Глава 8. Призраки

Глава 8. Призраки

– Привет, это Ричард.

– Какой Ричард? – спросил Роуэн Гормли, уроженец Южной Африки, работавший в одном лондонском инвестиционном фонде.

– Ричард Брэнсон. Звоню потому, что хотел бы, чтобы ты работал у нас, в Virgin.

Гормли и Брэнсон договорились встретиться в доме Брэнсона в Холленд-Парке. Оба не знали, о чем говорить. Шел 1995 год.

– Вы мне звонили, – сказал смущенный неловким молчанием Гормли.

– Да-а, – промямлил Брэнсон. – Я хотел, чтобы вы поделились какими-то новыми мыслями. Давайте поработайте с нами».

Вскоре Гормли представил свой список идей на встрече, на которой присутствовали трое самых доверенных помощников Брэнсона – Стивен Мерфи, Уилл Уайтхорн и Тревор Эббот – один из тех, кто построил музыкальный бизнес Virgin. В списке Гормли значились отели Virgin, каникулы Virgin, и, наконец, он предлагал подумать о «финансовых услугах Virgin».

– Virgin специализируется на удовольствиях, – насмешливо фыркнул Эббот.

Мерфи и Уайтхорн тоже не проявили интереса к предложению Гормли. Тогда он обратился к Брэнсону. «Virgin доверяют, а финансовые услуги могут принести большие деньги».

– Вот и займись этим делом, – сказал Брэнсон.

– У нас есть деньги? – спросил Гормли.

– Денег нет, – ответил Брэнсон, признавая реальное положение своей империи. – Найди деньги и начни оказывать финансовые услуги.

– А что скажете об Эбботе? – спросил Гормли.

– Не обращай на него внимания, – ответил Брэнсон.

Вскоре после этого разговора Эббот ушел из Virgin на очень плохих условиях и впоследствии покончил жизнь самоубийством, отчасти обвинив в этом Брэнсона. Незадолго до того, как Эббот повесился, он записал видеообращение, в котором сказал: «Ричард сломал мне хребет». В мире Брэнсона о неудачах забывают. Будущее было, возможно, за Гормли, который придумал Virgin Direct – программу продажи паев служащим компании по ценам, определяемым движением котировок на Лондонской фондовой бирже. Запуск этой программы зависел от того, удастся ли найти подходящего партнера.

Это предприятие начинали по известной схеме. Потенциальный партнер предоставит деньги и опыт в обмен на право использовать бренд Virgin. Раздел прибыли был предметом переговоров, но партнер брал на себя обязательство оплачивать убытки во всех случаях, когда это было возможно. В данном случае партнер Virgin в банковском бизнесе должен был соответствовать еще одному дополнительному условию: иметь разрешение на прием депозитов. В книге «К черту «бизнес как всегда» Брэнсон писал: «Я хотел войти в банковский бизнес потому, что рассматривал финансовые рынки и финансы как способ навести мосты между социальным сектором, большим правительством и бизнесом». Банковский бизнес, добавил Брэнсон, должен был послужить достижению его конечной цели, заключавшейся в «более справедливом распределении богатств».

В большинстве учреждений Сити, к которым обращался Гормли, его предложение высмеяли. Единственным исключением была компания Norwich Union. Эту страховую компанию недавно оштрафовал правительственный регулятор за неправильную продажу страховых пенсий. По расчетам директоров Norwich Union, установление отношений с Virgin должно было смягчить позор. Страховщика привлекло в том числе и бесстыдство предложенной Брэнсоном телевизионной рекламы: «Долгие годы пенсионная отрасль уходила от ответа на вопрос: сколько денег страховщики берут с вас за свои услуги?» Брэнсон обещал обеспечить «серьезное качество по разумной цене» и самые низкие расходы на обслуживание.

Задача Гормли заключалась в том, чтобы за шесть недель собрать с людей 70 млн фунтов стерлингов. Брэнсон ежедневно названивал и проверял, как идет дело. За два дня до конечного срока мобилизации средств (а этим сроком был конец финансового года) Гормли впал в отчаяние. Удалось собрать только 5 млн фунтов стерлингов. В самый последний день Гормли позвонил сотрудник охраны, сообщивший, что возле их здания паркуется грузовик Royal Mail. В доставленных мешках почты были обязательства привлеченных обещанной надежностью вложений людей на общую сумму 40 млн фунтов стерлингов.

Проект Гормли стартовал, и в первые месяцы Virgin Direct приносила хорошую прибыль. Несмотря на осуждение Брэнсоном тех, кто «наживался на начислениях за услуги», паевой инвестиционный фонд Virgin, организованный Norwich Union, взимал с инвесторов максимальные платежи за услуги. Ежегодные вознаграждения руководства Virgin Direct составляли 1 % средств фонда, тогда как M&G и другие конкуренты взимали 0,3 %. К тому же инвесторы Virgin получали меньшие доходы. Показатель доходности Virgin Direct за два года повысился на 109 %, тогда как совокупный индекс акций, котировки которых публикует газета Financial Times (включая дивиденды по этим акциям), вырос на 144 %. Но жалоб было немного. Озабоченность была по большей части подавлена доверием к бренду Virgin.

