Возвращение в Apple. iMac

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Возвращение в Apple. iMac

Выступая перед выпускниками Стэнфордского университета 12 июня 2005 года, Джобс утверждал: «В тот момент я, конечно же, не понимал, что увольнение из Apple – это лучшее, что могло со мной случиться. Тяжкое бремя успеха сменилось чувством легкости: я опять новичок. Менее уверенный по поводу всего происходящего. С этого чувства начался один из самых творческих периодов в моей жизни. В течение пяти последующих лет я основал компании NeXT и Pixar и влюбился в прекрасную женщину, которая стала моей женой. Студия Pixar выпустила первый в мире компьютерный мультфильм, „Историю игрушек“. Сегодня она является самой успешной мультипликационной студией в мире. В силу замечательного стечения обстоятельств компания Apple купила компанию NeXT и я, таким образом, вернулся в Apple. Технология, которую мы разработали в NeXT, легла в основу нынешнего возрождения Apple. И у нас с Лорен замечательная семья.

Я уверен, что ничего этого не случилось бы, если бы меня не уволили из Apple. Лекарство было ужасным на вкус, но, похоже, пациент в нем нуждался. Иногда жизнь будет бить вас ключом по голове – не теряйте веры. Я убежден, что единственная вещь, благодаря которой я продолжал идти вперед, – это то, что я любил свое дело. Нужно найти то, что вы любите – и это верно как для работы, так и для личной жизни. Работа будет занимать много места в вашей жизни, а потому единственный способ быть по-настоящему довольным жизнью – делать то дело, которое считаешь великим. А единственный способ сделать великое дело – любить то, что ты делаешь. Если вы еще не нашли того, что любите, – продолжайте искать, не успокаивайтесь. Как и со всеми делами сердца, когда найдете – поймете, что это – то самое. И, как любые настоящие отношения, эти отношения с годами будут только улучшаться. Так что ищите. Не успокаивайтесь».

Но можно не сомневаться, что с момента вынужденного ухода из Apple Стив думал о том, как вернуться в компанию, которой он в свое время дал жизнь. Подходящий момент настал через десять лет после ухода.

К середине 1990?х Джобс уже был главой семьи. Ему требовался постоянный и надежный источник больших доходов. Компания Джобса NeXT, съежившаяся до NeXT Software Inc. со штатом в 240 сотрудников, поставлявшая передовое программное обеспечение таким крупным заказчикам, как Dell, The Walt Disney Company, WorldCom и BBC, находилась в тупике. Джобс, заработав большие деньги в Pixar, понимал, что только своими силами ему не поднять NeXT. Поэтому он стал подумывать о возвращении в Apple, дела которой тоже шли отнюдь не блестяще. После ухода Джобса Apple несколько лет продержалась на старых идеях и разработках, а затем ее доля на рынке упала с 16 % до 4 %.

Без Джобса Apple целых десять лет находилась в стагнации и вновь стала угрожающе быстро терять позиции на рынке после выхода Windows 95, ставшей самой успешной операционной системой всех времен. Джобс считал, что из-за того, что Скалли жаждал прибыли, доля Apple на рынке сократилась: «Macintosh проиграл Microsoft, потому что Скалли хотелось выжать всю возможную прибыль, а не совершенствовать продукцию и делать ее более доступной». На вручении премии Computerworld Smithsonian Awards, 1995 г. он говорил: «Джон Скалли разрушил Apple, и сделал он это, навязав руководству Apple безнравственные ценности. Он развратил некоторых руководителей, вынудил уйти тех, кто оказался неподкупным, и привлек вместо них развращенных. Они выплачивали себе десятки миллионов долларов и заботились о собственном прославлении и благосостоянии, а не о строительстве Apple, которая делала превосходные компьютеры для людей».

Между тем утверждение Стива, будто «Windows скопирована с Mac», стала настоящим камнем преткновения между Джобсом и Гейтсом. Уже в конце жизни Джобс все твердил: «Нас просто раздели! У Билла нет никаких тормозов в плане совести!». На что второй отвечал: «Если он и вправду в это верит, у бедняги совсем пропало чувство реальности». В 1990-е годы Windows с большим отрывом опередила конкурентов в «войне операционных систем», практически добившись монополии. Но и это не останавливало Джобса, который продолжал твердить и тогда: «Единственная беда Microsoft в том, что у них начисто отсутствует вкус. Причем не в частном, а в общем смысле: они не стремятся к оригинальности, у них нет культуры работы с продуктом. Меня не беспокоит их успех, они его заслужили… в целом. Но меня огорчает, что они выпускают третьесортный продукт».

Впоследствии резкие высказывания в адрес Билла Гейтса вышли Джобсу боком. Ему ришлось принести публичные извинения главе Microsoft. Впрочем, и здесь он не преминул добавить: «Я сказал ему, что уверен в каждом своем слове, но этого не следовало бы произносить на публике». В интервью The New York Times за 1997 год Джобс с известной долей сарказма в голосе сказал: «Билл Гейтс был бы не таким зашоренным, если бы попробовал разок ЛСД или ушел в коммуну хиппи в молодости».

Еще в 1995 году в интервью Fortune Джобс утверждал: «У меня есть план, как спасти Apple. Идеальные продукты и идеальная стратегия, которая подойдет компании. Но никто там не будет меня слушать». Но очень скоро руководству Apple пришлось смирить гордыню и обратиться к Стиву как к своей последней надежде.

Майкл Шпиндлер, сменивший Скалли в 1993 году, пытался продать компанию корпорациям Sun, IBM и Hewlett-Packard. Это не удалось, и в феврале 1996 года его сменили на инженера-исследователя Гила Амелио, возглавлявшего National Semiconductor. За первый год его работы компания потеряла один миллиард. А стоимость акций, которая в 1991 году составляла 70 долларов, упала до 14 долларов.

