Что может быть лучше?

Что может быть лучше?

Впервые опубликовано в General Erotic. 2002. № 63.

Что может быть лучше? – Ничего. Новая роскошная любовница в новой роскошной машине – и обе мне радостно и беспрекословно подчиняются, а значит – любят. Конечно, понятие «роскошная» – относительное: у меня была не кинозвезда и не «ягуар». Да и определение «новая» – уж точно относительное, поскольку любовница была далеко не девственница. Правда, машина действительно была новой – спидометр показывал всего лишь сотню миль, которые потребовалось ей преодолеть, чтобы предстать перед моими очами. Любовнице моей, Мэри, пришлось преодолеть не меньшее количество любовников, чтобы предстать пред моим хуем. Однако понятие «преодолеть» здесь тоже весьма условно.

Как бы там ни было, но я летел на изумрудном Grand Prix, на моём плече лежала голова красивой женщины, а моя правая рука находилась между её ног. Я вдыхал аромат, исходивший из её волос, и ни с чем не сравнимый запах новой машины. Другой ни с чем не сравнимый запах я вдыхал, время от времени поднося к носу палец, который отведал слизистого гостеприимства пизды. Есть ещё прекрасные запахи – например, запах типографской краски в книге… но тогда было не до книг. «Книги? Что книги!»

Мы решили поехать в зоопарк, чтобы обновить машину, а он находился за городом, и это позволяло сделать поездку продолжительной, чтобы больше насладиться новой машиной. Я держал левую руку на руле, послушном каждому лёгкому движению пальца, а правую, как уже говорилось, между ног Мэри, которая с весны по осень ходила на свидания без трусиков, и говорил себе: «Вот оно – СЧАСТЬЕ – запомни эти мгновения и никогда не ропщи на судьбу, потому что она отвалила тебе огромные куски счастья!»

И я никогда не роптал, и если бывал несчастлив, то лишь оттого, что хотел побольше такого счастья.

Когда мы ездили вместе с Мэри по магазинам выбирать машину, сначала она это делала с воодушевлением, как я. Но вдруг она как бы что-то осознала, и её настроение испортилось – я отвёз её домой и на следующий день поехал в магазин один и купил машину без неё. Мой выбор она не посмела не одобрить – ей нравились именно «ягуары».

Весна в зоопарке ощущалась особо. В вольере, где находились большие черепахи, мы обнаружили одну лежащую на другой. Ебля шла даже не по-черепашьи, ибо движений совсем не происходило. Просто одна была на другой в недвусмысленной позе. Мэри и я, невежественные в половой жизни черепах, строили предположения: то ли ебля только что кончилась и мы наблюдаем остаточные неподвижные наслаждения любовников, которые, быть может, даже заснули, то ли самка доит хуй самца внутренними мышцами и внешних движений не видно. Мэри, кстати, обладала редким умением доить хуй мышцами влагалища, да ещё так, что я мог совершенно не двигаться, и Мэри вовсе не двигала бёдрами, а тем не менее она доводила меня, и, что не менее важно, себя до оргазма. Это отрадное умение позволяло нам бесшумно и неподвижно совокупляться в публичных местах. Полностью бесшумно и полностью неподвижно, конечно, не получалось, поскольку в самый момент оргазма из Мэри вырывался стон, а я в аналогичный момент вынужден был хоть как-то дёрнуться. Но всё равно – это ни в какое сравнение не идёт с размашкой и завыванием обычного совокупления.

Потом мы оказались у большого загона, где находились слоны. Словно специально для нас, слон встал на задние лапы и забросил передние на спину слонихе. Его труба, которую и хуем назвать неловко, тыкалась в пространство под хвостом слонихи, пока не отыскала вход в канал, способный принять этот внушительный диаметр и длину. Я и Мэри прижимались друг к другу, возбуждаясь животными. Слониха забрасывала хобот назад, как бы подбадривая слона.

– Счастливая, – сказала Мэри.