Стремившийся к экспансии Гормли в 1997 году предложил наращивать масштабы деятельности. Norwich Union отклонила это предложение, но тут Гормли начал названивать Джордж Трамбулл из австралийского банка AMP.

Ломившийся от денег AMP энергично скупал финансовые учреждения по всей Европе. Желание Гормли предлагать ипотечные кредиты, страховые пенсии и полисы страхования жизни соответствовало возможностям AMP. Согласованная сделка была всецело выгодна Брэнсону. В обмен на право пользования брендом Virgin AMP принимал на себя 100 % риска. Прибыль должны были делить пополам, причем AMP, предоставлявший всю необходимую инфраструктуру, покрывал любые убытки. Пола Бэтчелора, управляющего AMP, проводившего переговоры о партнерстве, его преемник назвал «человеком, который хотел влюбиться в Virgin. Он был полон мечтаний, и Virgin точно сыграла на его слабостях». Norwich Union продала свою долю AMP, а Virgin Direct была запущена заново под названием Virgin Money, предложив новую приманку в виде банковского обслуживания через Интернет. В телевизионной рекламе снова появился Брэнсон, который провозглашал: «Я нашел сектор, который отличается высокомерием, самодовольством и обдирает клиентов». Сектор финансовых услуг, продолжал Брэнсон, «специализируется на ерунде. В его прошлом – злоупотребления со страховыми пенсионными и дарственными фондами, крупные инвестиции которых приносят доходы ниже средних». Virgin Money, обещал Брэнсон, предлагает своим инвесторам справедливую стоимость.

В то время репутацию Брэнсона повсюду ставили под сомнение. Он с большим шумом запустил компании Virgin Brides, Virgin Cosmetics, Virgin Net и Virgin Cola. По продажам напиток уже занял 10 % британского рынка, громко заявлял Брэнсон. Независимые исследования показали, что продажи Virgin Cola составляют едва-едва 1 % потребляемых в стране безалкогольных напитков. Эти данные давали основание считать прогноз Брэнсона о том, что он получает по миллиону фунтов стерлингов в неделю, фикцией. Умение Брэнсона продавать отражало скорее его желания, а не реальность. Его философия, сводившаяся к тезису: «Все дело в том, чтобы обходить правила или нарушать их», уже была знаменитой, и все же этот человек стал хранителем чужих денег. «Я учредил Virgin Money для того, чтобы предлагать людям простые и понятные финансовые продукты», – утверждал Брэнсон.

В 1999 году Virgin Money управляла депозитами частных лиц на сумму в 1 млрд фунтов стерлингов. Получавший хорошую прибыль Гормли убедил Брэнсона сделать следующий шаг. Детищем Гормли стал Virgin One, интернет-банк, предлагавший клиентам более высокие проценты по вкладам в том случае, если они открывали единый счет для чеков, сбережений и ипотечных кредитов. Половина Virgin One должна была принадлежать Royal Bank of Scotland, а вторая половина в равных долях принадлежала Virgin и AMP. По этой сделке Брэнсон не получал легкой прибыли: Virgin обязалась оплачивать часть расходов и нести долю в любых убытках. В рекламных роликах Virgin One одетый в щегольской костюм и со шляпой-котелком на голове Брэнсон обещал «перевернуть банковское обслуживание частных лиц вверх ногами».

Банк давал Брэнсону возможность преобразовать его конгломерат в глобального гиганта. Сценарий, в общих чертах набросанный Гормли, предлагал использовать революцию в коммуникациях: Virgin, говорил Гормли, следует задействовать Интернет для того, чтобы построить более тесные отношения со своими клиентами. Virgin Atlantic уже продавала билеты и переводила деньги через Интернет. И это было только началом, говорил Гормли. Используя возможности Интернета в полной мере, Virgin могла бы на основе своей базы данных предлагать продукты лояльным клиентам, не прибегая к рекламе в СМИ и благодаря этому сокращая расходы на продажи. Любой человек, однажды купивший билет на авиарейс Virgin, будет автоматически получать предложение испытать банковские услуги Virgin One на особых условиях. И наоборот, клиенты Virgin One получали аналогичные выгодные предложения компании Virgin Atlantic. Предложение Гормли поставило предпринимателя перед Рубиконом. Virgin Money стала для Брэнсона звеном, способным связать все разрозненные компании Virgin в единую, целостную глобальную корпорацию.

