Фотографии 7, 8, 9, 10

Фотографии 7, 8, 9, 10

Христофор Колумб открыл Америку. Магеллан совершил кругосветное плавание. Амундсен первым оказался на Северном полюсе (если я не ошибаюсь). Ни с одним из этих великих путешественников я не был знаком. Но зато я знал других великих…

Поль Данилю, муж моей тети Маргуны, был праправнук наполеоновского артиллериста, попавшего в плен под Смоленском. В Анаре Поль Данилю имел прозвище “Дарданел”. Встретить его можно было или в бильярдной, или в театре, где он работал статистом. Он часто захаживал к нам в дом, пил с моим папой чачу и часами молча сидел перед большой картой мира. Вскоре на карте появились острова, очень аккуратно нарисованные в самом центре Тихого океана. Назывались они Дарданельскими. Я вырос с сознанием их реального существования. Помню, даже спрашивал маму: “Почему Дарданельский пролив и Дарданельские острова так далеки друг от друга?”

И вот недавно, живя в Америке, оказавшись у врача “ухо-горло-нос”, сидя в его приемной, я от нечего делать стал разглядывать висящую на стене карту мира и поразился, не обнаружив Дарданельских островов. Спросил в магазине на Милдред-авеню, где торгуют глобусами и картами, почему на них нет группы Дарданельских островов. Меня подняли на смех. Я расстроился: неужели столько лет я был географическим идиотом? Но я же помню, как в моем детстве Дарданел хвастался островами своего имени. Рассказывал мне, что там живут гигантские зайцы, что там есть непрекращающееся эхо! Дарданельцы, со слов Дарданела, говорят и поют шепотом, так как громкие голоса натыкаются на горные изгибы и могут неделями повторяться. Поэтому там люди никогда не ругаются. Дарданел говорил мне: “Представляешь, кто-то крикнет: «Квирикадзе Ираклий, ты – жопа», – и месяц, куда ни пойдешь, ты слышишь с интервалами три-четыре секунды: «Квирикадзе Ираклий, ты…»” Как-то Дарданел, угощаясь чаем с домашним мармеладом (мама была великим кондитером), сообщил мне, что люди покинули острова, не выдержав пыток эхом. Остались лишь гигантские зайцы.

И вот теперь, сорок лет спустя, – полное разочарование. Почему Дарданел дурачил меня? Призвать к ответу его невозможно. Умер он как курица. Объясню, что значит “как курица”.

В театре, где он работал статистом, а я, повзрослев, помощником режиссера, ставили оперу “Демон” Антона Рубинштейна. Сцена представляла собой Кавказские горы из фанеры. Через зрительный зал над головами сидящих в партере был протянут стальной трос. По нему, размахивая марлевыми крыльями, скользил статист, изображавший Демона. Достигнув фанерных гор, он исчезал за ними. На сцену выбегал другой демон – солист с такими же марлевыми крыльями, как у статиста, и начинал петь знаменитую арию Демона.

В тот вечер над залом летел статист Дарданел. У самой сцены Демон вдруг остановился. Что-то испортилось в механике. Какое-то время Дарданел махал крыльями, надеясь, что кольцо, продетое сквозь трос, продолжит скольжение и он долетит до желанных гор. Но увы! Дух изгнанья не двигался… Оркестр уже играл вступление к арии. Демон-солист не знал, что делать: как выйти на сцену, если статист повис, застряв на тросе. Зрители стали смеяться, когда Демон-солист всё же вышел и запел, не обращая внимания на себя, застывшего в воздухе. У Дарданела свалился ботинок, попал кому-то в голову. Зритель вскочил и стал материть обоих Демонов. Зал гоготал. Когда на зрителей упало крыло Демона-статиста, певец прервал пение и закричал Дарданелу: “Перестань дурака валять, сволочь, дай допеть арию!” И тут случилось совсем не смешное. Расслабился ремень, на котором крепился Дарданел. Пронесясь вниз несколько метров, он повис как курица. Партер повскакивал с мест.

Администратор театра закричал: “Быстро лестницу!” Внесли стремянку, не дотянулись, потом внесли пожарную лестницу, долго не могли установить ее среди рядов. Я и двое других помощников взобрались на нее, чтобы снять Дарданела. Он уже не дышал. Так кончил жизнь – смешно и трагично – Поль Данилю, Дарданел. Думаю, его душа поселилась на тех необитаемых островах среди гигантских зайцев и повторяющегося эха…

Второго путешественника, с которым я таки совершил экспедицию на необитаемый остров, звали Дито Гиоргадзе. Должен сказать, что летом анарцы часто отдыхали в городе-курорте Батуми. Мы с мамой прожили там два года. Мама рассорилась с папой, увезла меня к батумским родственникам. Я учился с Дито в десятом классе. Он строил двухместную подводную лодку. Звал меня бежать на ней в Турцию – от Батума до границы было двенадцать километров.

Дито Гиоргадзе строил лодку без единого гвоздя и вообще без металлических деталей (чтобы радары пограничников не обнаружили). Он был гений инженерии. Что-то вроде Леонардо да Винчи. Для проверки лодки он выбрал маршрут три километра по морю к крошечному пустому островку Дидица. Летом там организовывали городской пионерский лагерь. В старом деревянном бараке жили девочки-пионерки, в другом бараке – мальчики.

