется в твоей живописи“.

Он улыбался счастливо и говорил:

„Я этим горжусь“» (А. Нюренберг. Воспоминания, встречи, мысли об искусстве).

«Осенью двадцать второго года я приехал в Москву и по путевке Губпрофсовета строительных рабочих поступил во Вхутемас…В мастерской Осмеркина второкурсники как уже бывалые „порычали“ на меня, зачем я пришел, что меня никак не смутило…Вскоре в мастерскую пришел А. А. Осмеркин. Изящный, деликатный, с особой манерой держать голову, разговаривать, всегда опрятный, со свободно завязанным галстуком и густой шевелюрой, зачесанной в „художественном беспорядке“, с перстнем на указательном пальце правой руки. В обращении со своими товарищами он чувствовал себя независимо и с какой-то юношеской манерой оттенял эту независимость, что придавало еще больше привлекательности его натуре…Учил нас Александр Александрович видеть не отдельные предметы и их собственный цвет и форму, а видеть и изображать цветовые отношения и взаимосвязь предметов друг с другом. Особенно он обращал наше внимание на гармоничное соотношение тонов – теплых и холодных, образующих форму, пространство и общую среду композиции, и часто для наглядного уяснения пластичности живописной среды водил нас в галерею Щукина или Морозова, где у картин Сезанна, Ренуара и других мастеров снова объяснял то, что говорил нам в мастерской» (Г. Рублев. Александр Александрович Осмеркин – каким он сохранился в моей памяти).

«Натура! Это был его девиз. Не отвлеченная, умозрительная схема, а натура. Верность натуре, понимаемая им по-сезанновски, как единственная правда, которую можно создать только живописью, и была, по-моему, его педагогическим кредо. Конечно, это было и его художественным кредо всю жизнь.

…У Александра Александровича тяга к картине была всегда. В этом он был последовательный сезаннист. Для него не существовал просто этюд, как некая фиксация того, что перед глазами. Он, беря холст, стремился сделать „вещь“ – картину. И когда затевал картины сюжетные, то строить начинал от „сюжетной печки“, от сюжетно-литературного начала, потом уже „обращивая“ его живописью. В этом он был даже в большей мере рационалист» (М. Кончаловский. Осмеркин и Кончаловский).

«Осмеркин любил русскую поэзию не только „золотого века“. Он высоко ценил и знал наизусть многие стихи Блока. С Есениным его связывала личная дружба и, конечно, любовь к есенинской лирике. В Маяковском признавал он не все, и часто спорил с ним о судьбах искусства, но в последние годы жизни переменил суждение и говаривал, что у него „хорошие стихи“. От Осмеркина я впервые узнал дивные строки Мандельштама…А уж к Ахматовой он относился с каким-то особенным чувством – не только за ее стихи и человеческие качества, но и за все, что роднило его с Анной Андреевной в глубокой, безраздельной любви к Пушкину» (В. Левик. Памяти учителя).

«Я часто встречал Александра Александровича в доме Анны Андреевны Ахматовой, а также в доме необычайно ценимого им поэта М. А. Кузмина. В обеих сферах он был – мало сказать желанным гостем, – он был любимцем. Он обладал необычайным обаянием…Когда я думаю о тайне этого обаяния, мне представляется, что природа заложила в него одно очень редкое качество, которое буквально на глазах уходит из нашей жизни. Это качество – область артистизма.

…Я не побоюсь сказать, что в Александре Александровиче были какие-то пушкинские черты – пушкинская легкость и пушкинская вдохновенность» (Вс. Петров).

Данный текст является ознакомительным фрагментом.