Зачем стенать?

Зачем стенать?

Оба направились к городу. Поплутав по улицам, они нашли уже знакомую Рамдасу аннакшетру, где ему случилось обедать в прошлый визит в Пандарпур. В кшетре подавали обильную еду, но по правилам каждый день впускали только шесть садху. У входа Рамдас увидел семь садху, сидящих в ожидании обеда. Распорядитель столовой выбирал из очереди шесть человек. Рамдас ощутил побуждение немедленно уйти, так как ему не хотелось переходить кому-то дорогу, вступая в конкуренцию. В прошлый раз, в другой кшетре в этом же городе, он так и поступил. Но теперь с ним был Рамчарандас, и он, конечно же, откажется есть без Рамдаса. Скрепя сердце Рамдас остался.

В обычный час появился распорядитель с блокнотом, чтобы записать имена выбранных для обеда садху. Он осчастливил шестерых, включая Рамдаса и Рамчарандаса. Остальные ушли, кроме одного, который начал упрашивать распорядителя внести и его в список. Тот ответил, что сделать этого никак не может, так как по правилам обедом кормят только шестерых садху. Он добавил, что накануне тот был в числе избранников. Рамдас догадался, что «лишний» садху пристрастился именно к этой аннакшетре, поскольку здесь подавали отменную еду. Убедившись, что его просьба отклонена, садху попросил Рамдаса замолвить за него словечко. Рамдас смиренно сложил руки и стал умолять распорядителя:

– Рамджи, возьми и его. Ведь в столовой найдется еда еще для одного человека.

– Не лезь не в свое дело, – отрезал распорядитель, коротко и ясно дав понять, что в заступниках не нуждается.

Шестеро везунчиков (ох, так ли?) были приглашены в столовую. В унылом оцепенении Рамдас побрел вместе с ними. «Лишний» садху остался за порогом. Обед была подан шестерым. Мысль об обойденном садху терзала Рамдаса. Все были заняты едой, но кусок не лез ему в горло, хотя обед состоял из сладких рисовых шариков и свежих пирожков. Покончив со своей порцией, он вышел на улицу – и какое зрелище предстало перед ним? Седьмой садху все еще сидел на ступеньках. При виде его Рамдас почувствовал, будто его окатили ледяным душем. Тело покрылось мурашками, а сердце пронзила острая боль, как от удара ножом. Быстро подозвав Рамчарандаса, он спросил, есть ли у того что-нибудь съестное.

– Да, – ответил тот. – С полкило жареного гороха, в узелке одежды.

– Сейчас же отдай горох этому садху, а также все деньги, что у тебя есть, – приказал Рамдас.

Горох и несколько анн перешли к садху, но боль в сердце Рамдаса не утихла.

– Рам, Бог желает, чтобы Рамдас немедленно ушел отсюда, – сказал Рамдас и побежал прочь от кшетры, Рамчарандас – за ним. Сердце колотилось от неуправляемых эмоций. Слезы ручьями потекли по щекам, и он горько заплакал, как ребенок. Рамчарандас озадаченно косился на него. Рамдас бежал, пока не оказался у линии железной дороги. Тут он перешел на шаг, но рыдания не прекратились.

– О Господи, почему заставил Ты его сотворить такое? Зачем вынудил съесть обед в этой кшетре, когда голодный остался ни с чем за порогом? Ты приказал ему совершить жестокое, низкое дело. – Слезы душили его, и он безудержно разрыдался.

– О Господи, – рвались слова, – почему не предложил Ты ему вовремя уступить свою очередь лишнему садху или хотя бы потом отдать ему лист с едой и уйти? Ты, только Ты, Господи, его единственный советчик по всем. И во что же теперь Ты превратил его? В законченного бессердечного эгоиста. Как он мог так ужасно поступить? – Рамдас плакал навзрыд.

– Свамиджи, – не утерпел Рамчарандас. – Ваше горе совершенно неуместно, учитывая ваши достижения и отношение к жизни. Все это время вы втолковывали мне, что все происходит по Божьей воле и Он все делает к лучшему. Если сейчас Он заставил вас поступить таким образом, значит, только вам на пользу. Зачем тогда эти стенания?

– Ты абсолютно прав, Рам, – ответил Рамдас. – Все, что Он делает, к лучшему. Именно Он заставил его поступить так. И Он, опять-таки, побудил Рамдаса раскаяться и сожалеть и плакать – вот он и плачет.

Рамчарандас примолк. Рамдас, не разбирая дороги, шагал по острому гравию железнодорожной насыпи. Он одолел не меньше трех миль, как вдруг ушей его достиг жалобный вопль за спиной, вынудивший его остановиться. Он оглянулся и обнаружил, что Рамчарандас сидит в нескольких ярдах от него на краю насыпи.

– Свамиджи, боль в ногах ужасающа. Я не могу идти. Эти острые камни доконали меня.

Рамдас спрыгнул на ровную тропинку, идущую вдоль рельсов ниже насыпи, и поманил за собой Рамчарандаса. Они медленно двинулись дальше.

– Рам, – сказал Рамдас, – видишь, впереди маленькая станция? Иди туда и садись в первый же поезд на Курдувади. Рамдас идет дальше один. Нет, он не один – с ним Рам в образе скорби, одолевшей его для того, чтобы держать с Ним связь. Рамдас будет лелеять ее и наслаждаться ее обществом. Ступай же, смелее, Бог с тобой. Двигайся к северу. Смотри на мир и набирайся опыта. И главное: не забывай Его имя. Держась за Его имя, ты почувствуешь, что Он всегда с тобой.

Пока Рамдас давал ценные указания, вдалеке, со стороны Пандарпура, показался поезд.

– Смотри, поезд подъезжает. Давай беги на станцию, ты должен успеть, – велел Рамдас.

На этот раз воля Рама возобладала, продиктованная необходимостью. Крайне неохотно Рамчарандас распрощался с Рамдасом и припустил к станции – со скоростью, максимально возможной в его состоянии.