В дискуссиях излюбленным лозунгом Брэнсона были слова: «Покажем им». Они отражали то удовольствие, которое получал Брэнсон, бросая вызов старому гиганту. На сей раз лозунг Брэнсона был направлен против банкиров. Для Брэнсона Virgin One была возможностью положить в карман миллионы фунтов стерлингов путем превращения Virgin из брендингового предприятия в интегрированную империю, поддерживающую свою экспансию с помощью интернет-банкинга. Осуществление этой возможности зависело от того, освоит ли сам Брэнсон новые технологии, но вместо этого он положился на советы Стивена Мерфи. К несчастью для Брэнсона, старший руководитель Virgin Group понимал возможности Интернета не так хорошо, как, например, Марта Лейн Фокс, когда в 1998 году стала соучредителем компании lastminute.com. Точно так же, как другой пожилой консерватор, Стив Риджуэй отверг практиковавшуюся с середины 90-х годов Ryanair модель продажи билетов через Интернет, Мерфи отказался использовать возможности интернет-торговли для продвижения и перекрестной продажи различных продуктов Virgin. Сходным образом была сбита с толку и Джейн-Энн Гадхиа, которую Брэнсон назначил управлять Virgin One.

Гадхиа занималась продажами инвестиционных паев в Norwich Union, когда прочла в журнале Hello! статью о Брэнсоне. Через знакомого она устроила первую встречу с магнатом. Умная, хорошо формулировавшая мысли и бойкая Гадхиа как специалист по торговле имела много общего с Брэнсоном. Она умела продавать идеи других людей или совершенствовать чужие замыслы, но в отличие от Брэнсона ей не хватало оригинальности. Тем не менее выпускница исторического факультета лондонского Королевского колледжа Холлоуэй, занимавшаяся традиционным маркетингом ссудно-сберегательных продуктов, стала главным советником Брэнсона по вопросам финансовых услуг. Осторожная и лишенная творческого мышления Гадхиа не разделяла восторженности Гормли в отношении энергичной рекламной кампании, призванной убедить общественность отказаться от традиционных банковских услуг. Сам Брэнсон, завороженный финансовым бизнесом, занимал оборонительную позицию при разговорах с теми, кто бросал вызов Гадхиа. На любые критические замечания Брэнсон отвечал: «Подумаем об этом». Он не мог справиться с парадоксом. Его первоначальное богатство было создано мгновенными, неожиданными прозрениями, но со времени продажи Virgin Music он полагался на традиционно мыслящих администраторов. Эра хиппования, когда костюмы были под запретом, а собиравшихся на заседания совета директоров Брэнсон приветствовал, лежа в ванне, прошла. Его новые советники не могли восполнить незнание Брэнсоном новых финансов и Интернета, да к тому же были чувствительны в отношении нелюбви Брэнсона к людям, которые оспаривали его верховенство.

Для того чтобы предложенная Гормли стратегия объединения Virgin Group интернет-маркетингом заработала, необходимо было сотрудничество всех компаний Virgin. Но это противоречило философии Брэнсона. С начала своей деятельности в 70-х годах Брэнсон поощрял соперничество среди сотрудников, разжигая подозрения, которые они инстинктивно питали в отношении друг друга. Брэнсон легко относился к отсутствию взаимной поддержки среди компаний Virgin. Например, Гормли впоследствии обнаружит, что Virgin Atlantic отказалась закупать вино у Virgin Wines. Озадаченные сторонние наблюдатели гадали, чего желает избежать Брэнсон – внутренних конфликтов или обвинений в том, что одна компания группы Virgin субсидирует другую компанию той же группы. Истина была более прозаичной. С момента создания Virgin Music Брэнсон в целях защиты собственных финансовых секретов лишил своих сотрудников и партнеров права на общение. Раздробленность укрепляла его контроль, но препятствовала переменам.

В продвижении Virgin Money Гадхиа в 2000 году, как обычно, полагалась на появления Брэнсона в рекламных роликах. Однако годом позже начался финансовый кризис. В 2001 году финансы AMP растаяли. Многих старших руководителей в Сиднее уволили. На спасение активов банка в Великобритании отправили новых людей. «Брэнсон взял нас на верховую прогулку», – рассказывал приехавший из Австралии банкир своим британским подчиненным. Как выяснил этот финансист, AMP на своих отношениях с Virgin понес убытки в размере по меньшей мере 200 млн австралийских долларов, тогда как Virgin получила около 100 млн австралийских долларов дохода. «Это тухлая сделка, – заявил австралиец. – В системе царит шум, который нам не нужен. Продайте этот бизнес».

Решение AMP разорвать отношения с Virgin взбесило Брэнсона. В «свирепом» звонке, который Брэнсон сделал с Некера, он проклял австралийца и сказал: «С этими людьми нельзя иметь дела».

Ему ответили: «Вы не поняли. AMP в Великобритании понес убытки в сотни миллионов долларов».

– Я бы купил AMP, – сказал Брэнсон Эндрю Молу, новому главному управляющему.

– По хорошей цене, да, – ответил Мол, – но если вы думаете, что можете купить банк сейчас, то это пустые мечты. У вас нет денег.

В книге «К черту «бизнес как всегда» Брэнсон характеризовал Virgin Money как «скорее, сообщество, нежели инструмент, генерирующий прибыль… Мы хотим сделать так, чтобы всем жилось лучше».