Люди вокруг смущались, хихикали, краснели, но не уходили. Только несколько родителей силой оттаскивали своих детей, присосавшихся глазами к этому поистине грандиозному зрелищу. Неподалеку стоял смотритель, ухаживающий за слонами, и не пытался прервать слоновьи радости: забота о размножении слонов в неволе преобладала над заботой о человечьей нравственности.

Чуть не забыл сказать: другой причиной, почему мы поехали в зоопарк, была та, что Мэри работала летом в зоопарке волонтёршей. Это шло в унисон с её занятиями биологией в университете – она проверяла летней практикой зимнюю теорию. Мэри прекрасно изучила зоопарк, все его закоулки и его служителей, да и весеннее время, по её расчётам, гарантировало дополнительное развлечение в виде звериных совокуплений, что так и оказалось.

Когда слон вытащил свой член из слонихи, я снова поразился его размерам, о которых как-то забылось, пока он был спрятан в слонихе.

Мэри помахала рукой служителю, и он, узнав Мэри, помахал ей в ответ.

Меня черепахи и слоны вдохновили. Я прихватил Мэри за бёдра и спросил: «Покажи мне здесь место, где бы мы могли совокупиться».

Мэри польщённо улыбнулась и жарко облизала мне губы языком, который я попытался заглотать, не проглатывая.

Она взяла меня за руку и повлекла за собой.

– Мы пойдём в птичий театр и сядем в последнем ряду.

Я был согласен на любой вариант.

Наше «птичье пристанище» представляло из себя амфитеатр на открытом воздухе с крутым подъёмом рядов. Поднимаясь по ступеням к последнему ряду, мы успели заметить на дереве красного кардинала, который ёб свою серенькую самочку, заливисто подпевая своему счастью.

Представление вот-вот должно было начаться. Зрителей было мало, а на последнем ряду у высокой бетонной стены вообще никого не было. Мы сели близко к середине ряда, чтобы не вызвать подозрения, прячась на краю, и чтобы мы были хуже видны заходящим с боков в другие ряды. На нижних рядах у самой сцены сидели редкие зрители – это был будний день. Мэри предложила:

– Я сяду тебе на колени, и мы будем смотреть представление. – И добавила: – Не шевелясь.

Так и сделали: я расстегнул ширинку, мой хуй выскочил, как пружина, наружу, Мэри раскинула свой широкий подол платья над моими бёдрами и целенаправленно села.

Она склонилась вперёд, опёрлась локтями о колени и подперла руками подбородок, якобы, чтобы её спина не заслоняла мне сцену. Если бы мы сделали хоть одно движение вверх-вниз – наша поза сразу же скомпрометировала бы нас. А так, в неподвижности, создавалось впечатление, что девушка невинно сидит на коленях у парня. А дойка началась и шла полным ходом.

На сцену тем временем вышел птичий дрессировщик, на руку которого прилетала и садилась то одна, то другая птица. Они слетались с близстоящих деревьев, послушно следуя его приказам.

Ебущиеся кардиналы в представлении не участвовали – они давали своё собственное.

Летающие птицы, среди которых по мере возрастания их размеров вскоре оказался и орёл, отвлекали меня от норовящего произойти оргазма и тем самым продлевали мне удовольствие. Мэри тоже радовалась, ритмично сжимая мой хуй. Мы приурочили наши стоны к очередным разразившимся аплодисментам зрителей, надёжно заглушившим их. Мэри снялась с меня и села рядом. Елаза её были закрыты, я обнял её, она положила голову мне на плечо, и мы плыли в удовлетворённости под треск крыльев летающих птиц.

Через несколько минут мы одновременно почувствовали, что проголодались, и пошли в ресторан перекусить.

– Хочешь, я устрою тебе редчайший аттракцион? – спросила Мэри, промокая салфеткой себе между ног, когда мы уже заканчивали десерт.

– Конечно, хочу.

– Помнишь, я помахала смотрителю за слонами?

– Помню. И он помахал тебе в ответ.