Первый разговор между Стивом Джобсом и директором Apple Гилом Амелио о возможном объединении или поглощении NeXT произошел в 1994 году. Apple интересовала многозадачная объектно-ориентированная операционная система NeXTSTEP, и к ней интерфейс программирования приложений (API) OpenStep. Для всего этого Apple могла предоставить аппаратную базу и производственные мощности.

На рождественских каникулах 1995 года в Кона-Виллидж на Гавайях Джобс беседовал со своим другом Ларри Эллисоном, главой Oracle, в конце 2000?х годов поглотившей Sun Microsystems. Они обсуждали схему поглощения Apple и думали, как снова сделать Джобса главой компании. Эллисон предлагал три миллиарда для финансирования: «Я куплю Apple, ты сразу же получаешь 25 % как генеральный директор, и мы вернем компании былую славу». Но Джобс отказывался. «Мне претила идея насильственного поглощения, – объяснял он. – Вот если бы меня позвали вернуться – это другое дело».

К тому времени кризис испытывала вся компьютерная индустрия. В 1996 году в интервью журналу Wired Джобс утверждал: «Рынок персональных компьютеров умер. Microsoft полностью захватила рынок, не привнося в индустрию инноваций. Это конец. Apple проиграла, в истории настольных компьютеров наступили Средние века. Это будет еще продолжаться около 10 лет». И тогда же он утверждал: «Когда ты молодой и видишь, что передают в телевизоре, – тебе кажется, что телекомпании в сговоре и хотят сделать человечество тупым. Но потом, когда повзрослеешь, приходит понимание истины: люди сами этого желают. Заговор – это не так ужасно. Всегда можно пристрелить ублюдков, начать революцию! Но на самом деле нет никакого сговора, телекомпании просто удовлетворяют спрос. Жаль, но это правда».

Джил Амелио как раз искал новое программное обеспечение на замену старой обрюзгшей операционной системе Mac OS. В конце концов он выбрал NeXTSTEP. Apple заплатила более 400 миллионов за NeXT, и Стив вернулся в компанию, из которой его выгнали десять лет тому назад. Официальное название его должности звучало как «неофициальный советник исполнительного директора». Но путь к возвращению был довольно тернистым.

Конкуренцию NeXT в борьбе за Apple составила Be Inc., основанная в 1990 году Жаном-Луи Гассе. Тот в свое время сменил Джобса на посту главы отделения Macintosh и закрыл его проект Big Mac. Гассе предлагал использовать BeOS в новом компьютере Apple. Он считал, что у Apple нет альтернативы. До Амелио дошли слова Гассе: «Я крепко держу их за яйца и буду сжимать, пока им не станет больно».

В 1996 году Амелио понял, что из кризиса Apple без помощи Джобса не выбраться, и возобновил переговоры о слиянии. Маркетолог среднего звена NeXT Гарретт Райс, даже не советуясь с Джобсом, позвонил Эллен Хэнкок из Apple и спросил, не хочет ли она взглянуть на их ПО. Перед Днем благодарения в 1996 году Джобс сам позвонил Амелио. «Я сейчас улетаю в Японию, но вернусь через неделю и хотел бы сразу же поговорить с вами, – сказал он. – Пожалуйста, не принимайте никаких решений, пока мы не встретимся». Амелио очень обрадовался. «Тот разговор со Стивом был для меня как глоток отличного выдержанного вина», – утверждал он.

«Знаешь, Ларри, по-моему, я нашел способ вернуться в Apple и взять компанию под контроль без того, чтобы тебе ее покупать», – заявил он Эллисону во время встречи на Гавайях в ноябре 1996 года.

2 декабря 1996 года Стив Джобс впервые за одиннадцать лет с момента его изгнания ступил на территорию Apple в Купертино и продемонстрировал все прелести NeXT. Решающая схватка между NeXT и Be состоялось 10 декабря в отеле Garden Court в Пало-Альто. Гассе был посрамлен. Ларри Теслер посоветовал Амелио выбрать NeXT, но добавил: «Какую бы ты компанию ни выбрал, появится человек, который отнимет твою работу, это будет или Стив, или Жан-Луи». Ведь у NeXT был реальный продукт, суливший реальные прибыли, и хорошая команда.

Джобс предложил, чтобы Apple заплатил по 12 долларов за акцию NeXT, что составило бы около 500 миллионов долларов. Амелио предложил цену в 10 долларов, с общей суммой 427 миллионов долларов. Джобс согласился, но хотел получить всю сумму наличными. Амелио же предлагал заплатить акциями, которые Джобс должен держать как минимум год. Сошлись на том, что Джобс получит 120 миллионов наличными и 37 миллионов в виде акций, обязуясь не продавать их как минимум полгода.

В итоге Apple объявила, что купит NeXT за 427 миллионов долларов. О завершении сделки было объявлено 20 декабря 1996 года под аплодисменты 250 сотрудников в штаб-квартире Apple. После покупки NeXT большая часть ее технологий была использована в продуктах Apple. Особенно полезной оказалась NeXTSTEP, ставшая основой для Mac OS X.

Джобс пришел в Apple в январе 1997 года в качестве всего лишь неофициального консультанта. Но в компании сразу же стало ощущаться движение. Производство было сокращено, и последовала череда кадровых замен и перестановок. Стало ясно, что Джобс попытается вернуть контроль над Apple себе, хотя сам он называл себя лишь «консультантом» и всячески открещивался от претензий на власть, ссылаясь на занятость в Pixar и необходимость уделять больше времени семье. Стив был уязвлен, что его не ввели в Совет директоров. В то же время он быстро сумел провести преданных ему людей на ключевые позиции в компании. Джобс объяснял свою кадровую политику тем, что «из NeXT пришли отличные специалисты, и я должен был удостовериться, что их не станут подставлять менее компетентные сотрудники Apple, сидевшие на ответственных должностях». Разработку программного обеспечения он поручил Эви Теваняну. Аппаратное же обеспечение доверил Джону Рубинштейну, который выполнял те же функции в NeXT.