Не к месту, но расскажу. Будучи пионером, я влюбился в пионерку Тамару С. А у директора лагеря Попандопуло был частный зоопарк. Однажды из клетки сбежал двухметровый удав. Нас, пионеров, заперли в бараках, а взрослые (директор, пионервожатые, администраторы) прочесывали с ружьями территорию лагеря день за днем в поисках странного зверя. Удав прятался. Пионеры изнывали взаперти. Любовь моя к Тамаре С. заставила меня ночью сбежать из запертого барака. Сбежала и она, Тамара. В зарослях папоротника мы целовались в атмосфере Альфреда Хичкока…

Подводная лодка Дито была размером с винную бочку. Ночью мы погрузились в Черное море, крутили педали, которые, в свою очередь, крутили наружные лопасти. Субмарина скользила под водой в метре от поверхности моря. Дышали мы через полые бамбуковые стволы. Проплыв минут сорок в кромешной тьме, бочка ткнулась в пляж пионерлагеря на острове Дидице. Мы вылезли наружу. Дито занялся рабочей корректировкой, я же, в лунную ночь, сквозь кусты, пошел к пустым баракам, вспоминая удава, Тамару… и услышал приглушенные страстные стоны. На острове кто-то был… Приблизившись, я бесстыдно стал следить за любовной парой и узнал в женщине глухонемую мать одного из наших с Дито общих друзей (сегодня нет в живых ни матери, ни сына, поэтому я описываю эту странную сцену). Картина заставила меня расплакаться. В моих слезах был и удав, пристреленный в то лето, и Тамара С., которая ушла от меня, полюбив прыгуна с шестом Араика Мкртычана…

Спустя несколько месяцев Дито влюбился в Марину Абуладзе, а так как лодка была двухместной, дал понять мне, что, несмотря на наше антисоветское единомыслие, в Турцию он поплывет с Мариной.

Через месяц Дито Гиоргадзе и Марина Абуладзе тайно уплыли и навсегда исчезли из моей жизни. Не знаю, где они, что с ними приключилось, засекли ли их радары советских пограничников? Достигли ли они берегов Турции, до которых от нас было километров двенадцать? Где ты, мой школьный друг Леонардо-Дито да Винчи-Гиоргадзе?

Третий герой – человек особенный. Я назову его имя и фамилию: Георгий Филиппович Джугашвили. Не будучи в родстве с Иосифом Виссарионовичем Сталиным-Джугашвили, он был чрезвычайно горд, что господь подарил ему возможность носить эту фамилию.

Шел 1956 год. Классная комната, на стене – карта мира. У карты стоит Георгий Филиппович Джугашвили. На нем зеленый полувоенный китель, который зовется “сталинка”. Усами Георгий смахивает на Иосифа Виссарионовича. Он сообщает классу:

– В западном мире царят разврат и секс! Гангстеры проливают на улицах Нью-Йорка реки крови… В дыму и копоти не видно солнца. В небе умирают птицы, на земле умирают люди! Врагом номер один для всех свободолюбивых людей планеты являются Соединенные Штаты Америки!

Джугашвили берет с учительского стола банку с клеем, сливает клей на чистый лист бумаги. Мы внимательно следим. Я силюсь понять, почему клей, бумага? Учитель кричит:

– Христофор Колумб открыл Америку!

Георгий Филиппович прикладывает белый лист к карте – там, где изображены Соединенные Штаты.

– Я ее закрываю!

Георгий Филиппович оглядывает нас.

– Поаплодируем этому важнейшему событию в нашей жизни (раздались хлопки). Но самое главное…

Учитель пишет на белом пятне: “Соединенных Штатов Америки нет”.

– Сейчас хлопаем!

Класс хлопает. Мы разглядываем на карте Западное полушарие. Есть Канада, есть Мексика, США нет!

На следующем уроке географии Георгий Филиппович Джугашвили заклеил Англию. Истребив главных капиталистических монстров, учитель вроде бы успокоился. Он не потопил Германию, пощадил Францию. Благодаря синим карандашам на месте Англии плескалось море, а Канада превратилась в остров. Между нею и Мексикой образовался широченный пролив.

Много лет спустя, будучи номинированным на “Оскар” за фильм “Тысяча и один рецепт влюбленного кулинара”, я приехал в Америку. В гильдии сценаристов я рассказал историю с моим учителем географии. Рассказал о своем страхе: “Вдруг Америки действительно нет?! Но она есть, понял я, посетив вас. Как замечательно, что не удался фокус Джугашвили”.

Совершая путешествие на Британские острова, я тоже волновался: а вдруг они затонули, как Атлантида, под клеем Джугашвили? И вы знаете, Англия есть! Есть английская королева, есть Шекспир, есть Биг-Бен, есть даже Шотландия. Есть рыжая женщина-модельер Вивьен Вествуд, есть студия, где записывали Битлы свои песни, есть знаменитые английские сады, панки, двухэтажные автобусы, дом Шерлока Холмса. Всё это есть! И это так замечательно!