«Главное – дойти до Стамбула», или последний бросок на север

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

«Главное – дойти до Стамбула», или последний бросок на север

Для нас, воспитанных на динамичных спортивных или военных репортажах, со словом «бросок» связывается нечто стремительное и неотвратимое. Удар, атака… Во всяком случае, что-то, длящееся доли секунды, часа или дня. А ниже последует рассказ о броске, занявшем более полугода. И единственное, что заставляет поверить в то, что это был все же бросок, – это его неотвратимость, вернее, неотвратимость достижения цели, то есть Стамбула. Потому что Стамбул для российских яхтсменов, ходивших вокруг света, да еще в одиночку – это вроде прихожей родного дома. А что там, собственно, остается? Трое-четверо суток пути по Черному морю – и вот она, матушка – Россия.

А пока из индийского порта Кочин, преодолев Аравийское море за 50 суток, Евгений Гвоздев (далее – Е.Г.) пришел в Джибути.

«Дагправда», 13 января 2003 года. Звонок в редакцию из российского посольства в Джибути. «У аппарата» дипломат Николай Вадимович Сидоров, который сообщает, что накануне туда пришла яхта «Саид». Сам Е.Гвоздев берет трубку и, тратя МИДовские деньги, восторженно и долго рассказывает, как 50 суток он шел из индийского Кочина до Африки, как встретил в океане новый 2003 год. Эйфория объяснима и понятна: благополучное завершение перехода через третий по счету океан, Индийский, окончание 50-дневного молчания, опять же благополучный проход мимо или вдали от сомалийских берегов, где в первом плавании, семь лет назад, он чуть не погиб.

Как стало понятно, в Джибути Е.Г. опекают российское посольство (что бывает далеко не всегда) и французские военные моряки. Во всяком случае, французы накормили и дали с собой две большие коробки с продуктами, фруктами и витаминами.

Задача для Джибути: дождаться денег от мэра Махачкалы и почистить днище яхты от травы и ракушек. На все это Е.Г. отводит 7-10 дней. По словам дипломатов, Гвоздев стал поджарым и стройным (уходил из Махачкалы упитанным и крупным), бодрым и бородатым (борода белая), весел и подвижен. Как он сообщил: «Команда здорова».

Е.Г., 17 января. В Махачкале сильно удивились, когда по посольскому телефону я сообщил, что не буду ждать присылки денег и завтра, 18 января, ухожу в Красное море. Это, конечно, раньше мною же назначенного срока, но мне надо торопиться домой. Деньги из Махачкалы понадобятся через 2-3 месяца для оплаты прохода Суэцкого канала ($ 400). А на переход до Суэца мне хватит оставшихся австралийских долларов, да и посольские скинулись на продукты и бензин для мотора. Спасибо им. И еще одно. Идти через Красное море с лишней сотней долларов просто опасно. Картами самого моря, вернее, их копиями меня снабдили немецкие военные моряки. Вместе с французами они патрулируют Баб-эль-Мандебский пролив, и я их присутствие оцениваю как совершенно необходимое в этом неспокойном и поголовно жующем наркотики районе мира. Лишь бы какой-нибудь авианосец сослепу меня не раздавил. Ведь Красное море – это проходной двор. Вернее, оживленная дорога, где маленьким, вроде моего «Саида», приходится хуже всех.

«Дагправда», 2 апреля. Е.Гвоздев 31 марта пришел в Суэц и позвонил по мобильнику своего «агента по проводке через Суэцкий канал», египтянина, знакомого еще с 1996 года. Деньги на проход канала ему отправили по системе «Вестерн Юнион», и на другой день он с благодарностью подтвердил их получение. Красное море Е.Г. пересекал два с половиной месяца, и последний звонок от него был в середине января.

Е.Г. 3 апреля. Послал в Махачкалу факс о преодолении Красного моря. Именно преодолении, потому что второй раз за последние семь лет приходится идти по нему против ветра. 65 дней против ветра! То есть галсами, влавировку. Ночью иду – в море, днем – к берегу. За 12 часов лавировки всего три мили по генеральному курсу. Иногда сносило на юг, то есть за день получался нулевой результат. По-моему, здесь круглый год один ветер – встречный!

Ночью с 30 на 31 января к северу от Массауа, то есть сразу за Джибути, сломался руль. И пока я убирал паруса, якоря не держали яхту, и ее выбросило на мель. Потом начался отлив, и к утру «Саид» был в 75-80 метрах от уреза воды. Три дня крутил хвосты африканским верблюдам и уговаривал их хозяев помочь, но нас было слишком мало. И только 2 февраля с помощью 15-ти рыбаков, проходивших мимо фелюг, сообща стащили яхту в воду. Здесь за все надо платить, и я отдал моим спасителям видеокамеру, подаренную мне в Махачкале.