Луиза Кехо, журналистка Financial Times, писала тогда: «Мистер Джобс стал в Apple серым кардиналом. Говорят, решения по сокращению производства зависят именно от него. Мистер Джобс призывал некоторых бывших сотрудников Apple вернуться в компанию, прозрачно намекая, что планирует захватить власть. По словам человека, пользующегося доверием мистера Джобса, он полагает, что Амелио и его ставленники вряд ли сумеют возродить Apple, поэтому хочет заменить их, дабы спасти „свою“ компанию».

В мае 1997 года Амелио пришлось на ежегодном собрании акционеров объяснять, почему по итогам последнего квартала 1996 года продажи упали на 30 % по сравнению с предыдущим годом. Эд Вулард, бывший глава DuPont, ставший председателем правления Apple, вспоминал: «Гил был одет с иголочки, но вел себя ужасно глупо. Не мог ответить на вопросы, не понимал, о чем говорит, и не внушал никакого доверия».

Вулард позвонил Джобсу, с которым прежде не был знаком лично, и намекнул, что Амелио пора менять. Джобс отвечал уклончиво, но дал понять, что Амелио занимается не своим делом.

Когда в июне 1997 года был продан блок в полтора миллиона акций Apple, Амелио позвонил Джобсу:

– Я всем отвечаю, что проданные акции – не твои. Помнишь, мы договаривались, что ты не будешь продавать, не посоветовавшись вначале с нами?

– Все верно, – ответил Джобс, нисколько не смущаясь.

Лишь когда вышел очередной бюллетень Комиссии по ценным бумагам и биржам, выяснилось, что это Джобс продал акции.

Узнав об этом, Амелио упрекнул Джобса за ложь. Стив ответил, что продал пакет акций в «приступе депрессии», волнуясь за судьбу Apple, а потом не хотел признавать, будучи «в некотором смущении».

Амелио стал наконец догадываться, что Джобс играет против него.

На заседании Совета директоров, когда Амелио не было в зале, Вулард рассказал, как он оценивает ситуацию: «Если Гил останется гендиректором, то, по-моему, вероятность того, что мы избежим банкротства, только 10 %. Если мы уволим его и убедим Стива занять это место, шанс выжить – 60 %. Если же мы уволим Гила, не вернем Стива и найдем нового гендиректора, наши шансы – 40 %». Естественно, Совет уполномочил его обговорить с Джобсом условия его полноценного возвращения в компанию. Но Стив сперва поломался, согласившись войти в Совет директоров, но отказавшись от поста генерального директора.

Неудивительно, что уже в июле 1997 года Совет директоров снял с должности Амелио, поскольку первое полугодие этого года показало убыток в 700 млн долларов. Перед отставкой Гила, которая уже была предрешена, Джобс дружески порекомендовал ему: «Отдохни полгода. Когда меня выгнали из Apple, я сразу начал работать и пожалел об этом. Я должен был потратить это время на себя». И предложил помощь советом.

Фред Андерсон, согласившийся стать временным генеральным директором Apple, собирался всецело следовать советам Джобса. Сам Стив вышел на сцену в шортах, кроссовках и черной водолазке и сразу же дал понять, что теперь все в компании будет делаться по его воле. Джобс заявил, что причина всех неприятностей в том, что продукция Apple – «отстойная» и «она больше не сексуальна!»

Стив Возняк, который теперь тоже был неформальным советником Apple, обрадовался возвращению Джобса: «Именно это нам и нужно. Можно как угодно относиться к Стиву, но он знает, как вернуть чудо».

Джобс заявил, что он «согласен расширить сотрудничество с Apple на срок до 90 дней и оказывать помощь, пока не будет нанят новый генеральный директор».

А через несколько дней Джобс выдвинул ультиматум о роспуске Совета директоров. «Остановите поезд, иначе ничего не получится, – сказал он Вуларду. – Компания при смерти, и у меня нет времени нянчиться с советом. Необходимо, чтобы все вы подали в отставку. Или же в отставку уйду я и в понедельник не вернусь». И сказал, что остаться может лишь один человек, Вулард, которому Джобс полностью доверял.

Руководство Джобсу в целом уступило, лишь поставив условие, что кроме Вуларда должен остаться еще один директор. В итоге Эд Вулард, много сделавший для возвращения Джобса и пользовавшийся его доверием, сохранил кресло, и к нему добавился Гарет Чан. Как вспоминал Джобс, «я согласился, чтобы остались Эд Вулард и еще один человек по имени Гарет Чан, который оказался совершеннейшим нулем. Он был не плохим, а просто никаким. Зато Вулард оказался одним из прекраснейших директоров, каких я когда-либо знал. Он гениален, это мудрый человек, который всегда поддержит, я мало таких встречал». «Никакой Чан» Стива вполне устроил, поскольку не мог оказать какого-либо противодействия намеченным реформам.

Среди уволенных оказался Майк Марккула. Джобс относился к Марккуле как к отцу и, несмотря на старую обиду, лично поехал к нему, чтобы сообщить об увольнении и спросить совета. Марккула с пониманием отнесся к решению Джобса и сказал, что для спасения компании придется вновь производить то, чего никто раньше не делал, новый тип товара. «Microsoft оттеснил Apple из компьютерного бизнеса, – сказал Марккула. – Тебе придется обновить компанию и перейти на производство иных потребительских товаров или устройств. Бери пример с бабочки и преображайся». Другого раскаявшегося «предателя», Билла Кэмпбелла, Джобс простил и вернул в совет директоров Apple. Также в новый совет вошли основатель и глава Oracle Ларри Эллисон, бывший финансовый директор Chrysler и IBM Джерри Йорк и сам Стив Джобс. Эллисон согласился, но сказал, что ненавидит заседания. Джобс разрешил ему приходить на каждое второе. Вскоре Эллисон посещал уже каждое третье, тогда Джобс взял его фотографию с обложки Business Week, увеличил до натуральной величины и, наклеив на картонную голову, прикрепил к креслу Эллисона. Благодаря приходу Стива акции Apple за июль выросли с 13 до 20 долларов.

