Глава третья ВОЙНА
Глава третья
ВОЙНА
Великую Отечественную войну майор Нестеренко встретил со своим 170-м полком. В четыре часа утра 22 июня станция Беняконь и город Лида подверглись бомбардировке немецкой авиацией. В тот же день Алексей Иванович получил приказ командира 21-го стрелкового корпуса генерала В. Б. Борисова вступить в командование артиллерией корпуса.
Уже 23 июня 170-й артиллерийский полк отражал прорыв фашистских танковых колонн у деревни Товстюны, 35 километров северо-западнее Лиды. Встречный бой был тяжелым, неравным. Полк был укомплектован не полностью, по штату мирного времени; на каждое орудие имелось всего по два номера расчета. Офицерскому составу полка, в том числе и его командиру Нестеренко, пришлось стать у орудий и действовать за наводчиков или номеров, отражая атаки немецких танков. В этом первом тяжелом бою было подбито 11 немецких танков. Но и полк понес значительные потери в людях и материальной части, остался практически без снарядов, подвоз которых со складов был в сложившейся обстановке невозможен.
Пришлось с боями отступать. Алексей Иванович в автобиографии писал: «23 июня 1941 года с полком отражал атаку немецких танков на западной границе под Белостоком в районе Эйшешенки и Радуни. В течение месяца мы вели тяжелые неравные бои, непрерывно отражали натиск превосходящих сил врага до тех пор, пока были снаряды, а затем с большими потерями отходили в район Пинских болот. В этих боях я снова убедился в силе огня артиллерии».
В июле Нестеренко прорвался с подразделениями полка из окружения к Мозырю, в полной форме, с оружием и полковым знаменем. Согласно приказу весь личный состав полка был передан во вновь формируемые в Калинковичах и Гомеле части, а Нестеренко с группой офицеров был направлен в резерв Западного фронта на станцию Мещерская, а затем под Ельню — для отбора лучших офицеров-артиллеристов. По дороге, в Москве, Алексей Иванович побывал в оперативном отделе Генштаба, для которого написал докладную записку с изложением опыта боев и своими соображениями.
В августе 1941 года в лагерях 1-го Московского Краснознаменного артиллерийского училища им. Л. Б. Красина в Алабине под Москвой Нестеренко сформировал 4-й гвардейский минометный полк реактивной артиллерии резерва Верховного главнокомандования в числе первых восьми формируемых полков «катюш». Полк был вооружен боевыми машинами БМ-13 на трехосном автомобиле ЗИС-6. 16 реактивных осколочно-фугасных снарядов М-13 с направляющих установки БМ-13 могли быть выпущены в течение 8–10 секунд на максимальную дальность до 8470 метров. В 4-м полку было три дивизиона по три батареи (четвертый дивизион был отправлен в Ленинград), 1414 человек личного состава (из них 137 офицеров), 36 боевых машин, 12 зенитных 37-миллиметровых пушек, 9 зенитных и 18 ручных пулеметов, а также 343 грузовые и специальные машины.
Дивизионы полка были трехбатарейного состава, по четыре 16-зарядных боевых машины в батарее. Залп дивизиона составлял 192 снаряда, а залп полка — 576 снарядов 132-миллиметрового калибра (вес взрывчатого вещества снаряда 4,9 килограмма). Все они могли быть выпущены буквально за секунды.
Что собой представляла боевая машина БМ-13 — знаменитая «катюша»?
На трехосном шасси автомобиля ЗИС-6 была установлена металлическая ферма, на которой смонтирован пакет из восьми пятиметровых стальных двутавровых балок. Для облегчения боевой установки по всей длине каждой балки были высверлены круглые отверстия. Ферма с пакетом направляющих прочно соединялась с поворотной рамой. Установка имела поворотный и подъемный механизмы простейшей конструкции, кронштейн для прицела с обычной артиллерийской панорамой, железный бак для горючего, прикрепленный сзади кабины. На задней части шасси были смонтированы два откидных домкрата. Стекла кабины закрывались броневыми откидными щитами. Против сиденья командира боевой машины на передней панели был укреплен небольшой прямоугольный ящичек с вертушкой, напоминающей диск телефонного аппарата, и рукояткой для проворачивания диска. На диске имелось 16 номеров. Это приспособление называлось пультом управления огнем, сокращенно — ПУО. От пульта шел жгут проводников к специальному аккумулятору и каждой направляющей.
При одном обороте рукоятки ПУО происходило замыкание электроцепи, срабатывал пиропатрон, помещенный в передней части ракетной камеры снаряда, воспламенялся реактивный заряд и происходил выстрел. Темп стрельбы определялся темпом вращения рукоятки ПУО. 16 снарядов на БМ-13 могли быть выпущены за 8–10 секунд.
В своей книге «Огонь ведут “Катюши” Алексей Иванович отмечал: «Наше оружие было страшно для врага. О силе его воздействия можно судить по тем тревожным сигналам, которые фашистское командование рассылало своим войскам. Так, в приказе немецкого командования от 14 августа 1941 года говорилось: “Русские имеют автоматическую многоствольную огнеметную пушку… Выстрел производится электричеством. Во время выстрела образуется дым… При захвате таких пушек немедленно сообщать”. А вскоре появилась новая директива, озаглавленная “Русское орудие, метающее ракетообразные снаряды”. В ней говорилось, что войска доносят о применении русскими нового вида оружия, стреляющего реактивными снарядами. Из одной установки в течение 3–5 секунд может быть произведено большое количество выстрелов… О каждом появлении этих орудий надлежит доносить генералу, командующему химическими войсками при верховном командовании в тот же день».