Virgin Money была продана британской компании Henderson, а Virgin One была предложена Royal Bank of Scotland. Поначалу Фред Гудвин, старший управляющий этого банка, отверг предложение. Один из банкиров AMP сообщал: «Он непреклонен в своем негативном отношении к приобретению». Но через 8 месяцев Гудвин передумал. Он заплатил за банк 125 млн фунтов стерлингов, что было больше первоначальной цены и принесло Брэнсону изрядную прибыль. Джейн-Энн Гадхиа перешла в RBS.

К 2002 году финансовый бизнес Virgin был практически ликвидирован. Гормли отправили поднимать Virgin Wines, которую он в конце концов продаст с убытком. Как и в случаях со многими идеями, основанными на эксплуатации бренда Virgin, выяснилось, что публику не привлекают ярлыки Virgin, наклеенные на стандартные продукты. Гормли принес извинения Брэнсону. «Не беспокойся, – ответил ему Брэнсон. – Ты принес мне кучу денег, занимаясь финансовыми услугами, и все еще числишься человеком, который заслуживает доверия».

Задвинутый на периферию в Великобритании, но страстно желавший извлечь новые прибыли из финансового бизнеса, Брэнсон искал возможности в других странах. Но вместо того чтобы развивать интернет-банкинг, он оставался привязан к традиционным банковским услугам. Лучшей идеей Брэнсона был запуск новой кредитной карты Virgin в Австралии в сотрудничестве с MasterCard и Westpac.

В 2003 году Брэнсон в сопровождении блондинок приехал в Сидней. Он широко улыбался и, как всегда, обещал бросить вызов банкам и покончить с «обдиранием» клиентов. Пресс-агенты Брэнсона говорили, что «уютная банковская олигополия» была благодатной территорией для Virgin, предлагавшей пониженные ставки оплаты обслуживания и лучшие услуги. В течение года этот бизнес испарился. В частных беседах Брэнсон обвинял Westpac либо в сманивании клиентов Virgin, либо в отклонении двух миллионов заявок ради защиты собственного бизнеса с кредитными картами, но он, должно быть, знал правду: британской компании удалось привлечь очень мало клиентов. В отличие от AMP Westpac отказалась покрывать все убытки. Это разочарование совпало с продажей доли Брэнсона в компании Virgin Mobile Australia. При продаже акций Брэнсон потерял 20 млн австралийских долларов. Брэнсон делал ставку на то, что бренд Virgin привлечет клиентов, и проиграл.

Брэнсон неоднократно терпел неудачи в попытках воспроизвести успехи, которых он добился в Великобритании, в других странах. В марте 2004 года, во время одного визита в Нузу в Австралии, Брэнсон попытался сделать нечто противоположное тому, что обычно делал: он инвестировал в компанию Pulp Juice, которая производила безалкогольные напитки. Этой компанией управлял старинный друг Брэнсона Йэн Даффелл. «У Pulp совершенно фантастическая концепция, – сказал Брэнсон журналистам. – Думаю, компанию ждет настоящий успех в Великобритании и Южной Африке». Заверения Брэнсона в том, что Virgin откроет 50 баров, вызвали моментальный рост цен на акции Pulp на 56 % и повысили авторитет Даффелла и другого инвестора, стремившихся мобилизовать дополнительные средства у акционеров. Через четыре месяца, прежде чем реально инвестировать средства, Брэнсон вышел из дела. Даффелл сожалел о том, что он назвал «печальной историей больших надежд, неудачных предприятий и потери свыше 15 млн долларов акционерного капитала». В 2006 году этот бизнес был официально свернут.

Вместо того чтобы пересмотреть стратегию, Брэнсон в 2006 году приехал в Южную Африку для запуска другой кредитной карты, на этот раз в сотрудничестве с принадлежавшим Barclays Absa Bank. Брэнсон снова обещал «величайшую в истории встряску», которая положит конец «обдиранию клиентов». По оценке Брэнсона, за два с половиной года это совместное предприятие, обеспечивающее страхование, вклады, ипотечные кредиты и пенсии, обойдется в 32 миллиона долларов. Ожидания Брэнсона не оправдались.

В начале 2007 года, полагая, что он извлек уроки из своих ошибок, Брэнсон приветствовал возвращение в Virgin Джейн-Энн Гадхиа. Во-первых, Гадхиа попыталась выкупить Virgin One у RBS. Предварительные обсуждения убедили банкиров RBS в том, что «денег у Брэнсона нет», на чем обсуждения были прекращены. Затем Гадхиа хотела развернуть деятельность Virgin Money в Америке, где компания предлагала кредитные карты Virgin. Перспективы финансовой деятельности изучил Энтони Марино, руководивший развитием корпорации Брэнсона в Америке. И сообщил: актуальной сферой является обслуживание «равноправного кредитования»[8] (peer-to-peer lenders).