По словам Хайди Ройзен, многолетнего бизнес-партнера Джобса, компания Apple «вплетена в его ДНК. Когда он вернулся, все встало на свои места. Вернулся отличный дизайн, внимание к потребителю, разработка просто классных продуктов». Ей вторил Ларри Эллисон, один из лучших друзей Стива: «Mac – это выражение его творческого порыва, а Apple – это отражение самого Стива».

Людей больше всего поражает то, каким милым Джобс мог быть, когда хотел. Его сотрудники убеждались в этом каждый день. Эти противоречивые качества, уживающиеся в Джобсе, получили название «качели „герой – мудак“». Это термин придумали в NeXT для описания работника, имеющего способность переключатся с «профана», чья работа являлась бесполезным дерьмом, на «гения», оказавшегося способным превратить это дерьмо в конфетку.

Гил Амелио так отзывался о характере и сменах настроения Стива: «Так уж оно получилось с ним – его настроение колебалось от удивительно приятного и вдумчивого расположения духа к состоянию крайнего гнева или уныния, сводившему на нет любой рациональный диалог. Причем вариаций его настроения такое множество, что я никогда не знал, с кем я буду иметь дело!». Как говорил о Джобсе один из его сотрудников, «он не смиряется с ошибкой, он просто избавляется от нее, она испаряется». В романе Моны Симпсон «Обычный парень» девушка героя Тома Оуэнса, прототипом которого послужил Стив Джобс, говорит о нем: «Он такой. Он просто забывает».

«Стив может довести человека до слез, – признался бывший директор NeXT Пэт Крецин, – но это не потому, что он подлый, а потому, что он абсолютно целенаправлен, почти маниакален в своем стремлении к качеству и совершенству». Недаром Джобс так излагал свое кредо: «Работа у нас будет нелегкой. Мы берем всех этих отличных людей и даем им толчок, чтобы сделать их еще лучше».

Если команде разработчиков не удавалось выполнить задачу или кто-то из сотрудников просто не соответствовал его высоким стандартам, Джобс их публично унижал или даже увольнял их на глазах у остальных, чтобы на их печальном примере научить основную массу сотрудников Apple.

Когда Стива Возняка спросили о характере Джобса, он ответил: «Если говорить о Стиве как о человеке, он подарил нам множество отличных продуктов. Однако он и не гнушался посягать на личную порядочность и личную честность других людей, не уважал даже тех, кто усердно работает, мог просто подойти и сказать: „О, это просто дерьмово!“. Однако это компенсируется всем тем хорошим, что он принес в мир». Жан-Луи Гассе, бывший исполнительный директор Apple, который сыграл немалую роль в отставке Стива в 1985 году, а потом проиграл ему битву за Apple, признал: «Демократы не делают отличные продукты. Нужен тиран».

При всем этом Джобс обладал поразительным обаянием. Так, когда Стив захотел привлечь Энди Херцфельда в свою команду, он прямо сказал ему: «Эй, я слышал, ты – самый лучший дизайнер на планете». Иногда же метод при переманивании был прямо противоположный. Боб Бельвиль вспоминал, как Джобс пытался заполучить его из Xerox в 1982 году, говоря: «Я слышал, что ты – лучший, но все, что ты сделал до сих пор, – дерьмо. Приходи работать на меня».

Столь же неоднозначным было поведение Стива по отношению к журналистам. Редактор Рич Карлгаард из Wall Street Journal и Forbes, планировавший написать о провале NeXT, рассказал: «По телефону мистер Джобс постоянно угрожал, в том числе предупреждал „постоянно быть настороже“ и, как ни странно, „не ездить на велосипеде одному в темное время суток“». Но тем не менее он также признался: «Америка любит Стива Джобса. И я тоже, хотя и не должен». Но журналисты все равно всегда были рады получить от него интервью.

В 1997 году, после возвращения в Apple, Стив решил положить конец войне с Биллом Гейтсом. Длительным патентным спорам двух компаний, уже вылившимся в добрый десяток судебных процессов, не видно было конца. Джобс предложил Гейтсу прекратить их, инвестировать в Apple 150 млн долларов и развивать программы, совместимые с Mac. Он объяснил ситуацию следующим образом: если процессы будут продолжаться, Microsoft будет вынуждена выплатить Apple целое состояние, но еще раньше торговая марка Macintosh может просто исчезнуть. Сенсационная сделка была оглашена на конференции MacWord Expo в Бостоне 9 июля 1997 года. Глава Microsoft явился на огромном экране. Огромный Билл нависал над крохотным Стивом и ошеломленной публикой. Джобс признал, что в данном случае по части пиара Гейтс его переиграл. Журналисты не упустили случай провести параллель между Гейтсом и Большим Братом из рекламы Apple 1984 года.

В том же 1997 году в интервью The New York Times Джобс иронически пожелал Гейтсу «всего самого наилучшего, правда. Я просто считаю, что он и Microsoft – это слишком узколобо. Его взгляды были бы куда шире, если бы в молодости он побаловался кислотой или пожил с отшельниками в Индии».

И еще Джобс утверждал: «Единственная беда Microsoft в том, что у них начисто отсутствует вкус в самом широком смысле: они не стремятся к оригинальности, не работают над усовершенствованием продукта. Меня огорчает не успех Microsoft – это как раз нормально, они его честно заслужили. Меня огорчает, что они выпускают продукцию третьего сорта».