После окончания формирования полк был немедленно отправлен своим ходом под Харьков, где поступил в оперативное подчинение командования Юго-Западного фронта. Первый залп «катюши» 4-го гвардейского минометного полка произвели 25 сентября 1941 года под воспетой Гоголем Диканькой в Полтавской области. Здесь начался боевой путь полка. Дивизионным залпом в урочище Переруб была разгромлена и бежала с поля боя группировка пехоты и кавалерии противника, изготовившаяся к атаке. В боях под Диканькой враг был задержан на 14 суток. По показаниям пленных, 101-я пехотная дивизия противника от огня 4-го гвардейского минометного полка потеряла до 30–40 процентов своего состава.
«ПРИКАЗ
Кавалерийской орденов Ленина, Красного Знамени, Красной Звезды, подшефной КИМу[1] имени Пархоменко дивизии.
1 октября 1941 года м. Диканька
№ 37
На протяжении семи дней с 24.9.по 1.10. 1941 года 4-й гвардейский минометный полк участвовал в операции совместно с вверенной мне 14-й кавалерийской дивизией.
В процессе ведения боев весь личный состав полка показал исключительное умение и четкость в работе при выполнении боевых задач, личную выдержку и готовность к самопожертвованию.
Несмотря на явное превосходство противника в силах, его маневрирование на поле боя, командование полка в лице командира 4 гмп майора Нестеренко и батальонного комиссара Радченко быстро и четко ставили полку боевые задачи, которые он с честью выполнял, искусно используя мощь нового грозного вида оружия.
Все попытки противника создать концентрацию войск и перейти в атаку срывались метким огнем гвардейцев. Противник понес большие потери. Боевые задачи были выполнены.
За исключительно четкую работу, использование всей мощи новой техники, умелое маневрирование огнем на поле боя, безотказность управления и выполнение боевых задач командиру 4-го гмп Нестеренко, комиссару 4-го гмп батальонному комиссару Радченко и всему личному составу полка объявляю благодарность.
Выражаю уверенность, что 4-й гвардейский минометный полк, действуя на любом участке фронта, будет еще больше и метче громить и уничтожать фашистские орды.
Гвардейцы! За Сталина, за Родину всегда будьте готовы дать меткий всеуничтожающий залп!
Командир 14-й кавдивизии генерал-майор Крюченкин
Комиссар 14-й кавдивизии батальонный комиссар Добрушин
Начальник штаба 14-й кавдивизии майор Шмуйло».
В 1970 году Алексей Иванович получил письмо от жителей Диканьки:
«Мы знаем, что в сентябре 1941 года Вы командовали полком “катюш” и дали первый залп из Диканьки (первые залпы на Полтавщине). Ваши бойцы называли тогда свое оружие “чудо-пушка”. Вы задержали немцев на 14 суток, уничтожили много живой силы и техники врага.
Мы, жители Диканьки, решили поставить в парке им. Гоголя памятник первым “катюшам” и хотим просить Вас, чтобы Вы прислали нам свои воспоминания. Может, у Вас есть фотографии ваших товарищей, фронтовые газеты, плакаты или какие другие материалы, связанные с первыми залпами “катюш” под гоголевской Диканькой.
Вышлите по адресу: УССР, Полтавская область, пос. Диканька, Исторический музей или Райвоенкомат. Помогите нам через Министерство обороны закупить установку “катюши” образца 1941 года. Мы ее поставим на пьедестал и напишем фамилии воинов, которые дали залп под Диканькой. Наша молодежь, идущая служить в Советскую Армию, возле памятника “катюшам” будет получать первые уроки мужества. Когда будет построен памятник, мы Вас пригласим на открытие». Далее шла приписка: «В Диканьку летом приезжает много туристов, наших и зарубежных, они спрашивают о залпе “катюш”. В музее нет никаких материалов, а люди-то знают — это история».
В поселке Диканька в парке им. Гоголя в 1970-е годы по просьбе жителей поселка при помощи Нестеренко был установлен памятник «катюшам» его полка — реактивная установка БМ-13 на постаменте. На открытие памятника вместе с ветеранами полка был приглашен Нестеренко, которому благодарные жители присвоили звание почетного гражданина Диканьки. После войны в Диканьке неоднократно встречались ветераны 4-го гвардейского минометного полка, на эти встречи приезжали и ветераны — представители других ГМЧ.
Из воспоминаний Нестеренко: «На участке обороны 14-й кавалерийской дивизии наш полк действовал с 24 сентября по 1 октября 1941 года. В это время дивизия не только удерживала занимаемый рубеж, но и смогла продвинуться вперед своим левым флангом на 12–15 километров. Все дивизионы нашего полка включились в активные боевые действия и своими батарейными и дивизионными залпами срывали каждую попытку врага сосредоточить на каком-либо участке свои силы и перейти в наступление. Вот как сказано о боевой работе нашего полка в это время в журнале боевых действий дивизии: “…B 11.00 один дивизион 4-го гмп открыл огонь по Федоровке, где сосредоточилась конница противника. После обстрела гитлеровцы бежали, оставив Федоровку. Всего перед фронтом дивизии действовало 3–4 батальона пехоты и до 5 батарей врага. Противнику нанесены большие потери артогнем 4-го гмп. В течение всего дня в Стаси немцы хоронили убитых…”
…За время боев под Лисичанском, с 19 ноября по 2 декабря, наш полк произвел 116 батарейных залпов. Всего было выпущено 6392 снаряда. Мы принимали все меры, чтобы помочь частям 49-й кавалерийской и 320-й стрелковой дивизиям овладеть Богдановкой, Золотаревкой, Малым Рязанцевом и Мессарошем.
Мы проводили ночные огневые налеты. Выводили на открытые позиции зенитные 37-миллиметровые батареи. Они внезапно появлялись со стороны леса и открывали беглый огонь по огневым точкам врага. В то же время с закрытых позиций мы давали минометный залп по расположению минометных батарей противника в районе Богдановки. Цель была одна — уничтожить как можно больше живой силы противника».
