Александр II (1818–1881) царствовал с 1855 г

Александр II

(1818–1881)

царствовал с 1855 г

Однажды юный цесаревич Александр Николаевич, проезжая вместе с государем через Царство Польское, посетил армейские казармы. Один немолодой офицер с большим числом наград, почтительно поклонившись Александру, сказал:

– Я бы желал иметь счастье поцеловать вашу руку.

– Позвольте лучше мне иметь честь поцеловать вас! – воскликнул цесаревич и бросился на шею изумленному офицеру, и, прежде чем старый солдат опомнился, подхватил фуражку и бросился догонять ушедшего вперед императора.

* * *

В мае 1831 года, прогуливаясь со своим воспитателем Мердером по набережной реки Фонтанки, цесаревич заметил, что на одной из барок под грязной рогожей лежит старик и громко стонет. Александр тут же перебежал по шатким доскам в барку к старику. Мердер, охваченный страхом, что наследник упадет в воду, бросился за ним следом и, добравшись на барку, увидел, как Александр заботливо отирает лицо несчастного платком. Воспитатель дал цесаревичу золотую монету, которую тот вложил старику в руку. Больной еле слышно поблагодарил юного Александра и перекрестился.

* * *

Будущий государь Александр Николаевич восемь месяцев провел в путешествии по России и вернулся в Петербург исполненный самых теплых чувств к русскому народу. «Я своими глазами и вблизи познакомился с нашей матушкой-Россией и научился еще более ее любить и уважать. Да, нам точно можно гордиться, что мы принадлежим к России и называем ее своим Отечеством», – написал он одному из своих наставников.

* * *

На полковом празднике лейб-казаков Александр II пожелал отведать пищу, приготовленную для нижних чинов. Когда государь подошел к столу, главнокомандующий крикнул:

– Ребята, дайте ложку!

Казаки замялись.

– Эх, да у них и ложки-то нету, – улыбнулся государь.

Тогда стоящий поблизости казак полез в голенище и достал ложку. Вынув ее, он вытер ее своими пальцами и подал Александру. Монарх, видя все эти процедуры, однако, не побрезговал, взял ложку и с аппетитом стал есть казачьи щи.

* * *

Рэб Ицхак, петербургский духовник-раввин, заболел лихорадкою и, по совету врачей, переехал летом на дачу в Царское Село, где прописался к семейству Шимона, которого по месту сего жительства звали Шимон Царский. Раввин Ицхак ежедневно по утрам делал моцион в царскосельском парке. В этом же парке в то же время прогуливался государь Александр Николаевич со своими приближенными. Император обратил внимание на странного человека, который, несмотря на теплую погоду, зябко кутается в шубу.

– Кто ты? – спросил его государь, подозвав к себе.

– Из царской фамилии! – ответил плохо говоривший по-русски раввин, думая, что государь спрашивает его, на каком основании он живет в Царском Селе; Ицхак хотел сказать, что он из фамилии Шимона Царского, законно прописанного в Царском Селе.

– Что ж, поздравьте меня, господа, с новым родственником, – обратился государь с веселою улыбкой к своим приближенным.

Неизвестный художник. Александр II

* * *

Однажды Александр II, прогуливаясь по известному фешенебельному чешскому курорту Карлсбад, познакомился с немцем – местным жителем. Царь был в штатском платье и гулял один.

– Чем вы занимаетесь, и как вообще вам тут живется? – спросил немца Александр.

– Я имею сапожную мастерскую, мои дела идут прекрасно, – ответил немец и спросил в свою очередь:

– А вы кто такой и чем занимаетесь?

– Я русский император, – ответил Александр.

– Да, это тоже хорошее положение, – флегматично заметил немец.

* * *

Смертельно больного Тютчева посетил Александр II, никогда до того у поэта не бывавший. Когда это случилось, Тютчев сказал:

– Это приводит меня в большое смущение, ибо будет крайне неделикатно не умереть на другой же день после царского посещения.

* * *

Император Александр II иногда любил поздним вечером побродить по Сенатской площади инкогнито, в простой офицерской шинели, без сопровождения. Однажды он познакомился с одной дамой. Он представился офицером, она – полковничьей вдовой. Дама предложила ему продолжить знакомство у нее дома, но при этом просила прийти в ее дом отдельно от нее и с черного хода. Царь, решив пошутить, через некоторое время отправился по оставленному адресу. Войдя со двора, государь встретил прислугу, которая, несмотря на поздний час, развернула очень большую уборку лестницы.

– Скажи, пожалуйста, как пройти к полковнице? – спросил прислугу Александр.

– Что ты, что ты, батюшка! Уходи скорее, сюда скоро сам царь пожалует! – ответила баба.

Пришлось царю удирать.

* * *

Когда государю Александру II доставили для ознакомления скандальный роман Чернышевского «Что делать?», на этот вопрос император ответил краткой резолюцией, которую написал на обложке рядом с названием книги: «Руду копать».