– Это Дан, мы с ним познакомились прошлым летом, когда я здесь работала. Мы сейчас пойдём к нему.

– Куда к нему? В слоновник?

– Точно.

– И что мы там будем делать?

– Всё узнаешь в своё время.

Мы пришли к служебному входу в слоновник. Мэри постучалась в дверь, и Дан вышел к нам. Мэри представила меня ему, и я сразу понял, что они еблись. То, как он на неё смотрел, и то, как она избегала смотреть ему прямо в глаза, было безошибочным признаком. После нескольких общих фраз Мэри попросила Дана:

– Покажи ему аттракцион.

Дан отрицательно покачал головой.

– Я гарантирую, ему можно доверять.

Дан повторил отрицательный жест.

Мэри извинилась передо мной, отвела Дана в сторону и стала что-то убедительно говорить, взяв его плотно под руку. Тот что-то ответил голосом, будто он ставил условие. Мэри ответила с похотливыми интонациями.

– Мы сейчас придём, – сказала она громко Дану, и тот ушёл обратно в слоновник.

Мэри подошла ко мне, взяла под руку теперь меня и прижалась ко мне бедром.

– Только это большой секрет.

– Можешь не волноваться, во мне много секретов сидит, никем не виденных и не слышанных.

– Хорошо. Дан и я были вместе в прошлом году, но мы расстались мирно и… он не страдает. Я – тем более.

Мэри сделала паузу и выдала главное:

– Видишь ли, Дан научил слона отсасывать хуй.

– Слон сам себе сосёт? – поразился я.

– Нет же, слон сосёт Дану.

– Как это?

– Он говорит, что это даже получше, чем я. Короче, я уговорила его, что он сделает так, чтобы слон отсосал тебе. Если ты, конечно, хочешь.

Я плохо представлял, как это возможно, но сразу согласился.

– Я знала, что ты захочешь, – обрадовалась Мэри. – Пошли.

Она уверенно распахнула дверь в слоновник, и мы вошли в вонючее помещение. Там был коридор, в котором открылась дверь и оттуда появился Дан, он поманил нас, и мы вошли в как бы прихожую, отделённую толстыми прутьями от загона, в котором маячили два слона.

Мэри осталась позади, а Дан подошёл к решётке, и с другой стороны сразу подошёл слон. Он просунул хобот сквозь прутья и вдыхал ноздрями запах Дана, как бы ощупывая его. Дан расстегнул ширинку и вытащил член, который уже стоял. Хобот слона сразу опустился на него, и член исчез в одной из двух ноздрей. Слон стал умело дрочить, двигая хоботом.

Дан вытянул хуй из сосущей ноздри хобота – слон явно не хотел его выпускать. Дан ещё не успел кончить, и хуй его стоял, красный и мокрый. Он быстро запрятал его в джинсы и застегнул ширинку.

– Ну, – повернулся он ко мне, – хочешь попробовать слона?

Я быстро вытащил хуй, который у меня ещё не был твёрд, но хобот сразу переместился к нему и так смачно засосал в свою левую дырку, и так в ней было жарко и плотно, будто это была пизда девственницы. Я почувствовал, что внутри хобота происходит мокрое движение вверх и вниз, и ещё он как бы жевал меня беззубым ртом. Я так увлёкся небывалым ощущением, что не заметил, как Дан отошёл назад. Необычность ситуации и то, что я недавно кончил с Мэри, заставило слона потрудиться, но хобот привык и не к таким тяжёлым работам. Ощущения во многом напоминали дойку, которую совершала Мэри, но всё-таки не вполне. Я следил за этой серой волосатой кишкой, доставляющей мне огромное наслаждение, и пытался представить, скольких усилий стоило Дану так выдрессировать слона. Когда я всё-таки кончил, хобот сразу отпустил меня и слон забросил его в рот, явно проглатывая мои капли, которые поистине были каплями в море.