Нерегулируемые законом равноправные кредиторы договаривались об условиях займов, предоставляемых семьям или знакомым для оплаты обучения и ипотечных кредитов. Для тех, кто предоставлял займы, такую форму кредитования делали привлекательной высокие прибыли и особые налоговые вычеты. В числе лучших финансовых организаций, оказывавших услуги равноправным кредиторам, была CircleLending, которую в 2001 году создал Ашиш Адвани в Уолтэме близ Бостона. Марино обратился к Адвани совершенно неожиданно. Описав Virgin как компанию венчурного капитала, ищущую возможности в ипотечном бизнесе, Марино в общих чертах обрисовал стремление Брэнсона прорваться в сферу интернет-банкинга. Впечатленный планами Virgin Адвани провел с Гадхиа переговоры о продаже CircleLending примерно за 52 млн долларов, причем оговорил себе место старшего руководителя. Через несколько недель после этого Адвани и Брэнсон встретились в Уолтэме для того, чтобы начать самый последний инвестиционный проект Virgin. Брэнсон, одетый в черную футболку с фирменной надписью «Финансируй сам себя», озвучил уже знакомое послание публике: «Нам нравится встряхивать отрасли, и, думаю, мы можем заставить ипотечные компании, банки и компании, занимающиеся кредитными картами, погоняться за деньгами». В следующие пять лет, добавил Брэнсон, CircleLending увеличит свой штат с 30 до 100 сотрудников. «Ричард сказал мне, что вложит в этот бизнес десятки миллионов долларов», – сообщал Адвани. Запуск нового бизнеса совпал с обнаружением Брэнсоном наилучшей возможности прорваться в глобальные финансы.

Предпринимательский успех зависит от напряженного труда, навыков, вдохновения и безжалостности, а также от удачи. Все эти составляющие необходимы тогда, когда появляется подходящая возможность. Иногда предприниматели сами создают себе возможности, в других случаях подходящую ситуацию нужно лишь не упустить. В карьере Брэнсона бывали случаи, когда он создавал возможности и когда он использовал представившиеся шансы для прорывов. Крах банка Northern Rock в Ньюкасле 13 сентября 2007 года относился ко второму типу и дал Брэнсону возможность стать серьезным банкиром после десяти лет прозябания на периферии банковского бизнеса.

Транслируемые телевидением кадры с людьми, выстроившимися в очереди для того, чтобы снять свои вклады (это было первым за почти 150 лет массовым набегом вкладчиков на британский банк), привели в ужас премьер-министра Гордона Брауна. Пока Браун и Алистер Дарлинг, министр финансов, отчаянно искали спасителя среди крупных банков, кредит, выданный правительством банку Northern Rock, увеличивался до 90 млрд фунтов стерлингов. После двух месяцев смятения Браун признал, что у правительства есть единственная альтернатива национализации – необходимо найти покупателя банка среди игроков меньшего калибра, среди которых был и Брэнсон.

«Сделай заявку», – сказал Брэнсон Гадхиа. Гадхиа объясняла: захватив Northern Rock, Virgin унаследует миллион клиентов и сеть филиалов. Ее поддержали Стивен Мерфи и Питер Норрис, бывший директор банка Barings, который, по мнению многих, был отчасти виновен в его крахе в 1995 году. Несмотря на дурную славу Норриса, Брэнсон доверял ему. Чтобы восполнить отсутствие личного опыта в банковском обслуживании индивидуальных клиентов, Гадхиа заручилась финансовой поддержкой RBS, а чтобы укрепить авторитет Virgin Money, она привлекла к работе в руководстве сэра Джорджа Мэтьюсона, шестидесятисемилетнего бывшего председателя совета директоров RBS и Toscafund. Инвесторы RBS и Toscafund со временем потеряют крупные суммы денег, и некоторые будут обвинять в этих убытках Мэтьюсона. Для пущей важности Брэнсон завербовал также семидесятипятилетнего сэра Брайна Питмена, бывшего председателя совета директоров банка Lloyds TSB и одного из директоров Virgin Atlantic. Два отставных банкира были звездами команды Virgin, надеявшейся спасти терпящий бедствие банк.

Где-то на заднем плане находился Уилбур Росс, бывший источником средств Брэнсона. Шестидесятисемилетний американец Росс сколотил свое состояние на операциях с неплатежеспособными сталелитейными заводами. С момента финансового кризиса его целями в Америке и Европе стали разорившиеся кредитные организации. Росс планировал скупать такие компании, за два года восстанавливать их прибыльность, а затем перепродавать. Банк Northern Rock выглядел подходящей целью. Единственным препятствием для приобретения банка, номинальная стоимость которого составляла 94 млрд фунтов стерлингов, были надежность и авторитет Virgin Money.

В 2006 году Virgin Money обслуживала 2,5 ранее выпущенных кредитных карт, но прибыль от этой деятельности составляла всего 10,6 млн фунтов стерлингов. У компании не было опыта ни управления кредитными картами, ни ведения банковской деятельности. Даже Гадхиа, энергично отстаивавшая захват Northern Rock Брэнсоном, непреднамеренно признавала эту слабость. «Мы верим в то, что бренд Virgin – как раз то, что нужно для восстановления общественного доверия», – объясняла Гадхиа. Продолжая, она сказала, что запуск Брэнсоном Virgin Cola вызвал у нее восхищенное отношение к самому Брэнсону и его империи. «Это было великолепно», – изливала свой восторг Гадхиа, не смущаясь тем, что Virgin Cola оказалась явно провальным начинанием. Успех заявки Брэнсона на Northern Rock зависел от решения Гордона Брауна.

