В студии звукозаписи

В студии звукозаписи

Рафаил Рагимов, в 70-е годы – звукорежиссер всесоюзной студии грамзаписи «Мелодия» (Москва) «Она записывала песни за один-два дубля»

У пульта в студии «Мелодия»: Рафаил Рагимов, Анна Герман и Анна Качалина, во время записи новой песни, 1 июля 1975 года. Фото Бориса Ушмайкина

За годы работы на студии «Мелодия» я встречался и работал со многими артистами советской и зарубежной эстрады, со многими выдающимися музыкантами. Но работа с Анной Герман осталась в памяти как очень доброе, профессиональное и приносящее удовольствие сотрудничество.

Профессия студийного звукорежиссёра имеет свою специфику. Во время записи ты должен максимально сосредоточиться на технической стороне выполняемой работы. Всё, что происходит обычно вокруг звукорежиссерского пульта – а это традиционное общение артиста с редакторами, авторами, какими-то корреспондентами, – всё это проходило мимо меня. Мне важен был конечный результат: чтобы запись состоялась, чтобы мы уложились в смену (четыре часа) и чтобы артист был доволен.

Анна Герман, пожалуй, единственная из артисток, кто приходил на студию, будучи приготовленной на сто процентов. Она четко знала, какое количество песен за смену должна записать, и никогда не просила записать больше, если даже оставалось много времени. Она почти не распевалась.

Анна входила в студию, вставала за ширму, где был микрофон солиста, и начиналась запись. Один-два, максимум три дубля – и песня была записана. Не построчно. Не по куплетам, как часто записывали артисты, а целиком – от первого до последнего слова. Если она уставала, иногда просила разрешения прилечь на ковре прямо в студии, лежала минут двадцать-тридцать и возвращалась к работе. У неё иногда болела спина, и ей был необходим отдых во время записи.

На «Мелодии» в день было три смены записи – утренняя, дневная и вечерняя. Анна обычно просила вечернее время, ей было вечером легче петь, чем утром или днём.

Скажу честно, я, как звукорежиссёр, получал удовольствие от работы с Анной. Да, впрочем, все сотрудники студии относились к ней с огромной любовью. Можно сказать, что двери студии «Мелодия» были для неё открыты всегда. Если бы Анна жила в России, она бы записала гораздо больше песен. Но даже то, что она успела спеть, – это золотой фонд.

Помню, она попросила у меня разрешения записать несколько песен одновременно с ансамблем. Почти всегда сначала записывается инструментальная фонограмма, на которую артист записывает свой голос. Так бывало часто, но Анне этот способ записи не приносил удовлетворения. И я выполнил её просьбу: несколько песен были записаны одновременно с ансамблем – так, как это обычно звучало на концерте! Как Анна была счастлива от этого! Она была очень благодарна, говорила, что в Польше такая технология ещё не применяется, а ей так хочется петь вместе с ансамблем!

Об Анне Герман я сохранил самые тёплые воспоминания, сохранились и продолжают выходить на дисках наши совместные работы: «Эхо любви», «Катюша», «А он мне нравится», «Из-за острова на стрежень», «Гори, гори, моя звезда»… А на фотографиях запечатлены наши встречи в 1975 и в 1978 годах.

Фрагмент письма Анны Герман к Анне Качалиной:

«Аничка, давай в будущем будем только так записывать, а? Меньше музыкантов – но вместе со мной. Тогда это живое, настоящее! А технически – маленькая пластинка Рафика, пожалуй, лучше, чем большая. Во всяком случае, лучше многих песен на большой. Ты согласна? Я в таком восторге живу, что, если дома буду записывать, сразу скажу то же. Или с ними вместе – или совсем не надо. А пластинку Рафика буду носить с собой как доказательство, что это ВОЗМОЖНО!» (10 февраля 1976 года).

Юлия Сапрыкина, в 70-е годы – редактор новых записей всесоюзной студии грамзаписи «Мелодия» (Москва) «Самым лучшим у Анны был первый дубль записи»

В студии у микрофона, запись новой песни, 1975 год. Фото Рудольфа Алфимова

Анна Герман в моей жизни – явление незабываемое. В 70-е годы я была редактором новых записей, работала с молодыми исполнителями. Но всякий раз, когда на «Мелодию» приезжала Анна Герман, это для меня было целым событием. Видеть её, смотреть, как она записывает песни, – это подлинное счастье! Я даже пыталась ей подражать: носила вязаные вещи, делала себе прическу «как у Герман», завивая по бокам маленькие косички и подвязывая ими волосы.

Записывалась Анна почти всегда с первого дубля. Над дверями в студию загоралась надпись «Тихо! Идёт запись!», в это время нельзя было шуметь. Так вот я, чтобы увидеть Анну и услышать её голос, поднималась на второй этаж, где было маленькое окошко, находившееся под самым потолком студии. Я и ещё несколько сотрудниц «Мелодии», высунувшись в это окошко, замерев, слушали Анну. Именно так я стала свидетельницей записи легендарной песни «Когда цвели сады».

Энергетика этой певицы заполняла всё пространство студии, от неё шло невероятное тепло. После записи она приходила в аппаратную, прослушивала записанный материал и выбирала, какой из дублей самый лучший. Как правило, самым лучшим был первый дубль. А второго дубля иногда и вовсе не требовалось. Анна Герман – одна из немногих, кто записывал песни быстро и очень профессионально.

Вспоминая Анну Герман, не могу не вспомнить Анну Николаевну Качалину, благодаря которой состоялось столько записей, столько нужных встреч певицы с композиторами. Качалина была редактором, которая помогла зажечься многим звёздам – Софии Ротару, Алле Пугачёвой, Жанне Бичевской, Елене Камбуровой, Владимиру Высоцкому, Муслиму Магомаеву Булату Окуджаве, но больше всего она помогла именно Анне Герман – певице, с которой её связывала многолетняя человеческая дружба.