НАЧАЛО ТРУДОВОЙ ЖИЗНИ

НАЧАЛО ТРУДОВОЙ ЖИЗНИ

Семья Димитрова росла. Родились Никола и Любомир. Двор наполнился шумом и криком. Парашкева едва успевала вести хозяйство: чинить одежду, готовить пищу, ткать. И все же никто и никогда не слышал от нее жалобы. Всегда она была чистенькой, с засученными рукавами, гладко зачесанными волосами.

Как самый старший, Георгий помогал матери по хозяйству. Иногда, чтобы только он не бродил по улице, мать заставляла Георгия вязать чулки. Он все исполнял беспрекословно. Находил время поработать и на грядках го дворе. Кроме цветов, теперь появились лук, картофель, петрушка…

Счастливая мать!

Дети слушались ее, помогали ей. Старшие нянчили младших, старались заменить им мать, в чем только могли. Георгий опекал Лину и меньших братьев, защищал их на улице от драчунов. Одним словом, он скоро почувствовал себя взрослым. Но иногда случалась и беда… Метил камнем в собаку, а попал в соседское окно; возвращаясь из пекарни, уронил наземь противень с пирогом — и только потому, что хотел нести его на голове; как-то влепил в прохожего мячом… Да что только не случается с мальчишками! Разве не за это взрослые треплют их за уши? Георгий не скрывал своей вины и принимал наказание как заслуженное, и это нравилось строгому отцу. А мать, нежно глядя на сына, восклицала:

— Очень уж ты непоседливый, сын. Неужели и повзрослев таким же останешься?

Георгий молчал. Как он мог сказать, каким станет, когда вырастет?

А семья все прибывала. Кроме Георгия» Магдалины, Николы и Любомира, появился еще и Костадин. На правах члена семьи поселился у старого Димитра и ученик его Теофил. Это был застенчивый скромный юноша из села Пирдоп. Подружившись с Георгием, он много рассказывал о жизни в родном селе. Георгий любил с ним разговаривать. Часто, уходя в мастерскую отца и усевшись там на скамейке, заводил с Теофилом долгие беседы. Порой Теофил говорил грустно:

— Хорошо тебе, Гого, ты выучишься, станешь учителем, а наше дело — умереть здесь над иглой…

— Почему, Теофил?

— Потому, что мы бедняки… Что может сделать бедный человек? Я хотел учиться, но отец погнал меня на заработки. Кто за него будет платить долги?

— А ты хочешь учиться?

— Хочу.

— Я тебе дам книги… Любишь ли ты историю?

— Что такое история?

— В ней пишется о греках, римлянах, филистимлянах…

— Принеси.

Георгий на другой день принес книгу. Теофил ее развернул, поглядел картинки, пообещал прочесть от корки до корки, но дальше обещания дело не пошло, он едва прочел две страницы.

— Нет времени, Гого, — оправдывался Теофил, — целый день с иглой. Когда читать? Вечером глаза болят… Так и ослепнуть можно. Да и наша песенка спета, хотя бы ты ученым стал.

И Теофил уходил в свою скорлупку, примирившись с тяжкой судьбой… Это не нравилось Георгию.

— Ты очень пугливый, Теофил.

— Верно, — признавался тот, — я трусливый потому, что бедняк. Бедняка каждый может обидеть…

Это сердило Георгия. Как не стыдно признаваться, что ты труслив!

Как-то вечером читали историю прославленного Ивайлы — пастуха, ставшего народным вождем. Рассказ разволновал Теофила.

— Да, и среди простого народа в старину были большие люди, но теперь их нет… То было другое время…

— А Ботев, Левский, Бенковский! — взрывался Георгий. — Слышал ли ты что о них?

— Нет, — опускал голову Теофил, — не слышал.

Дружба с Теофилом продолжалась недолго. Однажды прибыл его отец и увез сына в Пирдоп. Уехал Теофил — и как в воду канул, словно ростовщик продал его за недоимки вместе с отцом и всеми их пожитками…

Летели годы. Георгия надо было уже определять во второй класс. Врач посоветовал родителям пропустить один год: Георгий был слаб здоровьем, страдал золотухой. Так и сделали. Георгий тяжело перенес разлуку с училищем, но продолжал заниматься дома с надеждой, что на следующий год он вернется. Однако и на следующий год учиться ему не пришлось, только по другой причине: у отца не было денег.

Детей было много. Надо было еще кому-то из семьи начать работать. Самым взрослым был Георгий. Это значило, что теперь пора и ему закатать рукава и впрячься в работу.

Димитр не хотел обучать сына своему ремеслу. Кому сейчас нужны старомодные меховые шапки? На этом деле с голоду можно умереть… Лучше подумать о чем-то другом. Советовался с разными людьми, но никто не мог придумать ничего надежного.

Георгий сам выбрал себе занятие.

— Отец, — сказал он, — я решил стать печатником. Наборщиком.

Отец не возразил, только спросил:

— Кто тебя этому обучит?

— Сам научусь… Я говорил уже с Йорданом Караивановым, переплетчиком… Замечательное ремесло! Да и книги можно читать всласть…

— Хорошо, — согласился отец, — хочешь стать печатником — становись. Это ремесло не для простых людей… Ум нужен для него.

В сентябре 1894 года Геогрий Димитров поступил учеником наборщика в типографию Николы Пиперова. Вначале мел он в типографии полы, носил воду, как и все ученики, а потом встал за кассу набирать тексты.