С момента, когда Брэнсон прилетел в Лондон в 2003 году для того, чтобы вместе с Брауном совершить поездку на отходившем с вокзала Юстон поезде Virgin, он улучшил отношения с премьер-министром. Поскольку бизнес Virgin (особенно воздушный, наземный транспорт и кабельное телевидение) в значительной мере зависел от государственных франшиз и правил, Брэнсон, который поддержал лейбористов на двух предшествовавших выборах, согласился принять участие в «предпринимательских» семинарах Брауна и стать членом «звездной палаты» созданного Брауном Британского совета по бизнесу. У Брэнсона были веские основания для жалоб на лейбористскую партию: две его заявки на организацию национальной лотереи были отвергнуты, и он проиграл два тендера на железнодорожные франшизы (на железнодорожные линии Cross-Country и восточного побережья). Кроме того, Брэнсон был разозлен тем, что его заявка на покупку ITV была сорвана поддержкой, которую лейбористы оказали Мердоку. Но Брэнсон понимал, что копить недовольство – пустое дело. Вместо того чтобы высказывать претензии, он рассказал премьер-министру о том, что интерес Virgin к Northern Rock совпадает с интересами правительства.

Брэнсон предлагал закачать в банк 1,3 млрд фунтов стерлингов в обмен на 55-процентную долю в его активах, составлявших 94 млрд фунтов стерлингов. Брэнсон сказал, что Virgin Money инвестирует до 250 млн фунтов, хотя оставались сомнения в том, будут ли этими инвестициями наличные или же Брэнсон говорит о стоимости бренда Virgin Money. 400 млн фунтов наличными предлагал Уилбур Росс. Остальные 650 млн фунтов Брэнсон предполагал собрать с акционеров банка, хотя не объяснял, каким образом можно убедить их дать больше денег на весьма ненадежные инвестиции. Чтобы выплатить кредиты, предоставленные правительством, Брэнсон предлагал быстро собрать 11 млрд фунтов у других банков и в течение трех последующих лет занять еще 13 млрд фунтов. Обеспечением огромного займа, сказал Брэнсон, станет гарантия государства. «Мы полагаем, что предлагаемый нами пакет мер заслуживает победы. Я уверен, что мы предлагаем наилучший вариант, поскольку мы проведем ребрендинг, назовем банк Virgin Bank, а это очень мощный бренд». Алистер Дарлинг поддержал заявку Брэнсона. Критики обращали внимание на обыденность условий Брэнсона: он предлагал взимать по 10 млн фунтов в год за использование бренда Virgin и требовал от акционеров выплаты 5 млн фунтов стерлингов в качестве возмещения расходов, связанных с поглощением банка. Более основательные критики указывали: Брэнсон, по-видимому, забыл, что Northern Rock рухнул именно из-за отказа крупных старых банков ссужать деньги неплатежеспособному учреждению. Крупные банки и сами-то не могли занимать деньги, а потому было невероятным, чтобы они предоставили Virgin кредит в 24 млрд фунтов стерлингов.

Чтобы разрешить сомнения относительно плана Virgin, Гордон Браун побеседовал с Брэнсоном в выходные. Через несколько дней после этого разговора премьер-министр объявил, что выбор правительства пал на Virgin, которая будет «проводить курс на стабильность и защиту налогоплательщиков». Цена на акции Northern Rock моментально повысилась на 20 %. 29 ноября представитель министерства финансов Великобритании заявил: «Мы ясно дали понять, что поддерживаем Virgin Group как соискателя, который заслуживает предпочтения, но всегда говорили, что продолжаем рассматривать все другие варианты». Ибо был и другой вполне реальный соискатель.

Переполненный уверенностью, Брэнсон опубликовал в национальных газетах обращенные к вкладчикам Northern Rock рекламные объявления на целую страницу. Он писал: «Я с огромным уважением отношусь к клиентам и надеюсь, что вы останетесь ценными клиентами нашего нового восхитительного банка». Под управлением Virgin, продолжал Брэнсон, клиенты получат более качественное обслуживание, их вклады будут защищены, а долг Northern Rock перед Английским банком – погашен. Магнат прогнозировал, что за три года Virgin удвоит свои инвестиции в банк. Брэнсон рассчитывал при ограниченном риске заработать 1,5 млрд фунтов стерлингов, тогда как налогоплательщики за риск, превышающий 24 млрд фунтов, должны были получить, самое большее, 500 млн фунтов.