Союз с Microsoft дал Apple необходимую встряску. К концу дня акции компании взлетели вверх с 6,56 (или 33 %) до 26,31 доллара, почти вдвое превысив цену на день отставки Амелио. Однодневный скачок подарил Apple 830 миллионов на рыночной капитализации.

Джобс быстро вернул в компанию уверенность в будущем. Apple запустила новую революционную рекламную кампанию со слоганом «Think Different» («Думай иначе»), распространяя идею о том, что пользователи Mac – мечтатели, способные изменить мир. Слоган придумали старые знакомые Джобса из агентства TBWAChiatDay, авторы идеи культового рекламного ролика «1984».

Новый слоган Apple обыгрывает известный девиз IBM «Think», бросая вызов конкурентам. Рекламная кампания была построена на привлечении образов знаменитых исторических личностей: Эдисона, Эйнштейна, Ганди, Пикассо, Дилана, Леннона и многих других, которых Джобс считал близкими по духу себе, своей команде и всем пользователям Apple. Он утверждал: «Основная предпосылка кампании заключалась в том, что люди забыли, за что боролась Apple, забыли даже ее работники. Мы долго и тщательно обдумывали, как рассказать кому-то, за что сражаешься, каковы твои ценности, и тут до нас дошло, что если вы не знаете кого-то достаточно хорошо, то можете спросить его: „Кто твой герой?“. Вы можете узнать многое о людях, услышав, кто их герои. Поэтому мы сказали: „Хорошо, мы расскажем им, кто наши герои“».

Бренд Apple набирал силу, компания запустила несколько удачных продуктов, таких как Power Mac G3 и PowerBook. Полгода спустя после своего возвращения Стив вывел компанию на прибыль.

Стоило Джобсу вернуться в Apple в 1997 году, как все удивились, увидев, что их ужасный управляющий, ранее вселявший страх во всех, теперь помягчел, став терпеливее и вдумчивее. Например, сотрудница Pixar Памела Кервин сказала о нем в 1997 году: «Раньше он перебивал вас уже после первых трех слов и сразу вставлял: „Хорошо, вот как я бы это сделал“. Теперь все по-другому. Он намного больше слушает, он стал спокойным, зрелым». Стив сам рассказал в одном интервью в 1998 году: «Нам, как и раньше, приходится увольнять людей из Apple, но сейчас мне тяжелее это делать. Гораздо тяжелее. Мне приходится их увольнять, потому что это моя работа. Но думаю я о них так же, как и пять лет назад. И я думаю, что эти люди могут придти ко мне домой и сказать моей жене и детям, что я их только что уволил. Или это может быть один из моих детей через двадцать лет. Это никогда не было для меня личным». Эти изменения отразились и в романе Моны Симпсон «Обычный парень»: растущая семья и постепенный провал NeXT постепенно смиряют буйный нрав главного героя. Однако многим наблюдателям, и в том числе сотрудникам Apple, казалось, что слухи о «смягчении Стива» были «несколько преувеличены» и атмосфера в Apple после возвращения Джобса даже ухудшилась. А вот по словам друга Джобса Джона Варнока, «за годы NeXT он слегка смягчился, но теперь же все по-другому».

16 сентября 1997 года Джобс объявил о том, что займет должность временного генерального директора, и фактически возглавил Apple, хотя и не получал зарплаты и даже не подписывал контракта. Однако власть у него была реальная – он распоряжался ею единолично, ни на кого теперь не оглядываясь. К концу году стала ясно, что Стив останется надолго, и замену ему на посту генерального директора искать перестали.

Джобс так вспоминал о первых месяцах после возвращения в Apple: «Трудно было, очень трудно – самый тяжелый период моей жизни. У меня была молодая семья. У меня была Pixar. Я уходил на работу в семь утра и возвращался в девять вечера, когда дети уже спали. Я слова не мог сказать, в буквальном смысле, настолько выматывался. Я не мог поговорить с Лорен. Все, на что меня хватало, – это полчаса тупо посидеть перед телевизором. Такой ритм чуть не убил меня. Я носился то в Pixar, то в Apple на своем черном кабриолете Porsche, и у меня появились камни в почках. Я мчался в госпиталь, мне кололи в задницу демерол, и потом камень выходил».

В марте 1998 года Джобс пошел на жесткие меры для оживления компании. Он закрыл целый ряд проектов. Многие сотрудники в это время боялись столкнуться с Джобсом в лифте, опасаясь потерять работу, выйдя из него. За год он уволил более трех тысяч человек. Но он уверял, что хорошие специалисты его поддерживали, пусть даже их проекты закрывались. «Инженеры в полном восторге, – утверждал он на одном из собраний в сентябре 1997 года. – Я только что встречался с людьми, чья продукция снята с производства. И они прыгают до потолка, потому что наконец поняли, какого черта мы все это затеяли». Возможно, Стиву просто не приходило в голову, что инженеры и программисты в его присутствии просто боялись демонстрировать свои подлинные чувства по случаю закрытия своих проектов, не без оснований опасаясь отправиться в небытие вслед за своими проектами.

Джобс говорил: «Моя работа состоит в том, чтобы размышлять, встречаться и работать с людьми, а также читать e-mail». Он также считал, что в компьютерной отрасли надо ориентироваться не на вкус и потребности потребителя, а наоборот, самим активно формировать и навязывать потребности широкой публике. Стив не считал, что клиент всегда прав. Так, если покупатели не хотят пользоваться мышью, значит, по убеждению Джобса, они ошибаются. В 1998 году в интервью BusinessWeek он утверждал: «Невозможно создать хороший продукт, основываясь на опросах людей или пользуясь фокус-группами. Люди сами не знают, чего они хотят, пока им это не покажешь».

