Глава LXXXV [Б]

Глава LXXXV [Б]

О предательском замысле возмутить город Камбалу [Ханбалык] и о том, как зачинщики были пойманы и казнены

Ниже будет говорено, что назначаются там двенадцать человек и могут они по своему усмотрению распоряжаться землями, управлением и другим всем. Между ними был некий сарацин по имени Ахмах [Ахмед], муж мудрый и способный. Был он у великого хана в силе; любил его великий хан и позволял ему все. Открылось после его смерти, что околдовал Ахмах великого хана, так что тот верил всякому его слову, слушался его и делал по его желанию. Он распоряжался всем управлением и назначениями, наказывал преступников; всякий раз, когда он желал погубить, по делам или несправедливо, ненавистного ему, шел он к великому хану и говорил ему:

«Такой-то заслуживает казни, оскорбил он ваше величество так-то».

Великий хан говорил ему: «Делай как знаешь», – а он тотчас же казнил его.

Народ, видя его полномочия, а также доверие великого хана к его словам, не осмеливался противоречить ему ни в чем. Не было такого сильного и могущественного человека, кто не боялся бы его. Обвиненный им в государственном преступлении при всем желании оправдаться не мог этого сделать, не находя ни в ком поддержки, так как никто не осмеливался противоречить Ахмаху; и таким-то образом многих погубил он несправедливо.

Кроме того, не было красивой женщины, которой, если только она ему понравилась, он не овладел бы; незамужнюю он брал в жены, а то иначе принуждал отдаваться его желаниям. Как прослышит он, что у такого-то красивая дочка, были у него его сводники, шли они к отцу девушки и говорили ему: «Что скажешь? Вот у тебя дочь, отдай ее замуж за баило, т. е. за Ахмаха (называли его баило, по-нашему наместник), а мы устроим, что даст он тебе такое-то управление или такое-то назначение на три года».

Таким-то образом тот человек отдавал ему свою дочь. Шел тогда Ахмах к великому хану и говорил ему: «Такая-то должность свободна, или будет свободна тогда-то, такого-то можно бы назначить», – а великий хан отвечал: «Делай как знаешь», – и тотчас же назначался на ту должность тот человек. Из-за честолюбия или же из-за страха все красивые женщины или делались его женами, или же подчинялись его желаниям.

Было у него около двадцати сынов; занимали они высокие должности; некоторые из них под прикрытием отцовского имени были прелюбодеями, подобно отцу, и другие злодейства совершали.

Этот Ахмах скопил большое богатство: всякий, кто добивался какой-либо должности, приносил ему большой подарок.

Властвовал он так-то двадцать два года. Наконец туземцы, то есть катайцы [китайцы], видя безмерную несправедливость и гнусные злодеяния, содеянные женам их и им самим, не могли больше стерпеть, порешили убить его и восстать против правительства.

Между ними был некий катаец по имени Ченху [Чжаньи?]; он командовал тысячью человек. Сказанный Ахмах изнасиловал его мать, дочь и жену. Разгневанный против него Ченху сговорился об его истреблении с другим катайцем по имени Ванху; последний командовал десятью тысячами человек. Сговорились привести свое намерение в исполнение в то время, когда великий хан, проведя три месяца в Камбалу, отправлялся оттуда в город Ксанду, где пребывал также три месяца. Сын великого хана Чингис [Чимким] уезжал также в свое обычное местопребывание. В городе для охраны оставался Ахмах; когда случалась надобность, он посылал доклад хану в Ксанду [Шанду], а тот отдавал оттуда приказания.

Ванху [Ванчжу] и Ченху сговорились, сообщили свое решение знатным катайцам, с общего согласия передали то решение в другие города своим друзьям, и положено было в назначенный день по данному огнем знаку перебить всех бородатых, подать такой же знак другим городам и там то же сделать.

А перебить бородатых хотели потому, что катайцы по природе без бород, татары же, сарацины и христиане носят бороды.

Нужно знать, что все катайцы не любят управления великого хана, потому что поставил он над ними татар и всего чаще сарацин; а этого катайцы не выносили, так как обходились с ними, как с рабами. Великий хан овладел Катаем не по праву, а силой и не доверял катайцам, а отдал страну в управление татарам, сарацинам и христианам, людям из его рода, верным и не туземцам.

Упомянутые Ванху и Ченху в условленное время взошли ночью во дворец. Ванху сел и приказал осветить. Послал он потом к Ахмаху-баило, жившему в старом городе, гонца, как бы от Чингиса [Чимкима], сына великого хана, будто бы приехавшего в эту ночь и звавшего Ахмаха к себе. Изумленный Ахмах поспешил во дворец, потому сильно боялся Чингиса. В воротах города он повстречал татарина по имени Когатай, начальника над двенадцатью тысячами солдат, постоянно стороживших город.

Когатай [Турхан] спросил Ахмаха, куда он идет так поздно.

«К Чингису, только что приехавшему», – ответил тот.

«Как мог он приехать незамеченно и без моего ведома!», – сказал Когатай и пошел за Ахмахом с несколькими солдатами. Катайцы думали, лишь бы справиться с Ахмахом, а остального нечего бояться. Как только Ахмах вошел во дворец, видя великое освещение, он преклонил колена перед Ванху, принимая его за Чингиса, а Ченху, бывший тут же с мечом наготове, отрубил ему голову.

«Предательство!» – закричал при виде этого Когатай, стоявший у входа во дворец, тотчас пустил стрелу в Ванху и убил его на месте; затем позвал своих и пленил Ченху; по городу он объявил, что всякий, кого найдут вне дома, будет убит.

Катайцы, видя, что татары открыли заговор, а у них нет заправил, один убит, а другой взят в плен, остались по домам и не могли дать знак другим городам, чтобы они возмутились, как было условлено. Когатай тотчас же послал гонцов к великому хану с извещением обо всем случившемся. Великий хан приказал ему тщательно расследовать и наказать сообразно с виною. Наутро Когатай допросил всех катайцев и казнил главных зачинщиков заговора. То же было сделано в других городах, когда их участие в заговоре было узнано.

Великий хан, вернувшись в Камбалу, пожелал знать причину этого происшествия и нашел, что сей проклятый Ахмах с сыновьями, как это было выше рассказано, натворил много зла и безобразий; было дознано, что он и семь его сынов (не все его сыновья были злые) захватили множество жен, не считая тех, кого изнасиловали. Потом великий хан приказал снести в новый город все богатство, собранное Ахмахом в старом, и присоединить к своей казне, и было того богатства много. Тело Ахмаха он приказал вырыть из могилы и выбросить на улицу собакам на растерзание; с сынов же его, которые злодействовали, подобно отцу, он приказал заживо содрать кожу.

Стал великий хан размышлять об этой проклятой секте сарацин, считавшей позволительным всякий грех и даже убийство человека не их закона, – оттого-то и Ахмах с сынами не почитал содеянного им за грех, – и возненавидел сарацин великий хан. Позвал их к себе и запретил им многое, их законом повелеваемое. Приказал им жениться по татарскому закону, животных убивать в пищу, не перерезывая горла, а распарывая брюхо. В то время, когда все это происходило, Марко Поло находился там.