Когда я очнулся и, спрятав хуй, повернулся, Дана и Мэри не было. Они вышли, но явно не из деликатности, оставляя меня наедине с хоботом. Я был уверен, что они где-то ебутся. Но прежде всего мне хотелось ополоснуть член после этих животных контактов. Я повернул за угол коридора и увидел Дана, стоящего у двери туалета. Я подошёл к нему и спросил: где Мэри? Он кивнул на туалет. Тут я услышал поток спущенной воды в унитазе и из туалета вышла Мэри с возбуждённым лицом.

– Ну как? – спросила она меня. – Понравилось?

– Весьма интересно, – сказал я, – сейчас поговорим, но я хочу сначала ополоснуться.

Я зашёл в туалет, открыл воду, настроил нужную температуру и ополоснул хуй, не сомневаясь, что, пока слон ублажал меня, Дан ублажал Мэри и скорей всего в этом туалете. Но меня это не особенно волновало, и я не хотел уличать их или тем более устраивать сцен.

– Как тебе удалось их так вымуштровать? – спросил я Дана.

– С помощью желания восполнить отсутствие Мэри, – сказал он, ухмыляясь.

Мэри польщённо расхохоталась.

– А кто это был – слониха или слон? – спросил я.

– Они оба умеют, – сказал Дан, не отвечая на мой вопрос.

Я сам просто не успел разглядеть и, признаться, забыл о половых признаках слона, которые для меня в то время сосредоточились в хоботе.

– Ну, мы пойдём, – засобиралась Мэри.

– Спасибо за развлечение, – поблагодарил я Дана.

– На здоровье – это Мэри надо благодарить, – скромно и многозначительно сказал Дан.

– Я и благодарю, – подтвердил я, повернувшись к Мэри и обнимая её за плечи.

– И я благодарю, – вслед за мной повторил Дан, в упор глядя на Мэри.

Мы шли к моей новой машине. Я предвкушал, как мы снова окажемся в её свежепахнущем комфортабельном нутре. Отыскав машину на стоянке, я ускорил шаги в её направлении. Мэри жалась ко мне.

– Расскажи, где лучше, в хоботе или во мне? – спросила Мэри, когда мы выезжали со стоянки зоопарка.

– Конечно, в тебе, – сказал я.

– А Дан говорит, что ему лучше – в хоботе.

– Это он из ревности, – утешил я Мэри.

Начинало темнеть, я включил фары. Панель управления сияла таинственным светом, который я впервые видел в своей новой машине. Огромное количество светящихся циферблатов напоминало панель управления в самолёте. Из радио лилась кисло-сладкая музыка.

По мере приближения к дому Мэри у неё начало портиться настроение. Это стало заметно по тому, что она отстранилась от меня и сидела обособленно, будто мы и не были знакомы.

– Что с тобой? – спросил я из вежливости, но без всякой надежды, что я узнаю и тем более пойму причину её отстранённости. Я давно уже принял решение не выяснять с женщинами отношений, а просто выжидать, когда они сами выйдут из своих лабиринтов недовольств и претензий.

Позже я узнал от неё самой, что настроение её испортилось потому, что я уезжал на новой машине к себе домой, оставляя её одну, с её далеко не новой машиной, короче, она была готова для замужества, а я на это не реагировал немедленным предложением.

Через два года моя машина потеряла всю свою новизну. Формально, она перестала быть новой и год назад или даже через неделю после её покупки. Но я ездил на ней два года. И на Мэри – тоже. А потом поменял их на новых.

И вот снова была весна, и со мной в новой машине сидела новая любовница. Мы ехали в зоопарк, и мне вспомнилась Мэри. И слон. Или слониха. У моей свежепахнущей женщины не было никаких особых сексуальных особенностей, она была просто жадной до ебли молодой самочкой.

Мы неслись навстречу зверям, и, держа мою правую руку в положенном месте, я спрашивал себя: «Что может быть лучше?»

И сам себе отвечал: «Ничего!»

Данный текст является ознакомительным фрагментом.