Серафима Бирман

Серафима Бирман

Ох-хо-хо… Здесь простых слов не наберешь, нужна только превосходная степень. Во всем, начиная с облика, кончая характером.

Высоченная! Сутулая до горбатости. С лошадиным оскалом огромных зубов. С малюсенькими, сверлящими тебя насквозь глазками. С большущими, узловатыми кистями рук. Со скрипучим, срывающимся на визг голосом. С огромным носом.

И бешеным темпераментом.

Но…

С таким же безграничным стремлением к справедливости. С нечеловеческой интуицией. С панической незащищенностью перед хамством. И наконец, с великим талантом.

Те, кто захочет узнать ее ближе, могут прочитать и ее книги, и книги о ней. Я же вспомню лишь то, что осталось у меня в душе.

«Дядюшкин сон». Спектакль неважный, даже скучный. Но все мы каждый раз бегали смотреть сцену, в которой Сика (именно так называли ее за глаза) играла Карпухину. Это была феерия: она была пьяна! свирепа! безобразна! Партнерам на сцене, да и нам на галерке, хотелось втянуть голову в плечи, чтобы не получить от нее по шее. Размахивая своими длинными, как жерди, руками, раскрыв свою огромную пасть, из которой несся какой-то львиный рык, переходящий в поросячий визг, она требовала справедливости! Это было торжество безобразия.

Потом мы все, конечно, возмущались за кулисами. Дескать, нельзя же так наигрывать, это же ни в какие ворота не лезет и т. д.

Но однажды, когда Сика заболела и ее заменила другая (кстати, очень профессиональная актриса), а мы по привычке пошли на галерку смотреть эту сцену, оказалось, что сцены-то и нет! Так, маленький провинциальный скандальчик, такой же скучный, как и весь спектакль. Вот тебе и наигрыш, и перебор…

Да, не зря великие режиссеры брали ее в свои спектакли и фильмы, переписывались с ней, принимая Сику в сонм великих. Уж они-то (и Станиславский, и Гордон Крэг, и Эйзенштейн) в своих не ошибались.

P. S. «Под вашей смеющейся и дерзкой маской – лицо другого человека, маска противоположного. Это хорошо» (Серафима Бирман, 1968 год).

Данный текст является ознакомительным фрагментом.