* * *

В Плевне Александр II выразил желание по дороге на смотр гренадерского корпуса позавтракать в доме, который занимал генерал Скобелев. Самого Скобелева на завтрак не пригласили, он счел это проявлением немилости и расстроился. Закончив завтракать, император позвал генерала и попросил его показать свой дом. Оставив свиту за столом, император и Скобелев прошли в соседнюю комнату. Здесь государь обнял и поцеловал генерала.

– Спасибо тебе, Скобелев, за твою службу!

Император знал, что милость, проявленная при свидетелях, добавит Скобелеву еще больше недоброжелателей и завистников, которых у того и так было довольно.

* * *

В 1877 году император Александр II разделил с русской армией тяготы войны. Это было на Дунае, в разоренной врагом Болгарии. При этом он предоставил собирать лавры освободителей своему брату и военачальникам, а сам отправился туда, где его присутствие в данный момент было наиболее ожидаемым и полезным, – в тыл армии, чтобы помочь раненым и зачастую павшим духом от страданий солдатам.

– Я еду братом милосердия, – говорил император в Петербурге.

Государь в течение восьми месяцев находился в тылу, где его называли не братом, а «отцом милосердия».

Зичи М. Завтрак императоров Александра II и Вильгельма I в зимнем дворце (фрагмент)

* * *

Однажды государь Александр II с генералом-адъютантом князем Витгенштейном ехал из Радовиц в ближайший госпиталь, который располагался в Булгарени.

За ним в отдельных экипажах следовали генералы Рылеев, Салтыков и лейб-медик Боткин.

Коляска императора обогнала группу раненых, которые передвигались с большим трудом. Князь Витгенштейн вышел к солдатам, расспросил их и доложил государю, что этим раненым не досталось места в повозках и потому им приходится идти в лазарет пешком. Услышав это, император сразу вышел из коляски, взял к себе трех тяжелораненых, а остальных распорядился разместить в колясках свиты. Князь переместился на место рядом с кучером, двое солдат влезли внутрь экипажа, свесив забинтованные ноги наружу. В таком виде царский экипаж и встретили немало удивившиеся служащие и пациенты госпиталя в Булгарени.

* * *

Во время военных действий император прибыл в деревню Парадим. Для проживания императора была отдана ветхая хижина без печки. Там было так холодно, что монарху не удалось уснуть. Решив, что на улице теплее, он вышел пройтись. Он заходил в палатки офицеров, видел, в каких трудных условиях они живут, и поэтому не решался распорядиться об обустройстве своего жилища. Наконец, подойдя к саперам, император все-таки попросил:

– Голубчики, не сложите ли мне печь? Уж больно холодно в моей мазанке…

Слова великого, но смиренного монарха тронули сердца солдат, они быстро сложили государю большую печь, а один купец дал саперам теплого сукна, чтобы они обили стены временного пристанища императора. Потом государь часто вспоминал, что во время войны он нигде не имел такого комфорта, как в Парадиме.

* * *

При штурме Горного Дубняка был тяжело ранен капитан лейб-гренадерского полка Лукошков, но государю Александру II доложили о нем как о погибшем. За обедом государь сообщил о гибели Лукошкова поручику того же полка Поливанову, который был в почетном конвое. Поливанов поехал в Богот узнать о судьбе своего товарища и нашел его живым, хотя и тяжело раненым. Когда об этом доложили императору, он немедленно отправился навестить больного. Император и впоследствии не забыл храброго офицера.

13 апреля 1880 года, когда отмечался полковой праздник, Лукошков лежал в Мариинской больнице и ожидал посещения однополчан. Вдруг двери палаты отворились, и на пороге он увидел самого государя императора.

– Твой первый шеф приехал поздравить тебя с полковым праздником, – произнес император, протягивая капитану руку. – А знаешь, кто к тебе пришел? Твой фельдфебель и двое солдат из роты. Позвать их?

Александр Николаевич открыл дверь, позвал полковых товарищей и еще некоторое время участвовал в их беседе с раненым капитаном.

* * *

В самом начале военной кампании император Александр II посетил палатку с тяжелоранеными. Прощаясь, государь пожелал бойцам скорейшего выздоровления.

– Рады стараться, ваше императорское величество! – неожиданно громко и дружно отвечали со своих коек раненые.

Государь улыбнулся и сказал со вздохом:

– Не от вас это зависит.

* * *

Однажды в госпитале Александр Николаевич заговорил с офицером Ковалевым, которому недавно удалили ногу. Раненый пребывал в очень подавленном состоянии и не хотел говорить с государем. Но тот не отставал.

– Скажи, отчего ты горюешь?

Ковалев не отвечал.

– Тебе больно?

– Нет, – отвечал Ковалев хмуро.

– Может, за тобой плохо ухаживают?

– Нет… Меня мучает мысль, – наконец стал говорить раненый, – что моя бедная мать, которая меня растила и которую я содержал, осталась совсем одна без куска хлеба.