Эта картина – Брэнсон уплачивает одну сороковую первоначальной стоимости банка и направляет прибыли на не облагаемые налогами банковские счета на Карибах – заставляла вспомнить давно копившиеся вопросы о его надежности. Со времен, когда Брэнсон, нарушив деловую этику, выкупил акции Virgin Music, у аутсайдера-хиппи было очень немного друзей в Сити – и не столько из-за трюка, проделанного Virgin, сколько вследствие того, что акционерные компании группы Virgin постоянно терпели убытки. Самые суровые и предвзято относившиеся к Брэнсону критики говорили, что он напоминает уличного шулера, показывающего фокус с тремя картами, а не серьезного финансиста, которому можно доверить на попечение ипотечные кредиты на 65 млрд фунтов стерлингов и прочие еще на 24 млрд фунтов. У Virgin Money не было лицензии на ведение банковской деятельности и прием денежных вкладов, но компания утверждала, что ее директора – «компетентные и заслуживающие доверия» профессионалы.

Передача Брэнсону попечения о государственных деньгах возмутила Винса Кейбла, члена либерально-демократической партии, специализировавшегося на финансовых вопросах. Прошлое Брэнсона, заявил Кейбл, свидетельствует о его ненадежности в качестве партнера правительства, даже если бы магнат не был одним из директоров расширенной Virgin Money. «Брэнсон – «человек-вывеска» консорциума хедж-фондов и операторов паевых инвестиционных фондов, цель которых – сорвать большой куш на поглощении, осуществленном в значительной мере за счет заемных средств», – сказал Кейбл. Virgin Money, продолжил Кейбл, – организация, занимающаяся брендингом и маркетингом. У нее нет авторитета, необходимого для управления банком. Брэнсон, налоговый статус которого запрещал ему проводить в Великобритании более 90 дней в году, мог только пускать дым в офшоре и говорить, что «план Virgin и бренд Virgin привлекут клиентов, обеспечат рост и принесут выгоду». Брэнсон с налета обещал налогоплательщикам 5 млрд фунтов стерлингов прибыли. Хотя в Сити разделяли мнение Кейбла о том, что посулы Брэнсона – всего лишь ход в азартной игре, Гордон Браун придерживался другого мнения. Чтобы оградить собственную репутацию, премьер-министр хотел избежать национализации не в последнюю очередь потому, что его обвинили бы в национализации убытков. Гордон отдавал предпочтение приватизации прибылей, хотя политикам не нравились оба варианта.

К Рождеству Браун впал в отчаяние. Чиновники министерства финансов считали предложение Брэнсона разумным и внушающим доверие, но критика Кейбла завоевала симпатии общественности. Пока премьер-министр пребывал в терзаниях, Брэнсон, включенный ООН в число «граждан года», полетел на своем «Фалконе» на другой край света, чтобы встретиться с Нельсоном Манделой и обратиться с речью к ученикам Школы предпринимательства имени Брэнсона в Йоханнесбурге. Браун решил, что в новом году будет доверять Брэнсону, и пригласил того присоединиться к своей деловой поездке на Дальний Восток. Поездка была намечена на 18 января 2008 года. Перед самым отлетом чартерного рейса British Airways из Лондона в Пекин Брэнсон упомянул о том, что «вполне уверен» в возможности заключения сделки с правительством. Вскоре после взлета Брэнсон перешел в головной салон самолета и уселся рядом с Брауном. После посадки Брэнсон похвастался журналистам, что во время полета он представил премьер-министру то, что он называл «триумфальным пакетом» мер спасения Northern Rock.

Отвечая на вопросы о предпочтении, которое оказывали Брэнсону, Браун отрицал факт какого-либо обсуждения проблемы Northern Rock во время полета. «Я не обсуждал какие-то подробности с Ричардом Брэнсоном, – заявил премьер-министр в аэропорту Пекина. – Никакой дружеской договоренности нет. Решения коммерческих вопросов – не мое дело». Тогда на попятную пошел и Брэнсон. Он стал отрицать даже то, что разговаривал с Брауном о Northern Rock «с глазу на глаз». «Мы не касались этого вопроса, – упорно говорил Брэнсон. – Если б я хотел перемолвиться с премьер-министром, я бы не сел на самолет British Airways, на борту которого была сотня журналистов». Через два дня в Шанхае Браун с супругой появился на приеме, устроенном Брэнсоном. Кейбл сыграл на противоречиях: «Если приятель Гордона Брауна Ричард Брэнсон станет частным банкиром, он будет хохотать весь путь до Английского банка».