А дальше… Дай, Бог, терпения с этими бесконечными лавировками в Красном море. Точно, как в старой еврейской песне про танцкласс: «Две шаги налево, две шаги направо, шаг вперед и две – назад». Именно так я и пилил от Джибути до Суэца 2,5 месяца! Встречал много рыбаков из Египта, Судана, Саудовской Аравии. Суда мелкие, рыбаки бедные. Агрессивности не было. Делился с ними чем мог.

31 марта, преодолев Суэцкий залив, вошел в Суэцкую бухту, и первый же полицейский катер притащил меня в яхт-клуб.

В Суэце стоял две недели. Ждал деньги из Махачкалы, чинил свой дохленький мотор. Египтяне подсунули бензин с соляром, двигатель не заводился, и я его убрал в кокпит. Австралийская семейная пара, идущая из Мельбурна в кругосветку на яхте «Интерлуде», обещала довести до Исмаилии – это половина канала.

Здесь же, в Суэце узнал о пожаре в школе для глухих детей в Махачкале. Общероссийский траур, и я приспустил на яхте флаги – российский и дагестанский. Соседи мне сочувствуют.

Отход снова был отложен из-за прохода большой группы американских военных кораблей и подлодок. Египтяне явно живут с двойной моралью: что американцы воюют с мусульманским Ираком – это плохо, а вот что они проходят Суэцким каналом и платят за проход – это хорошо. Вообще здесь правит только доллар. Мой знакомый лоцман за проводку «Саида» по каналу, кроме зарплаты, просит еще и бакшиш, то есть подарок. Отдал ему радиоприемник и десять долларов на обратную дорогу.

Австралийцы буксировали меня до Исмаилии, потом дали на время свой 15-сильный мотор, на котором я дошел до Порт-Саида. От платы они наотрез отказались и попросили только фотографию, где я строю яхту на своем балконе. С Джеком и Лидией мы простились как родные. Двигатель я им с благодарностью вернул, и мы разошлись в разные стороны.

«Дагправда», 6 мая. Сегодня с Кипра в редакцию позвонил коллега, сотрудник тамошней русскоязычной газеты, и сообщил, что то ли 30 апреля, то ли 1 мая Е.Г. увел своего «Саида» с благословенного острова. Так как Гвоздев особо информацией нас не балует, то события приходится реконструировать. Судя по всему, числа 18-20 апреля он был уже в Лимасоле, главном порту Кипра. Видимо, чистил днище яхты от водорослей и ракушек, если вода не холодная. Иначе, если не почистит, будет тащиться еле-еле. Следующего от него звонка ждем с какого-то из греческих островов. Туда же нужно будет послать очередную порцию помощи мэра – это деньги на проход Босфора, где сильное встречное течение и где без буксировки не обойтись.

Е.Г., 20 апреля. Итак, за неделю 14-20 апреля «Саид» дошел до Кипра. Здесь встретил катер морской полиции. Полицейские, рассмотрев российский флаг, дали продуктов, забрали судовые документы на оформление, утром отдали уже оформленными.

Почистить дно яхты, как ожидалось, не смог из-за холодной воды. Не поныряешь. 27 апреля отметил Пасху баней и обедом с друзьями – киприотами. Чинил трещину в носовой части «Саида», полученную при швартовке в Суэцком канале. Запасы эпоксидной смолы и стеклоткани еще из Махачкалы. Докупил продуктов. Подвергся набегу местных телевизионщиков. Они одинаково нахальные и беспардонные во всем мире. Зато вечером меня показали по «ящику», и утром люди со мной здоровались на набережной.

Таким же будничным и нудным, как моя жизнь на Кипре, был последовавший затем переход Кипр-Родос. Меня встречали или штиль, или слабый ветер. Продвижения никакого – за день 5-10 миль при норме 45-50. Терпение, капитан, терпение! От Лимасола я намеревался идти прямо в Стамбул, но недельный по обычным меркам переход занял 24 дня! Штиль, потеря времени и хода, быстро кончилась вода – пришлось заходить на Родос. Но нет худа без добра – после звонка в Махачкалу мне прислали денег, и теперь я могу не думать о том, как пройду Босфор. 26 мая позвонил в Махачкалу Саиду Амирову, поблагодарил за поддержку, сообщил предполагаемое время прихода домой, но предупредил, что яхта – это не поезд и не авто, по расписанию ходит редко.