Из-за стремления к постоянному контролю Джобс отказывал сторонним производителям техники в продлении лицензии на программное обеспечение, в том числе на операционную систему Macintosh, для изготовления копий. В свое время, еще в мае 1982 года, Майк Мюррей, только что ставший директором по маркетингу Apple, написал Джобсу письмо, где настойчиво предлагал делать лицензионные программы: «Мы хотим, чтобы программная среда пользователя Macintosh стала стандартом отрасли. Вся хитрость в том, что потребителям приходится покупать аппаратное обеспечение Mac для использования их операционной системы. Мало какой из компаний удавалось задать общеотраслевой стандарт, который бы не поддерживал ни один другой производитель». Поэтому Мюррей предлагал предоставить лицензию на операционную систему Macintosh компании Tandy. Принадлежавшие ей сети магазинов Radio Shack ориентированы на другого потребителя, поэтому продажам Apple это ущерба нанести не могло. Но Джобс и подумать не мог о том, чтобы передать свое детище в чужие руки. В результате Macintosh, как и хотел Стив, оставался регулируемой средой, но зато, как и опасался Мюррей, в мире клонов IBM продукция Apple не имела шансов стать стандартом компьютерной отрасли.

В результате выпуск клонов Macintosh фирмами Power Computing Corporation, Radius и Motorola, налаженный за время отсутствия Джобса в Apple и не оправдавший себя, был прекращен. По словам Джобса, «это самый дурацкий поступок на свете – позволить, чтобы производители паршивых компьютеров использовали нашу операционную систему и отхватили кусок наших продаж».

Джобс резко сократил номенклатуру производимой компанией продукции. Продолжилась разработка всего четырех наименований: стационарные и портативные модели для профессионалов и простых потребителей – Power Macintosh G3 и PowerBook G3 (профессиональные устройства) и iMac и iBook (для широкого потребителя). Стив, как всегда, уделял особое внимание внешнему виду массовой продукции. Его помощником здесь стал Джонатан Айв, новый вице-президент по промышленному дизайну. Айв и Джобс быстро сблизились. Джобс признавался, что нашел в Айве «родственную душу». Их союз стал одним из ключевых в истории промышленного дизайна и в деле возрождения Apple. Однако впоследствии Айв, разработавший iMac, iPod и iPhone, утверждал, что Джобс часто приписывал себе его идеи, выбрав из нескольких лучшую.

Балласт Стив безжалостно сбрасывал. Так произошло, в частности, с цветным принтером StyleWriter, являвшимся, по сути, вариацией DeskJet компании Hewlett-Packard, которая, кстати, и получала основную прибыль – от продажи чернильных картриджей. «Что-то я не пойму, – сказал Джобс на производственном совещании. – Вы собираетесь выбросить на рынок миллион принтеров и ничего с этого не поиметь? Бред какой-то».

За фискальный год, кончившийся в сентябре 1997-го, когда Джобс стал временным генеральным директором, Apple потеряла 1,04 миллиарда. «До банкротства нам оставалось меньше трех месяцев», – вспоминал он. В январе 1998 года на Macworld в Сан-Франциско Стив, успевший отрастить бороду, поднялся на ту сцену, где годом раньше опозорился Гил Амелио. Он на все лады расхваливал новую производственную стратегию. И впервые закончил выступление словами, которые станут его фирменным постскриптумом: «Да, и еще кое-что…» На сей раз «еще кое-чем» был лозунг «Думай о прибыли» (Think Profit). Аудитория отреагировала бурными аплодисментами. После двух лет ошеломительных потерь у Apple наконец-то выдался прибыльный квартал, который принес 45 миллионов долларов. За полный фискальный 1998 год сумма прибыли возросла до 309 миллионов.

Полноценное возрождение Apple произошло тогда, когда Джобс представил публике новый замечательный настольный компьютер под маркой iMac G3, который стал первым совместным достижением Айва и Джобса. Как и Macintosh четырнадцатью годами ранее, он был представлен 6 мая 1998 года в аудитории Флинта колледжа Де Анза. Моноблочный компьютер с CRT-дисплеем имел футуристический дизайн. Он оказался первой инновацией от компании Apple со времен выхода первого Macintosh в 1984 году. Невероятный полупрозрачный дизайн iMac «взорвал» индустрию персональных компьютеров, которая в течение десятилетия была не в состоянии произвести ничего, кроме черных или бежевых коробок. iMac стал бестселлером, и для компании было жизненно важно привлечь целую толпу разработчиков к работе над платформой Mac. По словам Джобса, «он словно прибыл с прекрасной планеты, населенной выдающимися художниками». iMac первого поколения был похож одновременно и на космический аппарат, и на каплю воды, и даже на лампу из «Luxo Jr.», знаковой дебютной короткометражки студии Pixar. Айв и его первый заместитель Дэнни Костер предложили сделать корпус из прозрачного бирюзового пластика, который позволял видеть внутренности компьютера, – впоследствии этот цвет назвали «бондийским синим» в честь цвета воды на австралийском пляже. «Мы стремились показать, что компьютер, будто хамелеон, приспосабливается к нуждам своего хозяина, – объяснял Айв. – Именно поэтому мы захотели сделать его прозрачным. Цветной корпус выглядел как-то уныло. И тут нам пришла в голову эта смелая мысль». В этом компьютере наконец было достигнуто гармоничное единство внешнего и внутреннего, к которому так стремился Джобс. Айв подобрал еще несколько цветов пластика для iMac G3. «Задняя часть нашего компьютера лучше, чем передняя любого другого» – гордо заявляли в Apple. Венцом разработки стала удобная ручка, утопленная в корпус компьютера и как бы приглашавшая прикоснуться к нему. По этому поводу Джобс говорил: «Когда мы продемонстрировали проект инженерам, они тут же привели 38 причин, по которым его нельзя было реализовать. А я говорю: „Нет, он должен быть реализован“. „Почему это?“ – спрашивают они. „Потому что я генеральный директор компании – ответил я, – и считаю, что это можно сделать“. И им пришлось подчиниться».