После Диканьки полк переброшен под Харьков в район населенного пункта Мерефа, где в одном из боев по личной инициативе Нестеренко впервые в истории гвардейских минометных частей дивизион М-13 вел огонь по вражеской колонне прямой наводкой.
Во время боев на Харьковщине комиссар полка Радченко побывал в Харьковском горкоме партии. Он решил организовать выпуск многотиражки. В горкоме на его просьбу откликнулись охотно, и комиссар получил портативное типографское оборудование, запас шрифтов и бумаги. Через несколько дней в Старобельске вышел первый номер полковой газеты «Гвардеец». Младший политрук Туманов оказался опытным и инициативным редактором, а гвардеец Щербак прекрасным наборщиком. Многотиражка освещала боевую жизнь подразделений полка, партийно-политическую работу, рассказывала об отличившихся в боях. Ракетчики читали ее с неменьшим интересом, чем любую центральную газету.
Впоследствии в «Гвардейце» была напечатана песня «Катюша», написанная самодеятельным поэтом гвардии рядовым Э. К. Талалаевским. Вот ее текст:
По-гвардейски весело и дружно
Грянем песню в сотню голосов
О своей прославленной «катюше»,
О бессмертной доблести бойцов.
В бой несется грозная «катюша»,
Чтоб скорей на скопище зверей
С беспощадной меткостью обрушить
Залпы наших смелых батарей.
Озверелым фрицам из Берлина
С поля боя не уйти живьем,
Если наша грозная машина
Прогремит и сталью и огнем.
Так затянем весело и дружно,
По-гвардейски расправляя грудь,
Нашу песню о родной «катюше»,
Что на Запад пробивает путь!
Со 2 по 18 ноября 1941 года полк своими силами проводил в Старобельске ремонт боевых и транспортных машин, накапливал боеприпасы, которые специальными эшелонами доставлялись из Москвы. Здесь отремонтировали и часть автобусов с ценностями Харьковского отделения Госбанка. Когда немного подморозило и окрепли дороги, «денежную» колонну отправили в Ворошиловград (ныне Луганск), где все ценности сдали в Государственный банк. За это полк впоследствии получил благодарность от Верховного главнокомандующего И. В. Сталина и 12 боевых машин с именными табличками на кабинах. Эти машины прибыли в полк уже под Сталинградом. Вручили их самым отважным расчетам.
8 ноября 1941 года полк по тревоге был вызван в город Лисичанск. Немцы подошли к городу и овладели его окраиной. Полк в быстром темпе, с марша, развернулся в боевой порядок и произвел мощный внезапный залп. В результате немцы оставили окраину города и в панике отошли на 8–12 километров на всем участке.
За бои под Диканькой, Харьковом и Лисичанском Нестеренко был награжден орденом Ленина.
Из наградного листа на майора Алексея Ивановича Нестеренко, командира 4-го гвардейского минометного полка:
«Командуя 4-м гвардейским минометным полком в короткий срок сумел так организовать и воспитать подчиненных своего полка, что в настоящее время полк может решать любые боевые задачи. Волевой, инициативный командир. В боях против фашистов под селами Диканька, Федоровка, Коломак, Ольшаны полк под руководством тов. НЕСТЕРЕНКО нанес сокрушительные удары фашистам, уничтожив до 3000 живой силы, 10–12 минометных батарей, 2-х тяжелых батарей, 100–120 автомашин, 200 повозок. Во всех этих боях т. НЕСТЕРЕНКО, рискуя жизнью, всегда был на самых опасных участках. Личным примером, отвагой, мужеством и бесстрашием воодушевлял бойцов и командиров своего полка на выполнение поставленной задачи. Обладая хорошими организаторскими способностями, тов. Нестеренко за сравнительно короткий срок добился хорошей выучки личного состава полка в овладении сложной техникой, высокой дисциплины, маневренности полка в сложных боевых условиях. Тов. НЕСТЕРЕНКО заслуживает высшей правительственной награды — ордена Ленина.
Начальник группы м/ч ОГВК ЮЗФ полковник ЗУБАНОВ
Член Военного совета батальонный комиссар КИСЕЛЕВ 2.11.1941».
Зимой 1941 года, в связи с подготовкой нашего контрнаступления под Москвой, Ставка поставила перед командованием Южного фронта задачу связать силы противника и не дать ему перебросить под Москву подкрепления. В декабре 1941 года на Южном фронте была создана подвижная группа из кавалерийских частей, усиленная танками и мотопехотой. В состав группы вошел и 4-й гвардейский минометный полк под командованием майора Нестеренко.
Группа совершила 200-километровый рейд по тылам противника, участвуя в боях с фашистами, наводя панику и дезорганизацию. Особенно тяжелые и кровопролитные бои вел полк под Верхней Любовшей. Немцам был нанесен значительный урон — уничтожено свыше 300 автомашин, более 15 артиллерийских батарей. Но и полк в этих боях нес значительные потери. В декабре 1941 года в одном из боев подразделения полка остались без прикрытия. К позициям «катюш» прорвались немецкие танки и пехота противника. В этот день погибло 18 гвардейцев, но ни одна машина не попала в руки немцев, которые очень упорно охотились за таким трофеем. Этот бой и погибших гвардейцев с болью вспоминал Алексей Иванович на своем юбилее в 1978 году.
За участие в глубоком рейде по тылам противника под Касторной с 5-м кавалерийским корпусом Алексей Иванович Нестеренко был награжден орденом Красного Знамени. Из наградного листа на майора Нестеренко, командира 4-го гвардейского минометного полка:
«Тов. НЕСТЕРЕНКО — боевой, опытный, закаленный в боях командир. В бою под Алексеевкой полк под командованием тов. НЕСТЕРЕНКО, прекрасно маневрируя, подготовил огнем минометных батарей конную атаку 31-го и 76-го кавалерийских полков и искусно в дальнейшем поддерживал эту конную атаку. Огнем батарей было уничтожено до 150 немцев, а конники окончательно разгромили немецко-фашистскую группировку, действующую в этом направлении.