Эти слова очень тронули государя. Он старался утешить несчастного добрыми словами. Вечером император вызвал генерал-адъютанта Рылеева:

– У меня целый день не выходит из головы этот несчастный раненый Ковалев. Его святая любовь к матери тронула меня. Надо ему помочь. Вот, возьми эти деньги, положи ему как-нибудь под подушку, придумай что-нибудь, но сделай так, чтобы он не знал, что это от меня.

Зичи М. Поздравление Александра II 1 января 1863 года дипломатическим корпусом (фрагмент)

* * *

В 1859 году Александр II уезжал из Чугуева. Выйдя на крыльцо, государь увидел, что ямщик стоит возле коляски, вместо того чтобы занять место на козлах. А на козлах вместо ямщика восседал любимец императора – пудель, который сопровождал своего хозяина во всех его путешествиях.

– Что же ты не садишься? – спросил ямщика губернатор, провожающий императора.

– Никак нельзя, ваше благородие, там их благородие уселось.

Александр Николаевич рассмеялся и ответил ямщику:

– А ты их благородие оттуда кнутиком, кнутиком.

* * *

Однажды наследник цесаревич Александр Николаевич беседовал со своим духовником, протопресвитером Бажановым о том, как это трудно – царствовать.

– Это правда, Ваше Высочество, – отвечал духовник, – эту нелегкую ношу Господь возлагает на плечи царей.

– А особенно трудно выбирать достойных людей. Научите, как не ошибиться в выборе?

– Во-первых, – отвечал Бажанов, – молиться Богу и просить Его помощи, а во-вторых, не окружать себя людьми-ширмами, из-за которых государь ничего не увидит, не услышит и не узнает.

* * *

После взятия Плевны Александр Николаевич, отметив всех отличившихся наградами, решил отметить и себя. Утром 29 ноября, собираясь выехать в Плевну, государь обратился к графу Адлебергу:

– Как ты считаешь, кажется, я заслужил надеть Георгиевский темляк на саблю?

В Плевне, после молебна, император подошел к великому князю Николаю Николаевичу и спросил:

– Надеюсь, главнокомандующий не сердится на меня за то, что я надел на саблю Георгиевский темляк в память о пережитом времени?

Узнав о награде, которой сам себя «наградил» император за военные лишения и победы, офицеры Почетного конвоя решили преподнести государю золотую саблю. Но так как золотую саблю взять было негде, офицеры решили подарить царю обычную саблю, а уже потом, в Петербурге, поменять ее на другую, золотую и с надписью.

Принимая подарок, император сказал:

– Я очень доволен этой саблей, и другой мне не нужно. Искренне благодарен вам за подарок и благодарю за службу.

Эта простая сабля была особенно дорога императору. Она же легла на крышку его гроба.

* * *

Государь Александр II щедрою рукою награждал всех отличившихся в бою. Он лично сам раздавал кресты в лазаретах раненым. Однажды, уходя из лазарета под Плевной, после раздачи крестов государь вдруг услышал обращенный к нему голос:

– Ваше величество! Позвольте и мне крест!

Император, со сдержанной улыбкой на грустном лице, немедленно подошел к молодому солдату и, наклонившись к подушке, ласково спросил его:

– За что же тебе, голубчик? Ты много убил турок?

– Я, ваше величество, убил одного, а он меня ранил! – ответил солдат.

Император спросил находившегося здесь военно-медицинского инспектора Приселкова вполголоса:

– Он серьезно ранен?

– Рана легкая, – ответил инспектор, – и особенной опасности не представляет, ваше величество.

– Ведь ты не сильно ранен, – произнес император, обращаясь к солдату. – Я даю кресты только тем, кто за Отечество пострадал, у кого отняты ноги или руки…

– Да, ваше величество! – воскликнул солдат. – Я не сильно ранен, но зато я сильно старался.

И милосердный царь, под впечатлением простодушного рассказа солдата, наградил его Георгиевским крестом.

* * *

В народе считается, что появление коршуна является дурным предзнаменованием. Примерно за две недели до покушения Александр II стал замечать по утрам в своем окне убитых голубей. Оказалось, на крыше дворца поселилась эта хищная птица. Ее пытались застрелить, но безрезультатно. В конце концов коршуна поймали в капкан, но он был так силен, что сумел с ним взлететь. Хищник рухнул на Дворцовую площадь.

Маковский К. Е. Александр II

* * *

1 марта 1881 княгиня Юрьевская, вторая любимая жена Александра II, имея дурные предчувствия, очень просила мужа не ездить на развод войск, чтобы поостеречься возможных покушений. Но государь, уходя, успокоил ее, что гадалка предсказала ему смерть при седьмом покушении, а теперь, если оно и случится, то будет только шестым. Спустя некоторое время на Екатерининском канале прогремело два взрыва. Первая бомба, брошенная Н. Рысаковым, разорвалась рядом с каретой, и Александр II остался невредим. Пострадали прохожие и сам террорист. Кучер просил царя не выходить из кареты, но Александр вышел, чтобы помочь раненым. И тогда раздался второй взрыв. Бомба, брошенная И. Гриневицким, достигла цели.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.