iMac стал самым быстро продаваемым компьютером в истории Apple. Около трети продаж пришлись на тех, кто никогда раньше не покупал компьютер. Джобсу снова удалось создать продукт, «который не внушает людям страха» и привлекает новых покупателей. Успех iMac G3 способствовал популяризации интерфейса USB среди производителей периферии, о чем свидетельствует тот факт, что многие ранние USB-устройства были сделаны из полупрозрачного пластика, чтобы соответствовать дизайну iMac. На презентации iMac Стив Джобс амбициозно заявил: «iMac – это компьютер следующего года за $1299, а не прошлогодний компьютер за $999». Как и всегда он оказался прав. Джобс увидел главную проблему современных компьютеров и, работая над iMac, постарался разрешить все основные проблемы современных компьютеров: «Если вы поинтересуетесь у людей, что не так с компьютерами сегодня, они ответят, что те стали слишком сложными, сзади у них куча проводов, они слишком большие и шумные, они уродливы и требуют вечности, чтобы выйти в Интернет. А мы стараемся решить эти проблемы с помощью продуктов вроде iMac».

Компания привносила инновации в дизайн в течение 1998 и 1999 годов, сделав цветными iMac и iBook, ноутбук от Apple. На Apple работали привлекательный дизайн и мощный брендинг.

Три года спустя после возвращения в Apple Стив Джобс вновь вернул компании былое величие. Но только в январе 2000 года Джобс наконец занял штатную должность исполнительного директора Apple и стал первым, кто занимал такую должность одновременно в двух национальных компаниях. Это произошло на выставке Macworld Expo. К тому времени стоимость акций Apple возросла до 102 долларов, тогда как в момент возвращения Джобса они стоили лишь 14 долларов.

Тогда же Джобс наконец обзавелся собственным самолетом. Это был Gulfstream V – небольшой административный самолет, разработанный американской фирмой Gulfstream Aerospace, с размахом крыльев 29 м. Он относился к классу сверхдальних (дальность полета более 10 тыс. км) реактивных административных самолетов повышенной комфортабельности. Стоимость самолета в стандартной комплектации составляла тогда 29,5 миллионов долларов, а цена модели, которая была у Джобса, превышала 40 миллионов долларов.

Самолет был предложен Стиву правлением Apple, когда он официально занял пост исполнительного директора в январе 2000 года. В 2009 году расследование Комиссии по ценным бумагам и биржам выяснило, что Стив так обосновывал перед правлением необходимость иметь персональный самолет: «Мне нужен самолет, на котором я смогу свозить семью на Гавайи на выходные, или на восточное побережье». И правление согласилось. Ларри Эллисон позднее говорил: «Учитывая, сколько он сделал, мы должны были бы дать ему пять самолетов!».

Компания также согласилась возместить ему расходы на самолет, когда он использовал его по делам Apple. Эти расходы в последние годы жизни Джобса оказались следующими: в 2006 году – 202 000 долларов, в 2007-м – 776 000, в 2008-м – 871 000, в 2009-м – всего 4000 (из-за болезни Стив почти не летал), а в 2010 году – 248 000 долларов.

Поставить программное обеспечение NeXT на платформу Maс удалось в 2001 году, когда Apple выпустила новую версию своей «прорывной» операционной системы Mac OS X. Эта ОС на самом деле была тем же NeXTSTEP с фасадом Mac. Это решение стало ключевым для компании Apple, и разработка ПО для Мас продолжилась.

Стратегия The Digital Hub была представлена Джобсом на Macworld в Сан-Франциско в 2001 году. Это было видение персонального компьютера будущего. Несмотря на то, что некоторые аналитики и эксперты предрекали персональному компьютеру скорый уход в небытие и замену интернет-терминалами, Apple оставалась верной своей точке зрения, что эволюция приведет ПК к цифровым центрам, или хабам. Концепция заключалась в том, что вскоре ПК станет центром в новой цифровой жизни, в окружении цифровых камер и камкодеров, MP3-плееров, смартфонов и прочих гаджетов. Цифровые плееры появились на рынке в 1996-м, за пять лет до появления iPod, но, по мнению Джобса, представляли из себя «полный отстой». А от смартфонов, продававшихся еще в 1990-е годы, по его словам, «тошнило так же, как от плееров»

В рамках стратегии The Digital Hub Apple разработала серию приложений для такого нового стиля жизни, и линейка ПО получила звучные названия: iMovie (1999), iTunes (2001), iDVD (2001), iPhoto (2002), iCal и iSync (2002), GarageBand (2004) и, наконец, iWeb (2006). Разработка этих приложений стала ключевой для Apple, так как на платформе Windows аналогов этому ПО просто не было. «Мы долго возились с производителями приводов, чтобы сделать наиболее удобное в использовании устройство для записи DVD, – вспоминал Джобс. – Мы были первыми, кому это вообще пришло в голову». Программисту Майку Ивэнжелисту Джобс объяснил, нарисовав на доске прямоугольник: «Интерфейс будет выглядеть так. Одно-единственное окно. Перетаскиваешь сюда видео и нажимаешь кнопку „Запись“. Все». Именно так появилась на свет гениальная в своей простоте программа iDVD.

Другими пунктами плана возрождения Apple стала агрессивная рекламная компания и начало продаж через собственные магазины в середине 2001 года. Джобс, хотя всю жизнь занимался пиаром компьютеров и компьютерных технологий, хорошо сознавал и те опасности, которые несет с собой компьютерная индустрия. В 2001 году в интервью Newsweek он утверждал: «Телевизор отупляет и убивает много времени. Отключите его, и вы сохраните немного серого вещества. Но будьте осторожны – отупеть можно и за компьютером Apple». И еще признался: «Я бы обменял все свои технологии за один день с Сократом».