В ночь 14.12.1941 года под дер. Воронцово было нападение большой группы автоматчиков противника на матчасть минометного полка. Тов. НЕСТЕРЕНКО организовал весь личный состав полка, занял оборону и огнем своих автоматов уничтожил и рассеял большую группу противника.
Достоин правительственной награды — ордена “КРАСНОЕ ЗНАМЯ”.
Командир 14-й кавдивизии Полковник Белогорский
Военный комиссар 14-й кавдивизии старший батальонный комиссар Добрушин
17 декабря 1941 года».
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 13 марта 1942 года 4-й гвардейский минометный полк за успешные боевые действия был награжден орденом Красного Знамени. Это был первый гвардейский минометный полк, удостоенный правительственной награды.
«СПРАВКА
О БОЕВОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ 4 ГМП
За период с 22.9.41 г. по 15.3.42 г.
КОМАНДИР ПОЛКА — подполковник НЕСТЕРЕНКО Алексей Иванович
КОМИССАР ПОЛКА — ст. батальонный комиссар РАДЧЕНКО Иван Никифорович.
За период боевых действий на Юго-Западном фронте с 22.9.41 г. по 15.3.42 г. полком уничтожено:
пехоты противника до 5,5 полков солдат и офицеров, конницы свыше 3 полков — до 4000 солдат и офицеров, орудий разных калибров — 50, повозок — 320, автомашин до 500, артиллерийских и минометных батарей — 25, пулеметных батарей — 2, танков и броневиков — 15.
Рассеяно и подавлено: пехоты до 3-х полков, конницы до 1 полка, артиллерийских и минометных батарей — 14.
Полк участвовал в операциях: на Коломенско-Харьковском и Лисичанском направлениях, в Елецко-Ливенской операции.
В последние месяцы полк участвовал в операциях 21-й и 38-й армии на Белгородском и Харьковском направлении.
Командир полка подполковник НЕСТЕРЕНКО А. И. за все операции награжден орденом Ленина и орденом Красное Знамя.
Комиссар полка ст. батальонный комиссар РАДЧЕНКО И. Н. награжден орденом Ленина.
В полку 86 бойцов и командиров награждены орденами и медалями.
Командующий гвардейскими минометными частями свгк
генерал-майор артиллерии Аборенков
Член военного совета Гайдуков
ПРИМЕЧАНИЕ:
Подлинный материал за подписью Военного Совета Юго-Западного фронта о представлении полка к ордену Красное Знамя находится у тов. Поскребышева».
Уже без своего первого командира А. И. Нестеренко за бои под Сталинградом полк был удостоен высокой правительственной награды — ордена Ленина.
В марте 1942 года приказом народного комиссара обороны Алексею Ивановичу было присвоено воинское звание «полковник».
«Боевая характеристика на командира 4 ГМП полковника НЕСТЕРЕНКО Алексея Ивановича.
Командует 4 ГМП с 13 августа 1941 года. За время командования полком показал отличные боевые качества. В трудные моменты лично управлял огнем дивизионов, проявляя мужество и бесстрашие. Смел, энергичен, выдержан. Артиллерийская и общая подготовка хорошая. Политически развит хорошо. Среди личного состава полка и частей группы пользуется большим авторитетом. Много работает над воспитанием боевых качеств у своих подчиненных.
Увлекаясь чисто боевой деятельностью, недостаточно обращает внимания на руководство работой штаба и хозаппарата полка, не учит начальника штаба и помощника по МХО (материально-хозяйственному обеспечению. — Г. С., В. И.) культуре и четкости штабной работы, правильной организации и сбережения войскового имущества, в результате чего полк имел крупные недочеты в работе штаба и хозяйства.
Во время боев полк показал хорошую боевую выучку и за успехи в борьбе с германским фашизмом награжден Правительством орденом “Красное Знамя”. Сам товарищ Нестеренко награжден тремя орденами, из них орденом “Ленина” и “Красное Знамя” за успешное руководство полком по уничтожению врага и проявленное мужество и отвагу в боях на Юго-Западном фронте и орденом “Красная Звезда” за бои на Финском фронте в 1939–40 г.
Должности командира полка соответствует. Может быть использован на самостоятельной работе в гвардейских минометных частях.
Начальник опергруппы гв. м/ч СВГК ЮЗФ генерал-майор артиллерии ЗУБАНОВ
Член Военного Совета бригадный комиссар ЖУКОВ
Член Военного Совета полковой комиссар КИСЕЛЕВ».
17 февраля 1942 года газета Южного фронта «Сталинское знамя» посвятила боевым успехам 4-го гвардейского минометного полка целую страницу. Статья о Нестеренко называлась «Герой, воспитавший героев». Журналисты писали: «Слава об этих боевых машинах разнеслась среди бойцов раньше, чем успел прогреметь первый залп. Когда же машины прибыли на один из участков нашего фронта и сплошным испепеляющим огнем уничтожили несколько фашистских колонн вместе с вооружением и обозами с награбленным добром, слава о новых грозных машинах стала почти легендарной. Это была живая легенда. Ее творили гвардейцы под командованием испытанного воина, опытного и бесстрашного артиллериста Алексея Нестеренко.
Бывало, после огневых налетов гвардейцев, к тов. Нестеренко приходили бойцы с необычными просьбами:
— Разрешите поступить в вашу артиллерию.
Но у Нестеренко не было недостатка в храбрых и умелых бойцах. Любовь к великолепному советскому оружию, хорошая выучка, гвардейская доблесть всегда отличали его воспитанников».