В конце января политическое давление вынудило правительство ужесточить условия продажи банка, сделать их более выгодными для себя, возложив на любого покупателя гарантии погашения правительственных кредитов. Единственный конкурент Virgin вышел из дела, и Брэнсон уверился в том, что у него на руках все карты. У правительства не было альтернативы: надо было принимать условия Брэнсона, в противном случае пришлось бы идти на национализацию банка. Тогда Virgin изменила условия заявки, уменьшив свои платежи. «Маловероятно, что кто-то предложит вам лучшие условия», – сказал Брэнсон. Люди, которые вели переговоры от имени Брауна, были удивлены грубой тактикой Брэнсона. В тот же самый день акции Virgin Mobile USA упали в цене до 6,12 доллара (при размещении акции стоили 15 долларов за штуку). Снижалась и цена акций Virgin Blue, которые стали оцениваться в 1,30 австралийского доллара за штуку, вдвое меньше, чем при размещении. Во время финансового кризиса компании группы Virgin страдали сильнее других. Чиновники министерства финансов Великобритании заметили разрыв между обещаниями Брэнсона и результатами деятельности его компаний и, после того как Virgin изменила условия своего предложения, начали сомневаться в искренности намерений корпорации.

Кейбл возобновил нападки. Он называл заявку Брэнсона «хулиганством» и «мошенничеством» и выражал сомнения в том, что Брэнсон подходит для управления Northern Rock. По мнению Кейбла, арест Брэнсона в 1971 году за планирование в течение 12 месяцев мошенничества с уплатой налогов на сумму 500 тыс. фунтов стерлингов в ценах середины 2000-х годов лишает его права «управлять публичной компанией. Не говоря уж об управлении банком и тем более об управлении деньгами налогоплательщиков в размере 30 млрд фунтов стерлингов». В конце концов, сказал Кейбл, сомнителен налоговый статус, который имеет в Великобритании сам Брэнсон. «Есть серьезные, связанные с общественными интересами основания беспокоиться о заявке Брэнсона», – писал Кейбл. В присланном с Некера ответе Брэнсон обвинил Кейбла в «невежестве» и жаловался на то, что его запросом о встрече Кейбл пренебрег. «Может быть, вы могли бы объяснить, почему считаете условия этой сделки подозрительно льготными?» – вопрошал Брэнсон с Карибских островов, но политический спор он уже проиграл.

Теперь переметнулся Алистер Дарлинг. «Числа не складываются в нужную сумму», – соглашался он со своими консультантами, среди которых была и Goldman Sachs. Банкиры правительства указывали на то, что в заявке Virgin заложена «некоторая степень риска для налогоплательщиков», поскольку компания претендует на «весьма существенную субсидию», чтобы получать прибыль, тогда как у налогоплательщиков нет ни малейшего шанса на какой-то доход. Рискованно было передавать в попечение 94 млрд футов стерлингов человеку сомнительной репутации, и это вдребезги разбило надежды Брэнсона.

Утром 27 февраля 2008 года, в то время как представители Virgin еще вели переговоры с чиновниками министерства финансов, Дарлинг составил заявление о национализации банка. Браун «отказался от намеченного плана», чертыхался Брэнсон. Его надежды стать крупным банкиром и получить 1,5 млрд фунтов стерлингов рухнули.

Месяцем позже в Нью-Йорке начался финансовый кризис. Первым «схлопнулась» Bear Stearns, а в сентябре неплатежеспособной была объявлена Lehman Brothers. Мировая финансовая система валилась в пропасть. Несмотря на хаос, Брэнсон в конце октября снова взялся за план повторного запуска Virgin Money в Америке. Как обычно, его компания была рассчитана на бесплатное освещение в СМИ – на этот раз поводом должен был стать новый рекорд пересечения Атлантики под парусом. На борту Virgin Money, пришвартованной на Манхэттене яхты с командой из 24 человек, должен был находиться Брэнсон. Брэнсон выбрал странное, неподходящее время для рекламной акции: мало того что на Уолл-стрит свирепствовал кризис, но и метеорологи предсказывали надвигающийся на Атлантику шторм. Тем не менее, не желая отказываться от своей затеи, Брэнсон приказал Virgin Money отплыть. Через два дня огромный вал повредил яхту, и судно кое-как добралось до гавани Нью-Йорка.

Брэнсон начал пересматривать свои вложения в CircleLending. Банковский кризис уничтожил жилищный и ипотечный бизнес, и многие равноправные кредиторы оказались неплатежеспобными. CircleLending выжила, но Брэнсон и Джейн-Энн Гадхиа потеряли доверие Ашиша Адвани. Основатель компании купил Lendia, который был крупнейшим оптовым ипотечным кредитором на северо-востоке Америки, но программное обеспечение объединенной организации работало неверно, со сбоями. Убытки нарастали. Надежды Брэнсона на использование CircleLending в качестве основы банка Virgin рухнули, а нью-йоркские банкиры пренебрегали человеком, которому приклеили ярлык музыкального продюсера. Гадхиа резко поменяла стратегию. Банковские услуги истощали ресурсы Virgin, потому она рекомендовала Virgin Money отказаться от ипотечного кредитования и стать чистым банком, подчиняющимся правилам, которых избегала CircleLending. Обещание расширить бизнес, которое Брэнсон дал Адвани, было забыто, и в 2008 году тот пошел на слияние CircleLending с Graystone Sulutions Inc., продал свою долю и быстро вышел из сферы банковских услуг в Америке.

Брэнсону дорого обошелся этот провал, но на смену разочарованию снова пришла удача.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.