Бабушка

Бабушка

Белая роза, Бухара, 2013 г. Фото автора.

Моя бабушка (со стороны отца) была горной таджичкой (?ўистони). Отца её звали ?ўр-Ашур (слепой /одноглазый/ Ашур). Знаю ещё, что у неё был брат – ?аюр.

Семейное предание сохранило историю её замужества.

Незадолго до революции, мой прадед Саид, по обыкновению, отправился в подведомственный ему округ (вилоят) в один из южных районов Бухарского ханства (совр. территория Таджикистана), для сбора налогов. Являясь официальным чиновником эмирата, он добросовестно справлялся со своими функциями: в его обязанности входило взимание традиционных податей с местного населения.

Так уж, получилось, что бедный Ашур не смог выплатить дань. В качестве компенсации, он предложил моему прадеду свою единственную дочь Ра?иму, которой едва исполнилось девять лет. Девочка приглянулась Саиду, который давно подыскивал для своего младшего сына Абдуллы покладистую супругу. Сделка состоялась и таким образом моя бабушка очутилась в столице эмирата, досточтимой и благородной Бухаре.

Вскоре была совершена помолвка. «Жениху», то есть моему деду на тот момент было всего тринадцать лет, «невесте» – неполных десять. Пройдёт ещё немало лет, прежде чем они вступят в законный брак. До этого времени они вместе будут играть в куклы и различные детские игры.

Оставаясь преданной и образцовой женой, бабушка была на редкость бойкой и строптивой: видать кровь вольнолюбивых горцев давала о себе знать. Между прочим, она будет одной из ярых активисток, отстаивающих женские права, кто бесстрашно отважится в числе первых бросить в большевистский костёр свою паранджу.

Мою любовь к ней она испытывала своеобразно.

Однажды, когда мы остались с ней вдвоём, она прикинулась безнадежно больной (а может быть, и в самом деле слегка заболела). Лёжа на кровати, она закатила глаза и стала декламировать жуткие строчки, красноречиво свидетельствующие о том, что моя бедная бабуля вот-вот готова отправиться в иной мир:

– Тобут-и сурх-у сафед… («Красно-белые погребальные носилки…")

Восьмилетний я, в ужасе заламывал свои руки и слёзно просил её прекратить эту «лебединную песнь». Едва дождавшись отца, который пришел с редакции на обед, я тут же чистосердечно всё выложил ему.

– Она! Шарм намекунед ми: дачи бачая метарсонед?! («Мама! Как Вам не стыдно: зачем пугать ребёнка?!»)

Бабуля в ответ довольно расплылась в широкой улыбке: «экзамен» на проверку чувств был выдержан мною на «отлично»…

К старости в ней проснётся властность: довольно часто моему миролюбивому и одновременно озорному деду, страдающему различного рода чудачествами, будет доставаться от строгой супруги.

Нас – внуков – она любила, но при этом была чрезвычайно строга, поскольку всегда и во всём любила и уважала порядок. Завоевать её симпатии было нелегко.

Тем не менее, в редкие минуты она, растрогавшись, предавалась своим откровениям и рассказывала нам свои детские истории.

Вот она расправляет мою ладошку в своей пухлой руке и медленно водит по кругу указательным пальцем, неторопливо приговаривая:

?авзак, ?авзак

Гирди ин заб-зард.

Ин гав кушад,

Ин пўст канад,

Ин пазад-у соз кунад,

Ин хурад-у ноз кунад,

Ин аляки бенасиб ким-гу?о

Гирифта бу-у-урд…

Ну, совсем, как знакомое любому россиянину:

Сорока-воровка,

Кашку варила,

Деток кормила…

И в конце, точно также, ухватив за мой мизинец, бабушкина ручка взлетает высоко вверх. Мы хором заливаемся смехом, нам весело и хорошо…

Мне запало в душу лишь единственное её стихотворение, которое, почему-то, запомнилось полностью. Как я понял позже, это очень старый фольклор, который бабушка сохранила в своей памяти ещё с детских времён. По всей вероятности, он уже забылся даже на её исконной родине. Я имею в виду такие центры Таджикистана, как Оби Гарм, Дасти Шўр и Файзобод.

Моей бабушки не станет 2-го марта 1984 года. В тот самый день, когда я, находясь в четырёх тысячах километров от неё, в Ленинграде, буду справлять свою свадьбу.

– Горько! Горько!! – будут кричать мои новые родственники.

А утром мне позвонит сестра…

Э духтари дамгирак

Дами маро гир,

Э бачаи амаки

Дасти маро гир.

Э бачаи амаки

Хеши падарум,

Чил гўшаи марворид

Банди жигарум.

Чил гўшаи марворид

Обу овардаст,

Маро бе?арибиро

Худо овардаст.

О, девчонка-егоза,

Сними мою усталость.

О дочь родного дяди,

Возьми меня за руку.

О дочь родного дяди!

Родственница по отцу.

Уши в жемчугах,

Родная кровиночка.

Уши в жемчугах,

Воды мне принесла.

Меня, позабытого

К Богу подвела.