За месяцы войны, проведенные в беспрерывных боях с немецкими захватчиками, Нестеренко научился искусству, без которого немыслим настоящий командир — умению находить людей, оценивать их способности и ставить их на те места, где эти способности могли бы пригодиться. Алексей Иванович был уверен в своих людях. Несмотря на то, что нередко дивизионы полка действовали на значительном расстоянии друг от друга и от штаба полка, Нестеренко знал, что любая задача будет выполнена.
Та же газета «Сталинское знамя» писала: «В части товарища Нестеренко 56 орденоносцев. Они воплотили в себе самые характерные черты советских гвардейцев — отвагу, презрение к опасности и даже к самой смерти во имя своей отчизны.
Ряды орденоносцев растут с каждым новым боем.
Это люди подвига. Смысл своей жизни они видят в том, чтобы любой ценой по завьюженным зимним дорогам, под вражескими бомбежками провести свои боевые машины и полоснуть по врагам своим смертельным всесокрушающим огнем».
Вот только один из фронтовых эпизодов в деятельности Нестеренко. Дивизион, выполнив боевую задачу, вышел из деревни Усть-Лески на рассвете и продвигался по пробитой накануне в глубоком снегу колее к большаку. Когда головные машины уже подходили к перекрестку, командир увидел, что слева из лощины развернутые в боевой порядок шли вдоль большака танки с крестами на броне. За ними виднелись пехотные цепи. Фашисты тоже заметили нашу колонну, открыли огонь. Были подбиты две головные машины, которые загородили выход на шоссе. Обойти их или развернуть колонну в обратном направлении было невозможно из-за глубокого снега, а ударить по врагу «катюши» не могли — слишком небольшое расстояние отделяло их от фашистских танков.
Гвардейцы могли спастись. Справа, в сторону села Труды-Меряево, где были наши войска, уходил глубокий овраг. Если немедля воспользоваться им, можно было пешим ходом оторваться от противника. Но для этого пришлось бы бросить боевые машины. Командир полка молниеносно принял решение: «Все снаряды выпустить в сторону врага, занять оборону и удерживать противника, пока установки не будут взорваны». Такая команда прошла по нашей колонне.
Нестеренко не думал в тот момент, останется ли он в живых. Этот вопрос казался ему тогда излишним. В мозгу лихорадочно билась мысль о том, хватит ли ему оставшихся минут, чтобы выполнить последнюю боевую задачу — уничтожить все до единой пусковые установки. Он бегал от машины к машине, чтобы лично убедиться, что к подрыву все готово, что ни одна машина не достанется врагу. А комиссар полка Иван Радченко с горсткой бойцов, вооруженных только стрелковым оружием да гранатами, двинулся навстречу танкам, чтобы ценой своей жизни выиграть несколько минут, так нужных командиру.
Храбрым всегда везет. Неожиданно в хвосте нашей колонны появилась советская «тридцатьчетверка». Танкисты были мастерами своего дела — от их огня вспыхнули три немецких танка, остальные попятились назад в лощину. Дивизион был спасен.
Небольшое отступление: приказом наркома обороны от 29 июля 1941 года № 0061 (подписан лично И. В. Сталиным) при Главном артиллерийском управлении Красной армии был создан отдел специального артиллерийского вооружения, начальник которого одновременно являлся заместителем начальника Главного артиллерийского управления Красной армии по специальному артиллерийскому вооружению. Перед отделом специального артиллерийского вооружения были поставлены следующие задачи:
а) формирование и боевая подготовка специальных частей, вооруженных машинами М-8 и М-13, и инспектирование частей, действующих на фронте;
б) обеспечение вновь формируемых частей материальной частью, боеприпасами и специальным артиллерийским вооружением;
в) снабжение действующих на фронте специальных частей материальной частью и боеприпасами;
г) организация валового производства и военной приемки материальной части и специальных артиллерийских выстрелов;
д) ведение опытных работ, обеспечивающих как упрощение валового производства, так и дальнейшее развитие специального вооружения.
Заместителем начальника ГАУ Красной армии и начальником отдела специального артиллерийского вооружения был назначен военинженер 1-го ранга В. В. Аборенков.
Первые полки и батареи полевой реактивной артиллерии были непосредственно подчинены Ставке Верховного главнокомандования. Материально-техническое обеспечение и руководство их боевой подготовкой в августе 1941 года были возложены на начальника Главного артиллерийского управления.
8 сентября 1941 года Государственный Комитет Обороны принял решение о создании специальных органов управления полевой реактивной артиллерией во главе с командующим и военным советом гвардейских минометных частей. Командующий гвардейскими минометными частями, он же заместитель наркома обороны, подчинялся непосредственно Ставке Верховного главнокомандования. На него возлагалась ответственность за формирование и боевую подготовку частей, за обеспечение их вооружением, автотранспортом и боеприпасами. Он контролировал и боевое применение этого нового вида артиллерии, отвечал за сохранение боевой техники и боеприпасов. Командующим гвардейскими минометными частями был назначен военинженер 1-го ранга (с 19 января 1942 года — генерал-майор артиллерии, с 25 марта 1943 года — генерал-лейтенант артиллерии) Василий Васильевич Аборенков; членами военного совета — полковой комиссар (с 1 декабря 1941 года — бригадный комиссар, с 24 марта 1942 года — дивизионный комиссар, с 25 июля 1942 года — генерал-майор артиллерии) Петр Алексеевич Дегтярев, начальник отдела общего машиностроения Управления кадров ЦК ВКП(б) (генерал-майор артиллерии) Лев Михайлович Гайдуков, секретарь Московского областного комитета партии Николай Павлович Фирюбин. Начальником штаба был полковник (с 4 марта 1942 года — генерал-майор артиллерии) Александр Андреевич Быков, начальником оперативно-инспекторского отдела — полковник (с 31 марта 1943 года — генерал-майор артиллерии) Павел Гаврилович Любимцев. Командующему гвардейскими минометными частями подчинялось также Главное управление вооружения, которое возглавлял военинженер 1-го ранга (с 7 декабря 1942 года — генерал-майор инженерно-артиллерийской службы) Николай Николаевич Кузнецов.
