Михаил Макаров

Михаил Макаров

У благодарственной службы

Когда мы пришли, в алтаре готовились к встрече Патриарха. Сослужащих Патриарху архиереев облачали в мантии. Особенно красивы были светло-голубые мантии митрополитов, переливавшиеся серебром. Иподиаконы складывали ризы Патриарха для облачения его по патриаршему чину. Готовили облачения архиереев. Протоиерей Александр Хотовицкий показывал пришедшим сослужащим священникам их облачения. Протодиакон К. В. Розов, облаченный в стихарь с двойным орарем в древнем стиле, стоял с трикирием. Он был нездоров: у него был насморк, и было перевязано ухо. Тем не менее в продолжение всей службы голос его звучал хорошо, только несколько в нос. Рядом с Розовым стоял с дикирием протодиакон Храма Христа Спасителя Архангельский. Два протодиакона – Шаховцев и Ризоположенский – были с кадилами.

Начался благовест большого колокола, наполнивший храм торжественным гулом. Встреча Патриарха двинулась из алтаря к западным воротам храма. Отец Феофил на встречу не выходил, хотя сослужил в совершении Литургии. Я заметил, что в алтаре было много священнослужителей и среди них архиереев, не участвовавших в службе. Они прибыли помолиться за Патриарха и поздравить его со скорым выздоровлением. Место отца Феофила во время Литургии было примерно посередине алтаря, то есть далеко за престольной сенью-храмом. Я стоял сзади отца Феофила, принимая от него по ходу службы митру и опять возвращая ее ему. Мне не видно было ни Патриарха, ни сослужащих ему архиереев, ничего, что совершалось в сени-храме. Лишь дважды я вскользь увидел Патриарха, чуть сутулившегося, шедшего величаво-спокойной походкой к Горнему месту при пении Трисвятого и от жертвенника к Царским вратам во время большого выхода.

На благодарственный молебен мы вышли из алтаря, и тут мне удалось увидеть всех служащих архиереев с Патриархом во главе. Патриарх выделялся своим особенным видом. В глазах его, смотревших из-под нависших седых бровей, светились радость, любовь и добродушие. Какая-то святая бодрость и простота чувствовались во всей его фигуре. Сравнивая его с другими сослужащими архиереями, я невольно подумал: «Вот святитель! Святитель по образу и подобию московских святителей». Да простит мне читатель эту судящую мысль – мысль тринадцатилетнего мальчишки.

Благодарственная служба кончилась. Переоблачившись в мантию, Патриарх благословил каждого, кто находился в алтаре, в том числе и меня, и вышел из алтаря благословлять народ. Загудел торжественный звон всех четырех колоколен храма. Отец Феофил отпустил меня, сказав, что ему нужно остаться. Я взял узелок со стихарем и отправился домой, не чувствуя ни усталости, ни голода. Отца Феофила я больше не видел.

К стыду своему сейчас я вспомнил, что за этой службой ни разу ни помолился о Патриархе. Даже тогда, когда сравнивал его с другими сослужащими архиереями, – и тогда не помолился.

Господи, прости мне мою рассеянность и невнимание.