«Центр» нелегальной партии

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

«Центр» нелегальной партии

12 мая 1878 года Бебель – в это время он находился в камере Лейпцигской окружной тюрьмы, куда его заключили на шесть месяцев за «оскорбление Бисмарка», – узнал о покушении на кайзера, правда неудавшемся, некоего Хёделя. Хёдель был опустившимся субъектом, официально исключенным из социал-демократической партии. Но Бисмарк ухватился за это покушение. «Исключительный закон против социал-демократии!» – телеграфировал он из своего поместья Фридрихсруэ в Берлин, стремясь уничтожить рабочую партию, которую ненавидел и боялся. Но его попытка провести 23 мая через рейхстаг исключительный закон против социалистов окончилась неудачей, натолкнувшись на сопротивление национал-либералов, боявшихся за собственную шкуру.

2 июня на Унтер-ден-Линден вновь раздался выстрел. На этот раз в Вильгельма I стрелял и тяжело ранил его доктор Нобилинг. Хотя покушавшийся был известен как противник социал-демократии, Бисмарк отдал распоряжение о роспуске рейхстага, организовал невиданную ранее травлю социалистов и с помощью жестокого террора во время выборов пытался обеспечить себе послушный и уступчивый рейхстаг. Ему удалось добиться своей цели благодаря мягкотелой, бесхребетной позиции буржуазии. Однако он не смог, несмотря на предпринятые им политические и экономические репрессии, удалить социал-демократов из рейхстага. Девять социалистов во главе с Августом Бебелем, который в конце мая вышел на свободу и баллотировался на этот раз по Дрезденскому избирательному округу, получили депутатские мандаты.

9 сентября состоялось открытие заседаний вновь избранного рейхстага, который должен был принять исключительный закон против социалистов. 16 сентября началось обсуждение террористического «Закона против опасных для общества стремлений социал-демократии». По поручению социал-демократической фракции первым выступал Август Бебель, ставший к этому времени признанным – и друзьями и врагами – вождем революционного немецкого рабочего движения.

«Следуя своему принципу, что наступление – лучший способ обороны»[45], он не оставил камня на камне от демагогической аргументации авторов предложенного законопроекта, заклеймил позором возведенные в ранг государственной доктрины антидемократизм и антисоциализм кайзеровской империи и с гордостью от имени революционного немецкого рабочего движения заявил: «Одним словом, господа, правительства могут поступать как им угодно, однако свернуть нам шею им не удастся. Рабочие будут, в этом можете не сомневаться, упорно бороться за свои убеждения, они будут собираться везде – в мастерских и на фабриках, дома и в пивной, на железной дороге, на воскресных прогулках и в других местах, где никто не сможет их контролировать… И вы не сумеете никакими средствами парализовать эту деятельность…»[46] Так, бросив вызов полицейскому террору, Август Бебель одновременно дал рабочим-социалистам важные указания, как действовать в условиях предстоящей нелегальной борьбы.

19 октября 1878 года рейхстаг большинством голосов – 221 против 149 – принял исключительный закон, известный под названием «закона против социалистов». Закон запрещал деятельность всех организаций партии и социалистических профсоюзов, издание всех социалистических органов печати и книг, а также все собрания, создание союзов социалистического характера и сбор средств на эти цели. Он предоставил правительству право объявлять в центрах социалистического движения так называемое «малое осадное положение», а полиции – по своему усмотрению высылать из этих районов социал-демократических рабочих и функционеров. Закон лишал сотни тысяч, миллионы трудящихся политических прав, открыто демонстрируя антинародный характер германского милитаристского государства.

Полиция, судебные органы и предприниматели немедленно пустили в ход все предусмотренные законом средства террора. Удары сыпались градом.

Но Бебель не собирался капитулировать. «Не стану отрицать: когда я ехал домой, мною овладели мрачные мысли. В этот момент я дал себе слово приложить все усилия, насколько это будет зависеть от меня, чтобы помешать действию закона»[47]. Данное самому себе обещание Бебель выполнил. Борьба против «закона о социалистах», которой он руководил в течение двенадцати лет, стала кульминационным периодом в его жизни.

Уже в речи, произнесенной в рейхстаге, Бебель призвал социал-демократию организовать нелегальную борьбу рабочего класса против исключительного закона, сочетая ее с небольшими оставшимися в распоряжении партии легальными возможностями. Он понимал, что это чрезвычайно сложная и вместе с тем совершенно новая задача в истории международного рабочего движения. Она осложнилась еще и тем, что – как часто бывает в поворотный период в политике – в Социалистической рабочей партии после принятия «закона против социалистов» возникли колебания и чуждые партии антимарксистские течения. Так, комитет партии и большинство социал-демократической фракции рейхстага вопреки решительному сопротивлению Бебеля, Либкнехта, Бракке и некоторых других революционных рабочих руководителей объявили партийную организацию распущенной. Это была открытая капитуляция перед Бисмарком.

Бебель настоял на том, чтобы ему поручили обязанности казначея партии. С этого, как он писал в своих воспоминаниях, началась его деятельность «в качестве „министра финансов“ в период действия закона против социалистов»[48]. Сначала эта функция была единственной, осуществляемой централизованно в партии, загнанной в подполье, и не было ничего удивительного в том, что Бебель сразу же стал «центром», куда «товарищи могли бы в минуты затруднений обращаться за советом и помощью»[49], причем отнюдь не только по вопросам финансового порядка. Будучи руководителем созданного вскоре центрального комитета по оказанию помощи нуждающимся, Бебель фактически стал руководителем нелегально борющейся партии.