Верховный главнокомандующий И. В. Сталин лично утверждал распределение гвардейских минометных частей по фронтам, планы производства боевых машин и боеприпасов, а также план формирования новых полков. Поэтому деятельность штаба командующего ГМЧ и Главного управления вооружения была очень напряженной. Командующий и члены военного совета должны были в любое время суток иметь исчерпывающие сведения по всем вопросам. В штабе, управлении и отделах было установлено непрерывное дежурство. Место нахождения каждого работника всегда было точно известно оперативному дежурному.
29 апреля 1943 года решением Государственного Комитета Обороны гвардейские минометные части были переданы в оперативное подчинение командующему артиллерией Красной армии маршалу артиллерии Н. Н. Воронову. Обособленность управления и снабжения была сохранена, так как центральные органы управления гвардейских минометных частей успешно справлялись со своими задачами. Решение Государственного Комитета Обороны способствовало более тесному взаимодействию гвардейских минометных частей с артиллерийскими и, одновременно, обязывало командующих артиллерией фронтов и армий изучать особенности боевого применения, знать их состояние. Такие организационные мероприятия постепенно подготавливали необходимые условия для объединения ГМЧ с артиллерией. Командующим гвардейскими минометными частями Красной армии был назначен генерал-майор артиллерии (с 28 сентября 1943 года — генерал-лейтенант артиллерии) П. А. Дегтярев, его заместителем генерал-майор артиллерии П. Н. Кулешов, членом военного совета — генерал-майор артиллерии Л. М. Гайдуков. Они возглавляли ГМЧ до конца войны.
В сентябре 1941 года постановлением Государственного Комитета Обороны были созданы оперативные группы гвардейских минометных частей фронтов. Первые оперативные группы были созданы на Северо-Западном, Юго-Западном, Южном, Брянском и Ленинградском фронтах (последняя в октябре 1941 года была переименована в опергруппу Западного фронта). На командование этих групп возлагалось руководство боевой деятельностью всех гвардейских минометных частей, находившихся в распоряжении фронта, а также обеспечение их боеприпасами, вооружением, организация ремонта боевых и транспортных машин. Начальники оперативных групп подчинялись непосредственно командующим фронтами, в распоряжении которых они находились, одновременно тесно взаимодействуя с командующими артиллерией.
Штат опергруппы состоял из командующего и одного-двух членов военного совета, штаба, отделения артиллерийско-технического снабжения, артиллерийского склада, автопарка, санчасти и передвижной ремонтной мастерской.
Оперативные группы были созданы и в армейском звене.
«ПРИКАЗ НКО СССР
О создании армейских оперативных групп минометных частей Ставки Верховного Главнокомандования
№ 008 11 января 1942 г.
1. Для оперативного руководства отдельными гвардейскими минометными дивизионами М-8 и М-13, действующими в составе армий, создать армейские оперативные группы минометных частей для армий, которым придано не менее трех отдельных гвардейских минометных дивизионов.
Армейские оперативные группы именовать: “Оперативная группа минометных частей (такой-то) армии”.
2. Армейские оперативные группы придавать в распоряжение командующих армий, с задачей оперативно-тактического руководства и правильного боевого применения и использования гвардейских минометных дивизионов, приданных армии.
3. Формирование армейских оперативных групп минометных частей возложить на командующего минометными частями Ставки Верховного Главного командования полковника тов. Аборенкова.
Формирование групп произвести: для Западного фронта — до 15 января 1942 г., для других фронтов — в течение января 1942 г.
Заместитель Народного комиссара обороны СССР
армейский комиссар 1-го ранга ЩАДЕНКО».
Столь подробно рассказываем об этих структурах, потому что без этого невозможно будет проследить дальнейшую службу Алексея Ивановича Нестеренко.
Обстановка войны лучше всяких кадровых органов исправляет те ошибки, которые до нее были допущены и кадровыми органами, и высшим командованием в выдвижении на те или иные посты тех или иных людей.
В марте 1942 года полковник Нестеренко был назначен начальником инспекторского отделения Штаба гвардейских минометных частей, находившегося при Ставке ВГК в Москве. В начале апреля его направили в командировку в штаб Северо-Западного фронта (командующий фронтом — генерал-лейтенант П. А. Курочкин, начальник оперативной группы ГМЧ — генерал-майор артиллерии Ю. П. Бажанов). Здесь три гвардейских минометных полка оказались отрезаны бездорожьем и непогодой от основных сил. Дислоцировались в лесу, в боевых действиях участия не принимали. Не хватало продовольствия, боеприпасов.
Алексей Иванович рассказывает: «Мне доложили, что снабжение частей прервано, что поступают тревожные радиограммы об отсутствии боеприпасов и продовольствия… Продовольствие и боеприпасы (патроны к винтовкам и автоматам) сбрасывались на парашютах. Делались попытки сбрасывать и ящики с реактивными снарядами, но они не увенчались успехом… Необходимо было срочно выводить полки ГМЧ на восточный берег реки Ловать».
Через сутки, благодаря мастерству водителя, Нестеренко добрался до минометных полков и сумел там в короткий срок подготовить все для вывода полков из западни, в которой они оказались. Напрягая все силы, ракетчики за двое суток построили лежневые дороги, через болотистые места проложили фашинные настилы. Через несколько суток все три полка переправились через реку Ловать в более сухие и безопасные места. Было срочно организовано продовольственное снабжение полков из ближайших продовольственных складов. Эту историю Нестеренко рассказал на праздновании своего семидесятилетнего юбилея, когда представил присутствующим своего гостя — Героя Советского Союза Петра Васильевича Шутова, который командовал одним из этих полков.