Последующие модели линейки iMac включали в себя LCD-дисплеи, но концепция моноблока и традиции неожиданного, новаторского дизайна были сохранены. В частности, в основе iMac G4, представленного в январе 2002 года, лежала идея подсолнуха, с одной стороны, а с другой – этот компьютер с монитором на подвижном шарнире снова напоминал настольную лампу.

После возвращения контроля над Apple в 1997 году Джобс закрыл все корпоративные программы благотворительности. Друзья Джобса рассказали The New York Times, что он чувствовал, что рост Apple принес бы больше пользы, чем благотворительность. Позднее Apple все-таки подписалась на участие в программе Product Red, выпуская красные версии устройств, прибыль от продаж которых шла на благотворительность. Компания стала больше тратить на благотворительность, а руководитель проекта Product Red певец Боно цитировал слова Джобса: «Нет ничего лучше, чем возможность спасти жизни». По словам Боно, Apple, среди прочего, стал крупнейшим донором Глобального фонда для борьбы со СПИДом.

Сотрудники Apple прекрасно знали о весьма неоднозначной репутации своего босса. В блоге о сплетнях и новостях Силиконовой Долины Valleywag один бывший сотрудник компании Apple писал: «С ним никто не здоровается. Низшие чины вообще его боятся. Я помню, он как-то раз шел по улице, а толпа просто расходилась в стороны, чтобы дать ему дорогу». Другое свидетельство в том же блоге гласило: «Паранойя сотрудников компании прямо пропорциональна их близости к One Infinite Loop (офису Джобса). Служащие всегда настороже. Они знают, что некоторые ошибки не будут прощены… Они всегда осторожны в разговоре с Д. С. – друзьями Стива (F. O. S. – Friends of Steve), ведь эти люди весьма хорошо с ним знакомы».

Вот так харизма и обаяние Джобса вполне органически уживались с тиранией. Правда, самому себе Джобс ошибки склонен был прощать. Он говорил: «Не существует успешных людей, которые никогда в жизни не оступались и не допускали ошибки. Существуют только успешные люди, которые допускали ошибки, но затем изменили свои планы, основываясь на прошлых неудачах. Я как раз один из таких парней».

Однако больше всего сотрудники Apple трепетали перед насаждавшимся Стивом культом секретности. Еще во времена NeXT он практиковал введение обета молчания. Работники, поступавшие на какую-либо должность, до самого последнего момента не видели машины, с которой им придется работать. Перед тем, как Стив вернулся в Apple, компания постоянно сообщала прессе и бизнес-партнерам подробную информацию о готовящихся проектах. Но как только Джобс взял в свои руки бразды правления в Apple, он повесил над своим столом американский плакат времен Второй мировой с надписью: «лишнее проронишь – корабли потопишь» («Loose lips might sink ships»), аналогичный советскому плакату «Не болтай!». Этим он дал всем понять, что тот, кто будет говорить лишнее, немедленно вылетит из компании. Глава Apple всегда очень скурпулезно подходил к подбору сотрудников. Он рассказывал: «Когда я нанимаю кого-нибудь на действительно ответственную должность, первое, на что я смотрю, – это компетентность. Он должен обладать высоким интеллектом. Но реально меня волнует, влюбится ли он в Apple. Дело в том, что если он влюбится в Apple, то все остальное образуется само собой».

Топ-менеджер компании Джон Рубинштейн как-то заметил: «У нас ячейки, прямо как у террористических организаций! Каждый знает только то, что ему положено знать, не больше». Секретность стала неотъемлемой части маркетинговой стратегии Apple. Слухи, которые начинают расползаться еще за несколько месяцев до выпуска нового продукта, в отсутствие официальной информации становятся отличной бесплатной рекламой и сразу же попадают в СМИ, тем более что слухи легко может инспирировать сама же Apple.

Джобс максимально ограничил круг посвященных в новые разработки. Инженеры по программному обеспечению работали за большими коробками, а инженеры по «железу» никогда не видели ПО на созданных ими машинах. И менее дюжины людей видели прототип iPhone до того, как Стив представил его публике на Macworld в 2007 году. И это при том, что над его созданием трудились сотни людей. Как писала Times, руководство Apple «часто подкидывает дезинформацию в один из отделов, чтобы затем проследить утечку. Сотрудники, работающие над особо важными проектами, проходят через многие уровни безопасности. Когда они находятся на своем рабочем месте, за ними ведется видеонаблюдение, и они обязаны накрывать приборы черными настилами или включать предупредительный красный сигнал, когда эти настилы сняты». Ходили слухи, будто в кампусе Apple Стив иногда брал iPhone у первого попавшегося сотрудника, и если устройство не было защищено паролем, сотрудника увольняли.

Страсти разгорелись, когда один из подрядчиков Apple в Китае потерял прототип iPhone и впоследствии, не вынеся вины, покончил с собой. Тем не менее Воз, не стесняющийся критиковать старого друга, признавал: «Хорошо, что Apple ужесточила контроль. Ведь это подогревает интерес – ведь новый продукт должен быть новым!».

В целом Джобсу удалось вновь поставить Apple на ноги, убрав все, кроме нескольких центральных продуктов. Он упрощал устройства, уничтожая кнопки, он упрощал программы, уничтожая функциональные возможности, и упрощал интерфейс, уничтожая настройки. И выпускаемая Джобсом продукция стала проще в обращении, чем та, которую выпускал его основной конкурент Билл Гейтс. Впоследствии Джобс весьма саркастически отзывался о возникшей конкуренции между iPod и Zone: «Я видел в Интернете демонстрационные ролики, показывающие, как вы можете найти кого-то с помощью Zune и переслать ему песню, которую разрешается воспроизвести три раза. На это требуется вечность. К тому моменту, когда вы проделаете все это, ваша девушка уйдет от вас! Намного проще снять один наушник и отдать ей. Тогда у вас будет связь хотя бы через провод».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.