Если «годы с 1867-го по 1871-й были в моей жизни самыми насыщенными по количеству работы, – писал он в своих воспоминаниях, – …о трех годах – с осени 1878-го по осень 1881-го – я могу сказать, что они были и самыми неприятными, наиболее полными всяких забот. Работы и тут было бесконечно много. Так как в то время я благодаря моему делу был более застрахован от материальной нужды… то было вполне естественно, что вся тяжесть партийной работы, и в особенности хлопоты по изысканию материальных средств, в первую очередь были возложены на меня. 16-часовой рабочий день стал для меня нормой»[50].

Бебель организовывал бесчисленные нелегальные встречи, обсуждения и собрания в Лейпциге, Берлине и других городах, помогая созданию местных подпольных партийных организаций и восстановлению нарушенных связей. Как казначей, он обнаружил необычайное богатство фантазии в создании денежного фонда, столь необходимого для поддержки нуждающихся, особенно в связи с тем, что высылка людей, принимавшая все более массовый характер, поставила на грань голодной смерти сотни и тысячи из них.

Как агитатор, он использовал любую нелегальную или легальную возможность, для того чтобы пропагандировать социалистические идеи, ободрять колеблющихся и малодушных, поддерживать готовых к борьбе, вербовать новых приверженцев партии. В значительной мере благодаря его инициативе партия осенью 1879 года смогла вновь начать издание своей центральной газеты «Sozialdemokrat», которая печаталась в Швейцарии, нелегально доставлялась в Германию и распространялась во многих тысячах экземпляров. «Я превратился в центр, куда стекаются все жалобы и просьбы»[51], – писал Бебель в письме к Энгельсу от 23 января 1880 года.

И его инициатива, самоотверженные усилия и самопожертвование были вознаграждены. Уже летом 1879 года, несмотря на драконовские антисоциалистические законы, социал-демократия добилась первых успехов. В Бреслау на дополнительных выборах в рейхстаг победил кандидат социал-демократов, а в Лейпциге в саксонский ландтаг избрали Либкнехта. «Мы доказали, что даже при действии закона против социалистов, невзирая ни на какие преследования и насилия, партия умеет побеждать»[52], – писал Бебель.

Эти успехи явились следствием не только больших жертв, но и острой политической борьбы. Активную поддержку в этой борьбе марксистским рабочим руководителям в Германии оказывали Маркс и Энгельс. Особенно оживленную переписку вел с Бебелем Энгельс, который помогал ему в трудных дискуссиях с представителями правооппортунистических и анархистских взглядов уверенно отстаивать научно обоснованную революционную точку зрения. Благодаря такому идейному боевому содружеству, непоколебимой вере Бебеля в силы рабочего класса и его твердой принципиальной позиции, опирающейся на богатый боевой опыт, он, несмотря на некоторые отдельные ошибки, твердо и уверенно следовал революционной стратегии и тактике.

Первый нелегальный съезд партии в условиях действия «закона против социалистов», состоявшийся в замке Виден в Швейцарии в августе 1880 года, подтвердил правильность революционной позиции Бебеля. Съезд одобрил его отчет о борьбе партии, ее финансовом положении, отношении к анархизму. Он ориентировал партию и тем самым ее социал-демократическую фракцию в рейхстаге на проведение четкой и недвусмысленной революционной тактики в борьбе против германского милитаристского государства и на время действия исключительного закона возложил на фракцию руководство партией. Позднее фракция выделила пять членов, создав исполнительный комитет для оперативного руководства как нелегальной, так и легальной борьбой партии. Возглавил его Бебель.

Принятые партийным съездом решения Бебель несколько позднее изложил в воззвании, с которым руководство партии обратилось к немецким социал-демократам. В нем Бебель ясно и недвусмысленно заявлял, что социал-демократия возглавляет силы, которые «готовят гибель господствующей социальной и политической системе с целью создать новую государственную и общественную систему, соответствующую справедливости и нашей культуре…

…В тех условиях, в которых в настоящее время живет и борется партия в Германии… хороши всякие средства, гарантирующие успех…

Итак, организуйтесь, все равно каким образом… Это первая заповедь.

Вторая заповедь: неустанная агитация с целью распространения нашего центрального органа – газеты „Sozialdemokrat“…

Третья заповедь: постоянный сбор денег всюду и под всяким видом для агитационных целей и оказания помощи нуждающимся…»[53].

Эти указания Бебеля и его соратников целиком и полностью соответствовали советам, которые давали Маркс и Энгельс. С ними, «лондонскими стариками», как их доверительно называли между собой более молодые друзья на континенте, Бебель наконец лично познакомился в конце 1880 года. Вместе с Эдуардом Бернштейном он в декабре приехал в Англию, чтобы обсудить с Марксом и Энгельсом политическое и теоретическое направление газеты «Sozialdemokrat», а также другие вопросы стратегии и тактики партии.

Совместная политическая работа переросла в сердечную дружбу. В письмах, которыми обменивались Маркс, Энгельс и Бебель, появляется братское «ты» и все интенсивнее становится взаимный обмен мыслями.

О том, как высоко оценивали Маркс и Энгельс способности Бебеля, свидетельствуют их письма, в которых они сообщали о пережитом ими потрясении, когда в сентябре 1882 года в печати появились оказавшиеся ложными сообщения о смерти Бебеля. Маркс писал, что Бебель «представлял собой исключительное явление в немецком (можно сказать, в „европейском“) рабочем классе», а его смерть, к счастью мнимая, «величайшее несчастье для нашей партии»[54]. Энгельс писал дочери Маркса, что потеря Бебеля «была бы непоправимым несчастьем. Где найти еще такую голову не только в Германии, но и где бы то ни было вообще? Кто из молодого поколения обладает такой теоретической ясностью, таким практическим тактом, такой спокойной решимостью?»[55].