Из Москвы было получено распоряжение — выехать на левое крыло фронта, где находились другие гвардейские минометные части.
Нестеренко вспоминал: «Дороги уже достаточно подсохли, и через двое суток я прибыл в полк, которым командовал Герой Советского Союза гвардии майор Казбек Дриссович Карсанов, высокий статный мужчина с красивой черной бородой. Волевое лицо, спокойные уверенные движения, рассудительность внушали уважение и симпатию к этому человеку. Забегая вперед скажу, что Казбек Дриссович окончил войну в звании генерал-майора, командуя 7-й гвардейской минометной дивизией.
После беглого ознакомления с ближайшим дивизионом мне стало ясно, что полк боеспособен. Вместе с Карсановым мы наметили план проверки дивизионов и тылов полка. Осуществить эту проверку не довелось, так как меня срочно вызвали в Москву. Прежде чем выехать в столицу, я встретился с генералом Ю. П. Бажановым и членом военного совета опергруппы полковником Г. С. Должиковым. Я доложил им о результатах проверки, передал свое впечатление о полках. Оно было хорошим. Несмотря ни на что, полки остались боеспособными, моральное состояние их — высокое».
Кстати, Герой Советского Союза генерал К. Д. Карсанов тоже был в числе гостей на праздновании семидесятилетия Нестеренко.
После прибытия в Москву и доклада о положении дел Нестеренко было приказано срочно выехать на Южный фронт, где складывалась неблагоприятная ситуация с гвардейскими минометными частями.
Южным фронтом командовал генерал-лейтенант Р. Я. Малиновский, а оперативную группу ГМЧ возглавлял Герой Советского Союза полковник Л. М. Воеводин, который был храбрым командиром, но ему недоставало хороших организаторских способностей. Инспектирование завершилось тем, что Алексей Иванович возглавил оперативную группу ГМЧ Южного фронта. Такое решение принял командующий фронтом Малиновский, а его решение поддержал генерал Аборенков.
В это время фронт вел кровопролитные бои на территории Ростовской области. Шли бои за Новочеркасск и Ростов. По предложению Нестеренко приказом командующего Южным фронтом для прикрытия разрыва между Южным и Юго-Западным фронтами, куда прорывались танковые и механизированные колонны врага, в Дачном была сформирована подвижная группа фронта.
Алексей Иванович никогда не боялся ответственности. Вот отрывок из его книги «Огонь ведут “Катюши”»: «Севернее Изюма в лесу мы наткнулись на артиллерийский склад оперативной группы ГМЧ Юго-Западного фронта полковника Зубанова. Начальник склада доложил, что в лесу хранятся заряды в штабелях, вывезти их не на чем, транспорта нет, а связь со штабом группы отсутствует. Он чуть ли не со слезами на глазах умолял помочь ему.
— Отпускайте ваши снаряды 2-му и 43-му полкам Южного фронта, — сказал я.
— Да как же можно отпускать другому фронту без разрешения командования? — взмолился начальник склада.
— Всю ответственность за расход снарядов беру на себя!
Начальнику артсклада я оставил письменное распоряжение отпускать снаряды 2-му и 43-му полкам по их требованию, Зубанову написал записку, объясняющую мое решение.
Вскоре в этом же лесу мы нашли штаб 9-й армии, вернее, пока место, где он сосредоточивался. Под развесистой березой прямо на земле сидел крайне усталый командующий армией генерал-майор Ф. М. Харитонов.
Я представился генералу, предъявил документы, сказал, что знаю тяжелую обстановку на участке армии и тем не менее прошу помочь вывезти снаряды.
Командующий, выслушав меня, вздохнул и проговорил с укоризной:
— Полковник, нам орудия нечем возить… — но подумав, сказал: — Действительно, что делать?! Не можем же мы оставить врагу секретное оружие…
Командарм вызвал начальника тыла и приказал ему весь автотранспорт тыла и штаба срочно направить на вывозку снарядов».
Можно привести и другие примеры, когда Алексей Иванович в сложной обстановке самостоятельно принимал решения, не боясь никакой ответственности.
25 июля 1942 года генерал-лейтенант Малиновский назначил Нестеренко командующим подвижной группой в составе двух стрелковых и одного артиллерийского полка 176-й стрелковой дивизии, 8, 43, 49-го гвардейских минометных полков, 14-го отдельного гвардейского минометного дивизиона, 82-го отдельного танкового батальона, зенитного батальона. Выделялся соответствующий автотранспорт. Основой подвижной группы являлись гвардейские минометные части, которые сохранили свою боеготовность, имели хорошую радиосвязь со штабом оперативной группы и были в достаточной степени обеспечены боеприпасами, которые удалось эвакуировать баржей по Донцу, Дону и Манычскому каналу в район Сальска.
27 июля группа, не закончив полностью свое формирование, была переброшена в район станицы Пролетарской (северо-восточнее Сальска). Требовалось срочно прикрыть переправу в районе Пролетарской, так как прорвавшаяся моторизованная колонна противника угрожала Сальску, где были расположены тылы и штаб фронта. Противника удалось остановить внезапным ударом в районе станицы Буденновской. Немцам был нанесен большой урон в технике и живой силе.
По приказу командования фронта группа оставила батальон для прикрытия станицы Пролетарской и снова была переброшена на рубеж Мечетинская — Малая Кузнецовка с задачей — закрыть образовавшийся разрыв между 37-й и 12-й армиями, остановить движение моторизованных колонн противника, которые переправились через Манычский канал в районе Веселой и двигались в направлении станицы Мечетинской. К исходу 28 июля группа вела встречный бой с танками и мотоколонной противника на рубеже Мечетинская — Малая Кузнецовка. Затем в течение 29, 30 и 31 июля и 1 августа группа вела бои на рубежах Егорлыкская — Хлебородный, ст. Целина, Егорлык — Тацин, Песчанокопская — Развильное.