В Турции. Под турецким флагом До России – один переход через Черное море

Ушел с Родоса 27 мая. По-прежнему в Эгейском море штиль или встречный ветер. Иду влавировку, то есть из стороны в сторону, и не укладываюсь ни в какие сроки и расписания. Курортного плавания в курортном районе мира, когда Анталья остается справа, не получается. Мучаюсь от вынужденного безделья. А тут еще греческие пограничники вблизи острова Калимнос ночью прицепились ко мне с претензиями: мол, непорядок с ходовыми огнями, двигатель не исправен, и вообще слишком малая яхта не вписывается ни в какие стандарты. А хуже всего, что их дозорный катер взял меня на буксир и снова притащил на Калимнос, откуда я ушел три дня назад. Скорей всего, на самом-то деле греков смутило, что на малой незаметной яхте с мусульманским названием «Саид», вблизи турецких берегов (а они здесь действительно близко) капитан непонятной национальности подавал ночью какие-то сигналы (а на мачте работал строболайт – импульсный проблесковый маячок). В общем, у меня был полный набор подозрительных признаков, которых вполне достаточно, чтобы при традиционно напряженных отношениях между греками и турками загреметь в здешнюю каталажку.

На утро, после проверки судовых документов, получения рекомендации из нашего посольства в Джибути и звонка российскому консулу в Пирей, меня отпустили. Хорошо еще, что греки не знают моей присказки: «Главное – дойти до Стамбула», которая одинаково уместно звучит что в Тихом океане, что в Средиземном море.

А одно торжество я все же «зажал»: 20 июня, в пятницу, южнее острова Лемнос «Саид» пересек собственный курс, проложенный четыре года назад на пути «туда». То есть круг по шарику здесь замкнулся, и я стал обладателем двух кругосветок. Спортивные и географические условия похода были выполнены, остались общечеловеческие – дойти туда, откуда ушел, то есть до Каспия, до Махачкалы. Завершение второго круга на борту никак отмечено не было – ни купанием, ни обедом. Из-за долгой штилевой нервотрепки устал и вымотался. Не то настроение – три месяца в Средиземном море вместо одного! Озвереть можно.

«Дагправда», 7 июля 2003 г. Если долго мучиться, что-нибудь получится! Рано утром Гвоздев сообщил, что вчера, несмотря на штили и встречный ветер, он все же добрался до Стамбула. Стоит в какой-то марине, готовится преодолевать встречное течение в Босфоре. У него есть несколько вариантов и на всякий случай деньги на ремонт двигателя и покупку бензина.

Е.Г., 6 июля. Пришел в Стамбул и, расспросив яхтсменов, нашел своего друга и друга всех российских яхтсменов, менеджера марины «Атыкей» Кахита Юрена, с которым познакомился еще в первом плавании в 1996 году. Именно он решил тогда все мои проблемы с буксировкой по Босфору и подарил турецкий флаг, который по морским правилам совершенно необходим в стране пребывания. Теперь я вернул ему старый флаг его страны, обошедший мир, а он мне вручил новый, с которым я в турецких водах и находился. С именем Кахита Юрена связываются воспоминания не только о бескорыстной помощи морским бродягам – яхтсменам, но и об уровне развития яхтенного спорта в мире. Собственно, в «Атыкей-марине», где он сейчас является генеральным менеджером, находится 650 яхт, и это совсем не самая большая морская гостиница ни в Турции, ни, естественно, в мире. Люди годами путешествуют по шарику, живут на воде, и это вовсе не считается ни сумасшествием, ни геройством, как у нас.

На одном из причалов «Атыкей-марины», обернувшись на мою русскую речь, меня окликнул симпатичный невысокий блондин. Это оказался известный российский яхтенный гонщик Виктор Языков (фото на стр. 160). Он перегонял из Италии на достройку в Сочи корпус 20-метровой яхты, и вопрос буксировки «Саида» был решен в несколько минут. Через четверо суток мы были в Сочи. Правда, по пути, прыгая с большой яхты на маленькую, я поскользнулся и ударился левым боком о край «Саида» и долго не то что смеяться – дышать свободно не мог. Но, как все убедились на встрече в рыбном порту, к 9 августа, времени прибытия в Махачкалу из Астрахани, я уже разговаривал и смеялся вполне нормально.

«Дагправда», август 2003 года. Бросок Гвоздева Джибути-Махачкала длился почти семь месяцев.

Городской администрацией Махачкалы принято решение о сооружении на приморском Родопском бульваре первого в России памятника в честь легендарной яхты и ее капитана. Сейчас яхта «Саид» временно находится в краеведческом музее Махачкалинской школы-лицея № 39.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.