Две недели подвижная группа ежедневно вела ожесточенные бои с немецкими захватчиками. Залповым огнем минометов было уничтожено свыше 100 фашистских танков, много другой техники и живой силы противника. Прикрываясь стрелковыми подразделениями и огнем зенитных и противотанковых батарей, непрерывно маневрируя на 100-километровом фронте, группа наносила массированные удары залповым огнем «катюш». Немецкие танки не выдерживали ударов «катюш», несли потери, отходили и искали обходные пути, замедляя наступление. Подвижная группа в течение недели сдерживала бронетанковые и механизированные колонны врага, нанося им огромный урон, не давая прорваться через разрыв между Южным и Юго-Западным фронтами на рубеже Буденновская — Бекетный, а затем — в разрыв между 12-й и 37-й армиями.
Это был единственный случай в истории боевых действий в Великой Отечественной войне, когда основную тяжесть борьбы с танками и мотопехотой противника несли гвардейские минометные части, а стрелковые части были подчинены начальнику оперативной группы ГМЧ фронта, обеспечивая прикрытие гвардейским минометам. За эту операцию С. М. Буденный и Р. Я. Малиновский представили Нестеренко к званию Героя Советского Союза, но, видимо, общая картина отступления показалась Сталину неподходящим фоном для награждения.
2 августа по радио Нестеренко получил вызов к маршалу Буденному в город Армавир. Командование группой он передал командиру стрелковой дивизии полковнику Ивану Андреевичу Рубанюку. В дальнейшем, в силу сложившихся обстоятельств, эта группа разделилась на две части: 176 СД, 49 ГМП, два дивизиона ГМП под командой командира 176 СД полковника И. А. Рубанюка отходили в направлении Нальчика и Орджоникидзе. 14-я ОГМД, 67-й ГМП, 48-й ОГМД 101-й ОГМД, 25-й дивизион 8-го ГМП и дивизион 2-го ГМП под командованием Нестеренко, ведя непрерывные арьергардные бои, отходили в направлении Майкоп — Краснодар.
В конце июля 1942 года Южный и Северо-Кавказский фронты объединились в один Северо-Кавказский фронт. Командующим этим фронтом был назначен Маршал Советского Союза С. М. Буденный. После отхода частей фронта в горы на участке Новороссийск — Сочи оперативная группа ГМЧ Южного фронта стала называться оперативной группой ГМЧ Черноморской группы войск Северо-Кавказского фронта. Группа объединяла все гвардейские минометные части на этом участке фронта. Командовать группой было приказано Алексею Ивановичу Нестеренко.
Он вспоминал: «У нас было 10 дивизионов М-13 и два дивизиона М-8. Только вот беда — не хватало снарядов для М-13. Зато из Баку мы в достаточном количестве получали снаряды для дивизионов М-8. Возникла и еще одна проблема. На ряде направлений в условиях сильно пересеченной местности и бездорожья применить боевые машины М-13 и артиллерию оказалось практически невозможным. Горные дороги буквально сковали дивизионы гвардейских минометных частей, которые теперь могли быть использованы в горах только в тех направлениях, где имелись проходные дороги для автотранспорта. Между тем для пуска реактивных снарядов не требовалось сложных устройств — нужны были всего лишь простейшие направляющие.
Нужно было найти выход из этой тяжелой ситуации. И такой выход был найден. Начальник подвижной ремонтной мастерской военный инженер 3-го ранга Алферов А. (Александр Фомич. — Г. С., В. И.) и подполковник Евсюков И. (Иван Андреевич. — Г. С., В. И.) предложили изготовить своими силами легкие горно-вьючные переносные пусковые установки для снарядов М-8, которые можно было в достаточном количестве получать из Баку. И тогда “катюши” смогут подняться в горы. Пришли они ко мне со своими эскизами и расчетами. Не обошлось без споров и сомнений. Появлялись дополнительные соображения.
А на второй день командиру 14-го дивизиона Москвину (Арсению Петровичу. — Г. С., В. И.) я послал “подкрепление” — двух технически грамотных офицеров — старшего техника-лейтенанта Суляева X. (Хасана Яхъяевича. — Г. С., В. И.) и техника-лейтенанта Рипса Л. (Льва Романовича. — Г. С., В. И.)».
Через две недели после начала работ был изготовлен опытный образец горной установки и проведены испытательные стрельбы в сторону моря из парка «Ривьера» в Сочи.
Горная установка имела общий вес 68 килограммов и состояла из трех основных частей — пакета, фермы и станка. Каждый узел весил 22–23 килограмма. Пакет состоял из направляющих для восьми снарядов (по четыре сверху и снизу). Ферма, на которой закреплялся пакет, снабжалась поворотным кругом. Станок имел прочный опорный круг с крестовиной в центре и четырьмя откидными «ногами», как у паука. На концах «ног» имелись опорные лапы с отверстиями, в которые забивались металлические штыри. Ими станок прочно закреплялся на грунте. Были продуманы вопросы заряжания, прицеливания и другие технические особенности.
После испытаний Нестеренко доложил командующему Северо-Кавказским фронтом Буденному, что разработана горно-вьючная установка М-8. На другой день установка и снаряды были доставлены в ущелье Георгиевское (недалеко от Туапсе). На эту стрельбу с маршалом Буденным прибыли начальник штаба фронта генерал А. И. Антонов и члены Военного совета. Показательные стрельбы прошли успешно. Военный совет фронта принял решение об организации производства таких установок в подвижной ремонтной мастерской. За короткий период надо было изготовить 48 пусковых установок.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.